Автор Тема: Колумбия  (Прочитано 5626 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн vasily ivanov

  • Администратор форума
  • *****
  • Сообщений: 7818
Колумбия
« : 01/07/09 , 01:18:11 »


Colombian Communist Party
From Wikipedia, the free encyclopedia    This article has been nominated to be checked for its neutrality. Discussion of this nomination can be found on the talk page. (July 2008)
Colombian Communist Party
Partido Comunista Colombiano

Leader   Jaime Caicedo
Founded   1930
Headquarters   Bogot, Colombia
Ideology   Communism,
Marxism-Leninism
International affiliation   Foro de So Paulo
Website
www.pacocol.org
La Violencia


Prelude
Murder of Jorge Elicer Gaitn
El Bogotazo
Political Parties
Liberal Party
Conservative Party
Colombian Communist Party
Presidents of Colombia
Mariano Ospina Prez
Laureano Gmez
Gustavo Rojas Pinilla
This box: view • talk • edit


The Colombian Communist Party (in Spanish: Partido Comunista Colombiano) or PCC is the legal Communist party of Colombia. It was founded in 1930, as the Colombian section of the Comintern. It is currently led by Jaime Caicedo.

The PCC is part of the Social and Political Front (FSP) party coalition, and also participates in the Democratic Alternative (AD) movement and the Alternative Democratic Pole (PDA) alliance.

PCC publishes the weekly newspaper Voz.Contents [hide]
1 History
1.1 Relations with FARC
2 Persecution
3 See also
4 References
5 External links


[edit]
History
Further information: Communism in Colombia

In the mid 1960s the U.S. State Department estimated the party membership to be approximately 13000.[1]

[edit]
Relations with FARC

During and following the La Violencia civil war that erupted in Colombia from the late 1940s to the mid-1950s, the communists developed organic links to several liberal guerrilla and irregular rural forces, most of whom nominally depended on the official Colombian Liberal Party and eventually demobilized by the end of that period. Those groups with more direct relations with the PCC tended to not demobilize, keeping their weapons and organizational structures mostly intact.

Later, in 1964, a section of these guerrillas would develop into the Revolutionary Armed Forces of Colombia (FARC-EP), which initially was considered as the official armed wing of the Communist party. The PCC leadership mostly operated in the cities during the 1960s and 1970s, but it supported the operations of the FARC, regularly holding solidarity and donation rallies for FARC members and units, as well as occasionally providing other forms of aid (supplies, equipment, intelligence, political cadres or ideological literature).

The PCC justified the operations of the guerrillas as the armed component of the fight against capitalism and imperialism in Colombia, while at the same time it continued to participate in legal electoral activities independently. Both activities were considered to have their own place within the so-called "combination of all forms of struggle", a concept often employed by PCC and FARC.

Gradually the PCC and FARC-EP grew apart politically, in particular during the later 1980s. Both organizations had their share of internal debates, for example as to which entity would have greater influence and control over the Unin Patritica (in the end the PCC accepted FARC supremacy in this regard) during its formation, and later on the issue of continuing to participate in elections as the UP suffered violent suppression (the FARC began to separate itself from legal UP activities starting in 1987).

Other disagreements would include that the PCC may have allegedly tended to follow the changes that developed within the official Soviet line during the Cold War, which the FARC-EP did not consider as strictly binding. After the Berlin Wall fell, confusion among the two sides increased. The principle of the "combination of all forms of struggle" was also brought into question at the time by some members of the PCC and UP leadership. The PCC officially broke with the FARC in 1993.

As a result, a separate Clandestine Colombian Communist Party was officially formed in 2000, though some sort of separate FARC-based internal party structure had been in de facto existence during most of the 1990s. Both organizations have remained completely distinct in their activities, though individual members of both parties may have continued to maintain working relationships on occasion.

[edit]
Persecution

During most of its history the PCC has been the subject of repression and persecution both by private individuals, active and retired government agents and others. For the last three decades the PCC has been targeted by paramilitary forces as documented by Colombian and international organizations and press reports.

