Годовщина падения Испанской республики. 
1 апреля 1939 года командующий армии националистических мятежников Франсиско Франко подписал свое последнее коммюнике:
«В сегодняшний день, когда Красная Армия пленена и разоружена, национальные войска достигли своей конечной цели в войне. Война закончена. Генералиссимус Франко».
Гражданская война в Испании действительно была закончена, несмотря на все попытки организовать партизанскую войну, которые предприняли представители различных левых организаций. Республика пала. Наступило царство разбойников.
К началу 1939 года революционный режим уже находился накануне военного и политического краха. После сражения при Эбро наступательный потенциал республиканцев иссяк. Их моральный дух был подорван военными неудачами, внутренними раздорами и отказом от проведения социальных реформ, которые саботировало правительство Хуана Негрина. В декабре 1938 – январе 1939 года войска франкистского генерала Арондо перешли в наступление в Каталонии и 26 января взяли Барселону – важнейший порт индустриальный центр страны, оплат и центр левого движения. 460 тысяч республиканских солдат и мирных жителей ушли в соседнюю Францию.
Буржуазные правительства Франции и Англии окончательно сбросили маску «невмешательства» и открыто поддержали франкистов. Французские власти заблокировали предназначенные для республики военные грузы, а 26-27 февраля 1939 года Лондон и Париж официально признали Франсиско Франко законным правителем Испании.
Между тем республиканцы еще располагали значительными вооруженными силами. Под ружьем находилось около 700 тысяч солдат. Они имели боевой опыт, были хорошо снаряжены стрелковым оружием, но страдали от нехватки тяжелого вооружения, которое в основном поставлялось Советским Союзом. Правительство Негрина контролировало столицу страны Мадрид, подступы к которому были хорошо укреплены в ходе предыдущих боев. При энергичном руководстве республика еще могла оказывать сопротивление – рассчитывая на изменение политической обстановки в ожидавшей новую большую войну Европе. Однако развязка наступила внезапно и драматично.
Как известно, во время первого наступления франкистов на Мадрид в 1936 году националистические мятежники хвалились, что взятию города будет способствовать «пятая колонна» предателей в тылу республиканцев. Тогда этот план сорвался – однако он стал трагической реальностью в марте 1939 года. Начальник разведки националистов полковник Унгрия при посредничестве британских дипломатов установил контакты с высшими офицерами защищавших Мадрид республиканских подразделений. Главой заговора стал полковник Сехисмундо Касадо, который выступал против «разрушения Испании» и добивался заключения мира с фашистами.
Главным препятствием на пути капитуляции перед Франко были испанские коммунисты, против которых и был направлен тайно подготовленный армейский мятеж. Ради святой цели спасения Испании от «руки Москвы» к контрреволюционному заговору примкнули и «неавторитарные левые». В число заговорщиков вошли комиссар флота социалист Бруно Алонсо и известный анархо-синдикалист Сиприано Мера. 2 марта 1939 года, после того, как президент Негрин подписал приказ о назначении ряда офицеров-коммунистов на высшие командные посты в армии, сторонники примирения с франкистами начали восстание на военно-морской базе в Картахене. Они взяли под стражу местных коммунистов, обратились за помощью к мятежникам – и некоторые историки символически сравнивают этот бунт с Кронштадским восстанием 1921 года. После того, как коммунистам удалось выбить мятежников из гавани, взбунтовавшиеся суда бежали из Испании в североафриканские владения Франции, и впоследствии были переданы франкистам.
