Автор Тема: БУШИН Владимир Сергеевич  (Прочитано 32845 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #30 : 03/04/17 , 11:06:07 »
http://zavtra.ru/upl/31/alarge/pic_5914749b.jpg

Берегите детей!! В эфире Евтушенко… 

по мотивам передачи телеканала «Культура»   Вечером 21 октября, в пятницу к нам в гости явился сам Евгений Евтушенко, поэт, артист, вития, фотограф, путешественник и женолюб. Как понимаете, с телеэкрана явился. И не один, а в сопровождении множества своих почитателей, вернее, молодых почитательниц. А ведь ему уже хорошо за 80. И высокий гость сразу с порога бросает своим почитателям в зале и нам, телезрителям:

- Я к вам как Чацкий, прямо с корабля. А знаете, где был? Ни за что не отгадать. В Италии! Вообще-то я посетил 97 стран обоих полушарий, недавно американцы приглашали на Марс, но что-то у них там не получилось… Да, 97, и все их люблю, но Италия для меня – это цимис! Там все считают меня итальянцем, и все знают в лицо, как Мастрони. Едва покажусь на трапе самолета, как пацаны уже бегут с букетами, кричат: «Опять наш любимый Сильвио Евтушелло приехал! Ура!»

- А знаете, зачем я сейчас туда ездил? Не поверите! Мне там, представьте, мне там, вообразите, мне там вручили премию Вергилия, того самого, что сочинил «Энеиду». Ну, помните? «Онегин знал не без греха Из «Энеиды» два стиха…» Но это не всё. Итальянцы ещё, ну подумайте, какая любовь, еще и выдвигают меня на Нобелевскую премию! Уже много лет все выдвигают, выдвигают и выдвигают….Это стало у них уже чем-то вроде национального вида спорта. Да, Нобелевскую пока не получил, но зато у меня есть большой чилийский орден. А недавно в Перу я читал стихи на испанском языке, который очень люблю, ну очень. Хотите, скажу по-чилийски «Евтушенко»?

Встает молодая девушка: - А у вас, Евгений Александрович, нет ордена «Льва и солнца» как у потомственного кавалера Степана Ивановича Куцина, городского головы по сю сторону Уральского хребта? Он получил его в знак дружбы двух монархий – России и Персии. Это зафиксировал в свое время Антон Павлович Чехов.

- Нет у меня такого ордена, - с грустью сказал Евтушелло.- В Персии я не был. Знаком с ней только по «Персидским мотивам» Есенина. «Шагане ты моя, Шагане…».

Много ещё интересного услышали мы от лауреата вергилиевской премии. Например, он очень любит поговорить о составе своей крови. Кто не помнит, как однажды он лихо воскликнул: «Еврейской крови нет в моей крови!» Вот и теперь начал:- Во мне много кровей: русская, белорусская, украинская, татарская, 1 килограмм латышской, немецкая, однажды влили в меня полтора литра грузинской, 50 грамм шведской, 100 грамм немецкой...

Голоса из зала: - Да как же вы это установили? А сколько антисоветской и антисоветской? А немецкая не от Геббельса?

- Тихо, тихо… Помог установить покойный Вася Аксёнов. Он был врачом.

Что ж, некоторые русские поэты порой упоминают о своем происхождении, о предках. Например, Пушкин:

Не торговал мой дед блинами,

Не ваксил царских сапогов….

Да, порой упоминали, но чтобы так – сколько какой крови… Развивая тему своей родословной, Евтушелло рассказал очень интересную историю своего прапрадеда Иосифа Бойковского, обедневшего польского аристократа (так что в нем еще и грамм 40 аристократической польской крови, почему-то не названой). Аристократ, говорит, служил управляющим в поместье одного помещика Житомирской губернии. А было это «до революции». Когда так говорят, то умеют в виду – незадолго до революции, ну, допустим, в 1905-1915 годы. Мог ли тогда жить прапрадедушка человека, родившегося в 1932 году? Мой прапрадедушка Николай Платонович Бушин из деревни Рыльское Тульской губернии, крепостной крестьянин графа Бобринского, как установил по ревизским сказкам Тульского областного архива местный краевед Александр Васильевич Казанский, родился в 1799 году, в один год с Пушкиным, а умер в 1852-м, в один год с Гоголем. А я всего на 8 лет старше Евтушелло. Ну, хорошо, допустим, действительно был такой расчудесный прапрадедушка, проживший лет 150 или 200. Есть же подобные случаи. Не будем мелочиться, тем более, что дальше нас ждут чудеса еще забористей.

Так вот, этот помещик Житомирской губернии…Между прочим, прапрадедушка-то в любом случае был, но такой губернии никогда не было, а была Волынская, и в ней - Житомирский уезд. А Житомирская область образована в 1937 году… Этот помещик, живший «до революции», представьте себе, имел крепостных крестьян, которые пятьдесят лет не знали об отмене крепостного права и покорно позволяли помещику сечь себя. Одного крепостного он засек до смерти. Благородный предок Евтушелло не стерпел этого, говорит он, «поднял восстание, и крестьяне сожгли дворец зверюги». Все это очень похоже на повесть Пушкина «Дубровский», но неважно. Все равно интересно, правда?

И что дальше? Явились войска, сожгли деревню, а всех крестьян вместе с аристократом сослали в Иркутскую губернию. А там губернатор был большой гуманист, видно, окончил Литературный институт им. Горького, он выписал всем сосланным документы на чужое имя и поселил их табором на железнодорожной станции Зима, где во время войны окажется юный Сильвио. Аристократ же был человек неуёмный. Он на собаках поехал дальше на восток, на Чукотку, до самого Берингова пролива. Была уже весна, плыли льдины. И вот, говорит поэт-артист, «перепрыгивая со льдинки на льдинку прапрадед попал на Аляску». А я заглянул в справочник: Берингов пролив в самом узком месте – 86 километров. Такого маршрутика и по асфальтовой тропике хватит дня на три, а тут – с одной скользкой льдинки на другую льдинку, уходящую из-под ног… Да, у такого прапрадедушки не мог родиться праправнук иной, чем Сильвио Евтушелло…

Но это не все. Пан Бойковский прыгал-прыгал, смотрел-смотрел на пролив и вдруг его осенила: как бы хорошо было прорыть под проливом тоннель! «Это изменило бы структуру всего Земного шара!- воскликнул праправнук.- Создало бы множество рабочих мест!». Оцените безумно благородную смелость идеи пана. Ведь тогда было еще далеко до тоннеля под Ла-Маншем, который в самом узком месте всего-то 32 километра. Но, Боже мой, как эта мечта о тоннеле напоминает мечту одного гоголевского героя. Помните? «Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, он говорил о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или через пруд построить каменный мост, на котором были бы по обеим сторонам лавки, чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян…». Например, поэму Евтушенко «Казанский университет» (о Ленине). «Впрочем, все эти прожекты так и оставались только одними словами». Таковой отказалась судьба мечтаний и ясновельможного пана.

А зачем вся эта героическая история нам рассказана? Как же! Артист хотел убедить всех, что он не просто спасал свою шкуру, в роковой для родины час удрав за океан, а уж такова планида его аристократического рода на протяжении столетий – любой ценой стремиться в Америку, строить тоннели и мосты между континентами и мечтать о прекрасном будущем человечества.

Но вот что примечательно. Лихо, бойко, решительно рассказывая нам о своих премиях, орденах, путешествиях, языках, любимых женах, о благородных и бесстрашных деяниях предков, наш гость, между тем, был весьма уклончив, осмотрителен и сдержан, когда касался вопросов политических. Например: «Наша победа в Великой Отечественной войне очень скоро превратилась в холодную войну». Нет, не победа превратилась в войну, но война действительно началась. Однако почему же оратор молчит о том, кто её начал? Имячко закоперщика войны хорошо известно: достопочтенный лорд Черчилль. И начал он её в самом деле очень скоро после победы: 5 марта 1946-го (еще не прошло и года) речью в американском городе Фултон. А через несколько дней Сталин на страницах «Правды» дал достойную отповедь недавнему союзничку, сказал, что он встал на путь немецких фашистов. Молодым почитательницам поэта узнать о таких фактах было бы гораздо важней и полезней, чем о количестве и качестве его Шаганей.

И еще: «Есть люди, которые хотят возродить холодную войну». Какие люди? Где они живут? Путешественник боится назвать эти имена: Хиллари Клинтон, Барак Обама, Згибнев Бжезинский… Ему страшно: вдруг не пустят обратно в Америку! Ведь там и последняя Шагане, и дети. Вдруг придется тайком тропой прапрадеда прыгать со льдинки на льдинку.

И опять: «Мы в конце концов преодолеем войны и конфликты между народами, которых стравливают политики, и ведь они только и держатся на стравливании народов». Да, есть такие политики. Но где они, хотя бы в каком полушарии? Почему их не назвать? И опять же юным почитательницам великого актера знать эти имена гораздо важнее, чем помнить его премии и ордена, как уже полученные, так и запланированные.

Но вот одна молодая особа спрашивает: «Евгений Александрович, расскажите, как вам удалось напечатать поэму «Бабий Яр»? Удалось!.. Она из тех, кому прочно втемяшили, что это был невероятно трудный героический подвиг. А Евтушенко словно только и ждал этого вопроса, и его понесло. Он рассказал, что в 1961 году, возможно, по заданию КГБ (об этом дальше) уже объехав 30-40 стран, впервые оказался в Киеве. Встретил там молодого, но успевшего обрести известность писателя Анатолия Кузнецова. Это фигура не простая. К тому времени у него уже было несколько сборников рассказов, а в 1957 году вышла книга «Продолжение легенды». Она имела большой успех. Как пишет И.Кондаков, биограф писателя, семнадцатилетний главный герой книги «юный Толик чувствует себя преемником Павки Корчагина, шолоховского Семена Давыдова и других деятельных героев советской литературы, первопроходцев, созидателей нового».

В Киеве Кузнецов пережил немецкую оккупацию и был свидетелем фашистский злодеяний. Об этом, о расстрелах в Бабьем Яре он и рассказал Евтушенке. Тот под впечатлением услышанного сразу написал стихотворение и на другой день публично прочитал его в Киеве многим слушателям. Говорит, что какие-то таинственные силы пытались ему помешать. Ну, сейчас это невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. Уверяет и в том, что трагедия Бабьего Яра была окружена молчанием, что о ней чуть ли не запрещено было говорить. Тут уж можно спросить: с какой стати запрещено? почему? кто был заинтересован в обелении фашизма? Даётся понять, что все дело в евреях. Будто кто-то скрывал, что немцы преследовали их и истребляли. Уж тут есть возможность напомнить, что о Бабьем Яре еще во время войны говорилось в материалах Чрезвычайной Государственной комиссии по расследованию фашистских злодеяний. Например: «Гитлеровские бандиты согнали 29 сентября 1941 года на угол улиц Мельника и Доктеревской тысячи мирных советских граждан. Собравшихся палачи повели к Бабьему Яру, отобрали у них все ценности, а потом расстреляли. Проживавшие вблизи Бабьего Яра граждане Н.Ф.Петренко и Н.Г.Горбачева рассказали…» и т.д. (Ни давности, ни забвения. М. 1983. С. 68-69). В этих частных рассказах не выделены особо евреи – то ли в спешке, то ли и в голову не приходило выделять кого-то перед лицом такой страшной участи. Но в других официальных материалах ЧГК перечисляются и национальности. Например: «Немецкие захватчики истребляли всех неугодных им людей: русских, украинцев, евреев, поляков…(Там же, с.76). Или: «Я. Карлук, работавший в немецком хозяйстве рассказал: «Я не раз видел, как гитлеровцы уничтожали советских граждан: украинцев, русских, евреев, поляков…»(Там же, с.78). Вам еще, Евгений Александрович? Читайте: «В специальном лагере-гетто в западной части Минска немцы содержали до 100 тысяч евреев. Заключенных травили собаками, кололи штыками, расстреливали, бросали живыми в огонь» (Там же, с.82).

Вернувшись в Москву, Евтушенко принес стихотворение в «Литературную газету». Главным редактором тогда был В.А.Косолапов. Работая в газете, я хорошо знал Валерия Алексеевича. Человек он был работящий, осторожный и дотошный.Помню, как однажды шла в номере моя пародия на Виктора Шкловского, и я в ней одну женщину по неопределенности фамилии представил мужчиной. Уже вечером он позвонил мне домой и горько посетовал.

Евтушенко сейчас изображает это так, что, мол, печатая его стихотворение, мужественный Косолапов был уверен, что за это его снимут с работы. В интернете сейчас так именно и говорится: сняли, уволили за «Бабий Яр». Косолапов потом действительно работал в другом месте, но, во-первых, его перевод не совпадает по времени с публикацией стихотворения. А главное, невозможно назвать увольнением за «идеологическую близорукость» (а за что же еще?) назначение Косолапова после «Литературки» директором издательства «Художественная литература», крупнейшего в стране! Это скорее повышение. А после он еще и четыре года работал главным редактором «Нового мира», которым раньше руководили такие «литературные генералы», как Симонов и Твардовский. А кроме того, в 1965 году и Кузнецов напечатал в «Юности» роман «Бабий Яр», написанного, как считает И.Кондаков, «не без влияния Солженицына». Однако ни Б.Полевого, ни его зама А.Дементьева никто не думал снимать. А Кондаков добавляет, что этот роман «сопоставим с романом В.Гроссмана «Жизнь и судьба», также (!) сумевшего показать родство советского коммунизма с немецким нацизмом». Вот кто был в рядах первопроходцев-то дохлой проблемы, до сих пор волнующей непотопляемого Радзинского и вездесущего Сванидзе, высоколобого профессора Зубова и низкопробного мыслителя Караганова, литературного перпетуум-мобиле Млечина и обоих Чубайсов, которые один другого краше.

Смотрите, как это у них делается. Евтушенко написал стихотворение на страшную запретную тему и сразу публично огласил его, вскоре напечатал не где-нибудь, а в «Литературной газете», выходившей тогда многомиллионным тиражом; прошел не такой уж долгий срок и Кузнецов печатает роман «Бабий Яр» опять же не в воронежском «Подъеме», даже не в ленинградской «Неве», а в столичной «Юности», тоже имевшей космический тираж….И все это, стеная и бия себя в грудь, они именуют гонением, преследованием и героической борьбой против тирании.

Тут пора пояснить, что за фрукт этот Кузнецов. Он по понедельникам, вторникам и средам был писателем, а с четверга по воскресенье - сексотом (секретным сотрудником) КГБ. И.Кондаков пишет: «Среди писателей, на которых ему приходилось(!) доносить, был и его давний друг и коллега по «Юности» Евтушенко». Но друг и коллега сам был не чужим человеком для этой важной структуры. Известный генерал П.А.Судоплатов в воспоминаниях «Разведка и Кремль» (1999) рассказывает, что к нему, когда он был уже в отставке, руководство его родного ведомства обратилось за советом, «как использовать популярность, связи и знакомства Евгения Евтушенко в оперативных целях и во внешнеполитической пропаганде». Он ответил, что прежде всего надо «установить дружеские контакты» с поэтом. Контакты были установлены, видимо, без особых затруднений. Затем решили направить Евтушенко в сопровождении подполковника КГБ т.Рябова на Международный фестиваль молодежи и студентов в Хельсинки. Это уже июль-август 1962 года. Там под чутким руководством т.Рябова поэт показал себя очень хорошо. Ну, а после этого пошло-поехало: 30 стран… 50… 80… 97… И дело дошло до личных телефонов товарищей Брежнева и Андропова, которым Евтушелло порой звякал прямо из ЦДЛ на глазах потрясенных собратьев. И как же не по-пански выглядит после этого напечатанный в «Новой газете» и без того лакейский стишок о Максиме Горьком, в котором этот оборотень поносит великого писателя за общением «с ЦК и ЧК». А Брежнев-то разве не ЦК, а библиотека? А Андропов-то разве не ЧК, а кукольный театр?

И вот два друга - Кузнецов и Евтушенко - на одной стезе. Но дело не в этом. Что ж, во всем мире Государственная безопасность нуждается во внештатных агентах среди населения, в том числе, среди интеллигенции с бойким пером. Дело в том, что Кузнецов обратился в Союз писателей с просьбой о командировке в Англию. Я, дескать, пишу роман о Лондонском съезде РСДРП. Вероятно, не без содействия КГБ командировку ему дали: ведь какой соблазн иметь в Лондоне своим агентом советского патриота. Но тот приехал в Лондон и вдруг запросил там политического убежища. Это было в 1969 году. Факт досадный, но неисключительный: и до него и после бросали родину писатели Тарсис, Гладилин, Аксёнов, Бродский, Вольпин (сын Есенина), Довлатов, Амальрик… Увы, кажется, все евреи. Но тут и сам Евтушенко, у которого, как известно, еврейской крови нет в крови.

Кузнецов стал работать на радиостанции «Свобода», в характеристике не нуждающейся. Тот же И.Кондаков уверяет: «Его репортажи и очерки, многим запомнились своей исключительной теплотой, тонким лиризмом, интеллектуальной глубиной». Но, с одной стороны, известно, что «Свободу» не интересовали теплота и лиризм; с другой, ничто не мешало интеллектуальной глубине на родной земле. А кончилось дело тем, что при всей его глубине Кузнецову не хватило сообразительности: там, в Англии он признался, что был агентом КГБ. И от него отвернулись все радиостанции, газеты и журналы. А в 1979 году, всеми отвергнутый и давно ничего не пишущий, он погиб в автомобильной аварии. И вот вопрос: а от Евтушенко даже после свидетельства Судоплатова кто отвернулся? Ну, хотя бы Эрнст закрыл ему дорогу на телевидение?

Но вернемся к «Бабьему Яру». Как уже было сказано, на это стихотворение Евтушенко вдохновил своим рассказом Кузнецов, но у того один глаз был русский, а другой – еврейский. И первый - подслеповат, может быть, с бельмом, видел плохо. А второй глаз - очень зорок, востер, и он видел страдания в Киеве прежде всего, чаще всего, больше всего - евреев. В таком духе поэт и написал свое знаменитое стихотворение, так его и напечатали. Но в нем нет ни слова «немец», ни слова «фашист», не назван ни Гитлер, ни хотя бы рядовой гитлеровец, расстреливавший и вешавший советских людей, но упомянуты древний Египет, потом сразу – Дрейфус, какие-то загадочные «дамочки» с какими-то «брюссельскими оборками», Белосток, как город известного еврейского погрома, есть ещё клич русских антисемитов «Бей жидов, спасай Россию!», «Союз русского народа» и несколько раз употреблено слово «антисемит».

Но, во-первых, это книжное словцо никак не годится ни для рассказа о дикой трагедии Бабьего Яра, ни для характеристики в целом отношения фашистов к евреям. Какой там «антисемитизм»! Словцо слишком малосильно, невыразительно, блёкло. Антисемитизмом можно назвать просто беспардонный треп на еврейскую тему. Что такое «анти»? Всего лишь «против». И что, Гитлер, Гиммлер, Розенберг, Эйхман было только против евреев, как я, допустим, против Жириновского или Млечина? Они всего только не хотели знаться с евреями, трапезничать за одним столом, не подавали им руки?

Во-вторых, почему же у поэта такой огромный разрыв между Египтом и делом Дрейфуса? Это же несколько тысяч лет! Почему не упомянуты, например, изгнания евреев из Англии, или Испании, или Франции, Германии? А потому, что автору невтерпеж было скорей добраться до русских антисемитов, до «Союза русского народа».

В результате произошел огромный перекос: за всеми этими ухищрениями от древнего Египта до брюссельских дамочек недавние фашисты, конкретные, реальные палачи Бабьего Яра оказались задвинуты в тень, а на первый план автор выдвинул именно «Союз русского народа» да горлопанов, орущих «Бей жидов!» Но как ни омерзительны, как ни ужасающи были еврейский погром в помянутом автором Белостоке и в других городах России, как и многих стран Западной Европы, но они несопоставимы с государственной политикой еврейского геноцида, которую проводила фашистская Германия.

Вадим Кожинов писал: «Действительная история погромов в Российской империи берет начало в 1881 году. Тогда погромы затронули боле 150 городов, местечек, селений… Но ради борьбы против погромов правительство не медля создает специальную законодательную норму». А известный еврейский историк Ю.И.Гессен писал, что на основании этой нормы «солдаты, усмирявшие погромщиков, стреляли и убили несколько крестьян». Согласно опубликованным позднее документам, это «несколько» оказалось 19 крестьян (В.Кожинов. «Россия. Век ХХ. Т.1. с.92-93). Вот и сопоставьте: государственная политика, направленная на «окончательном решении еврейского вопроса» и закон, дающий право стрелять в погромщиков. И возможно ли вообразить, что в «хрустальную ночь» всегерманского еврейского погрома полиция стреляла бы в погромщиков и 19 из них убила, или 9, или 3, или просто в воздух для острастки.