A recent example is the assassination of a leading PCC figure, Arturo Daz Garca, on December 21, 2005 in the corregimiento of Toche in the municipality of Ibague, Tolima. .[citation needed]

During the last ten years, about 6000 people, members of PCC and other left-wingers, have been murdered.[citation needed]

Leftwing sources accuse the government of attempting to exterminate the PCC, but this has not been proven.[citation needed]. Despite this, human rights organizations and PCC members argue that some Generals and their subordinates in the Colombian National Army have contributed either indirectly or directly to many of the violent actions of druglords, paramilitaries and death squads against the PCC. Occasionally these individuals have been brought to justice, but the majority of the crimes remain unsolved..

..........................................
Clandestine Colombian Communist Party
From Wikipedia, the free encyclopedia Colombia


This article is part of the series:
Politics and government of
Colombia

Constitution
President
Council of Ministers
Vice President
Congress
Senate
Chamber of Representatives
Political parties
Elections
2006 legislative
2006 executive
Departments
Municipalities
Military of Colombia
Armed conflict
Foreign relations
Other countries · Atlas
 Politics portal
view • talk • edit


The Clandestine Colombian Communist Party (in Spanish: Partido Comunista Clandestino Colombiano) is an underground communist party in Colombia. It is politically linked to the Revolutionary Armed Forces of Colombia (FARC), which founded the party in 2000. After the FARC officially broke with the Colombian Communist Party, a separate FARC-based party structure came into de facto existence during most of the 1990s, until the PCCC was officially founded in 2000. The party's leader is FARC's Guillermo Len Senz, also known as "Alfonso Cano".

Оффлайн Vuntean

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 7123
Re: Колумбия
« Ответ #1 : 05/11/11 , 11:32:00 »
В Колумбии убит лидер FARC


Колумбийские спецслужбы уничтожили лидера "Революционных вооруженных сил Колумбии (FARC) Альфонсо Кано (Alfonso Cano). Как передает Reuters, об этом в пятницу, 4 ноября, заявили в министерстве обороны страны. Командир был убит в бою.
http://lenta.ru/news/2011/11/05/cano/

Оффлайн Vuntean

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 7123
Re: Колумбия
« Ответ #2 : 16/11/11 , 12:08:18 »
"Революционные вооруженные силы Колумбии" выбрали нового лидера


"Революционные вооруженные силы Колумбии" (FARC) назвали имя своего нового лидера. Как сообщает во вторник, 15 ноября, Agence France-Presse со ссылкой на заявление группировки, опубликованное в колумбийской прессе, им стал Тимолеон Хименес (Timoleon Jimenez) по прозвищу Тимоченко (Timochenko).
Как следует из заявления, 52-летний Хименес был избран в ходе голосования секретариата FARC.

Прежний лидер повстанцев, Альфонсо Кано, был убит ранее в ноябре в ходе операции, проведенной колумбийскими спецслужбами. Он возглавлял FARC с 2008 года.

После гибели Кано президент Колумбии Мануэль Сантос призвал повстанцев сложить оружие и начать переговоры, однако те проигнорировали этот призыв.
http://lenta.ru/news/2011/11/16/new/

Оффлайн Vuntean

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 7123
Колумбия
« Ответ #3 : 19/03/12 , 13:29:00 »
Колумбия: Жизнь в лагере FARC



Из статьи Гарри Лича, редактора прогрессивного издания «Colombia Journal”, еще до недавней гибели команданте Рейеса посетившего один из лагерей колумбийских повстанцев