В ночь с 5 на 6 марта полковник Касадо поднял мятеж в Мадриде. Путчисты спороли с мундиров красные звезды и взяли под свой контроль радиоцентр, министерство финансов, банк, телефонную станцию и министерство внутренних дел. Правительство Негрина было объявлено низложенным. Мятежники провозгласили создание Национального совета обороны, и республиканская власть оказалась полностью парализованной. Вместо того чтобы оказать сопротивлению мятежу, премьер-министр Хуан Негрин сначала начал переговоры с путчистами, а затем бежал из страны. Не намного лучше повело себя и руководство компартии, парализованное отсутствием указаний из центра. Последней надеждой Мадрида и революции оставались мобилизованные массы трудящихся и рядовые испанские коммунисты. Именно они вместе с солдатами 1, 2 и 3 армейских корпусов, которые остались верными республике, вступили в бой с мятежниками Касадо, и сумели взяли отбить у него большую часть центра Мадрида. Но затем им был нанесен удар в спину.
7 марта 4 анархистский корпус под командованием Сиприано Мера оголил фронт перед франкистами и направился в Мадрид на помощь контрреволюционным мятежникам Касадо. Последующие дни в городе и его окрестностях проходили тяжелые бои – и лишь 12 марта коммунисты прекратили сопротивление. Многие из них верили в заявления мятежников, питая надежду на то, что они всего лишь хотят добиться скорейшего мира и сделают все, чтобы сохранить завоевания революции.
«Присланная 14-я дивизия из 4-го армейского корпуса Сиприано Меры окончательно решила исход противостояния, подавив выступление коммунистов. Американский исследователь Роберт Александер считает, что роль Сиприано Меры в этом восстании была важнейшей» – пишет об этом современный российский анархист Андрей Федоров в апологетической статье под заголовком «Сиприано Мера – герой рабочего класса». А современный историк Сергей Данилов пишет, что Сиприано Мера намеревался доставить арестованного премьер-министра Негрина в Бургос, чтобы он предстал перед трибуналом националистов.
12 марта путчисты расстреляли в Мадриде командира 1 корпуса Барсело и многих других коммунистов. Одновременно, были отданы приказы не оказывать сопротивление наступающим франкистам. Солдатам республиканской армии было разрешено расходиться по домам. С этого момента всякое организованное сопротивление фашистам, фактически, прекратилось – армия республики таяла на глазах, а десятки тысяч беженцев устремились к портам в тщетной надежде на спасение, иногда совершая групповые самоубийства. Франко демонстративно отказался принять делегацию Касадо, прибывшую для обсуждения условий капитуляции. Предатели сделали свое дело, и теперь были ему не нужны. Единственное что они получили – возможность выехать в эмиграцию, после того, как франкисты триумфально вошли в Мадрид. «Огромная по беда фашизма. Возможно, самая великая из одержанных до сих пор» – восторженно написал об этом соратник Муссолини министр Чиано.
«Плох тот революционер, который никогда не предавал революции» – считает автор этой статьи. В предательстве революционных идеалов обвиняли «железнобоких», якобинцев, большевиков и барбудос. Делая тактические уступки, они одерживали стратегические победы. Однако, предательство Испанской революции совершенное анархистами не укрепило республику – оно вогнало ее в гроб. А заодно поставило точку в истории испанского анархизма, который так больше и не стал никогда по настоящему серьезной политической силой.
К сожалению, многие «левые» не извлекли урока из этого предательства и в дальнейшем нередко шли на союз с самыми темными силами реакции – во имя борьбы «с угрозой тоталитаризма». Мы видели это в конце 80-х годов в Восточной Европе, и можем наблюдать это опять в сегодняшней ситуации вокруг ожидающей вторжения и переворота Венесуэлы.
Современные историки склонные рассматривать Гражданскую войну в Испании как один из эпизодов Второй мировой войны или «Долгой гражданской войны» первой половины XX века. Спустя пять месяцев после падения республики Германия напала на Польшу, и военно-политический расклад в Европе изменился самым кардинальным образом. Англия и Франция, которые практически открыто поддерживали режимы Германии и Италии, стали их политическими противниками. Продержавшись всего полгода, республиканское правительство сохранило бы шанс на продолжение борьбы и итоговую победу. Но этот шанс отняли у него антикоммунистически настроенные «антиавторитарии».
Артем Кирпиченок