В заключительных, как правило, итоговых строках стихотворения автор говорит уже только о себе, о «заскорузлой» ненависти антисемитов к нему лично. Каких антисемитов? Да не германских же, не фашистов, учинивших кошмар Бабьего Яра, а, конечно, опять о российских, о доморощенных. И это довершает недопустимый перекос, что и явилось причиной неприятия многими поспешного, необдуманного стихотворения.

Но была и другая, не менее важная причина. Евтушенко писал: «Шовинисты после опубликования «Бабьего Яра» обвинили меня в том, что в стихотворении не было ни слова о русских и украинцах, расстрелянных вместе с евреями». Но ведь действительно ни слова о русских, и сказать об этом, для него значит быть шовинистом? Хороша поэзия!.. А когда Дмитрий Шостакович написал 13 симфонию, в которой было использовано это стихотворение, то и тут нашлись шовинисты: Евгений Мравинский, выбранный композитором, отказался дирижировать, а Борис Гмыря – петь. Евтушенко уверял, что «им пригрозили антисемиты». Где доказательства? А я думаю, они отказались просто потому, что первый – русский, а второй – украинец. Этого вполне достаточно.

Исполнение симфонии оказалось под угрозой. Кирилла Кондрашина, взявшегося дирижировать, писал Евтушенко, «вызвали куда-то «на вверх» и сказали, что не разрешат исполнение, если в тексте не будет сказано о русских и украинских жертвах». И поэт негодовал: «Это было грубым вмешательством!» Вы подумайте: требование правды – грубость!.. «Что оставалось делать? Я сходу написал четыре строки». Нате, мол, жрите, проклятые антисемиты:

Я здесь стою, как будто у криницы,

Дающей веру в наше братство мне.

Здесь русские лежат и украинцы,

С евреями лежат в одной земле.

Все это о жестоком насилии над ним, о своих нечеловеческих страданиях Евтушенко поведал нам уже в нынешние дни, точнее, в пору царя Алкаша. Но ведь скрижали истории сохранили и то, что с такой же искренностью молодой поэт говорил и в 1962 году на известной встрече руководителей государства с творческой интеллигенции. Вот послушайте. Всё это из стенограммы той встречи, опубликованной в журнале «Известия ЦК КПСС» №11 за 1990 год.

«Я человек самоуверенный, меня трудно в чем-либо переубедить (Кто бы сомневался! - В.Б.). Пока я сам внутренне не убежден, я никогда не переделаю текст, кто бы меня ни уговаривал. Но после большой речи Никиты Сергеевича, где, в частности, был разговор о моем стихотворении «Бабий Яр», я перечитал это стихотворение и заново продумал все высказывания Никиты Сергеевича, я увидел, что некоторые строфы субъективно правильны, но…» Но объективно там было вранье по умолчанию. Нет! «некоторые строфы требуют какого-то разъяснения, какого-то дополнения в других строфах». И он засел за разъяснения и дополнения: «Я просто счел своим моральным долгом не спать всю ночь и работать над этим стихотворением». И вот за всю ночь он сочинил четыре уже известные нам строки про криницу. «Это было сделано не потому, что мне сказали, дали указание, никто меня не заставлял прикасаться к этому стихотворению. Это было моим глубоким убеждением». Глубина эта всем хорошо известна.

Но тут возникает много вопросов. За что грозили Мравинскому и Гмыре антисемиты, если автор сам заблаговременно переделал текст? Зачем Кондрашина вызывали «на верх», когда после бессонной ночи поэта все было тип-топ? Наконец, понимает ли автор, что еще в тридцать лет его постигла беда, называемая в народе «собачья старость», которая сопровождается потерей памяти?

окончание следует

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #31 : 10/04/17 , 23:47:44 »
http://yuriboldyrev.ru/wp-content/uploads/2016/05/bushin21.jpg

ПОДРУЧНЫЕ НАВАЛЬНОГО

Недавно известный оппозиционер Алексей Навальный выступил в интернете с фильмом, по его словам, документальным, в котором уверяет, что глава правительства Дмитрий Медведев за годы своего пребывания в правящих верхах незаконно обрел несметные богатства. У меня, как и у тех, кто уже давно настойчиво, например, на страницах «Правды» и «Советской России», требует отставки Медведева, никакой симпатии к нему нет. Ни важным поступком в интересах народа, ни хотя бы яркой речью он свое многолетнее пребывание на самой вершине власти не ознаменовал. Наоборот, рабски стремясь во всем быть неотличимо похожим на Запад, прежде всего на американцев, переименовал милицию в полицию. Это был плевок в лицо народу не только по причине лакейской сути такого деяния, но и потому, что в памяти народа не изгладились немецко-фашистские полицаи, пролившие реки крови на нашей земле. Ему было начхать на народ.
 
Что еще числится за ним? Бесстыдная «рокировочка» с Путиным должностями. Да еще какие-то фокусы с переменой часовых поясов, верчение часовых стрелок, что позже пришлось отменить. А припомните его выступления и разговоры с министрами. Все это примерно в таком духе: «Если возник пожар, то надо возможно скорей его потушить»… «Если случилось наводнение или землетрясение, то надо спасаться»… «Свобода лучше, чем несвобода»… «Умный полезней дурака»… И тому подобное. А обессмертил он свое имя советом, что дал жителям Крыма: «Денег нет, но вы держитесь». Это может вполне достойно стоять в одном ряду с известным афоризмом Черномырдина: «Если у вас чешется, то чешите в другом месте». И уже появилась частушка:
 
Денег нет, но вы держитесь!
Нет в казне желанных сумм.
Или сразу в гроб ложитесь,
Там давно лежит мой ум.
 
Да, никакой симпатии к Медведеву у меня нет, но фильму Навального трудно было поверить прежде всего по причине безмерного обилия будто бы захваченного богатства: квартиры, особняки, дворцы, земли, огромные виноградники даже в Италии… Невольно думаешь: да зачем все это одному человеку? Если бы, допустим, власть вдруг сказала мне: «Товарищ Бушин, вы в молодости были на войне, потом много работали, трудитесь до сих пор. Мы решили вас наградить. Просите что угодно». Я в обмен на то, что имею сейчас, попросил бы трех-четырех комнатную квартиру, хорошую дачу, машину с шофером по причине возраста – вот, пожалуй, и все, хватит. А тут!.. Но жена сказала мне: «Есть люди, у которых жажда богатства предела не знает: чем больше у них есть, тем больше им хочется иметь ещё». Я согласился и вспомнил очерк Максима Горького «Город желтого дьявола» об американском миллионере, делающего деньги ради денег. Так, может, не только с полицией, а и с богатствами Медведев хочет быть американцем?
 
И вот четыре депутата фракции КПРФ внесли на рассмотрение Думы предложение о проверке фильма Навального. Медведев далеко не первый из высокопоставленных лиц, кого обвиняют в незаконном обогащении. В этом обвиняли, например, и белорусского президента Александра Лукашенко. Человек остроумный, он ответил: «Найдите мои богатства, и половину их я отдам вам». И все. И треп прекратился. Медведев так ответить не может, ибо его богатства сущие или мнимые были названы и показаны. Вместо этого он пролепетал что-то про «чушь с какими-то бумажками» и что «стоит за этим стремление вытащить людей на улицы» Ну, на улицы-то люди все чаще выходят и без Навального, перекрывают дороги, несут транспаранты «Путина и Медведева – в отставку!». Это можно было недавно видеть хотя бы на митинге дальнобойщиков.
 
Однако тут же поднялся глава Комитета Думы по борьбе с коррупцией Василий Пискарев: «Могу уверенно сказать, что ни одно так называемое расследование Навального, в том числе последнее, о котором идет речь, не имело и не имеет ничего общего с истиной, а тем более с борьбой с коррупцией, которую он нам так активно навязывает и пропагандирует». Ну, во-первых, кому какое дело до того, что этот мало кому известный человек безо всякого законного изучения вопроса может «уверенно сказать» о нем? Во-вторых, борьбу с коррупцией активно навязывают нам и пропагандируют сам президент и сам Медведев. В-третьих, её навязывали и пропагандировали министры, губернаторы, ответственные сотрудники следственных органов, к назначению которых Медведев имеет прямое отношение, а они вдруг оказались взяточниками и ворюгами – Сердюков-Московский, Белых-Вятский, Хорошавин-Сахалинский, Гейзер-Комипермяцкий, Пушкарев-Владивостокский и другие. Если так, то может ли быть уверенность в безупречной честности того, кто этих ворюг назначал на высокие должности? Не за взятку ли?
 
В таком духе подала голос и молчаливая Наталья Тимакова, пресс-секретарь Медведева: «Чушь! Нелепость! Я клянусь честью!». Прекрасно. Но ведь она не только пресс-секретарь, но, как и Пискарев, член «Единой России». А кто глава «Единой»? Сам тов. Медведев. Значит, нелепо, несуразно, однако очень старательно они защищают своего непосредственного начальника. Это очень похоже на холуйство.
 
А ведь казалось бы, так просто и даже выгодно: конкретно на фактах разоблачить вранье Навального и привлечь его к ответственности, как было с Ходорковским, и упрятать лет на пять за решетку. Но Дума отказалась от предложения коммунистов. И каков итог? Благодаря усердию холуев доверие к фильму Навального может только возрасти и окрепнуть.
 
Господи, да какие они политики! Им бы на Инвалидном рынке репой торговать. И то жульничали бы.
 
В.Бушин

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #32 : 24/04/17 , 09:19:53 »
В.Бушин: "Доклад Хрущёва - диверсия!"

<a href="https://www.youtube.com/v/POZHXu0Mk9Y" target="_blank" class="new_win">https://www.youtube.com/v/POZHXu0Mk9Y</a>

Бушин Владимир Сергеевич - писатель, публицист, литературный критик, фельетонист, общественный деятель. Член Союза писателей СССР. О докладе Хрущева на ХХ Съезде КПСС.

Онлайн малик3000

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 10083
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #33 : 19/09/17 , 15:05:46 »
В эти бурные дни...burckina_faso18 сентября, 22:13(перепостил burckina_new)

Господи милосердный, уж так вокруг все вертится, крутится, воет, рычит, верещит!.. Сплошная ... как её?... турбулентность. Вы подумайте — День Москвы, выборы в 82-х субъектах Федерации, речи президента, Чичикову из театра Гоголя надели браслет на ногу и посадили под домашний арест, невероятные одна за другой вспышки на Солнце, чудовищные ураганы «Харви», «Ирма» да еще День трезвости! Как вынести все это сразу, особенно трезвость? Кое о чем хоть несколько слов надо все же сказать...

День Москвы... Либералам мало подмятого под себя Дня Победы, который они ухитряются праздновать без упоминания Верховного Главнокомандующего, членов Ставки, командующих фронтами, флотами, армиями и флотилиями. Весь праздник свели к Могиле Неизвестного солдата. Никого не упоминают, словно это их ближайшие родственники и они просто по скромности умалчивают об их великой роли в достижении Победы. О том, например, что Западным фронтом во время обороны Москвы командовал не генерал Жуков, а дедушка президента; под Сталинградом разгромили фашистов войска не генералов Воронова, Рокоссовского и других, а дядя главы правительства; Берлин брали не Жуков и Конев, а тетя и теща Собянина и т.д. Да еще и немцев, Германию стесняются назвать. И так по причине их чрезмерной скромности и деликатности День Победы у них получается всегда совершенно безымянным, безликим, пустым. А уж то, что священный Мавзолей, к подножию которого мы бросили знамена поверженного фашизма, они изображают чумным местом, лепрозорием, это запредельная подлость, тупоумие, предательство, подобное горбачевщине. Подумали бы хоть о том, что будет с их собственными могилами. Или верят в свое бессмертие и не собираются умирать? Еще слава Богу, не то в Томске, не то в Омске какие-то мужики придумали «Бессмертный полк». Так ведь и это пытаются опоганить! За портреты Сталина тащат в кутузку, но нашли малограмотную дуреху, которая вышла с портретом убогого Николашки. И её тут же — в Думу!


Вот власть и старается бедность и уродливость своих праздников компенсировать увеличением их количества. Придумали День единства, хотя никакого единства страны нет и быть не может, а есть единство хапуг и грабителей; изобрели День скорби, хотя его следовало бы назвать и отмечать в отличие от таких же дней, скажем, в Польше и Франции, Днем отпора, а скорби при нынешним режиме нам и без этого хватает. Из такой потребности придумали они и День Москвы. И вот 9 сентября отпраздновали его.

Уж так веселились, так прыгали, визжали, квакали... Словно немцы все ещё стояли под Москвой и атаковали столицу огромными волнами веселящего газа. Есть такой газ. По-ученому выражаясь, оксид или закись азота — N20. В Москве продается с доставкой на дом. Кого интересует, есть адрес.

Этот газ заставляет ликовать и радостно хрюкать в любой ситуации. Пожары от Иркутской области до Ростовской? «Вот потеха! Ха-ха-ха!..». Наводнение в Уфе и Красноярске? «Ох, не смешите меня! Тонут! Хо-хо-хо!..» 22 миллиона живут на средства ниже прожиточного минимума, то бишь голодают, ибо ведь это минимум не Абрамовича, а дворовой собаки?... «Ой, спасите меня, умираю от смеха! Хи-хи-хи!..» Вчера в подмосковной Ивантеевке школьник ахнул топором учительницу? «Какой ловкач! Ха-хо-хи!». Это результат того, что либеральная власть извела нормальных людей и заселила страну смеющимися единицами. Помните «Человека, который смеялся» Гюго? Теперь либеральные компрачикосы создали «Страну, которая смеется, пляшет и правильно голосует».

И все было в этот день в таком духе. То и дело московские просторы оглашали ликующие вопли «Культурной революции»: «Великий Мейерхольд!.. Великий Окуджава!... Великий Эфрос!» Это какой, о котором Маяковский говорил?-

В белом венчике из роз
Впереди Абрам Эфрос...

А вот выскочил из табакерки Собянина малый с таким видом, с каким кричат «Караул!», и торжествующе огласил Красную площадь:

Поэт в России больше, чем поэт!..

Да, тот поэт был действительно больше, работал еще и агентом КГБ и агентом в КГБ. А вот помянутый Маяковский писал: «Я — поэт. Этим и интересен». Только этим и ничем иным.

А я-то помню, как в 1947 году праздновали 800-летие Москвы... Как весело, достойно, радостно — без дрыгоножества и визга. И была учреждена памятная медаль, о чем свидетельствовал Твардовский в рассказе о поездке в Сибирь:

Все сведены дорожной далью –
И тот, и та, и я, и вы,
И даже — к счету — поп с медалью
Восьмисотлетия Москвы.....

Эту медаль, полученную мамой, мы храним и ныне...
Потом я слушал речи президента. Он, естественно, выразил свое возмущение недавней приватизацией нашей недвижимости в Америке. Её провернули совершенно так же, как некогда Чубайс и его шайка ограбили наш народ. Но странно, что, сказав про американцев «это сделано в хамской манере», оратор подчеркнул: я говорю, мол, «как выпускник Санкт-Петербургского университета». Во-первых, это Ленинградский университет, а никакой ни «Санкт». Положите этот «Санкт» на могилу своего учителя Собчака. Что, не поворачивается язык сказать «Ленинградский»? Во-вторых, в данном случае надлежало говорить не как выпускнику какого угодно университета, а как президенту страны. В-третьих, американцы украли у нас какие-то три дома, так? Да это маковая росинка по сравнению с тем, что банда Чубайса украла у нашего народа. Причем, американцы-то — у чужих иноземцев, а эти бандюги — у своего. И однако же Путин ни о какой «хамской манере» этой орды никогда не говорил. Наоборот, в первый же день своего президентства он известил народ, что никакого возврата украденного у него несметного богатства не будет, все эти Абрамовичи и Потаничи могут спать спокойно. Мало того, еще и нахваливает Чубайса за его воровскую наглость, просто восхищается им.

Теперь мы услышали: «Американская сторона лишила Российское государство возможности пользоваться нашим имуществом. Это явное нарушение имущественных прав. Поэтому для начала я дал указание МИДу обратиться в суд. Посмотрим, как работает американская хваленая судебная система». Однако ни о каком суде до сих пор ничего не слышно, решились только на то, что урезали автостоянку возле американского посольства в Москве. Кто же этот смельчак? Назвали бы. Родина должна знать своих героев.

В связи с угрозой судом в интернете появился стишок:

Все, кого бы ни спроси я,
В изумленье: — Анекдот!
На Америку Россия
В суд Басманный подает.
Знать, у вас, Гарант наш славный,
Задурил какой-то ген:
Это ж как бы Рим державный
Подал в суд на Карфаген.
Или вспомним сорок первый:
Немец нагло прет и прет,
И не выдержали нервы,
И пошел бы Сталин в суд.
Вот народ бы ужаснулся:
Кем же вождь любимый стал?
Вместе с фронтом сам прогнулся!
Вот бы Геббельс хохотал...
Если кратко подытожить,
Геббельс, Сэм или Гайдар –
Все они одно и то же.
Против них помочь нам может
Только сталинский удар.

Ну, а в данном случае гораздо более резонным был бы иск нашего народа к тутошним грабителям, вскормленным советским хлебом с маслом. Но в какой суд подавать — в Басманный? в Гаагский? И на кого — на Чубайса? на Абрамовича? на всю банду скопом? Подскажите как воспитанник профессора Ленинградского университета А.Собчака, краткосрочного члена КПСС. Мерси получите.

Тут же мы узнали от президента, что люди с «хамскими манерами» продолжают оставаться его партнерами, но не отказал себе в удовольствии ухмыльнулся по их адресу: «Это не украшает наших американских партнеров. Трудно вести дела с людьми, которые путают Австрию с Австралией. Ничего с этим не поделаешь. Таков уровень политической культуры...». Ну, это явная промашка. Во-первых, тут надо говорить вовсе не о политической культуре, а совсем о другой. Вот Гитлер не путал Австрию с Австралией и захватил именно первую, а на вторую не претендовал. И что, его политическая культура была на высоком уровне? Во-вторых, это мелочная придирка, недостойная президентского статуса, пусть такими подковырками занимается Мария Захарова из МИДа. Помнится, кто-то ещё из американских президентов в выступлении назвал Ливию Ливаном или наоборот — ну и что? Я не уверен, что обитателя Кремля знают, где Голландия и где Нидерланды.

Бывает путаница поважней и в самых разных областях. И зачем далеко ходить? Сам же наш президент путает, например, великого русского поэта Лермонтова с негодяем, который назвал Россию «немытой», проклял её и бежал. А если обратиться к политике, то нельзя не вспомнить, например, путаницу президента насчет НАТО и Варшавского договора. Недавно он назвал НАТО «орудием холодной войны», которое было создано в ответ на создание Варшавского договора. Нет, ваше степенство, НАТО было создано в апреле 1949 года. И мы не отвечали на это четыре года при Сталине и два года после его смерти — целых шесть лет. И Договор возник в мае 1955 года только после того, как в НАТО вопреки договоренности была принята ФРГ. Кроме того, «орудие холодной войны» — это радиостанции «Голос Америки, «Свобода», «Би-Би-Си», это лживый «Архипелаг» вашего любимца Солженицына и т.п. А НАТО — орудие не «холодной», а настоящей войны, что все видели еще во время войны во Вьетнаме, там ведь американцы воевали не одни, а вместе с французами, англичанами и другими союзниками по НАТО. Лермонтова президент может не знать или знать кое-как, но такие вещи он обязан знать доподлинно и не путать Божий дар с яичницей из крокодильих яиц.

США и их сателлиты то и дело накладывают на Россию санкции, а наша санкционированная власть вместе со всей этой ордой наложила санкции на КНДР. Трудно вообразить что-нибудь более постыдное. Им дали пинка, а они, не смея ответить на это, дают пинка тому, кто рядом и послабее. Тьфу ты, Господи!..

Но кроме этого мы ещё услышали: «Россия не признает атомный статус КНДР». А какое дело корейцам до этого? Что такое статус? Кто его изобрел и утвердил? СССР, получив в 1949 году атомную бомбу, у кого выпрашивал сей статус? Кто нам его выдал? Факт есть факт. Ни в каком признании он не нуждается, как, например, факт возвращения украденного у нас Крыма. Факт можно не признавать или проклинать вместе со всей ордой, но от этого он не перестанет быть. Сбывшееся, совершенное не может отменить даже Господь Бог, хотя те, кто клянется его именем, пытаются, например, нашу Победу, добытую кровью народа, изобразить добытой иконами и псалмами...

А дальше заодно с «партнерами» и чтобы они не серчали, президент заявил: «Северная Корея грубо нарушает резолюцию Совета безопасности ООН, подрывает режим нераспространения». А что для Кореи важнее — собственная жизнь или ваша резолюция и ваш режим? Она же видела страшную судьбу Ирака и Ливии, аккуратно соблюдавших резолюцию и режим.

