Надо признать, что Ленин был прав в необходимости вооружённой борьбы. Современным является оружие финансовое - воздействие на доходы врага. Пока мы безоружны, но эту задачу надо решать, иначе нас пересажают за экстремизм. Мне, учителю, постоянно приходится отстаивать своё право работать по специальности. Начальство категорически запрещает осуществлять патриотическое воспитание учителям предметникам. Я пишу по адресу
http://smelo.de.tl. Пишу смело и со страхом: не могу назвать себя, боюсь современного фашистского режима в России. Может быть, мне помогут оформить индивидуальную страницу на сайте 17marta, если сочтут достойным бойцом. Вот пример моего понимания стихотворения Симонова с моего сайта:
Русские, не судите о других по себе. Они другие.
Нерусским нужна Россия без русских. Это их естество.
Они могут стараться вести себя в некоторых рамках,
но инстинктивно будут вытеснять славян на тот свет.
(это ещё мягко сказано)
"Спите, трусы. Этой темной ночью
свечи загораются вдали.
Ваше знамя, порванное в клочья,
поднимает кто-то из пыли…"
(Марина Струкова)
Поднимем же боевое знамя Константина Михайловича Симонова:
Убей агрессора
Если дорог тебе твой дом,
Где ты русскими выкормлен был,
Под побеленным потолком,
Ты, в кроватке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, окна, углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;
Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчел
Где полвека тому назад
Дед поставил беседку, стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме захватчик топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал…
Если мать тебе дорога —
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб кавказец, постоем став,
Оскорблял, по щекам её бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки её,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его бельё
И стелили ему постель…
Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в чеченских горах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевёртывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Хищник взял и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал…
Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоём ходил,
Ту, что долго поцеловать
Ты не смел, — так ее любил, —
Чтоб бандиты ее живьем
Взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем,
Обнаженную, на полу;
Чтоб досталось она этим псам
В стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви…
Если ты не хочешь отдать
Олигарху с его жидовьём
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что Родиной мы зовем, —
Знай: никто её не спасёт,
Если ты её не спасёшь;
Знай: никто его не убьёт,
Если ты его не убьёшь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей Родиной не зови.
Чужеземца убил твой брат,
Иностранца убил сосед, —
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Для омоновцев не скулят!
Оккупанта убил твой брат, —
Это он, а не ты солдат.
Так убей наглеца, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина, —
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!