Мы встретились с двумя партизанками из Революционных Вооруженных сил Колумбии (FARC) в оговоренном заранее месте глубоко в колумбийских джунглях. В простой деревянной лачуге на две комнатушки, домике местной крестьянской семьи, мы общались и пили кофе, ожидая, пока одна из партизанок, стоя на берегу реки, свяжется с товарищами по рации. Наконец, получив заверения, что «все чисто», то есть, на реке нет армейских патрулей, мы вчетвером сели в каноэ, чтобы отправиться в следующий этап нашей поездки. Тэрри Джиббс и я уже добирались более двух дней только до этого места, а нас, прежде чем мы достигнем точки назначения – лагеря FARC, ожидали еще недолгое речное плавание и поход в джунгли.
Спустя час мы причалили к берегу и выбрались из лодки, которую партизанки-проводницы хорошо замаскировали, а затем по узкой тропинке углубились в джунгли. Солнце уже село, когда еще через час наша цепочка, ступая след в след по липкой грязи, перебираясь через упавшие деревья и освещая путь узкими лучами фонариков, добралась до окрестностей лагеря повстанцев. Еще находясь под впечатлением от того, что чудом не провалился в болото, я услышал, как партизанка впереди что-то пробормотала внезапно появившейся в темноте едва-едва различимой фигуре. Это оказался партизан в форме и с АК-47, который также неразбочиво ответил на пароль, после чего повел нас с Тэрри в направлении чуть пробивавшегося впереди между деревьями света. Подойдя ближе, уже в периметре лагеря, я разглядел человека в форме и с седой бородой, работавшего за ноутбуком. Это был команданте Рауль Рейес, по мнению многих аналитиков, второй по значению член FARC.
Рейес поздоровался с нами, и, после короткого разговора, пригласил присоединиться к нему и нескольким партизанам, собиравшимся ужинать. Затем Тэрри и мне показали наш бивак, состоявший из кровати с досками вместо матраса, противомоскитной сетки и камуфлированного навеса, висевшего над вышеупомянутым для защиты от частых тропических ливней. Аналогично обустроены в лагере и другие партизаны. Следующие три дня мы с Тэрри жили также, как и другие повстанцы. Купались в ручье неподалеку, ходили в туалет в тропическом лесу, состоявший из ямы, выкопанной в земле, и вполне нормально питались местной колумбийской пищей.
Тэрри и я оказались в партизанском лагере по различным причинам. Она собиралась пообщаться с партизанками, чтобы получить материалы для своей научной работы о женщинах, участвующих в социальной борьбе в Колумбии. А я хотел взять интервью у Рейеса. Нам предоставили свободу действий внутри лагеря и разрешили общаться со всеми партизанами, треть из которых составляли женщины. Еще нам позволили делать фото, но при условии, что мы не станем публиковать лиц ни одного из повстанцев, кроме Рейеса. Много часов мы провели, неформально общаясь как с самим Рейесом, так и с другими партизанами.
Условия партизанской жизни, мягко говоря, строгие. У партизана есть вышеупомянутый бивак, два комплекта формы, пара ботинок, АК-47, несколько запасных магазинов и мачете, ему полагается три порции пищи в день.Тем не менее, инфраструктура лагеря была внушительной как для глубоких джунглей. Биваки связаны между собой сетью деревянных мостков, уложенных на несколько дюймов выше влажной и грязной земли. Лишь немногие деревья были срублены, чтобы расчистить место для биваков и мостков, остальные же вполне обеспечивали навес тропического леса, безо всякого сомнения, чтобы помешать обнаружить лагерь с воздуха.
В центре лагеря стояло большое деревянное сооружение, похожее на палатку, с крышей из листов черного пластика. Внутри его стояла дюжина рядов скамеек из досок, а на одной из стен висели экран и школьная доска. Партизаны каждый вечер смотрят по телевизору новости буржуазных колумбийских каналов, чтобы быть в курсе текущих событий. Кстати, телесети страны очень отрицательно изображают FARC.
Деревянные мостки расходились из центра лагеря в нескольких направлениях, превращаясь в деревянные же лестницы, когда тропинка шла вверх или вниз холма. Одно направление вело прямо в тропический лес, к мужской уборной, другое вело к женской. Третье же шло к лагерной кухне, большому, открытому сооружению, с двумя очагами и множеством больших горшков и кастрюль. Повара трижды в день готовили привычную колумбийскую еду – говядину, курицу, рис, картофель, юкку, овощи и много супа. Однажды днем, пока Тэрри общалась с партизанками, я пошел на кухню и пообщался с двумя повстанцами, мужчиной и женщиной, которые были дежурными по кухне. – Смотрю, вы тут хорошо едите, – заметил я с небольшой вопросительной интонацией. – Просто вы удачно у нас появились, – объяснила партизанка. – Сейчас у нас много продовольствия, однако, иногда у нас его мало. Запасы и их поставка в лагерь зависят от погоды и боевой обстановки.