И наконец: «Северная Корея провоцирует(!) ситуацию. Но если корейцы так делают, значит, они рассчитывают на соответствующую реакцию со стороны партнера (вот ведь прилип!). Они видят в обладании атомным оружием единственный способ самозащиты». Так что же тогда здесь — провокация или самозащита? Президент сам путается и других путает и на сей раз.
А ещё, уж совсем странно, гарант путает карман родины с карманом Америки. Может, и фамилия потому такая? Ну, смотрите. Где-то как-то народ наш тяжким трудом к июню прошлого года накопил как бы лишние 90,9 миллиарда долларов. В рублях это большие триллионы. Куда их девать? Ясно же: положи в карман страны и по мере необходимости бери оттуда на развитие экономики, культуры, обороны, на помощь многодетным, просто нуждающимся и т.д. Как же поступает президент? Он на эти огромные деньги приобретает облигации США, т.е. кладет наши сбережения в американский карман, подкармливает их экономику. И заметьте, на 30 июня этого года в кармане «партнеров» лежало уже 102,9 млрд. наших долларов, т.е. в тот самый год, когда они обложили нас санкциями, а их военный министр заявил, что Россия для США враг №1, в этот самый год президент (а кто же еще может распоряжаться такими суммами?) вынул из кармана родины 12 млрд. долларов и переложил в карман США (Правда. 8 сент.). Пользуйтесь, «партнеры»! Россия — щедрая душа... Уж это путаницей не назовешь, для этого есть другое слово. Вот так же его крестный папа в свое время поступил с изгнанием нашей армии из ГДР, с Крымом, с выдачей американцам наших государственных тайн... Папа умер, а папское дело живет: амнистирован американский шпион Э.Поуп, осужденный на 20 лет, скрыта тайна гибели подводного крейсера «Курск», ликвидированы советские военные базы на Кубе и во Вьетнаме, мешавшие «партнерам», заодно и космическая станция «Мир», дана полная свобода клеветникам на Советское время и разного рода, в том числе, театральным, извращенцам, деморализующим народ.... «Батька, Слышишь ли ты меня?!» — «Слышу! Добре, сынку, добре!..»

Чем же мне закончить рассказ об этих бурных днях? Может быть, сообщением о том, что началась война на телевидении — между Первым каналом и каналом «Россия», точнее, между Владимиром Соловьевым и Иваном Ургантом, который, по словам первого, явно с ведома, если не с подначки своего начальника Эрнста, ужасно оскорбил его, Соловьева. Оскорбленный заявил, что это недопустимо, мы, дескать, одна корпорация и т.д. Ах, да что за счеты! Один покойный ныне ученый, лауреат Нобелевской премии сказал о нашем телевидении: «Если когда-то будет написана честная история этого времени, то телевидение будет определено в ней как преступная организация».

Пусть воюют. Нас это не касается. А надо хоть словечком упомянуть выборы, прошедшие 10 сентября. Лидеры КПРФ и ЛДПР, потерпевшие горькое поражение в Москве и Ленинграде, жалуются, что время для выборов назначили не то, погода не та. Так же жаловался на погоду разбитый под Москвой фон Бок. Главная цифра выборов одна — убийственные 14 с чем-то процентов участия. Она означает отвержение народом власти, презрение к ней и скорые перемены.

И отметим же все-таки День трезвости:

Подымем стаканы, содвинем их разом!
Да здравствуют музы, да здравствует разум!..
Да здравствует солнце! Да скроется тьма!

В.С. Бушин

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #34 : 06/10/17 , 10:10:36 »
http://files.krasnoe.tv/files/title_images/%20%D0%91%D1%83%D1%88%D0%B8%D0%BD_0.jpg

В.С. Бушин. "Что случится на моём веку?"

Когда Александр Зиновьев жил ещё в Мюнхене и уже хорошо прозрел от своей антисоветчины, мы переписывались. В 1990 году я послал ему свою статью о А.Солженицыне, он по этому поводу писал мне: «Солженицына надо не просто критиковать, его надо громить. Эту б…. всеми силами навязывают нам как со стороны Запада, так и со стороны пятой колонны Запада в России». Я был с ним совершенно согласен во всем, начиная с б…и.

Но вот минуло почти тридцать лет. И что же мы видим? Пятую колонну в этом вопросе возглавил сам президент, почти за пять лет до даты он подписал указ о всенародном праздновании 100-летнего юбилея Солженицына. А что со стороны Запада? Запад открыто орудует в этом деле уже не у себя, а на нашем телевидении. Вот только один пример.

Телеведущему Владимиру Соловьеву мало тутошних малограмотных и горластых антисоветчиков вроде Жириновского или Веллера, он еще выписывает таких из-за границы, оплачивая им дорогу и проживание в гостиницах. Вот явился к нему из Америки некто Ариэль Коэн, бывший советский еврей, подлинное имя которого, возможно, Коган. Впрочем, не в этом дело.

В одной из последних передач Соловьева зашла речь о том, как несправедлива бывает власть к художникам. Ну, с нашей стороны сразу, естественно, вспомнили о маккартизме, о Чаплине, вынужденном уехать из США, о Хемингуэе… Тут заезжий американец воскликнул: «А у вас? Изгнали великого русского писателя Солженицына! Сослали великого борца за свободу Сахарова!» И наши – как в рот воды набрали. Ни слова хотя бы о Солженицыне. Знает же хотя бы Вячеслав Никонов, носящий имя своего великого деда и принимавший участие в передаче, что Солженицын лгал о нашей родине так и столько, как и сколько за всю её историю не лгал никто, даже Геббельс, помноженный на Гитлера; знает же доктор исторических наук, что Солженицын, чемпион мира по лживости, абсолютный рекордсмен клеветы, еще и мечтал об атомной бомбе Трумэна на наши головы, когда у нас такой бомбы не было. Все знает, но вместо отповеди заезжему гостю промурлыкал что-то невнятное.

Жалко смотреть на наших политологов. На них спустили стаю злобных антисоветчиков и русофобов, но заранее обрекли на проигрыш. Как? Во-первых, так: их противники заранее знают, с чем они придут на шоу, какие вопросы будут поднимать и имеют возможность подготовиться, а для наших почти всегда предстоящая схватка – полная неожиданность, они должны находить ответ сразу, а для этого часто не хватает или знаний, или быстроты ума... Вот в передаче «Время покажет» откуда-то недавно взявшийся Григорий Амнуэль (шустрый, как собрат Ариэль, помянутый выше) вдруг обрушил на ведущего Артема Шейнина благородное негодование по поводу того, что в 1912 году поставили в Москве против дома генерал-губернатора памятник генералу Михаилу Скобелеву, а большевики его снесли. Какой вандализм!.. А.Шейнин человек эрудированный, но не нашелся, что тотчас ответить. А можно было бы, если накануне справиться, примерно так. Да, замечательный и очень прославленный, особенно в Болгарии, был генерал, но, во-первых, в один ряд с Кутузовым и Суворовым его все же не поставишь, а памятников им тогда в Москве не было. Это похоже на то, как памятник Б.Окуджаве поставили в 2002 году через пять лет после его смерти, а Александру Твардовскому – через 43 года.

Во-вторых, памятник Скобелеву снесли не по случаю 70-летия Октябрьской революции, а в 1918 году, в самую начальную и бурную пору революции, когда действительно, как во всякой революции, было побито немало лишних горшков. В-третьих, на этом месте против здания Моссовета в 1954 году поставили памятник не кому-нибудь, а князю Юрию Долгорукову, основателю Москвы, т.е. человеку, памятник которому имел больше оснований стоять на этом месте, чем памятник Скобелеву. Ну, и наконец, в 2014 году памятник генералу поставлен на гораздо более подходящем для него месте – у Академии Генерального штаба. Самое генеральское место! Увы, ни один из этих доводов Шейнин не привел, видимо, сходу и не мог привести…

Вот другой эпизод. В передаче «Право голоса» тот же Амнуэль (они дрейфуют по всем программам) с благородным негодованием того же сорта, что и о Скобелеве, завел речь и Катыньской трагедии как о деле наших рук… И что же ведущий Роман Бабаян? Он оправдывается: это признали и принесли извинения три наших президента – и Горбачев, и Ельцин, и Путин. И вот, мол, я тоже признаю. Чего еще надо? Ему и в голову не приходит, зачем признаваться и извиняться на высшем уровне три раза подряд и что они за это получили от поляков. А уж сказать о том, что официальные признавальщики и извиняльщики лишь повторяют антисоветскую и русофобскую клевету Геббельса и, как штурмбанфюреры, плетутся у него в хвосте, что они предали нашу Комиссию во главе с академиком Бурденко и митрополитом Николаем или привести хотя бы тот довод, что если немцы истребили 6 миллионов поляков, то что им стоило прибавить к этому еще несколько тысяч своих врагов, - об этом ни Бабаян, ни кто другой из наших храбрецов и слова сказать не смеют.

А вот в программу Дмитрия Куликова «Право знать» приглашен посол Европейского Союза Вигаудас Ушацкас, литовец, хорошо говорящий по-русски. Целый час он спокойно, свободно, как о всем известном и всеми признанном насыщает наш эфир речениями «железный занавес», «аннексия Крыма», «оккупация Донбасса» и т.д. Какой «занавес»! Это был «санитарный фильтр», оберегавший наш народ от духовной заразы Запада, но его беспрепятственно проходили Чарли Чаплин, Рокуэлл Кент, Поль Робсон, Дин Рид и другие большие мастера Запада. И хоть бы раз кто-нибудь рассказал толком этим гостям, что такое для нас Крым. Они же наверняка не знают. Они уверены, что как, допустим, Гитлер в 1938 году аннексировал соседнюю Австрию, так и мы сейчас – Крым. Именно к этому сравнению прибег принц Чарльз. Вот и напомнить бы для начала, что Австрия никогда не была немецкой. А Крым как самостоятельное ханство возник в 1443 году, когда в первой половине ХV века единая Золотая орда распалась на ряд самостоятельных государственных образований. Долгие годы воинственные крымские татары совершали многочисленные набеги на Русь и до того, как в 1475 году стали вассалами Турции, и после. Несколько набегов было даже в царствование Ивана Грозного. Отбиваясь от очередного набега и преследуя татар, русские во главе с воеводой Данилой Адашевым ещё в 1459 году впервые ворвались в Крым, но ненадолго... Особенно опустошительный набег в мае 1471 года совершил хан Девлет-Гирей. Современный историк пишет, что тогда татары дотла сожгли Москву, уцелел лишь Кремль. В пожаре погибли десятки тысяч человек, из Москвы и других попутных городов и селений угнали в рабство более 100 тысяч русских. Грозный покончил с Астраханским и Казанским ханствами, но до Крыма добраться не смог. Это в ходе войны с Турцией в 1783 году сделала Екатерина Вторая. И тогда, и в 1856 году в Крымской войне, и в 1918-20 годы в ходе войны Гражданской – Украины ещё и не было -, и в 1941-м и 1944-м земля Крыма так обильно полита русской кровью, как ни одна другая пядь нашей земли.

В Советское время Крым всегда был автономной республикой Российской федерации. Но, придя к власти, украинец Хрущев, не прождав и года, вопреки всем законам добился включения Крыма в состав Украины. Это было националистическим самодурством и глупостью. Изменения административного деления бывали и раньше. Например, когда-то из нескольких областей была создана огромная Центральная черноземная область (ЦЧО). Она просуществовала недолго, вернулись к прежнему губернскому делению. А Крым – особая земля. Он был всесоюзной здравницей, в его дома отдыха и санатории приезжали люди со всей страны, всех национальностей и свободно общались там на русском языке. А тут вдруг всюду, начиная с вывесок, стали насаждать мову, которую и на Украине-то знали далеко не все. Один этот языковый фактор изобличал глупость и вредность передачи Крыма. Но если бы только это…

В.Путин пытался свалить крымскую проблему на Советскую власть: ну, действительно, передачу-то учинил не кто-нибудь, а советский лидер. Да, это была административная дурость 1954 года, но – дурость в пределах одного государства; когда же Украина обретала свою незалежность, то это совсем другое дело, тут безразличие Ельцина к судьбе Крыма, добровольная уступка его Украине было уже не только международной глупостью, но и государственным преступлением. Так что, возвратив Крым в состав России, мы просто вернули то, что у нас стянули, пользуясь непробудностью президента. Эту историю в кратком виде и следует втемяшивать тем, кто все твердить об «аннексии Крыма», как о захвате Австрии.

И вот, запустив в наш эфир орду антисоветчиков, клеветников и русофобов, наши политологи не устают хвастаться: смотрите, мол, какая у нас демократия! Нас в Америку или на Украину не приглашают, там нам слова не даете, а мы им – пожалуйста! ради Бога! да о чем угодно! Мы живем по принципу нашего первого президента: нет сфер, закрытых для критики! А какова первая, главная забота нашего нынешнего президента? Прозрачность и Открытость! Нет на свете ничего важнее и прекраснее этих двух милых сестричек демократии!

Так они восхваляют тупоумие власти и свою собственную сервильность. Конечно, они вызывают сострадание. Они же в окружении. Впереди антисоветчики и русофобы, клевещущие главным образом на славное Советское прошлое и на русский народ, и сзади, в тылу антисоветская власть, тоже клевещущая на наше прошлое. И наши политологи не смеют в полную силу, используя правду Советской истории, дать отпор атакам и вынуждены глухо молчать перед теми, у кого в руках власовский флаг, на лбу – двуглавый орел, для кого Мавзолей – чумное место, кто ставит памятники царю Николаю и Столыпину, кто субсидирует извращенцев вроде Серебренникова и Урина. Власть лет пятнадцать была убеждена, что после предательства и удушения Советской власти её во всем мире бескорыстно полюбили, никаких врагов у России не осталось, а сплошь – партнеры, коллеги и друзья. Это же беспримерное коллективное тупоумие, безмозглость, не поддающиеся объяснению. Теперь им потребуется ещё лет двадцать, что бы понять, чем занимаются помянутые деятели подмостков.

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку…

Что случится?.. Гул не затих, а все нарастает. И сквозь него слышны не столь далекие отголоски краха Советского Союза. И они доносят: если власть не очухается или не поймет, что давно пора сматываться и уступить место другим, случится с ней то самое, что случилось с Советским Союзом.

Онлайн малик3000

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 10083
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #35 : 16/10/17 , 14:47:09 »
Что актуальнее для России: еврейский или русский вопрос?burckina_new14 октября, 6:00
Фронтовик Бушин поднял важный вопрос и одновременно упрек к российским евреям в своей статье "ТОЛЬКО ЗА ТО И ТОЛЬКО ЗА ЭТО" (Три источника, три составных части антисемитизма).

29 сентября в телепрограмме «60 минут» в связи с очередной годовщиной чудовищной трагедии киевского Бабьего Яра было сказано много справедливых, гневных и скорбных слов. Однако, как бывало не раз и прежде, из содержания выступлений получалось, что это только еврейская трагедия. Между тем, давным-давно известно, что это трагедия киевлян всех национальностей. Даже Евгений Евтушенко, выдающийся юдофил ХХ и ХХI веков, в своём знаменитом стихотворении «Бабий Яр» писал:


Я здесь стою как будто у криницы,
Дающей веру в наше братство мне:
Здесь русские лежат и украинцы
С евреями лежат в одной земле...

Так эти строки и звучали в оратории Шостаковича.

Но я не об этом. В писаниях и выступлениях о войне, о её жертвах иные авторы еврейского происхождения, вольно или невольно обособляя судьбу своих соплеменников от общенародной трагедии, заявляют: нас-де фашисты преследовали и уничтожали только за то, что мы евреи. Признаться, мне давно не приходилось читать и слышать этот довод, когда-то очень частый, но в помянутой телепередаче его горячо и убеждённо твердил бывший депутат Госдумы, а ныне известный политик, сотрудник Национальной гвардии Александр Хинштейн: «Только за то, что евреи!.. Только за то!..» Образованный, умный человек, он убеждён, что это исключительно, чрезвычайно веский, неотразимый довод, обязывающий нас и весь мир чтить прежде всего и с особым чувством еврейские жертвы.

Да ведь за этим доводом отчётливо видно вот что: вы, русские, сопротивлялись, боролись, поэтому, естественно, вас немцы и расстреливали. Чего ж вы хотите? — на войне как на войне! А мы, евреи — мирные люди, вели себя прилично, ничего не имели против фашистов, но они нас только за то... Вот, мол, какие мы особенные и какая у нас особенно трагическая судьба... Да это же прямая клевета на своих соплеменников! На всех евреев-фронтовиков.

На самом деле немцы убивали евреев прежде всего за то, что они советские люди и вместе со всем советским народом давали отпор фашистам. А вы хотите их отделить, выделить, обособить. Зачем? В чьих интересах? И каково в стране, пережившей пять холокостов, вновь, вновь и вновь семьдесят лет слушать о еврейском холокосте. Езжайте в Америку, Англию или Францию, потери которых в войне ни у кого не превысили 300–400 тысяч душ, вот там, надо полагать, вам предоставят самые высокие трибуны.

Слышал ли А.Хинштейн что-нибудь хотя бы об Аджимушкайских каменоломнях под Керчью, где после прорыва немцами Крымского фронта в мае 1942 года под землёй укрылись тысяч 15–18 наших войск и мирного населения, жителей города и окрестностей — женщин, детей, стариков. 170 дней и ночей, испытывая голод и жажду, они предпринимали боевые вылазки, держали оборону, сопротивлялись до тех пор, пока немцы не пустили газы. И вместе с солдатами гибли дети, женщины, старики. Наверняка среди них были и евреи...

Т. Хинштейн наверняка знает слово «Катынь», но я не слышал, чтобы он уличил нашу власть в сотрудничестве по трагедии Катыни с Геббельсом, иначе как бы он оказался в Думе, а потом — в Нацгвардии! Но дошло ли до слуха гвардейца слово «Хатынь»? Это белорусская деревня, все жители которой — 149 человек, в том числе 74 детей — были заживо сожжены фашистами. И это — лишь одна из 818 белорусских деревень, всё население которых, вероятно, там были и евреи, было уничтожено фашистами.

И образованному еврею надо бы ещё знать, что советских евреев немцы с помощью местных прихвостней действительно истребляли, но не советских — далеко не всегда. Тут бывали и такие, например, истории. По данным «Энциклопедии Третьего рейха», еврей Эрхард Мильх был создателем и долгие годы руководителем люфтваффе (военной авиации), и его происхождение не помешало ему при Гитлере дослужился даже до генерал-фельдмаршала (с.287). А Геринг говаривал так: «Кто еврей, кто не еврей, решаю я!».

После войны у нас в плену оказалось более 10 тысяч евреев. А ещё — сколько было убито! Да в три раза больше — раненых. Сколько же получается и что это за люди? Откуда они? Да ведь немцы воевали не одни, а вместе почти со всей Европой. Как граждан Франции, Венгрии, Румынии, других стран этих евреев немцы не расстреляли «за одно то», а мобилизовали и отправили на наш фронт да, вероятно, и на запад, и там одни погибли, другие оказались в плену.

Образованному еврею хорошо бы знать и то, что фашисты прежде всего принялись за коммунистов и лишь потом — за евреев: знаменитый процесс над Георгием Димитровым по обвинению в поджоге рейхстага, на котором коммунист загнал в угол и снял штаны с фашиста Геринга, как обвинителя, начался 21 сентября 1933 года и продолжался три месяца, а антисемитскую «Хрустальную ночь», во время которой было убито 36 евреев, фашисты учинили через пять лет, с 9 на 10 ноября 1938 года. А до этого все пять лет в гитлеровской Германии, где, судя по числу разгромленных и сожжённых, было около 300 синагог, больше 800 магазинов и предприятий, принадлежавших евреям, никто их не трогал. А поводом к этой «ноченьке» послужило убийство 7 ноября в Париже польским евреем Гершелем Гриншпаном советника германского посольства.

Евреи не были главной целью и главной жертвой фашизма. Главным для них было хаусхоферовское «Lebens Raum» (жизненное пространство). А евреи никакого «пространства» не занимали, они жили среди других народов, государства Израиль ещё не было, да он по своей малости и не заинтересовал бы Гитлера. Подходящие пространства занимали славяне, больше всего — русские. Об очищении прежде всего от русских пространства до Урала немцы и мечтали, потому русские и были их главным врагом, подлежащим уничтожению. А евреев они истребляли, так сказать, попутно, заодно согласно своей расовой теории.

В безвозвратных потерях Великой Отечественной войне русские составляют 66,40%, евреи — 1,64% (Г.Ф. Кривошеев. Книга потерь. М., 2009. С.52).

Тот же юдофил Евтушенко был прав:

Самое подлое из лжесвидетельств —
Лжесвидетельство о войне.

Хотя сам этим и занимался. А довод Хинштейна ничто иное, как еврейский национализм в его не совсем пассивной форме. Но есть формы и весьма активные. Если одни твердят о безвинном истреблении фашистами мирных евреев, то другие стараются дополнить это сетованиями о несправедливости в дела награждения евреев на войне.

Вспоминается не столь давняя телепередача «Без ретуши» накануне очередного Дня Победы. Ведущий Сергей Торчинский говорил писателю Григорию Бакланову, герою передачи: «Я знал участника войны Гурвича. У него было два ордена Красного Знамени... Вам, фронтовику, известно, конечно, как трудно было человеку с такой фамилией получить две столь высокие награды...» Так и сказал: с такой, мол, трудной, непроходимой фамилией. Я замер. Ну, думаю, сейчас мой старый друг Гриша, однокашник по Литературному институту, врежет этой балаболке. Уж Гриша-то, писатель-фронтовик, еврей-интернационалист, знает правду.

Я ожидал, что он скажет примерно так: «Любезный Сергей Григорьевич, а не знаете ли вы другого Гурвича, члена партии с 1944 года? Он с такой точно непроходимой фамилией, как понимаете, да ещё с таким именем, как Семён Исаакович, получил на фронте не два, а четыре ордена Красного Знамени, да ещё орден Александра Невского, два ордена Отечественной войны первой степени, два ордена Красной Звезды, а в октябре 1944 года — Золотую Звезду Героя и орден Ленина. Неужто не слышали? Какой же вы еврей!.. Правда, дослужиться до генерал-полковника, как Давиду Абрамовичу Драгунскому, тем паче до генерала армии, как Якову Григорьевичу Крейзеру, Семёну Исааковичу не удалось, но полковника всё-таки получил. Как полезно подумать бы вам, милый Серёжа, о таких фактах, прежде чем лезть на экран со своими намёками, изобличающими олуха царя небесного...»

Впрочем, я был не совсем уверен, что Торчинский назвал Гурвича. Может быть, Гуревича? Тогда Бакланов мог сказать ему так: «Я, молодой человек, знаю двух Гуревичей — Михаила Львовича и Семёна Шоломовича. Вы кем в армии были — не кашеваром ли? Не по военторговской ли части? Или вовсе не служили? А Михаил Львович был артиллеристом, командовал батареей «сорокапяток». Слышали? Противотанковая пушчонка такая. Её на фронте звали «прощай, Родина!», ибо частенько выходила она на прямую наводку. И впрямь, 17 сентября 1943 года у деревни Тарасово на Смоленщине в обнимку со своей «сорокапяткой» попрощался Михаил Львович с Родиной. Но перед этим бой он вёл так доблестно, что тоже заслужил звание Героя. А Семён Шоломович был связистом. Звание Героя получил за мужество при форсировании Днепра... А знаете ли вы, кашевар, сколько всего евреев за годы войны удостоились звания Героя Советского Союза? В эти предпраздничные дни по одной программе вашего телевидения говорили: 135, по другой — 150. На самом деле 108. О, это немало! Один лишь Солженицын, звуковой разведчик, может уверять, что «на фронте Героя давали только отличникам боевой да политической подготовки». Есть среди евреев и дважды Герои, как упоминавшийся Д.А. Драгунский.

Но что же Бакланов, еврей-интернационалист? И он промолчал, он пропустил невежественно-лживую поджигательскую реплику Торчинского мимо ушей, словно это была всем давно известная истина, — что ж о ней рассусоливать. Взгляд у него был отсутствующий. Вот такие пустозвоны да молчальники и стонут: антисемитизм заел! Да кто же делает для этого больше, чем они? Вот так и дополняют они друг друга — Торчинский и Хинштейн.

А есть ещё третья высшая степень антисемитизма. Это такие, как М.Веллер, готовый в своё время расстрелять бы русского маршала Жукова; как Л.Улицкая, изображающая русских больными и вшивыми африканцами, которых надо еврейскими руками лечить; как А.Минкин, сожалеющий, что не Гитлер нас, а мы Гитлера пустили по ветру, да если бы ещё не в 45 году, а в 41-м, — о таких что же писать, их давно пора вместе с министром культуры и главой правительства поместить в зоопарке в одном вольере с орангутангами и кормить раз в неделю тараканами.
--------------------------------------

Меня сложно упрекнуть в антисемитизме, но меня всегда раздражало то повышенное внимание к еврейскому вопросу после Второй мировой войны. Создание из него особого культа жертвы. А еще больше раздражает монетизация этого культа.

На сегодняшний день гораздо актуальнее стоит русский вопрос, который возник после распада СССР в 1991 году и последовавшим после этого геноцидом российского и прочих народов бывшего СССР. Ведь из 13 миллионов прямых жертв этого геноцида только среди россиян примерно 85% составляют русские, а всего русские на территории всего СНГ убывали темпами по 800 тыс. человек ежегодно с 1991 года, сократив свою численность со 147 миллионов в 1991 году до 130 миллионов в 2015 году.

Но люди, совершившие всё это, будут говорить нам о чем угодно - о "упыре" Сталине, о упыре Гитлере, холокосте, репрессиях и т.д., но только не о русском вопросе.

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #36 : 02/04/18 , 09:44:39 »
Владимир Бушин: ГОРЬКИЙ И ДРУГИЕ, В ТОМ ЧИСЛЕ - КИСЛЫЕ

От поколения победителей

Владимир БУШИН

1.«ЛОЖЬ – РЕЛИГИЯ РАБОВ И ХОЗЯЕВ!..»

В марте 1993 года в «Правде» была напечатана моя статья, посвященная 125-й годовщине со дня рождения Максима Горького. В ту пору, кроме «Правды», я еще активней сотрудничал в «Советской России». Обе газеты имели хороший тираж, и я получал много писем. Электронной почты еще не было, писали по-старинному – в конвертах. Много было хороших, добрых писем, но случались и враждебные, злые, даже с угрозами. Такое анонимное письмо получил я  и на статью о Горьком.

Аноним писал: «Зачем ты взялся защищать Буревестника? Да знаешь ли ты, что Горький выходец из очень богатой семьи. Почитай об этом у нобелевского лауреата Бунина. А в части его портретов и произведений – их уничтожить надо. Все до единого!..  А ты приговорен. У тебя нет выхода!».

Бунина я читал; знаю, сколько первосортной нобелевской желчи извел он и на многих других писателей, составивших славу русской литературы, - на Алексея Толстого, Есенина, Маяковского, Шолохова… Но моему Анониму едва ли приходилось читал Льва Толстого, который тоже получал подметные письма подобного рода даже с указанием срока, когда ему надлежит отказаться от своей ереси. Интересно, где сейчас сей безымянный знаток Бунина – в Америке? в Израиле? в партии поскучневшего после выборов Жириновского, шестикратного претендента на престол?

А что касается происхождения Горького из очень богатой семьи, то у него действительно были замашки потомственного богача да к тому же истинного аристократа духа, не считающего денег. Вот что писал Владислав Ходасевич, который немало лет близко знал Горького и даже полтора году прожил у него  в доме, но другом не стал: «Слава приносила ему много денег, из которых на себя он тратил ничтожную часть. В  еде, в питье, в одежде был на редкость неприхотлив… Но круг людей, бывших у него на постоянном иждивении, был очень велик, я думаю, - не меньше человек пятнадцати. Тут были люди различнейших слоев общества, вплоть до титулованных эмигрантов (речь идет о жизни Горького после революции за границей – В.Б.), от родственников до таких, которых он никогда раньше не видел. Целые семьи жили на его счет гораздо привольнее, чем жил он сам. Отказа не получал никто. Горький раздавал деньги, совершенно не сообразуясь с действительной нуждой просителя и не заботясь о том, на что они пойдут». Замесу, что это писал человек, который, по выражению самого Горького, «сделал злость своим ремеслом».

Конечно, находились охотники попользоваться такой беззаботностью великого бессеребреника. Чего стоит эпизод с известным прохиндеем Парвусом, немецким евреем, ставшем ныне шибко известным благодаря умению наших нынешних кинодеятелей  делать из мухи слона. Горький, вероятно, знал, что это муха, но видно, надеялся, что она все-таки честная. И подписал с ней договор, по которому за спектакли в Германии по пьесе «На дне», автор получает 40% выручки, 40% - в кассу РСДРП и 20% - мухе как продюсеру. И что получилось? «Муха пополю пошла, Муха денежку нашла». По всей Германии состоялось около 500 спектаклей, успех невероятный, выручка составила 130 тысяч марок. И все сожрала муха. От такой обильной пищи уже тогда могла быть стать слоном, но не стала. Горький имел все основания подать в суд, а он, случайно где-то встретив Парвуса, только и подумал: «Дорогой ты мой, дорогой…»

Кого из литературных богачей последующего времени можно поставить  на том же поле хотя бы на версту от Горького? Может, миллионера Солженицына, владельца двух поместий по обе стороны Атлантического океана, рыцаря правды, разбогатевшего на торговле ложью? Да он без конца затевал из-за гонораров  склоки со своими переводчиками и издателями, хотя бы с Ольгой Андреевой-Карлайл, внучкой Леонида Андреева, и её мужем. А уж как поносил-то их! Жириновский позавидовать может. «Шпана… обормоты… дармоеды… наглецы… бараны… ослы… змеи… скорпионы…» Внучка Леонида Андреева вынуждена была  даже написать книгу «Возвращение в тайный круг» (М. 2004), в которой выразительно показала лицо нобелиата в схватке за гонорар. Между прочим, в пору своего психически нормального бытия Солженицын считал Горького величайшим писателем, и даже когда ординарец по фальшивым документам привез ему жену из Ростова на фронт в Белоруссию, молодые супруги в уютной и теплой землянке читали не что-нибудь, а «Жизнь Матвея Кожемякина» Горького. Но в должный час пророк прозрел. И понесло… Бунин ненавидел советских писателей, но чтил классику, только Достоевского не терпел, считал, что тот сознательно корежил язык, издевался над читателем. С этим отчасти можно и согласиться. Ну, в самом деле, есть, скажем,  слово «ангел», уменьшительно-ласкательная форма – ангелок, ангелочек. А у Достоевского? Совершенно несъедобно: ангельЧИК!.. И это безконца.  Солженицын же не только за некоторым исключением ненавидел советскую литературу («Пена!»), но клеветал и на классику, начиная с Пушкина, которого изобразил певцом крепостничества, насаждавшим в поэзии «блатное начало». А сейчас его равноапостольная вдова уверяет, что покойник обожал Пушкина, жить без него не мог. Скажи мне, чья ты вдова, и я скажу, кто ты. То же самое «начало» обнаружил он и в мировой классике: у Шекспира, Шиллера, Диккенса…. Словом, его злобное полоумие путешествовало по миру без виз.

А Ходасевич, писал ещё и вот что: «В известности не мог сравниться с Горьким ни один из русских писателей… Он получал огромное количество писем на всех языках (На 20 тысяч из них Горький ответил.- В.Б.). Где бы он ни появлялся, к нему обращались незнакомцы, выпрашивая автограф, интервьюеры его осаждали. Газетные корреспонденты снимали номера в гостиницах, где он останавливался. И ждали по два-три дня, чтобы только увидеть его в саду или за табл-д’отом». Казалось бы, невероятно, но такой основательный источник, как биографический словарь «Русские писатели. 1800-1917» свидетельствует: за четыре года с 1900 по 1904 о Горьком вышла 91 книга, а вся литература о нем за это время составила около 1800 названий ( М., 1989. Т.1, с.647).

Такая невероятная слава, разумеется, плодила множество врагов, вызывала гонения, преследования. Где только Горького ни арестовывали, ни сажали в кутузку, откуда ни высылали : 13 октября 1889 года – арестовали в родном Нижнем Новгороде, в мае 1898-го – в Тифлисе (Мехетский замок), 17 апреля 1901 – опять в Новгороде, 23 апреля 1902 года, будучи уже европейски известным писателем, автором гремевшей в России и на Западе пьесы «На дна», выслан в Арзамас, в январе 1905 года после участие в шествии рабочих Петербурга к Зимнему и их расстрела хотел скрыться  в Риге, но был  и там арестован, доставлен в Петербург и посажен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Ни об одном  нашем да и западном писателе нельзя нет возможности составить такой список.  С требованием освобождения Горького выступали Толстой, Чехов, Короленко, Анатоль Франс, Герхарт Гауптман, Томас Гарди, Огюст Роден..

Так вот, казалось бы, русские литераторы и даже те из них, кто русские по принадлежности к нашей культуре, должны бы только гордиться тем, что и они из этого народа и работают в той же литературе, в которой работал и столь знаменитый Горький. Он – ярчайшее свидетельство глубинной талантливости русского народа, как и вся славная плеяда от Ломоносова да Есенина. Разумеется, как в прошлом, так и ныне, многие и гордятся, и радуются. Но все мещане и не только литературные, все антисоветчики и  не только покойные, все мизантропы ненавидят Горького люто. Боже мой, какие среди них встречаются экземпляры! Прямые братья моего помянутого  Анонима… Одновременно с той давней моей статьей в «Правде»  и они вылезли на страницы газет: в трехмиллионнотиражном «Огоньке» - В.Костиков, пресс-секретарь Ельцина, которого  тот во время царской прогулки на теплоходе по Енисею  вскоре прикажет выбросить, как Стенька Разин персидскую  царевну, за борт в надлежащую волну. И выбросили. Царевна, увы, утонула, а двоякодышащий Костиков  вынырнул в «Аргументах и фактах» и до сих пор там барахтается, как литератор-аллигатор.

Тогда же вылез Лев Колодный: «Двуглавый Буревестник». Любой факт из жизни Горького этот одноглазый провидец осуждал как святотатство и непотребство. Например, в цикле  стаей «Несвоевременный мысли», написанном сразу после  Октябрьского переворота, писатель резко осуждал большевиков и лично Ленина за многие безобразия, что творились. «Возникает вопрос,- пучил свой глаз Лев Ефимович,- как совмещалась эта позиция с членством в партии?» Его не интересовало, например, как совмещалась позиция Зиновьева и Каменева, принадлежавших к руководству партии, с их предательством – с выдачей даты восстания, а тут – вынь да положь  объяснение. Он уверен: все на свете должно быть в совмещенном состоянии. А партийный Устав – превыше всего!.. Но если Лев Ефимович так негодует по поводу несоблюдения Устава, то почему же он молчит о тех, кто – что там Устав! – предал партию и даже не просто вышел из неё, а неутомимо лжет о ней, клевещет на её руководителей, проклинает все советское прошлое, как, например Путин  Владимир Владимирович, в прошлом парторг. Да ведь и сам Колоднй сбежал из партии. Ась?..

А время шло. Явился крутой либерал Федор Бурлацкий, друг Хрущева, с книгой о Мао Цзэдуне, потом – о Макиавелли и о Хрущеве. Хотел после этого очутиться в Академии Наук. Не удалось.  Тогда он неведомо как очутился в кресле главного редактора «Литературной газеты». И первое, что сделал, смахнул в первой полосы профиль Горького, который после пушкинских  времен в 1929 году возобновил газету. Но – не долго музыка играла, не долго фраер ликовал: скоро и его смахнули, но профиль не восстановили. Это сделал только через несколько лет молодец Юрий Поляков, что стоит, может быть, всех его «ЧП» всех масштабов.

А в 1989 году в «Наш современник», основанный Горьким, на смену уставшему фронтовику Сергею Викулову пришел новый редактор – вольноопределяющийся поэт и критик Станислав Куняев, с детства страдающий хронической горькофобией. Он тоже первым делом смахнул с обложки журнала портрет основателя и таким образом оказался в теплой компании Бурлацкого, Костикова, Колодного, Солженицына, которого он ещё и печатал целый год в журнале, и даже Троцкого. Но это не единственная литературная болезнь С.Куняева, о чем свидетельствует откопанные им в архивной пыли и с сердечным сочувствием процитированные строки:

                                            Я человек простой,
                                            Читаю негодяев,
                                            Таких, как А.Толстой
                                            И Валентин Катаев.

Ну, в ответ по справедливости он получил:

                                           Я слезы лью рекой…
                                           О, время негодяев
                                           Таких, так М.Швыдкой
                                           И Станислав Куняев.

И вот что примечательно. От почитания Солженицына с помощью читателей Куняев излечился, но вражда к Горькому ничуть не ослабла. Интересно, за первое или за второе в день 85-летия Г.Зюганов от лица КПРФ начертал на его светлом  челе «Великий гражданин России»?

2. «ПРАВДА – БОГ СВОБОДНОГО ЧЕЛОВЕКА!»

Я был знаком с Анастасией Ивановной Цветаевой. В начале восьмидесятых встречал её в Коктебеле, куда она впервые приехала  с сестрой в 1911 году. При моем отъезде она подарила мне свои «Воспоминания» с доброй дарственной надписью. Здесь в Коктебеле ещё безвестная, но уверенная сестра писала:

                                            Моим стихам, как драгоценным винам,
                                            Настанет свой черед. 

Я использовал эти строки в одном стихотворении:

                                           Ведь что-то происходит в мире,
                                           И что-то осознал народ.
                                           Моим стихам, как Т-34,
                                            Настанет свой черед.

Примечательно, как относились к Горькому сестры Цветаевы, обе талантливые, честные и многострадальные. В 1933 году Марине Ивановне предстояло в Париже «сидеть на эстраде» по случаю чествования Бунина, получившего Нобелевскую премию. Отлично понимая. Что «премия это политика», она писала: «Я не протестую, я только не согласна, ибо несравненно больше Бунина: и больше, и человечнее, и своеобразнее, и нужнее – Горький. Он – эпоха, а Бунин – конец эпохи». Другой эпохи… Горького несколько раз выдвигали на эту премию, как, впрочем, и Толстого. Но где там! А Чехова и не выдвигали.. Но ни Толстой, ни Горький не стали и академиками, а после того, как царь, без роскошного портрета которого с эполетами, аксельбантами и звездами не обходится ныне ни один номер газеты «Завтра» и журнала «Изборский клуб», - вскоре после того, как царь на  решении Академии Наук об избрании Горького поставил свою позорную резолюцию «Более чем оригинально», - после этого и Чехов с Короленко без поклона вернули царю свои академические звания.

Анастасия Ивановна переписывалась с Горьким, в 1927 году ездила к нему в Сорренто. А думала о нем вот что: «Максим Горький! Это лицо знаешь с детства.. Оно было – в тумане младенческих восприятий – неким первым впечатлением  о какой-то новой и чудной – о которой шумели взрослые – жизни.. Оно мне встает вместе с занавесом Художественного театра, с птицами Дикая утка и Чайка… Глядят эти , глаза светло, широко, молодо, дерзко под упрямым лбом  с назад зачесанными волосами … Где-то рядом стоят молодое лицо Скитальца, темная шевелюра Леонида Андреева, клочковатая седая борода Толстого, ибсеновские очки, но это лицо родней… Вот еще один из богатырей моего детства – Шаляпин! Они чем-то похожи, у обоих дерзкие глаза… И все-таки Горький роднее».

У меня с Горьким связана первая попытка литературной работы. Нет, не работы, какие-то стоки шевелились в душе и раньше, а в июне 1936 года я написал и послал в «Пионерскую правду» нечто стихоподобное под названием «Смерть Горького». И представьте, получил ответ из редакции: «Вова, тебе надо больше читать…» Я и старался…

Минуло десять лет, и, вернувшись с войны, я поступил в институт имени Горького. В марте 1948 года страна отмечала 80 лет со дня рождения писателя. В институте устроили конкурс на лучшее стихотворение о Горьком. Запомнилось стихотворение студента второго курса, вчерашнего фронтовика Максима Толмачева «Данко»:

                                             Коптилка мерцает в землянке,
                                             Как будто притихла война.
                                             Суровую сказку о Данко
                                             Читал молодой старшина.

В утром – бой, наступление, и танк старшины оказался на острие атаки, и был подбит. И загорелся…

                                              А мимо летела со свистом
                                              Броня наступающих рот,
                                              И храброе сердце танкиста
                                              Горело и звало вперед.

А первый приз на конкурсе (он был анонимный) получил мой однокурсник Владимир Солоухин. Он в сущности пересказал рассказ Горького «Рождение человека» - о том, как однажды на Кавказе у приморской дороги ему  пришлось принять роды.

                                              Где только что босы и слабы
                                              Голодные люди прошли,
                                              Худая орловская баба
                                               Рожала в дорожной пыли.
                                               А волны морские хлестали,
                                               О мокрый песок шелестя.
                                               И принял безвестный скиталец   
                                                У бабы живое дитя.
                                                Хорошего много на свете
                                                Под летней густой синевой,
                                                И вынес прохожий на ветер
                                               И поднял над миром его.
                                                А в мире светло и просторно
                                                И буйное пламя зари.
                                                Ори, человек непокорный,
                                                На землю пришедший, ори!
                                                Смеялся как сыну родному,
                                                По пояс в соленой воде
                                                 С безбрежной любовью к живому,
                                                 С великою верой в людей.