Я спросил, именно ли они вдвоем каждый день готовят. – Нет, – ответил повстанец. – У нас все по очереди готовят. – Все? И мужчины, и женщины? – Ну, конечно. Все в лагере делают всё, без различия, мужчина ты или женщина. Все готовят, все стирают собственную одежду, все стоят на посту, все выходят в патрули, – заявила мне партизанка.
Здесь мне бы хотелось заметить, что меня поразило в лагере действительное равенство между мужчинами и женщинами. Причем если мужчины вели себя мягко по отношению к своим товарищам женского пола, воспринимали их как равных, то женщины отнюдь не уподоблялись мужчинам, хотя и вели в лагере, так сказать, «традиционный мужской образ жизни». Напротив, сохраняли свою женственность. Во время часов отдыха мы много раз видели, как партизанки вместе накладывали косметику или стригли друг другу волосы.
Каждый вечер партизаны группами шли купаться. Деревянные мостки вели сквозь джунгли к маленькому ручью у подножия холма. Повстанцы запрудили его плотиной, создав бассейн. Партизаны и партизанки раздевались до нижнего белья и вместе плескались. Неподалеку оборудовано и место для стирки. Так как у партизан два комплекта формы, то они меняют его через сутки, как раз выстиранный успевает высохнуть. Я тоже попытался выстирать свои грязные брюки. Партизанки весело улыбались моей «неумехости», а партизаны сжалились и показали мне технику стирки, которая оказалась удивительно эффективна.
Побудка в лагере происходила в 4-50 утра. Часть повстанцев выходила в патруль, другие назначались на различные посты. Многие из тех, кто оставался в лагере, занимались в образовательных программах – учились читать, писать и считать. Ведь все партизаны – крестьяне, многие из них были неграмотны. Поэтому лучше образованных повстанцев стараются прикреплять к менее грамотным, чтобы первые помогали с овладением начальным образованием и обучали фундаментальным основам марксизма-ленинизма. Такие пары несколько часов в день тратят на уроки. Отдельные дни посвящены военному обучению. После обеда повстанцы смотрят новости, участвуют в дискуссионных группах по политическим и культурным проблемам, смотрят кино. Отбой в 21-00.
Нам рассказывали, что партизанский отряд часто перемещает лагерь из соображений безопасности. Во время такой операции бойцы упаковывают все, кроме деревянной инфраструктуры, перетаскивают тюки в другую часть джунглей, где вытаскивают свои привычные деревенские мачете и начинают возводить новый лагерь. Однако крестьянские навыки явно не помогают, когда нужна, скажем, медицинская помощь.
Я спросил у одной партизанки, что происходит, если кто-то из бойцов заболел или был ранен. – У нас есть несколько партизан, умеющих оказывать медпомощь. И эти партизаны передают свои знания другим, так что в каждом отряде всегда есть санитары, – объяснила та. – А что, если болезнь или рана настолько серьезны, что требуют экстенсивной медицинской помощи, например, хирургической? – не отставал я с расспросами. – В этом случае такого человека транспортируют в один из госпиталей FARC, которые укомплектованы врачами. Госпитали эти тоже расположены в лагерях среди джунглей.
Несколько партизан назвали свое «культурное время» по воскресеньям важной частью партизанской жизни. В этот день они играют на музыкальных инструментах либо просто слушают музыку, декламируют стихи и играют в самодеятельном театре – причем большинство из этого искусства пронизано и вдохновлено их революционными идеалами. В наш последний день пребывания в лагере я угодил на такое шоу партизанской культуры. В крупном строении всему отряду звезды отрядной же самодеятельности показывали перформанс, состоявший из песен и скетчей, полных юмора и политического и социального смысла. Буквально взрывом хохота и эмоций была встречена одна из сценок, сыгранная несколькими повстанцами – настоящая пародия на сексистские конкурсы красоты, крайне популярные в Колумбии. Среди кандидаток на картонную корону «Сеньориты Колумбии» было четверо усатых партизан-мужиков, смешно разодетых в топики, миниюбки и щедро размалеванных косметикой. Вечер закончился зажигательными танцами.