Известная исследовательница творчества Горького профессор Л.А.Спиридонава в беседе с В.С.Кожемяко, напечатанной в «Правде», сказала, что на приглашение принять участие в горьковской конференции, которую организует Институт мировой литературы, откликнулись и прислали свои заявки более  ста  литературоведы из многих стран Запада и Востока. Среди них шесть итальянцев, четыре канадца, три француза, два американца, китайцы, японцы, алжирец…«В Сорренто, сказала Лидия Алексеевна,-  сейчас поставили памятник Горькому. То есть заграница память  «океанического человека»(Б.Пастернак) чтит ,а у нас…» А у нас на помянутую конференцию власть не выделила ни копейки. Обустраивать всех этих алжирцев работникам института, видно, придется на свои трудовые-деревянные. Но ведь был Указ президента о юбилее. И под этот Указ была создана юбилейная комиссия, которой, естественно,  получила деньги. И что? Так эти деньги члены комиссии использовали для туристических вояжей «по горьковским местам» - не в Нижний Новгород, конечно, не в Казань или Самару, а во Францию, Италию, Германию…. А вы говорите Кемерово…   

Из беседы я узнал, что, оказывается, интересы русской и все российской культуры за рубежом официально представляет известный киргизско-еврейский русофоб Швыдкой. Тот самый, что, будучи министром культуры, провернул по телевидению передачу наа темы «Пушкин устарел», потом – «Русский фашизм страшнее немецкого». Его надо бы после этого немедленно выставить из страны, как Солженицына, но президент его бережет и пестует, вывел его на международный уровень. Он президенту позарез нужен для дальнейшего оболванивания народа. Неоценимый кадр! Добился, например, через ЮНЕСКО объявления 2018 года «Годом Солженицына». Кто еще спроворит такое подарок президенту?

Так вот этот хлюст добился того, чтобы празднование юбилея великого писателя, гордости России, сосредоточить главным образом на его родине в Нижнем Новгороде: был, дескать, такой писатель областного масштаба. Опыт в этом деле есть. Так раньше обошлись   с Шолоховым: донской писатель….

Максим Горький столько написал прекрасных книг, столько сделал добрых дел, основал издательств, газет, журналов, стольких поддержал, а то и спас, что неудивительно, как Борис Пастернак определил: океанический человек! Но, оказывается, есть литераторы, которые склонны думать, что Горький – человек, вовсе и не земного происхождения. Он - инопланетянин, полюбивший человека  и принявший человеческий облик! Очень похоже.

Оффлайн Ashar1

  • Политсовет
  • *****
  • Сообщений: 8098
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #37 : 23/07/18 , 20:59:48 »
Владимир Бушин о пенсионной реформе


<a href="https://www.youtube.com/v/pgc7E5uo2Xc" target="_blank" class="new_win">https://www.youtube.com/v/pgc7E5uo2Xc</a>

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #38 : 19/08/18 , 10:29:30 »
https://imgprx.livejournal.net/fb9fadd5e76fdbb60e4e9a7afac867a500c524a1/eHCRIFqSg30jHJiJ7EDg39r7MfTx7ooL17Wg3nmmRylninX7hyloxb1vD6a0LQB2xK-NosNpNOyrpdk6Nw2AHLg8TD18KbfmNY0dXCPYZUNdEqXZZ3HmwYP8WULUlHYI

Я русский по складу, по сути...

О русофобии как морали «другого биологического вида»

Юрий Поляков мужественно выступил с насущно важной, злободневной, убедительно аргументированной статьей «Желание быть русским». На это надо было решиться. Статью хорошо бы издать отдельно и большим тиражом. Любой честный гражданин России, вовсе не только русский, всей душой поддержит известного писателя и суть, пафос его статьи — гневное разоблачение русофобии во всех её видах на всех уровнях жизни. Могу даже мимолетно назвать здесь несколько имен. Наверняка поддерживают статью, например, писатель Михаил Годенко, украинец, башкиры: живущий в Москве писатель Ямиль Мустафин и Рустем Вахитов, философ и политолог из Уфы; поддержали бы мой фронтовой товарищ казах Райс Капин; мой школьный друг, еврей Леня Гиндин, погибший в 1942 году на фронте, известный поэт Павел Коган, тоже еврей, погибший в 1943-м. Он ещё до войны бросил в лицо иным своим соплеменникам:

И пусть я покажусь им узким

И их всесветность оскорблю,—

Я патриот! Я воздух русский,

Я землю русскую люблю.

А поддержат ли эту статью премьер Д.Медведев, русский; или председатель Думы В.Володин, тоже русский; или глава Совета Федерации В.Матвиенко, вроде бы тоже русская и, между прочим, выступавшая против такого вида национализма, как антисемитизм? Наконец, поддержат ли статью столь заинтересованные в русском вопросе люди, как министр обороны Сергей Шойгу, тувинец с русским именем, и министр иностранных дел Сергей Лавров? Первый знает, что основу основ армии составляют русские, второй обязан заботиться об образе — как ныне говорят, об имидже — в мире государствообразующего народа страны. В этом перечне следовало бы, конечно, назвать и министра культуры, но он ни в чём не виноват, таким уродился…
Так вот, поддержат ли? Опыт тридцати лет убеждает: скорей всего, как не заметили они когда-то глумления по телевидению М.Швыдкого, малограмотного пришельца из Киргизии, над русским народом («Русский фашизм страшнее немецкого») и над нашим первым национальным поэтом («Устарел!»), так и сейчас, спустя много лет, не заметят и статью Юрия Полякова. А ведь статья известного писателя печаталась три с половиной месяца в одной из главных газет страны. Пройдут молча, лузгая семечки на стадионе…

Статья Ю. Полякова большая и, естественно, в ней есть вопросы, суждения по которым у нас, людей разных поколений, расходятся. Поэтому при самой горячей и искренней поддержке собрата, я должен кое-что уточнить, обозначить свою позицию.
Начать хотя бы с того, что в статье говорится, будто при советской власти «для начала упразднили привычное при царе имя "великоросс", всех сделали русскими». Нет, никто не упразднял, и не было это имя до революции привычным, обиходным, оно употреблялось главным образом в специальной литературе, в публикациях, посвящённых национальному вопросу, в соответствующей публицистике, как, например, в известной статье В.И.Ленина «О национальной гордости великороссов». Как иначе — речь же идёт о гордости! А в жизни, в быту, как и в художественной литературе, это слово могло прозвучать только в каких-то особых обстоятельствах. Не писал же Пушкин: «Москва! Как много в этом звуке для сердца великорусского сплелось!» И Лермонтов не писал: «Москва! Люблю тебя как сын, как великоросс…» И Гоголь не писал: «И какой же великоросс не любит быстрой езды!» Все они писали «русский». Как и англичане: иногда они бывают британцами, но никогда — великобриттами.

Несколько преувеличенной национальной обидчивостью автор наделяет и своих персонажей. Вспомнив службу в армии, он пишет: «Деревенские ребята с Вологодчины и Рязанщины к многонациональной державе относились с улыбчивым недоверием». Это почему же? «А чего вы хотите, если их родные земли официально именовались не Россия, а "Нечерноземье". Так что, может, у них и в паспортах писали: «Национальность — нечерноземец"?» Юрий Михайлович, вы ошибаетесь. Да, слово «нечерноземье» есть, но оно, как и «великоросс», употребляется в особых случаях — например, в учебнике почвоведения. А названным областям никто не отказывал в праве считаться частью России. Была когда-то у нас и ЦЧО — Центрально-Чернозёмная область, и её в этом смысле никто не обижал.

Дальше читаем, что «великороссов, ставших русскими, объявили сатрапами царизма, черносотенной массой». Кто объявил? По контексту можно подумать, что это официально объявили какие-то государственные высшие инстанции, но назван только Н. Бухарин, который в 1923 году действительно говорил гадости о русских. Но что Бухарин! Русофобы всегда водились в болотах. Вспомните хотя бы известный стишок Джека Алтаузена о Минине и Пожарском:

Подумаешь, они спасли Россию!
А, может, лучше было не спасать?

И что нам 1923 год, когда мы сегодня, в 2018-м, слышим то же от Людмилы Улицкой и других пифий обоих полов?

Тут же автор пишет: мол, марксисты не сомневались, что народы скоро сольются в «единый земшарный трудовой коллектив» и что об этом, мол, «горланил Маяковский». Да, великий поэт называл себя горланом-главарём, но лауреату премии Маяковского не следовало бы говорить: «горланил». А что касается слияния народов, то, во-первых, никто из серьёзных марксистов не говорил, что это произойдет скоро. Во-вторых, задолго до марксистов были люди, мечтавшие об этом. Так, Пушкин с сочувствием писал о Мицкевиче:

Он говорил о временах грядущих,
Когда народы, распри позабыв,
В великую семью соединятся.
Мы жадно слушали поэта…

Оба великих поэта, кажется, не были марксистами. Но и самому Пушкину народы России «от потрясённого Кремля до стен недвижного Китая» представлялись определённым, своего рода, единством: «и гордый внук славян, и финн, и ныне дикий тунгус, и друг степей калмык…» Ну, финны-то ушли, но многие остались.
Здесь и вопрос о праве наций на самоопределение, вплоть до отделения. Писатель, как и президент, считает, что это была «мина, заложенная под страну». И она, мол, сразу породила ревность: почему одним даровано такое право, а другим — нет. Не знаю, где бушевала такая ревность, но хорошо известно, что право это имело весьма серьёзные ограничения: во-первых, им могли воспользоваться, что вполне естественно, только те республики, которые имели внешнюю границу; а во-вторых, их население должно было превышать миллион человек.

Автор пишет, что Сталин в начале 50-х годов «хотел вернуться к унитарному государству, но не решился: тяжким грузом давили ленинские заветы». Это не так. Во-первых, чего ж так долго ждал? Тридцать лет! Во-вторых, Сталин и при жизни Ленина порой не соглашался с ним, возражал ему — например, по столь важному тогда вопросу, как поражение Красной Армии в 1920 году под Варшавой, в котором виноваты были Троцкий и Тухачевский, вину которых, как помним Путин сваливал на Сталина. А после смерти Ленина Сталин не остановился перед тем, чтобы отменить некоторые его решения о церкви. Это — к вопросу о «давлении заветов». А с другой стороны, Сталин добился приёма в ООН Украины и Белоруссии, т. е. способствовал ещё большей самостоятельности этих двух столь важных республик Союза ССР. Так что более чем сомнительно намерение Сталин вернуться к унитарному устройству царских времён.

И за все годы Советской власти ни одна республика не поднимала вопроса о своём выходе из СССР, даже слуха такого не было. Трагедия гибели Советского Союза видится автору так: «Именно по национально-территориальным швам, по "союзным" границам лопнул СССР. Оказалось, игру в "самоопределение вплоть до отделения" никто и не думал забывать» Странно… Ведь всё было на наших глазах. Никто не думал забывать? Да никто и не вспомнил об этом праве! И разорвал страну вовсе не взрыв «заложенной Лениным мины», о которой, повторю, никто и не вспомнил, как о дающей законное право на выход, и ни одно заявление о выходе не было подано в Верховный Совет СССР, ни одно заявление не рассматривалось. Союз не «лопнул»— его разорвали, раскромсали, растащили. При полном бездействии центральной власти, армии и КГБ, при трусливом мычании президента Горбачева всё делалось в республиках руками националистов. И всё — совершенно беззаконно, вопреки референдуму 17 марта 1991 года, на котором советский народ решительно (77%!) заявил о желании жить в Советском Союзе, и вопреки Закону №1409 от 3 апреля 1990 года о порядке выхода. Националисты плевали на все законы, а Горбачев, Крючков, Язов были парализованы укусом ими же вскормленной змеи толерантности.

В смело начатом Ю. Поляковым разговоре об антигосударственном, аморальном и по размаху небывалом в нашей истории явлении не обойти, я думаю, четыре вопроса. Первый — роль в насаждении и раздувании русофобии Центрального телевидения, как самого массового средства воздействия.

Второе — роль в культивировании особенно глумливых форм русофобии еврейской интеллигенции, главным образом её многочисленного телевизионно-газетного конгломерата, пишущей братии, о чём выразительно сказала недавно Юнна Мориц:

Ненависть к евреям — преступление,
Ненавидеть русских — не вопрос!

Тут не могу удержаться, чтобы не сказать о выступлении 22 июля в телепрограмме «Красный проект» Владимира Рыжкова, бывшего депутата Думы. Коснувшись национального вопроса в советское время, он — как видно, с целью наиболее выразительной характеристики его состояния, — поведал вот что. Дело было, как можно понять из рассказа, году в 1983?—84-м на Алтае — видимо, в Рубцовске, откуда рассказчик родом. Был у него школьный друг, который очень хорошо знал математику. Мало того, получил при окончании школы золотую медаль. Словом, выдающийся мальчик. И не захотел он учиться в Алтайском университете, который окончил сам Рыжков, а поехал поступать на физмат в МГУ. Вскоре возвратился «убитый». В чём дело? — кинулся к нему его друг Вова. Не приняли… Как так? Почему?.. Да очень просто, говорит: я же еврей… И опять залился слезами… А как звать страдальца, как фамилия? Рассказчик молчит. Может, Костя Эрнст? А какова его судьба — в пастухи, что ли, пошёл, или на московском телевидении оказался? Молчит Вова… Да жив ли мальчик? Или укатил в Израиль? Тайна…

Вы, сударь, оглашая на всю страну свою домотканную чушь, возможно, считали себя первопроходцем в борьбе против советского антисемитизма. Вам почему-то неведома литература о страданиях таких мальчиков, а она интересна. Я в ней несколько осведомлён, ибо хорошо знал одного из пламенных энтузиастов этой литературы, критика Бенедикта Сарнова. Он уведомлял нас о куда более ужасных историях, даже с летальным исходом. Вот ваш безымянный друг растворился в эфире или укатил куда-то, а безымянные персонажи Сарнова, дети безымянных «знакомых», не поступив в МГУ, поднимались на самый высокий этаж его нового здания — знать, специально для этого и построенного антисемитом Сталиным — и сигали оттуда в бессмертие под пером Сарнова. «Да, — уверял он, — историй о наглой, подлой, гнусной дискриминации школьников-евреев, тщетно пытавшихся поступить в разные советские вузы, мне приходилось слышать множество. И были среди них совершенно чудовищные!» Действительно, разве не чудовищно, если один из них, представьте себе, говорит, на приёмных экзаменах даже доказал теорему Ферма, но всё равно пришлось прыгнуть с высокого этажа МГУ…

А вот это особенно интересно у Сарнова: «Академик Понтрягин и другой знаменитый математик, ставший впоследствии крупнейшим идеологом антисемитизма (т.е. противником русофобии. — В.Б.), — Игорь Шафаревич у себя(?!) на математическом факультете МГУ установили такую систему экзаменов, что не имел шанса просочиться даже абитуриент с самой микроскопической прожидью. Эта их система была куда более совершенной, чем жалкие "нюрнбергские законы" их педантичных немецких коллег».

Как известно, Л.С. Понтрягин с тринадцати лет был слепым, и уже по одному этому не мог иметь никакого отношения к «системе экзаменов» с предварительной проверкой на «прожидь». Не имел к ней отношения и И.Р. Шафаревич. Экзамены — дело администрации, а оба академика к ней не принадлежали. Мало того, к тому же, они работали не в МГУ, как уверял Сарнов, а в Математическом институте Академии Наук. С какой же стати кинулся Сарнов хотя бы на первого из них? Дело, скорее всего, вот в чём. В воспоминаниях Лев Семёнович писал об одной своей аспирантке: «Она меня совершенно поразила… Жаловалась мне, что в текущем году в аспирантуру принято совсем мало евреев, не более четверти всех принятых. А ведь раньше, сказала она, принимали всегда не меньше половины». Этих строк вполне достаточно, чтобы сарновы на всю жизнь возненавидели, как фашиста, знаменитого учёного и мученика, лауреата Сталинской (1941) и Ленинской (1962) премий, Героя Социалистического Труда (1969), гордость русской науки.

А вы, Владимир Рыжков, подумали хотя бы о том, как же ваш таинственный друг мог получить золотую медаль, если в стране царил звероподобный антисемитизм? И почему вы так сразу ему поверили, и помните больше тридцати лет? Не могли же ему заявить или наложить резолюцию на заявлении: «Отказать, потому что еврей». Это же он сам так решил. Как тот заика, который хотел стать диктором, а его не взяли. Ведь друг ваш мог и опоздать с подачей заявления: Рубцовск-то от Москвы подальше, чем Мытищи. Могло уже не оказаться и свободных мест. Да мало ли что!.. Между прочим, меня тоже поначалу не приняли в Литературный институт, а ведь я русский и пришел с фронта, где уже начал печататься, да ещё был кандидатом в члены партии. А в приёмной комиссии были и евреи. Будь я мыслителем вашего пошиба, Рыжков, я мог бы подумать, что это антирусские еврейские штучки. К слову сказать, и дочь моя с первого захода тоже не попала в МГУ. А про её отца давно поговаривают, что он — замаскированный еврей, позже один факир целую книгу написал, где доказывает это. И дочь моя, если бы училась у вашей матушки Галины Яковлевны, могла бы посчитать себя невинной жертвой антисемитизма.

Есть немало средств для прояснения взгляда. Например, поинтересовались бы вы, Рыжков, национальным составом студентов в МГУ в советское время. Или выяснили бы, какова доля евреев среди лауреатов антисемитской Сталинской премии. Заглянули хотя бы в интернет. Я не поленился и узнал, например, что больше всего евреев было в стране при Сталине в 1939 году — 0,96%, а в 1952 году, незадолго до смерти Сталина, среди специалистов с высшим образованием евреи составляли 13,5%, русские, соответственно, — 54,6% и 57,3%. Какова картиночка! Вдумайтесь! Русских больше, чем евреев, в 55 раз, а евреев с высшим образованием — меньше, чем таких же русских, только в четыре раза. Откуда ж они брались, если ваш рассказ о горемычной судьбе бедного друга столь характерен для существа вопроса, как вы пытаетесь это изобразить?

Полезно обратиться к временам и нынешним, посчитать, сколько евреев в пору рождения «новой России» прошло перед нами, допустим, в когорте вице-премьеров — больше дюжины или меньше? «Надо думать, а не улыбаться, надо книги трудные читать», — сказал один знакомый мне умный русский поэт еврейского происхождения. Да, надо, сударь, мозгами шевелить, а не сотрясать атмосферу. Вы же государственный деятель, политик, много лет в Думе сидели, в пяти партиях побывали, с Татьяной Малкиной сочинения пишете. Словом, как говорится, не голова, а синагога, — и при всем этом выступаете как невежественный провокатор.

Но самое печальное в этой истории то, Юрий Михайлович, что ведь на этот вздор никто из многочисленных участников передачи ни словом не возразил. Как промолчали не так давно участники и другой передачи, в которой постоянный обитатель эфира Б.Надеждин уверял, что его не взяли на некую олимпиаду по той же самой причине — еврей! Впрочем, позже он божился: «Я русский! Я абсолютно русский!..» И ведь тот и другой знали, уверены были, что никто им не скажет: «Полно врать-то!» Русских приучили не возражать евреям. Как же-с! Холокост… Мандельштам? «Гений!» Бродский? «Великий национальный поэт России!» Дементьев («Я в Израиле как дома»)? «Поэт милостью народной!» Попробуй, возрази — да хотя бы усомнись… А Твардовский ответил Владимиру Орлову (Шапиро), главному редактору «Библиотеки поэта», приславшему «Новый мир« подборку стихов Мандельштама: «Конечно, Мандельштама надо знать, но я не понимаю эти стихи. Меня могут читатели спросить: о чём это? про что? А я не смогу ответить. Как же это печатать?!»

Однако, пора назвать и другие вопросы, которые невозможно обойти при обсуждении статьи Ю.Полякова. Третий — характер патриотизма руководителей государства, с их культом почитания Деникина, Ельцина, Солженицына, с их враждой к Ленину, Сталину, Дзержинскому, с желанием вычеркнуть из русской истории самую великую её пору. Четвёртый — церковь, патриарх, объявивший Гитлера бичом Божьим для вразумления русского народа.

Мы с Юрием Михайловичем Поляковым люди кое в чем разного жизненного опыта, у каждого из нас, как говорится, своя компания. Я никогда не бывал в таком обществе, в каком бывает он, например, на телевидении, — в котором кто-то стеснялся бы или робел назваться русским. Мне это дико. Один из своих вечеров в ЦДЛ я начал стихами моего старшего товарища Ярослава Смелякова:

Я русский по виду и сути.
За это меня не виня,
Таким вот меня и рисуйте,
Ваяйте и пойте меня.

Зал ответил аплодисментами.

А Юрий Михайлович рассказывает, что однажды в ходе телепередачи, в которой он принимал участие, В.Жириновский милостиво защитил его: «Не обижайте Полякова, он тут у нас один русский». Эти «сыновья юристов» до того обнаглели на ТВ, что и не думают скрывать своё засилье там. Помню одну передачу в «Культуре». Сидят четыре «сына» и рассуждают о Есенине, о незабвенном сыне нашей родины. И вот известный Евгений Рейн решительно заявил: «Меня считают еврейским Есениным». Кто считает? Ну, мало ли! Пожалуй, после этого от «Культуры» можно ждать и такой новости: «Есенин — русский Рейн!» Евреизацией или еврозамещением знаменитых людей разных национальностей очень увлекался писатель Г. Бакланов, мой однокурсник Гриша Фридман. Он насильственно подверг этому ритуалу генерала Л. М. Доватора, белоруса; маршала бронетанковых войск И.Е.Катукова, русского и добрался аж до маршала Советского Союза Р. Я.Малиновского, украинца. На каком основании? Только на том, что первый — Лев, второй — Ефимович, третий — Яковлевич. А все эти имена хорошо освоены евреями.

Майя Львовна Доватор, дочь генерала, имела решительное объяснение с писателем: «Как вы смели лишить моего отца его национальности?!» — заявила она ему по телефону. Писатель, по её словам, сперва бросивший трубку, потом ответил, что какое, мол, значение имеет национальность. Так зачем же тянул?
Но это было довольно давно, Бакланов умер почти десять лет тому назад. И это, конечно, не русофобия — скорее, наоборот: попытка перетащить к себе знаменитых и уважаемых ими людей разных национальностей, в том числе — русских людей. Но были и есть среди еврейской пишущей братии фигуры куда позабористей. Господи, что пишут довольно известные из них о Великой Отечественной войне, о беспримерном в истории подвиге всего советского народа во главе с русскими, как самым многочисленным и государствообразующим народом! Как всякая клевета на Советскую власть, на Советскую цивилизацию — это русофобия, так и всякая клевета на войну — тоже русофобия, ибо и то и другое — деяния, прежде всего, русского народа.

И вот вам целая галерея наших нынешних ненавистников. Начать хотя бы с самого Чубайса, жизненное кредо которого, как известно, «Больше наглости!» Однажды в телепоединке со Светланой Горячевой, ведя речь о ещё довоенной поре, он заявил, будто у нас была линия обороны, направленная не вовне страны, в сторону возможного противника, а внутрь. Как так? Что за чушь? Зачем? — «А чтобы население (разумеется, опять-таки главным образом русское) не разбежалось!" И гневно восклицал: "Что же это за страна?!» Кто же он, как не полоумный дурак и русофоб? А когда начинал свои реформы с содружестве с дружбанами, он знал, что делает и говорил вице-премьеру Владимиру Полеванову, который пытался противодействовать: мол, реформы приведут к гибели 30 миллионов советских людей. Сознательно шёл на это и добился своего.

Нельзя обойти и Эдварда Радзинского, одного из первопроходцев русофобии, с его посвященной собственному папе книженцией «Сталин» (1997). Стоит сказать хотя бы о том, что небывалый в истории подвиг эвакуации людей и промышленных предприятий, совершённый нашим народом в 1941—1942 годы, он глумливо именует там «азиатской тактикой»; спасение заводов и фабрик представляет как разрушение их, сожалеет, что всё эвакуированное богатство мы не оставили немцам.

А вот что думает о нашем народе и о Великой Отечественной войне известный смешной юморист Михаил Жванецкий: «У нас сражаться за родину стали только в 1943 году. А до этого её не защищали, потому что было государство, был Сталин…» («АиФ», 2007, №39). Куда же в 1943 году девалось Советское государство и лично товарищ Сталин? И где тогда был Мишенька Жванецкий, теперь уже старик, не соображающий, что выставляет себя на посмешище?

То же самое твердит о начале войны Марк Солонин, именующий себя не отморозком, а военным историком: «Армия не воевала… С первых же дней большая часть личного состава Красной Армии (в котором сильно преобладали, конечно, русские) бросала оружие и разбегалась по лесам» («Июнь 41-го года»). Он это видел своими собственными глазами.

Дело у этой шараги идёт ходко, и скоро они докатились уже до открытой ненависти к русским. Вот живущий в Москве эстонский еврей Михаил Веллер, сочинитель 233 книг: «Советские генералы — тупые сволочи… Если Жукова пристрелили бы с самого начала, то толку было бы больше… Поскольку в великой стране, победившей в великой войне, должен же быть великий полководец, вот Жуков и был назначен на эту должность». И этот полоумный текст, Юрий Михайлович, был обнародован не в «Новой газете», а в «Литературной» 1 августа 2007 года…

К слову сказать, вы ошибаетесь, уверяя, что у нас высокое должностное лицо никогда не решится назвать себя русским. Конечно, на это не мог решиться никто, допустим, из упомянутой выше «железной» когорты вице-премьеров: Чубайс, Лифшиц, Клебанов, Явлинский, Немцов, Кох, Христенко, Дворкович и т. д. Но вот Д.Медведев — я своими ушами это слышал — однажды не постеснялся признаться с экрана, что он русский. Не могу сказать, что после этого я его пламенно возлюбил, но факт такой был.

Вице-премьер Альфред Кох говорил о России как о никому не нужной, мешающей всем нелепой стране и советовал американцам послать десантную дивизию и отобрать «к чертовой матери их атомное оружие». Сперва он сказал это какому-то иностранному радио. Но как только доморощенные холуи прознали об этом, так тотчас притащили его на московское телевидение.

Константин Боровой, в характеристике не нуждающийся, сетует, что на пляже в Ницце, ему было «стыдно признаваться, что он русский» (цит. по «СиД», 2016, №21). А зачем еврею «признаваться«, что он русский? Надо говорить честно: я — еврей, увы, родившийся на русской земле и вскормленный русским хлебом. А если стыдно так сказать, то сиди дома, смотри телевидение. Кто тебя в Ниццу гнал?

Уже упоминавшийся Владимир Познер, телевизионный долгожитель: «Россия — чуждая мне страна. Меня связывает с ней только работа. Ведь здесь нет ничего для меня интересного. Правда, есть Пушкин, но он же не русский». Пушкин, мистер-мусье, был насквозь русским, вдоль и поперёк русским, с головы до пят русским, как и 50-процентный мулат Дюма — французом. «Я думаю, что одна из величайших трагедий для России — принятие православия…» Да кому интересно, о чем думает многократный оборотень?!

Николай Сванидзе, тоже абориген этого самого видения, имеет собрание сочинений в 24 томах. Помимо других невежественных шкод, за ним ещё заявление по телевидению на всю страну, что комсомол, миллионы членов которого сложили головы в борьбе против гитлеровского нашествия, это не что иное, как «гитлерюгенд», т. е. нечто подобное гитлеровской молодёжной организации, существовавшей в фашистской Германии. А ведь и матушка, и батюшка его были комсомольцами…

Леонид Гозман, всеми битый в телепоединках, но «непотопляемый»: «Советский СМЕРШ — это гитлеровское гестапо и СС вместе». Говорит так уверенно, что невольно думаешь: он служил и там и тут… Но на самом деле он давно трудится сотрясателем атмосферы.

Владимир Жириновский: «Мы за русских! Мы за бедных!.. Коммунисты отобрали у меня фабрику… Всех вешать их!.. расстреливать!!. давить!!!» Именно такие приказы, но пошире, давали фашистские генералы — например, фельдмаршал Кейтель — своим войскам: немедленно расстреливать взятых в плен коммунистов, комиссаров и евреев. А Достоевский ещё в 1877 году, имея в виду именно таких, как этот махновец, писал: «Мне иногда приходила в голову фантазия: ну, что, если б это не евреев было в России три миллиона, а русских; а евреев было бы 80 миллионов — ну, во что обратились бы у них русские и как бы они их третировали?» Прошло 140 лет. Евреев, кажется, как и было, три миллиона, а русских — сто с лишним. Но и при такой возросшей в сторону русских пропорции трехмиллионный Чубайс публично изъявил яростное желание в клочья порвать Достоевского.

Михаил Швыдкой в телепередаче: «Пушкин устарел…« Ну, нет, великий поэт жив и просто необходим — хотя бы для лучшего понимания орды швыдких:

О, сколько лиц бесстыдно бледных
И сколько лбов широкомедных
Готовы от меня принять
Неизгладимую печать.

Валерия Новодворская, отбывшая в лучший мир с телеграммой президента о соболезновании: «Русская нация — раковая опухоль человечества… Русскому народу место в тюрьме. Я вполне готова к тому, что придётся избавляться от каждого пятого» (цит. по «СиД», 2016, №21). Как Чубайс, она готова была избавиться от 25—30 миллионов русских, но, увы, случилось так, что мы, по воле Божьей, избавились от неё.

Дмитрий Быков, писатель, более знаменитый, чем художник Коровин: «Разговоры о российской духовности, исключительности и суверенности означают на самом деле, что Россия — бросовая страна с безнадёжным населением… Большая часть российского населения ни к чему не способна (а он способен на всё. — В.Б.), перевоспитывать её бессмысленно… Российское население неэффективно. Надо дать ему возможность спокойно спиться или вымереть от старости». Не рой могилу другому, трезвенник, — можешь загреметь туда не в старости, а во цвете лет и при полной трезвости. Как Новодворская.

Артемий Троицкий, музыкальный критик: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными и считаю, что они, в принципе, в массе своей, должны вымереть» (цит. по «СиД», 2016, №21). И этот — о том же! Национальная идея? В принципе-то, мыслитель, «мы все сойдем под вечны своды, и чей-нибудь уж близок час». Говорят, чем человек злобней, тем этот час ближе.. Не исключено, что близок именно твой час…

Людмила Улицкая, писательница многих книг: «Я уже не раз это говорила, нам очень повезло, потому что Альберту Швейцеру пришлось покупать билет, бросить Баха и ехать лечить грязных, диких, больных дикарей. Нам никуда не надо ехать, достаточно выйти из подъезда — и вот мы уже в Африке» (цит. по «ЛГ», 2016, №28). Мадам невтерпёж лично подтвердить слова Чехова о том, что улицкие — это люди, «не знающие, чуждые коренной русской жизни, её духа, её форм, её юмора, совершенно непонятного для них, и видящие в русском человеке ни больше, ни меньше, как скучного инородца» (ПСС, т.17, с. 224). То есть мадам видит в русском грязного, дикого, больного африканца, которого надо лечить с помощью её умных книг.

Виктор Шендерович, оратор: «Наша проблема в том, что нелюдей мы тоже числим людьми — и оцениваем их в человеческой номинации… Мы ошибочно полагаем, что относимся с ними к одному биологическому виду (нашему)». Я вначале подумал, что это цитата из Розенберга, но нет: «Евгений Григорьевич Ясин (например) и (например) Дмитрий Константинович Киселёв с телевидения относятся к разным биологическим видам… Так вот, говорю: нас очень много. Мы должны предпринимать срочные меры для сохранения своего вида в неблагоприятных условиях» (цит. по «ЛГ», 2016, №28).

А вот что говорил Геббельс: «Славяне, будучи этническими ублюдками, не годятся для того, чтобы быть носителями культуры. Они не творческий народ, это стадные животные, совершенно не приспособленные для умственной деятельности». Чем это отличается от завываний Быкова, Троицкого, Шендеровича? Только одним: Геббельс говорил о всех славянах, а эти сосредоточили всю свою полоумную злобу на русских.

Борис Васильев, писатель, беглый ветеран КПСС по случаю своего 85-летия американскому журналу The New Times: «Жуков, советские генералы? Шаркуны, тупицы, а не вояки… Сталин? Тупица! дурак! Он карту читать не умел… Обилие орденов у нас непомерное…». У нас… А у самого не было даже медальки «За боевые заслуги«, которой на фронте награждали порой и солдат банно-прачечных отрядов?..

Александр Минкин из «МК»: «В 1945 году победили не мы, не народ, не страна. Победил Сталин и сталинизм… А вдруг лучше бы было, если бы не Сталин Гитлера победил, а Гитлер — Сталина? И не в 45-м году, а в 41-м!» («МК», 2005, 22 июня).

И каждый из них изрыгает такие русофобские афоризмы с полным сознанием не только безнаказанности, но и с чувством своей полной невиновности, подобным чувству, что было у князя Василия Курагина в отношении своей распутной дочери Элен, о чем он и говорил её мужу Пьеру Безухову: «Мой друг, я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами» («Война и мир», т.2, ч.2, гл.5). Все эти словесные извержения по сути своей есть ни что иное, как разжигание антисемитизма пламенными еврейскими языками. Они этого хотят?.. В Израиле, как рассказал не так давно израильский журналист Авигдор Эскин по нашему телевидению, однажды провели опрос: виновны ли сами евреи в том, что их преследовали в Германии? Изрядная доля опрошенных — кажется, процентов 20 — ответили: да, сами виноваты.

6 ноября 1941 года, когда немцы стояли у ворот Москвы, Сталин в докладе о 24-й годовщине Великой Октябрьской революции сказал: «И эти люди, лишённые совести и чести, люди с моралью животных, имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации, нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворова и Кутузова…» Этот всемирно славный перечень ныне можно продолжать долго: нация Шолохова и Твардовского, Шаляпина и Улановой, Прокофьева и Шостаковича, Чкалова и Гагарина, Курчатова и Королева, Жукова и Рокоссовского, Алехина и Карпова…

«Люди с моралью животных…» А эти — с какой моралью?


P.S.

Был у меня добрый знакомый Р.Л., профессор с Дальнего Востока, еврей. Мы печатались в одной газете, он бывал у меня дома. Однажды прислал мне статью б антисемитизме в нынешней России. Какое безобразие!- негодовал он. А Рубинштейн? А Левитан? А два Антокольских?.. Он недоумевал, почему В.В., редактор нашей с ним газеты, отвергает эту статью. Я ему ответил, что прекрасно понимаю В.В. и кратко изложил примерно то, что вы, читатель, только что прочитали. И назвал в ответ на его давние имена – имена новые: Березовский, Гусинский, Абрамович, Швыдкой и многие другие. Я предложил ему организовать группу соплеменников-патриотов и выступить в печати, заявить, что они не имеют ничего общего с русофобами вроде названных выше,
предупредить их о неизбежных печальных последствиях раздувания антисемитизма евреями.. И что же? Р.Л. прекратил всякое общение со мной. Жаль… А мне сейчас это кажется делом ещё более важным, насущным. Могу даже назвать товарищей, которые, на мой взгляд, способны сплотить собратьев для такой акции: поэтесса Юнна Мориц, политолог Аркадий Вассерман, политолог Яков Кедми, советской выделки гражданин Израиля, выступающий на нашем телевидении. Этой инициативной группе можно было бы взять имя загадочно убитого генерала Льва Рохлина.

В.С. Бушин

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #39 : 03/09/18 , 22:26:38 »
http://excursionrf.ru/assets/images/tavda6.jpg

3 сентября 1932 года был убит пионер Павлик Морозов.

Владимир Бушин

“ОН ВСЕ УВИДИТ, ЭТОТ МАЛЬЧИК...”


   
В ИЮЛЕ ПРОШЛОГО года мне позвонила и попросила о встрече некто Беатрикс Вуд, англичанка, кинопродюсер. Я, конечно, удивился: что такое? Чем моя скромная и совершенно не киношная особа могла заинтересовать незнакомую мне дочь гордого Альбиона? Однако не ксенофоб же я, согласился на встречу: “Приходите, буду рад.” А удивляться потом пришлось еще больше, и не только мне, но и госпоже Вуд.

     На другой день в сопровождении своей помощницы Татьяны англичанка и припожаловала ко мне домой. Тут сразу выяснилось, что продюсер-то она продюсер, но не английской, а финской кинофирмы. Час от часу не легче! Выходит, и финнам есть до меня дело... Но уж вконец я был ошарашен, когда англо-финнка поведала, зачем я им понадобился и чего они от меня хотят. Еще в 1993 году в “Советской России” была напечатана моя статья о Павлике Морозове. И вот оказывается - вы только вообразите! - что они снимают фильм о герое моей давней статьи. Мы хотели бы, сказала Вуд, чтобы вы приняли участие в этом фильме, поделились своими мыслями об этом широко известном в вашей стране подростке. Выходит, не я их, в сущности, интересую, а мой герой. Ну, это немного легче, хотя еще удивительней.

     Что ж, я охотно согласился. Моя готовность была тем более твердой, что незадолго до этого в телевизионной передаче “Один на один” известный адвокат Юрий Иванов бросил в лицо Егору Гайдару, имея в виду его предательство имени и всей жизни Аркадия Гайдара, своего знаменитого деда: “Да вы настоящий Павлик Морозов ельцинского помета!” Бросил как бранное слово, как самое тяжкое оскорбление. Я был поражен. Ведь опытнейший юрист, патриот, член коммунистической фракции Госдумы, хотя и не состоит в КПРФ. Помню, как умело в 1992 году он защищал в Конституционном суде компартию Известно и о других достойных делах Иванова на юридическом поприще. Да и этот поединок с Гайдаром дорогого стоит. Как мощно, точно, а главное, пророчески он влупил этому, по-ельцинской табели об уме “очень умному собеседнику”, пришедшему на дуэль с ворохом справок, газетных вырезок и каких-то резолюций: “Да что вы там шуршите бумажками, как таракан! Ваша песенка спета! В новый парламент ни вы лично, ни ваши выборосовцы уже не попадут.” Как в воду глядел! Сильно умный Гайдар с тех пор обходит Охотный ряд за три версты... И вот в устах даже Иванова имя Павлика Морозова - брань...

     На другой день Беатрикс - она была молода и обаятельна - пришла уже с режиссером Пекка Лето, с оператором, осветителем и со всей киноаппаратурой. Они ее установили. “Мотор!” - и я начал свой рассказ, заглядывая иногда в текст своей давней статьи:

     “Третьего сентября 1932 года тихим утром два мальчика из глухой уральской деревни Герасимовка, братья Павел и Федя отправились в тайгу по клюкву. Они надумали это не сами, их настойчиво уговаривала пойти родная бабка Аксинья. Через три дня, шестого сентября, братьев нашли в лесной чащобе убитыми...”

     Беатрикс, которой Татьяна тут же быстро и точно все переводила, удивленно встрепенулась. А я продолжал:

     “Участковый инспектор милиции Яков Титов составил акт осмотра трупов: “Морозов Павел лежал от дороги на расстоянии 10 метров, головою в восточную сторону. На голове надет красный мешок. Павлу был нанесен смертельный удар в брюхо. Второй удар нанесен в грудь около сердца, под каковым находились рассыпанные ягоды клюквы. Около Павла стояла одна корзина, другая отброшена в сторону. Рубашка его в двух местах прорвана, на спине кровяное багровое пятно. Цвет волос - русый, лицо белое, глаза голубые, открыты, рот закрыт. В ногах две березы...”

     Беатрикс хотела что-то сказать, но ее остановил режиссер Лето.

     “Труп Федора Морозова находился в пятнадцати метрах от Павла в болотине и мелком осиннике. Федору был нанесен удар в левый висок палкой, правая щека испачкана кровью. Ножом нанесен смертельный удар в брюхо выше пупка, куда вышли кишки, а также разрезана рука ножом до кости...”
     Беатрикс остановила съемку и подошла ко мне. Ее губы мелко дрожали то ли от страшной картины, воссозданной прочитанным текстом, то ли от неведомой мне обиды или недоумения.

     - Простите, я не понимаю... Его убили?.. Их убили?.. Кто?..
     Я остолбенел:
     - Как? Вы снимаете о нем фильм и вам это не известно? Вы не знаете, что Павлика и его младшего брата Федю убили?

     В разговор вступила Татьяна. Оказывается, работая над фильмом, съемочная группа уже побывала у нескольких авторов, когда-либо писавших или хотя бы упоминавших о Морозове, и все твердили только одно: “Это невиданный предатель! Он предал собственного отца!”.. О, я знал их, ненавистников Павла, всех наперечет! Впереди, конечно, как всегда, фигуры, подобные бесстыжему журналисту Ю. Альперовичу, “юношескому” писателю В. Амлинскому, телевизионно-газетному интеллектуалу Ф. Бурлацкому, всеохватному историку и литературоведу Н. Эйдельману, педагогу, видите ли, С. Соловейчику. За ними - профессиональный “известинский” правдолюб при любом режиме Ю. Феофанов, критик на все руки Т. Иванова и прочие сванидзы. А дальше, как водится, русские суперпатриоты, до того отягощенные своей любовью к родному народу, что не соображают, с кем они в одной компании, у кого на подхвате, - В. Солоухин, Д. Балашов, С. Куняев...
 