В лагере было несколько пожилых партизан, которые многие десятилетия воюют в рядах FARC. Среди них – сам Рейес, уже 26 лет сражающийся с оружием в руках, и самая старая женщина в FARC, ушедшая в партизанский отряд 32 года назад. Большинству же партизан было по 20-30 лет. Некоторые создавали здесь семьи, их биваки были оборудованы двуспальными кроватями. Любые два партизана, которые хотят вступить в отношения друг с другом, должны получить разрешение командира. Это что-то вроде того, как в армии США солдат, находящийся за границей, на женитьбу должен получить разрешение от своего офицера.
Помимо неформальных бесед с команданте Рейесом, касавшихся самых разнообразных тем колумбийской и мировой жизни, я провел с ним одно формальное двухчасовое интервью. Единственно, что отличало бивак команданте, расположенный на одном из краев лагеря, от биваков других партизан, это наличие стола с деревянными лавками по сторонам и ноутбука.
В последнюю свою ночь в лагере я думал о том, что многие аналитики и СМИ обвиняют FARC в том, что они – криминальная организация. Эти критики часто утверждают, будто FARC лишь много лет назад были идейными, а нынче интересуются лишь прыбылью от своей преступной деятельности, прежде всего, торговли кокой. Колумбийский президент Альваро Урибе неоднократно заявлял, что в его стране нет гражданской войны, а правительство лишь борется с бандитами, погрязшими в терроризме. Совершенно очевидно, что это попытки опорочить политическое лицо FARC.
Якобы причастность FARC к торговле кокой и «нарушениям прав человека против мирных жителей», в том числе, к похищениям – вот что на все лады обожают повторять критики, выставляя повстанцев «бандитами». Однако, как я убедился, наблюдая за трудной жизнью повстанцев в их собственном лагере, согласиться с таким «анализом» невозможно. Начнем с того, что, в отличие от колумбийских солдат и боевиков правых парамилитарных отрядов, повстанцам не платят, они не получают вообще никаких материальных выгод, ну, разве что, еду трижды в день. И если партизанские командиры, такие как Рейес, лишь не более, чем боссы наркомафии, то, значит, они – жалкие неудачники. Ведь все колумбийские бандюки живут в роскоши. Тот же босс бывшего Медельинского кокаинового картеля, Пабло Эскобар, жил на широкую ногу в великолепных особняках, как и многие другие колумбийские наркоторговцы за последние тридцать лет. Лидеры парамилитаров также отлично живут-поживают на своих обширных скотоводческих ранчо в северной Колумбии, наслаждаясь награбленным богатством. А вот командиры FARC живут как команданте Рейес.
И, несмотря на все рассказы СМИ о «финансовом богатстве партизан», я не увидел в этой жизни никакой личной выгоды. Они живут трудной жизнью, спят на деревянных досках вместо матраса, моются в ручьях, борются с тропическими болячками и постоянно перемещаются из лагеря в лагерь, скрываясь от американских шпионов и колумбийской армии. Рейес 26 лет прожил так в джунглях, и единственный доступный ему «комфорт» – общелагерный телевизор и ноутбук. Едва ли это стиль жизни бандита, гоняющегося за богатством.
Проведя три ночи в лагере и законочив свою работу, Тэрри и я проснулись в наше последнее с партизанами утро, упаковали наши вещи и попрощались с повстанцами. Вместе с проводниками мы вернулись уже знакомой дорогой через тропический лес и реку. Пока мы плыли, я думал о будущем Колумбии. Все годы «Плана Колумбия», все усилия армии и спецслужб президента Урибе, все эти 5 миллиардов долларов американской военной помощи – и что-то никак не заметно, что FARC значительно ослабли в военном отношении. Следовательно, FARC слишком сильны, чтобы его победили в бою. Но пока еще недостаточно сильны, чтобы придти к власти силой. На мой взгляд, единственно возможный путь к достижению мира в стране – это мирное соглашение.
Однако, насколько я понял, FARC не собираются просто договариваться о своей демобилизации ни в обмен на сокращение тюремных сроков, как это сделали правые парамилитары, ни в обмен на полную амнистию, чтобы мирно сосуществовать с уцелевшими неолиберальными структурами, подобно колумбийскому же M-19, сальвадорскому FMLN или гватемальскому URNG. Предпосылкой мира FARC видят изменение политической, общественной и экономической системы в стране, которая должна гарантировать намного более справедливое распределение богатств и земли. Но на это не пойдут ни политические и экономиеские элиты Колумбии, ни правительство США. А это значит – по крайне мере, в ближайшем будущем гражданская война в Колумбии продолжит бушевать.

http://proletar.org.ua/artlist/1072