     НЕДАВНО ОДИН из таких суперпатриотов и радетелей русского народа Э. Лимонов, движимый неусыпной заботой о наших детях и внуках, завел в своей газете, скромно названной им “Лимонка”, рубрику “Русской девочке делать жизнь с кого”. Важнейший вопрос! Особенно, как справедливо пишет газета, “в наше время, когда неверность, трусость, предательство стали нормой жизненного поведения миллионов женщин и мужчин”. Так с кого же призывает писатель-патриот “делать жизнь” наших дочерей: с княгини Ольги или Марфы Посадницы? С Марины Расковой или Зои Космодемьянской? Да нет! Они же русские или еще и советские, это для суперпатриотов скучно, пресно. И Лимонов объявляет: русские девочки должны взять за образец для подражания “двух Великих женщин”, возлюбленных “двух гигантов” - Еву Браун, “девушку Гитлера”, и Клару Петаччи, “девушку Муссолини”. Да, да! Ибо именно в этих гигантессах (тут же и большой пленительный портрет будто бы первой из них) “Лимонка” разглядела доселе небывалое сочетание прекраснейших качеств - агрессивность (?), правдивость, правота (?), верность, вера, мужество, чувство истины, честь, стыд, ответственность, преданность, благородство, готовность жертвовать собой ради порядка, строя и т. п. Какой большой и ароматый букет!

     Не знаю, как Муссолини, а Гитлер говорил так: “Умному человеку следовало бы иметь глупую и примитивную женщину. Вообразите, если у меня была бы женщина, которая вмешивалась бы в мои дела!” (Энциклопедия Третьего рейха. М., 1996, с. 89). Надо полагать, Браун вполне соответствовала этому идеалу подруги, о чем свидетельствует та же энциклопедия: “Она с удовольствием занималась спортом, увлекалась плаванием, гимнастикой, лыжами и скалолазанием. Необычайно любила танцы, которыми занималась профессионально. Ева Браун мало интересовалась политикой, предпочитая спорт, чтение романов и кинофильмы. “Кстати, ни о какой агрессивности, если не считать агрессивностью несколько попыток самоубийства, речи нет. Наоборот, говорится, что Браун была “сдержанная”, даже застенчивая”, более того, “неизменно держалась в тени, отгородившись стеной молчания”.

     Создается впечатление, что “Лимонка” просто не знает, о ком пишет. Да и портрет-то помещен вовсе не Евы Браун, а неизвестно кого, возможно, Старовойтовой в молодости или возлюбленной самого Лимонова. Автор статьи, не долго думая, сконструировал из ярких кубиков образ и пытается подогнать под него конкрентную личность. И образ, как видим, если убрать загадочную здесь бабскую агрессивность, поистине идеальный. А из этого, естественно, следует, что у таких распрекрасных дам возлюбленные не могли оказаться живодерами и убийцами миллионов, а были, конечно же, гигантами мужества, великанами чести, колоссами благородства, титанами чувства истины.

     Странно, что газета не призвала наших девушек “делать жизнь” еще и с Магды Квант, преданной супруги Геббельса. Ведь она в своей “верности порядку” далеко превзошла и Еву, и Клару: не только, как те, отравилась вместе с мужем, но еще и собственноручно отправила на тот свет шестерых своих детей, которым грозила опасность из фашистского порядка оказаться в порядке человеческом. Не исключено, что в одном из ближайших номеров “Лимонки” появится призыв к нашим девушкам взять за образец и эту ведьму... Да, и до такого сифилитического патриотизма могут дойти умы, размягченные горбачевско-ельцинским плюрализмом.

     Статьи о Еве и Кларе не подписаны. Кто же автор? Возможно, свет на это проливает следующее обстоятельство. Когда Ева Браун явилась в Берлин и припожаловала в фюрербункер, то Гитлер, уверяет газета, воскликнул: “Я горжусь мадемуазель Браун!” С чего бы это оголтелый немецкий расист в столь торжественный момент заговорил вдруг на языке презренных французов и вместо “фройляйн” брякнул “мадемуазель”? Не есть ли это свидетельство того, что статейку смастачил сам французский Лимонов?
     Пожалуй, призывы “Лимонки” покруче даже статьи Юрия Мухина в его “Дуэли” о Гитлере как о “гении организации масс”. Завидуй, Геббельс!.. Маркс, уверяет красный, как помидор, Мухин, писал бред, Энгельс - вздор, Ленин - чепуху, а Гитлер - гений. Ну правильно. Дело жизни Гитлера была война. А война, как известно, это прежде всего мастерство организации - экономики, вооруженных сил, тех самых “масс”. И Гитлер сумел достичь здесь такой степени мастерства, что оказался в Париже и под Москвой. Однако нашлись мастера порасторопней, в результате чего Гитлеру пришлось срочно заняться организацией своего самоубийства. Будем справедливы: здесь он сумел-таки достичь гениального мастерства и абсолютной надежности: сперва для проверки яда отравил любимую собаку, потом принял яд сам и, наконец, пустил пулю в свой гениальный лоб...
 
     -  Мотор!
     Я продолжал:

     “На первом допросе арестованный по подозрению молодой мужик Данила показал: “Кулуканов несколько раз уговаривал меня убить Павла, однако не было подходящего момента. Третьего сентября я зашел к нему и сказал, что братья ушли по ягоды. Кулуканов сказал: “Я давно договорился с Сергеем обо всем, но ему одному ничего не сделать. Возьми деньги, а когда прикончим Павла, я дам тебе золота две пригоршни”. После этого мы с дедом Сергеем решили идти в лес. Мы знали, какой дорогой Павел ходит с болота домой, и пошли ему навстречу. Ребята ничего не подозревали, подошли близко, и тогда дед внезапно ударил Павла ножом. Павел вскрикнул: “Беги, Федя!..”

     Я кинулся за Федором, схватил его, дед подбежал и нанес ему несколько ударов. Убил обоих дед при моей помощи. Сделали мы это по наущению Кулуканова.”
     Беатрикс подняла руку, съемка остановилась.
     - Надо объяснить, - глухим, странным голосом сказала она, - кто эти люди.

     Я согласно кивнул и продолжал:
     “Дед Сергей внес важные поправки в показания Данилы. Признал, что замысел убийства принадлежит именно ему, так как “Павел вывел из терпения, не давал проходу, укорял за то, что он содержатель конфискованных кулацких вещей”. Но при этом заявил, однако, что “сам братьев не убивал. Только держал Федора. Зарезал же ребят внук Данила”. Тот вынужден был подтвердить эти показания и добавил некоторые подробности: “Павел не шевелился, но дед вытряхнул ягоды из мешка и сказал: “Надо надеть ему мешок на голову, а то очнется и домой приползет”. Потом я стащил Павла с тропы на правую сторону, а дед стащил Федора на левую. Федю мы убили только затем, чтобы нас не выдал. Он плакал, просил не убивать, но мы не пожалели...”

     Раздался стук. Кто-то уронил на пол что-то твердое. Я взглянул на Беатрикс. Бледная, она недвижно сидела в кресле, стиснув пальцы.
     “Кто же они, эти два человека, молодой и старый, с такой беспощадной жестокостью убившие двух мальчиков? Нет, это не беглые каторжники, не бродяги-душегубы, а односельчане убитых. Больше того, старик приходился не только своему сообщнику по убийству, но и обеим жертвам родным дедом, а Данила был их двоюродным старшим братом. И надо добавить, что бабка Аксинья, жена деда Сергея, знала о замысле убийц, одобряла его и сама не раз говорила внуку Даниле: “Да убей ты этого сопливого коммуниста!” Потому в то роковое утро она как соучастница так настойчиво и выпроваживала внучат в тайгу. Вот каковы были эти люди, против которых в глухой, пробуждавшейся к новой жизни деревне восстал одинокий отрок-правдолюб. И после этого его, а не их клеймят как предателя, преступившего через узы родства и крови!..”
     Я попросил остановиться, чтобы промочить горло, и когда выходил в кухню за стаканом воды, услышал, как режиссер Лето сказал: “Да это просто шекспировский клубок страстей и злодеев!” Через минуту я вернулся с отпитым стаканом воды.
      ”Павел... Павлик Морозов... “Цвет волос русый, лицо белое, глаза голубые, открыты. В ногах две березы”... Пожалуй, нет в нашем советском прошлом другой фигуры, которая так часто и так яростно поносилась бы ныне питомцами горбачевско-яковлевского “нового мышления” и тем самым так резко и глубоко высвечивала бы всю их подлинную духовную суть. Они говорят и пишут о нем с такой злобой, ненавистью и уверенностью в своей правоте, словно не его, нежного отрока вместе с малолетним братом, предали лютой смерти здоровенные мужики, а он, вооружившись ножом, зарезал в лесу немощного старца да еще разбогател на этом или сделал карьеру. Кое-кого из этих горбачевско-яковлевских питомцев я уже перечислил. Накал их ненависти и страстной жажды опорочить несчастную жертву кровавой трагедии классовой борьбы просто изумляет”.

     - Вы упоминаете Горбачева, - воспользовавшись моей паузой, прервала меня Беактрикс. - Я не понимаю. Как вы к нему относитесь? У нас в Англии, в Финляндии, да и во всем мире, им так восхищаются. Он же дал свободу, гласность. Мне говорили русские друзья, что теперь у вас издается Кафка...

     Мне совсем не хотелось уклоняться от темы, и я был краток:
     - Наверняка больше всего им восхищаются в США. Еще бы! Это такой предатель, каких не видывал белый свет за всю историю: он предал силам зла не только свою партию, социализм, страну, союзников, - он предал цивилизацию, эпоху, надежду всего рода людского на справедливость. Нет другого человека, которого наш народ так презирал бы и ненавидел, как его. А Кафку и на Западе признали только лет десять спустя после его смерти. И у нас он издается уж лет 35...”

     Беатрикс все это слушала, изумленно раскрыв большие серые глаза. Но она была человеком дела, которому дорого время, и не стала расспрашивать дальше. А я тогда еще не знал, что это болезненное ничтожество еще и выставит свою кандидатуру в президенты, а получив 1 процент голосов, займется телерекламой итальянской пиццы...
     “Взять упоминавшегося Альперовича, который напакостил в полную меру своих сил на родине и укатил в США.

     В 1981 году из московской молодежной газеты, в которой он работал, написал письмо Ларисе Павловне Исаковой, учительнице убитого, с просьбой ответить на множество вопросов и прислать свою фотографию того времени. Надо, мол, для большой публикации, которую готовлю. Старушка, привыкшая верить людям, а уж особенно тем, которые работают в газетах, тщательно выполнила просьбу. Однако публикация не появилась, ибо то, что она написала, никак не укладывалось в схему замысла литературного прохвоста, больше того, решительно опровергало сей замысел. Тогда Лариса Павловна стала добиваться, чтобы он хотя бы вернул фотографию, дорогую память о молодости, и тут вдруг обнаружилось нечто такое, чему старая учительница долго не могла поверить: журналист втирался к ней в доверие под чужим именем - И. М. Ачильдиева, своего коллеги по редакции! Зачем? Да ясно - грязные дела удобнее проворачивать в маске порядочных людей.

     Примерно в то же время не поленился Альперович-Ачильдиев еще и поехать в Алупку к Татьяне Семеновне, матери Павла (она умерла в 1983 году). И вот представьте себе эту картину и этого человека: к восьмидесятилетней старушке в маленький городок является столичный журналист с диктофоном и ласковым голосом задает ей множество ловко сформулированных вопросов, является с единственной целью - убить еще раз ее давным-давно убитого сына. А та - простая русская душа - разве может помыслить что-нибудь дурное? Она, радуясь гостю, говорит, не заботясь о формулировках, и мысли у нее нет, что слова ее могут быть вывернуты наизнанку, а в пасквиле под названием “Вознесение Павлика Морозова” будет сказано для достоверности: “Я встречался с матерью моего героя”. Уходя, он целует сухонькие беспомощные руки, вынянчившие пятерых детей, из которых к тому времени четвертых уже схоронила, руки, за всю жизнь не знавшие ни дня покоя. “Храни вас Бог в дороге”, - говорит старушка на прощание. И гость с низким поклоном исчезает. Он спешит в Москву, ему не терпится устроить за письменным столом пиршество гробокопателя...

     Альперович (кроме украденного второго имени у него было и третье - красивый русский псевдоним Дружников) задумал еще доказать, что убили подростков-братьев не дед Сергей и брат Данила, а некто Карташев и Потупчик. Жаль, говорит, что уже умерли, а то бы я посадил их на скамью подсудимых. Как так? Ведь было следствие, показания многочисленных свидетелей, суд, наконец, было признание самих подсудимых. Все так, не отрицает Альперович-Ачильдиев-Дружников, но те двое, кого осудили, его не интересуют, ибо они - простые крестьяне, а эти - коммунисты. Да еще Карташев - “уполномоченный ОГПУ”. И вот, мол, убийством хотели спровоцировать массовые репрессии в деревне... Правда, материалов следствия и суда Альперович в руках не держал. Таким людям некогда копаться в архивах, как три года копалась в них Вероника Кононенко, написавшая обстоятельное исследование об этой трагедии. Альперовичам лишь бы побыстрей слепить статейку или книжонку позабористей. А когда иные из них, как Солженицын или Радзинский, обращаются к документам, то бесстыдно препарируют их в соответствии со своими целями. Альперович же строил свое доказательство исключительно по наитию “нового мышления”, согласно которому не было в истории людей, ужаснее коммунистов, и не существовало страны, омерзительнее Советского Союза.

     Но тут-то и появилась откуда-то неугомонная журналистка Кононенко и разыскала не только все судебные материалы дела, но и самого Спиридона Никитича Карташова, оказавшегося, вопреки надеждам и расчетам Альперовича, отнюдь не вымершим коммунистом. Нашла эта дотошная Вероника и Алексея - последнего из семьи Морозовых, младшего брата Павла”.
 
     БЕАТРИКС РАДОСТНО ВСПЛЕСНУЛА РУКАМИ, ее большие серые глаза сияли, а когда оператор по какой-то технической необходимости тут же сделал паузу в съемке, она изумленно воскликнула:

     - Все оказались живы - и мать, и учительница, и Карташов!
     - Ничего удивительного, - ответил я. - Во-первых, все они в дни трагедии были весьма молоды. А во-вторых, не забывайте, что до ельцинско-черномырдинских реформ средняя продолжительность жизни была в стране 72 года у мужчин и 76 лет у женщин. Теперь же большинство мужчин не доживают даже до пенсии.
     - А вот вы упомянули о Солженицыне, - неуверенно сказала англичанка, - ведь он всемирно известен, нобелевский лауреат...

     У меня не было желания распространяться об этом, и я опять ответил кратко:
     - Этот нобелиат получил то, что давно заслужил: полное безразличие читателей и оголтелые восторги Радзинского. Больше того, его книги стали предметом насмешек и даже глумления. В последнее время этим занялся, видимо, не отдавая себе отчета в производимом эффекте, весьма известный у нас телехохмач Хазанов. Вот, говорит, однажды Ростропович прислал Солженицыну раков и пиво, и это толкнуло писателя на создание великого, бессмертного романа “Раковый корпус”. А как была написана книга “Ленин в Цюрихе”? Да очень просто! Однажды картавящий Ростропович, видите ли, напомнил писателю картавящего Ленина, и он бросился к письменному столу. Что же касается многомиллионотиражного трактата Солженицына “Как нам обустроить Россию”, то он зародился на даче у того же Ростроповича в размышлениях о том, как Александр Исаевич обустроил бы эту дачу, если бы она принадлежала ему...

     - Это в России называется юмор? - спросила соотечественница Свифта, Бернарда Шоу и Ивлина Во.
     - Да, таков у нас теперь юмор. И другого юмора не понимают и не заслуживают ни президент, ни премьер, ни министр культуры. Они сами на уровне таких особенно известных юмористов и сатириков, как Хазанов и Жванецкий, Петросян и Задорнов. Этот последний не так давно огласил по телевидению примерно такую шуточку: “В стране катастрофически падает количество изнасилований. Что стало с нашими мужчинами? Я их не узнаю...“ И Ельцин, Черномырдин, Лужков, даже новый министр обороны, портативный ельцинский маршалок Сергеев, заходятся, изнемогают в хохоте. Пошляки потешают пошляков. Такова сегодняшняя Россия.
     Впервые голос подал оператор:

     - Хотел бы я посмотреть на этого юмориста, если бы число изнасилований возросло за счет его жены или дочери.
     - А ведь я знал его отца, Николая Задорнова. Прекрасный был человек и писатель. Познакомились в Коктебеле. Позже он даже рецензировал одну мою книгу для издательства “Современник”. Знал по Коктебелю и мать, ее звали, кажется, Софья Абрамовна или Павловна. Разве мог предвидеть честный русский писатель, что плодом его брака окажется юморист такого пошиба... За особые заслуги в щекотании пузатых пошляков Ельцин бесплатно предоставил Задорнову четырехкомнатную квартиру с двумя сортирами в “президентском доме” на Осенней улице, где сам имеет весь шестой этаж...
 
     - Мотор!
     “Альперович, зачислив Карташова в чекисты, объявив, что именно он убил Павлика Морозова с целью вызвать массовые репрессии, высылку местных кулаков, разумеется, врал. Карташов чекистом никогда не был, и никаких репрессий не последовало. Арестовали по подозрению в убийстве всего шестерых человек, двое из которых вскоре были отпущены. Не состоялась и “массовая высылка кулаков” из деревни, чем запоздало стращал обличитель. Алексей Морозов свидетельствует: “ У нас из богатеев никто не пострадал, да и высылать было некуда - и так медвежий угол. Высылали к нам”...

     Когда спрашиваешь этих писателей, историков, педагогов, как же так, за что вы люто ненавидите Павла, ведь не он же убил, а его убили, то они, бледнея от гордого негодования, отвечают, например, голосом Соломона Соловейчика: “Он нанес удар в завязи нравственности. Под анестезией жалости к убитым в сердца детей, читавших о них, вливали жуткую вакцину против совести”. Какие слова! Завязь... Анестезия... Вакцина. Но позвольте, вакцина вроде бы средство против чумы, холеры, оспы. Разве совесть стоит тут в одном ряду?

     Тогда они отвечают голосом Владимира Амлинского: “Павел Морозов - это не символ стойкости, классовой сознательности, а символ узаконенного предательства”. Как это не символ стойкости, если ему то и дело грозили расправой, не раз избивали так, что он попадал в больницу, пытались утопить, а он стоял на своем! Кто-нибудь из вас, твердокаменные, пронес свои убеждения сквозь такой кошмар, получил за свои взгляды хотя бы одну затрещину?..
     Тогда они отвечают голосом известного ветерана правдолюбия Юрия Феофанова: “Меня заставляли молиться на Павлика!” Кто заставлял? Побойся Бога, старая кикимора! Это от предрасположенности зависит. Есть люди и органы печати, которые не в силах не молиться хоть на кого-нибудь. Да и лучше уж молиться на убиенного отрока, чем на грабителя Гайдара, предавшего деда, или на Чубайса, именуемого “вором в законе”.

     Тогда отвечают хором: “Он совершил преступление, которое неизмеримо тяжелее любого убийства!” Но разве смерть не искупает любую вину хотя бы через шестьдесят лет? Ведь вы все время твердите ныне о милосердии, сострадании, на устах у вас то Божье имя, то имя Искупителя... Но что же все-таки он совершил? И они отвечают: “Он выступил против родного отца!”

     Допустим. Вы так бурно и долго негодуете, словно это единственный доселе невиданный случай не только в нашей, но и во всей истории рода людского. Словно ничего подобного вы не встречали в мировой литературе от Эврипида и Гоголя, у которых родители убивают своих детей, до Шолохова. В “Тихом Доне” сыновья убивают своего отца за то, что он изнасиловал их сестру, свою дочь Аксинью... История рода человеческого, увы, трагична, и тяжко бремя страстей человеческих.
     Но ведь Павел-то не убил отца, того всего лишь на несколько лет лишили свободы, и произошло это отнюдь не в результате личных усилий сына - показания против подсудимого давали многие. Может, Трофим, отец Павла, председатель сельсовета, был ангелом во плоти и пострадал несправедливо? Вот что сказал о нем, даже спустя почти шестьдесят лет, другой его сын - Алексей: “Я про отца старался плохо не говорить. Меня вынудили, чтобы брата от позора спасти. О мертвых плохо говорить - грех”. И все-таки: “Привезли ссыльных поселенцев осенью тридцатого года. Вы думаете, отец их жалел? Ничуть. Он мать нашу, сыновей своих не жалел, не то что чужих. Любил одного себя да водку. И с переселенцев за бланки с печатью три шкуры сдирал. Последнее ему отдавали: деньги, сало, мясо...” За торговлю этими бланками Трофима и посадили, вместе с пятью другими председателями сельсоветов, промышлявшими в округе тем же. Однако нам твердят: “Павел изменил кровным родственным узам, самым святым на свете. Он предал отца! Донос - это всегда донос, а уж на отца!..”

     Но вот я беру свежайший номерок еженедельника “Аргументы и факты” и читаю письмо, присланное недавно одной девушкой: “Вы, наверное, подумаете, что я сумасшедшая, ведь я хочу убить своего отца... У моей матери трое детей. Когда я родилась, отца посадили за изнасилование, и моей матери пришлось воспитывать нас одной на 60 рублей в месяц да еще посылать передачи. Когда я была маленькая, очень хотела, чтобы отец вернулся, но вот это произошло, и наши мучения начались. Он пил, пил много, бил нас и мать, а когда был трезвым, его издевательства принимали еще более изощренную форму. Он то спускал на меня собак, то начинал говорить такое, что просто стыдно повторить, а когда я повзрослела, пытался изнасиловать... Вчера в два часа ночи отец ворвался ко мне с ножом, стал бить и кричать, чтобы я пошла с ним. Я упиралась, звала на помощь, но мать тоже боялась подойти, ведь у него в руках был нож. Наконец, на крик вышла соседка и пригрозила, что вызовет милицию. Это было последней каплей. Если он сегодня напьется, он будет в моих руках. Пусть ценой собственной жизни, но я отомщу за свои и мамины страдания. Он сам сделал из меня врага”.

     Вот такое письмо наших распрекрасных демократических дней в многомиллионную газету... Что же молчите вы, многомудрые педагоги и вельмигласная критикесса Татьяна Иванова из “Огонька”, и матерый правдолюб Феофанов из “Известий”? Почему не слышно ваших вселенских воплей: “Дочь предала отца! Донос! Измена священным узам крови!” А если девушка выполнит свою страшную угрозу, повернется ли у вас язык осудить ее и объявить чудовищем, страшнее Павлика?..
 
     В КАМЕРЕ КОНЧИЛАСЬ ПЛЕНКА, и оператор почему-то слишком долго менял ее на новую при гробовом молчании всех присутствующих. Тишину нарушил только глоток, который Беатрикс сделала из стакана воды...

     - Мотор!
     “Жизнь Павла Морозова мало отличалась от жизни этой девушки эпохи Горбачева-Ельцина, а кое в чем была и пострашнее. Этот нынешний скот угодил в тюрьму за изнасилование, а жена собирала ему передачи. А тот скот бросил молодую жену с четырьмя детьми и на глазах всей деревни начал жить с другой. Городские интеллектуалы Амлинский да Бурлацкий, возросшие на асфальте, могут не понимать во всей полноте, что это такое для русской деревни шестьдесят лет тому назад, но Солоухин, выросший в такой деревне, или Балашов должны бы ясно представлять себе картину со всей обстоятельностью. Ведь здесь такой срам, что хоть в омут. Но, может быть, еще страшнее другое: как прокормить пять едоков двумя женскими руками? И начали эти едоки “ходить в куски”, как говорят на Урале, то бишь побираться.
     Алексей Морозов рассказывает: “История Павлика - это трагедия семьи, которую отец растоптал и предал”. Да, именно так: не сын предал отца, а отец предал всю большую семью, и в том числе старшего сына. И сделал он это задолго до того, как Павел хоть что-то предпринял против него.
     Но в чем же все-таки конкретно состоял поступок Павла? Может быть, послал письмо на Лубянку? Или приехал в Москву и выступил на собрании в ЦДЛ, требуя выслать отца за границу и лишить советского гражданства, как это сделали в отношении некоторых своих собратьев кое-кто из писателей, нынешних разоблачителей убиенного? Или, наконец, обратился в местные органы ОГПУ?

     По одной из журналистской версии, Павел пришел в сельсовет и рассказал о проделках своего отца приехавшему из райкома партии уполномоченному по хлебозаготовкам Кучину. Это крайне сомнительно, ибо, во-первых, в сельсовете он всегда мог напороться на отца, бывшего там председателем; во-вторых, при чем здесь уполномоченный по хлебозаготовкам? По другой журналистской версии, Павел никуда не ходил, а, наоборот, к ним в избу сам зашел уполномоченный и случайно увидел оброненную Трофимом справку, а Павел сказал, что отец такими справками торгует, но фамилия уполномоченного была не Кучин, а Дымов. По третьей версии, принадлежавшей уже не приезжим журналистам, а Л. П. Исаковой, учительнице Павла, в деревне вообще не появлялись представители райкома с такими фамилиями, а был уполномоченный, имевший запоминающуюся фамилию Толстый. Однако в материалах дела нет никаких показаний уполномоченных. Есть показания участкового инспектора милиции Я. Т. Битова. Гораздо вероятнее, что Павел, пожелай он сообщить властям о каких-то непорядках, обратился бы именно к нему. Но в показаниях Битова нет ни слова о том, что Павел говорил ему хоть что-нибудь об отце.

     Но допустим на минуту самый неблагоприятный для Павла вариант: он пришел в сельсовет и сообщил приезжему человеку о злоупотреблениях отца. Но ведь, в отличие от зрелых мужей, многоопытных писателей, требовавших, например, в 1958 году лишить гражданства своего собрата, которого они называли предателем, малограмотный тринадцатилетний мальчик ничего, кроме своей таежной глухой Герасимовки, не знавший, конечно же, не способен был предвидеть все последствия. Тем более, что на дворе стоял только 1931 год, и он, опять же в отличие от помянутых выше московских писателей, не мог учесть ничем не заменимый опыт тридцать седьмого года, которым располагали те.

     Наиболее вероятным будет предположить, что Павел хотел только припугнуть отца, надеялся, что приезжий дядя всего лишь задаст тому хорошую взбучку, он образумится и вернется в семью. При всем драматизме сложившейся в доме обстановки, при всей горечи и боли, что отец причинил семье, мечта о возвращении отца могла жить в сердце мальчика и двигать его поступками. Помните, что пишет девушка, отец которой сидел в тюрьме за гнуснейшее дело: “Когда я была маленькой, очень хотела, чтобы отец вернулся”. Кто докажет, что шестьдесят лет назад детские сердца были устроены иначе.

     Однако напомним, никаких доказательств, что Павел сказал о служебном корыстном жульничестве отца работнику райкома или милиции, нет. И нет ни слова о доносе в материалах как суда над Трофимом Морозовым с его подельниками по обвинению их в торговле справками, так и суда над убийцами братьев, - ни в показаниях подсудимых и свидетелей, ни в других приобщенных документах.

     А есть заявления такого рода: “Сергей Морозов был сердит на внука, ругал его за то, что он давал показания против отца на суде”... “На суде сын Трофима Морозова, Павел, подтвердил, что видел в доме чужие вещи”... “Мой свекор ненавидел нас с Павликом за то, что он на суде дал показания против Трофима...” и т. д.
     Да, именно так: дал на суде показания против отца, а точнее сказать, по причине малолетства, будучи допрошен в присутствии матери и учительницы, Павел лишь подтвердил то, что в качестве свидетельницы показала мать. И никак иначе он поступить не мог. Надо думать, что, как это водится всегда, его предупредили, и он знал об ответственности за ложные показания. И вот мать уже дала правдивые показания. Значит, если Павел захотел бы выгородить родимого негодяя, то, во-первых, он скорее всего был бы легко уличен в неправде, а главное, ему пришлось бы выбирать между ненавистным отцом и любимой матерью, которую он ложными показаниями мог поставить под удар. Синклит сердцеведов ныне твердит: вот и должен был во имя отца-страдальца поставить под удар мать! Слава Богу, мальчик поступил по-своему: встал на сторону несчастной, опозоренной отцом матери. В этом весь его грех. Судите его, сердцеведы!..”
 
     МНОГО, ОЧЕНЬ МНОГО наговорили и написали ненавистники Павла Морозова, и все - ложь. Но однажды вырвалось все-таки словцо правды. Владимир Амлинский заявил в “Литературной газете”: “Он глубоко опасен!” Святая правда. Да, он был крайне опасен, и притом не только для жуликоватого богача Арсения Кулуканова, которого принародно клеймил за то, что тот украл 16 пудов общественного хлеба; не только для Ефрема Шатракова, которому советовал сдать припрятанное ружье; не только для хитрого, прижимистого деда, которого стыдил за то, что он прячет ворованное и всегда старается поживиться за чужой счет; не только для отца, которого обличал и за махинации с фальшивыми справками, и за то, что как председатель сельсовета он во всем потакал богачам... Не только для этих односельчан да родственников был опасен Павел, но и для всех подобных личностей в округе. Его старая учительница Лариса Ивановна Исакова, у которой в тридцать седьмом расстреляли ни в чем не повинного первого мужа, а в сорок первом погиб на фронте второй, русская женщина поразительной душевной чистоты и стойкости, поднявшая на свою учительскую зарплату шестерых детей, говорит о своем ученике Павле: “Светлый он был человек. Хотел, чтобы никто чужую судьбу не заедал, за счет другого не наживался. За это его и убили”.
     А после смерти, когда его история стала известна, он стал опасен для многих во всей стране. Для кое-кого он глубоко опасен и сейчас. Ну как же не опасен, допустим, для Горбачева, всю жизнь озабоченного только своей шкурой, если Павел с открытой грудью шел в бой за других; как не опасен для Ельцина, который всю жизнь лгал и будет лгать до могилы, если Павел просто не способен был солгать; как не опасен для какого-нибудь Марка Захарова, который при первом же шорохе сбежал из партии, да еще устроил мерзкое зрелище сожжения своего партбилета на глазах миллионов телезрителей, а Павел, тринадцатилетний деревенский мальчишка, в ответ на угрозу дремучего деда “бить до тех пор, пока не выпишешься из пионеров”, бросил ему в лицо: “Убивай хоть сейчас, не выпишусь!”.. Он опасен для всех названных и не названных здесь своих гонителей и клеветников: от еврея Соловейчика до русской Ивановой, от нестарого Альперовича до древнего Феофанова, от здравствующего Бурлацкого до покойного Амлинского...

     Мой друг и сослуживец по журналу “Дружба народов” Ярослав Смеляков в стихотворении “Судья” писал о юном солдате, павшем в боях за Родину:
 
Если правда будет время,
Когда людей на Страшный Суд
Из всех земель с грехами всеми
Трикратно трубы призовут, -
Предстанет за столом судейским
Не Бог с туманной бородой,
А паренек красноармейский
Пред потрясенною толпой.
Он все увидит, этот мальчик,
И ни иоты не простит,
Но лесть - от правды,
Боль - от фальши
И гнев - от злобы отличит...
      Мне кажется, что в этих строках, где мешаются атеизм и вера, больше правды и жажды справедливости, чем в ином псалме. Эти стихи и о нем - о Павле Морозове. За деланными гримасами боли и гневными воплями своих хулителей он ясно видит фальшь и злобу...

     “Цвет волос - русый, лицо - белое, глаза - голубые, открыты. В ногах две березы...” Нашим юношам и девушкам “делать жизнь с кого”, Лимонов? С Павлика Морозова.
     ...Хотите верьте, хотите - нет: два особенно злобных его ненавистника умерли, это произошло в разные годы, но в обоих случаях - в день убийства Павлика и Феди.
     Тот, кто не верит этому, вероятно, усомнится и в том, чем я хочу завершить статью. 7 января, в Рождество, около 11 часов вечера, когда я был занят некоторыми уточнениями в тексте, уже отданном накануне в редакцию, вдруг раздался междугородный звонок. Париж! И мой добрый приятель сообщает: по французскому телевидению показывают фильм о Павлике Морозове. Вот на экране ты, Бушин, а теперь Федор Бурлацкий лепечет... Герасимовка... памятник Павлику...

     Мистика? Промысел Божий? Простая случайность? Все возможно! Но уж это совпадение могут подтвердить с одной стороны, все парижане, с другой - сотрудники “Завтра”.

     Я не знаю, конечно, что за фильм получился у студии KinoFinlandia и у ее сотрудников, но я верил всю жизнь и верю до сих пор, что женщину с такими глазами, как у Беатрикс, могут обмануть, но сама она никогда не сделает зла, не скажет неправды.

Оффлайн Ashar1

  • Политсовет
  • *****
  • Сообщений: 8098
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #40 : 04/09/18 , 18:36:57 »
ХОРОШО Владимир Сергеевич излагает!

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #41 : 24/01/19 , 16:42:52 »
https://pp.userapi.com/c831208/v831208194/1d2d19/UDrdj-sHAOI.jpg

Оффлайн Ashar1

  • Политсовет
  • *****
  • Сообщений: 8098
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #42 : 24/01/19 , 18:17:29 »
Только что ( в 18.00 мск) разговаривал по телефону с Владимиром Сергеевичем. Сегодня ему уже (!)  95 лет исполнилось. Передаёт привет нашему сайту http://17marta.ru/forum/ и всем нашим товарищам. Душевно поговорили.
Держится бодро. Убеждений, как некоторые "особо приближённые" не меняет.
Советский Человек!
Орёл!
МНОГАЯ ЛЕТА ЮБИЛЯРУ!
P/S
 Людмиле Ивановне: СПАСИБО за такой хороший демотиватор. Я как раз ему об этом сегодня и сказал.
Русский бард Александр Харчиков

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #43 : 24/01/19 , 21:38:33 »
https://static-eu.insales.ru/images/products/1/346/71934298/460708299770758088.jpg

Уважаемому Владимиру Сергеевичу Бушину низкий поклон за всё, что он сделал и продолжает делать для нашей Советской Родины и для всех честных людей!

За город, в котором я живу! Это Калининград (Кёнигсберг - бывшая цитадель немецкого нацизма, где он сражался с фашистами за наше будущее, по большому счёту за наши жизни, ведь вопрос тогда стоял быть нам или не быть на земле.

Владимир Сергеевич яркий образец советского человека и неутомимого борца за справедливость и правду!

С Днём рождения, дорогой Человек! Вдохновения на новые произведения! И пусть их будет ещё много-много!

Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: БУШИН Владимир Сергеевич
« Ответ #44 : 23/04/19 , 08:35:08 »



ТОЛСТОЙ. ЗАПИСКИ СУМАСШЕДШЕГО

    В.С. Бушин


    Время идёт, люди меняются, не все к лучшему, но есть и постигающие истину. Вспоминаю Вадима Кожинова. Недавно довелось прочитать о благотворном влиянии на него М.М. Бахтина. Да, влияние было, но кратковременное. Кожинов признавался, что он в начале 60-х годов под влиянием бесед с Бахтиным пришёл к отрицанию всего, что произошло в стране после 1917 года. Всего! Но Вадим был человеком высоко эрудированным, знающим и дотошным. И это вскоре помогло сбросить бахтинскую мороку, вывело на путь правды. Как литературовед и историк Кожинов внёс большой вклад в создание подлинной картины и дореволюционной, и советской истории.

    Наши телеведущие известны всей стране: Владимир Соловьёв, Дмитрий Киселёв, Роман Бабаян, Пётр Толстой и другие. У них, как ни у кого, есть возможность каждодневно и свободно говорить на всю страну, и они не могут не играть важной роли в информированности народа, в формировании его взглядов, убеждений и душевного состояния. И вот среди них ныне заметен отрадный сдвиг в истине.

    Не так давно Владимир Соловьёв в таком тоне беседовал с А.Прохановым: «Александр Андреевич, о вас говорят, что вы лижете сапоги Сталину. Чем это объяснить?» Он мог же задать вопрос совсем иначе, допустим, так: «Говорят, что вы, образованный человек, талантливый писатель, почитаете Сталина». Но Соловьёв предпочёл форму вызывающую, в сущности оскорбительную и для Сталина, и для его почитателя Проханова. Но послушали бы вы, как и что Соловьёв говорит о Сталине ныне, хотя бы в мартовских передачах: «Сталин победил мировое зло!.. Сталин был спасителем мира!..» И весьма достойную отповедь дал Соловьёв известному Сергею Доренко, замшелому пустоплясу с бульдожьей хваткой, которому могила Сталина на Красной площади с юных лет не даёт спать, а в старости вызывает жуткую почесуху в промежностях, и он недавно взмолился: «Уберите! Дайте мне покой!» На вопрос, как он относится к этому воплю, Соловьёв ответил: «Я же не все дегенеративные идеи в головах нездоровых людей и предателей должен обсуждать. Я не врач-психиатр. Что говорить о глупостях... мне совершенно не интересно, о чём говорит этот предатель. Недостоин он того, чтобы его как-то комментировал...»

    Действительно, на грязной совести этого предателя не только тупоумное враньё о советском прошлом, о Сталине, но и оплаченная ложь о недавно почившем Е.М. Примакове, достойном государственном муже.

    Я думаю, что большую роль в прозрении В.Соловьёва сыграл Яков Кедми, многоопытный, знающий израильский разведчик, имеющий здравый взгляд на великую роль Сталина в истории нашей страны и всего мира. В «Пятой газете» в прошлом году я посоветовал Путину взять Кедми в советники, может, и ему бы глаза открыл, побудил бы признать, что всю чушь о Сталине ему напел когда-то историк Пивоваров, академик, ныне куда-то исчезнувший, или кто-то подобный. Неужели академик в монастырь ушёл грехи замаливать?

    Одновременно с В.Соловьёвым дошёл до понимания роли Сталина и Дмитрий Киселёв, ведущий телеканала «Россия». Он высмеял тех, кто, как Д.Медведев, твердят, что Сталин ни кто иной, как жуткий преступник. И вот под тридцатилетним руководством преступника мы сделали страну великой сверхдержавой, под командованием преступника разбили фашизм и спасли родину, весь мир от гитлеровской чумы, по плану преступника создали атомный щит, по замыслу преступника первыми вырвались в космос... Жаль только, что не догадался он, сей преступник, отправить на Луну родителей Медведева за их преступное воспитание сыночка. Может, они там родили бы разумное дитя.

    Но Доренко пока не одинок. С ним заодно Пётр Толстой. В передаче 31 марта он, давно будучи троцкистом, вдруг вытащил из сундука столетнюю новость антисталинистов первого набора: «Сталин — недоучившийся семинарист!» Как интересно было услышать это от человека, переучившегося холуйству.

    А Ленин, говорит, искусственно слепил республики, провёл границы между ними, чего не было в царское время, и вот на наших глазах они по границам и отвалились. Ну, это, стараясь выслужиться перед Кремлём, он опять только повторял известную кремлёвскую хохму об «атомной бомбе под Россию», заложенной де в 1922 году Лениным, которую через семьдесят лет, в 1991 году по дистанционному управлению из Мавзолея Владимир Ильич, будучи лютым врагом Советской власти, взорвал.

    Хорошо бы в нашей Думе завести что-то вроде курсов ликбеза (ликвидация безграмотности) ленинско-сталинских времён и обязать некоторых особенно резвых и голосистых депутатов (а Толстой именно такого пошиба депутат) посещать курсы. Там Толстому могли бы втемяшить, что да, в царское время на русской земле ни республик, ни границ не было, однако же после свержения царя страна стала разваливаться на куски: сперва Польша и Финляндия отвалились (там-то границы как раз были), потом — Украина, Белоруссия, Дальний Восток, Средняя Азия... И спасти единство страны можно было только силой и созданием во многом самостоятельных Союзных республик со своей конституцией. Так большевики во главе с Лениным и поступили. Они и помыслить не могли Россию без Украины, Белоруссии и других земель империи, и не взирая на все вопли здесь и за кордоном, вышибли из Киева гетмана Скоропадского, Верховную Раду и установили на Украине Советскую власть. И так — во всех краях Российской империи. Потом большевики пели:

    Белоруссия родная,
    Украина золотая,
    Ваше счастье молодое
    Мы стальными штыками оградим!..

    29 марта Дума приняла закон о неуважении к власти. Толстой депутат Думы, даже заместитель её председателя, кроме того, на первом канале телевидения он ведёт еженедельные обзоры новостей. Так вот он — это власть? Я оскорблю власть, если скажу Толстому, что по своему воспитанию и уму он, как, допустим, и Медведев, не соответствует занимаемым должностям?

    Ну, в самом деле, однажды некая думская дама объявила Ленина, Сталина и Мао Цзэдуна стоящими в одном историческом ряду с Гитлером. Это троцкисту Толстому было очень по душе. И он защищал даму от понятного гнева русских людей: «Это же её личная точка зрения! Она имеет право на своё мнение!»

    Или взять хотя бы передачу, которую он ведёт. Она озаглавлена «Толстой. Воскресение». И у него не хватает ума понять, какая это низкопробная еженедельная пошлость, оскорбительная для памяти его великого однофамильца.

    Так вот, если я, выражая отнюдь не только личное мнение, скажу ему: «Убирались бы вы, толстый и горластый, куда подальше из Думы и с экрана» — это оскорбление власти?

    Нет, на всякий случай я это не скажу. Я всего лишь попрошу название его передачи «Толстой. Воскресение» заменить другим — «Толстой. Записки сумасшедшего». Да, не только у Гоголя, но и у Толстого есть рассказ с таким названием. Вот под такой вывеской и выступай по воскресеньям. И с большим удовольствием будут смотреть и слушать ваши передачи обитатели всех дурдомов России. Ручки будут потирать, слюни пускать и даже аплодировать: «Наш! Свой в доску! Жми, Петруша!»