Ну а куда ж им деваться! :)
Молчат просто
Молчание русских как форма выражения народного мнения
http://www.specnaz.ru/pozicii/298/Знаменитую пушкинскую фразу из «Бориса Годунова» – «Народ безмолвствует» – почему-то воспринимают как признание пассивности и безучастности нашего народа к делам власти. Однако, понимать так – значит не помнить ни Пушкина, ни русской истории.
У Пушкина народ безмолвствует в ответ на предложение выкликать Димитрия Самозванца царем. Это безмолвие разрешилось в восстание, свергнувшее Самозванца и развеявшее его прах выстрелом из пушки по ветру. Безмолвие народа – одна из форм выражения народного мнения. Это мнение своим шепотом сделало Самозванца царем – и это же мнение своим безмолвием его погубило. Молчание народа – весьма грозная сила, а молчаливое большинство – решающая сила русской истории.
И сегодня большинство нашего народа – это молчаливое большинство. Оно не ходит на митинги, прогуливает выборы, в телевизоре предпочитает платной теледемагогии футбольные матчи и мыльные оперы. Оно имеет свое мнение обо всем, но высказывает его лишь между прочим: недовольным ворчанием, раздраженным окриком, цежением сквозь зубы, а чаще всего – молчанием, которое нашим власть предержащим пора уже отличать от подчинения и научиться читать на молчаливом лице грозные предзнаменования своей судьбы. Современная «российская политика» одно время пыталась себя обмануть.
Конечно, все понимали, что Ельцин был представителем меньшинства, что народ (даже проголосовав от безнадеги на выборах 1996 года) его ненавидел.
Но Путин, Путин? Разве он не представитель большинства, разве не об этом свидетельствуют его высочайшие рейтинги, огромная симпатия, радостные толпы на улицах.
И вот возник политтехнологический миф о «путинском большинстве», как о большинстве народа, которое настроено «за реформы, за рынок, за сближение с Западом, за умеренный патриотизм, против возврата к прошлому, против коммунизма и экстремизма». Сочинив себе вожделенное «большинство», политики начали пытаться с ним манипулировать – создавать партии, выдвигать кандидатов под это «большинство».
И вот – вполне закономерный итог, когда после сложной административной игры, после выкручивания рук, после непосредственного вмешательства лично президента кандидату «партии власти» удалось лишь со второго тура получить всего 14% от общего числа голосов избирателей.
Большинство – настоящее, а не мнимое – не проголосовало за других кандидатов, не проголосовало даже «против всех», а просто сжав зубы промолчало, проигнорировав выборы, показало, что среди предлагаемых ему нынешней политической системой «альтернатив» нет ни одной, заслуживающей хотя бы голосования «против». Большинство нашего народа – это молчаливое большинство. Частично оно совпадает с «путинским», частично – нет. Границы не всегда определишь, потому что оно молчит – или говорит нехотя.
Его мнение не выявляют социологические опросы, что и неудивительно – вопросы там составляются так ловко, чтобы, как и на выборах, людям не удавалось выразить свою действительную позицию.
Но это не значит, что молчаливое большинство устранено от истории. Ему принадлежит неотъемлемое право на спонтанное национальное действие.
Действие, при котором люди не договариваются между собой, а интуитивно и одновременно выбирают один и тот же путь. Именно это действие и определяет общественные повороты, при которых власть в лучшем случае оказывается поездом, едущим по переведенным стрелкам.
Это национальное действие обычно наделено достаточно жесткой идеологией. Другое дело, что это не идеология лозунга, а идеология предрассудка. Русские знают, чего они хотят, но не часто (особенно под прицелом пушек и говномётов либеральных СМИ) это высказывают. «Посмотришь на русского человека острым глазком… Посмотрит он на тебя острым глазком… И все понятно. И не надо никаких слов. Вот чего нельзя с иностранцем», – писал Розанов сто лет тому назад как.
В нашем современном положении действительно очень многое строится на перемигивании, на том, о чем нельзя говорить.
Но для превращения действия в политическое такого перемигивания недостаточно. Необходимо превратить «предрассудок» в идею и принцип.
Оформление и выражение на современном идеологическом и политологическом языке идеология молчаливого большинства требует усилий со стороны интеллигенции. Только она может понять, сформулировать и перевести на язык высокой идеи то, о чем молчит большинство. А беда русского народа в его современной ситуации в том, что он в какой-то момент оказался народом без интеллигенции. Большая часть интеллигенции нас предала, загнав народную мысль в идейное гетто.
Говорящая на русском языке интеллигенция делится, с одной стороны, на многочисленную, влиятельную и тоталитарную мафию либералов, которые исповедуют принципы и ценности прямо противоположные тому, о чем молчит большинство и стараются это большинство заткнуть, обзывая публично, со страниц газет, «быдлом».
С другой стороны есть немногочисленная и часто гонимая, подвергающаяся постоянным издевательствам, патриотическая интеллигенция.
Однако главная беда патриотической интеллигенции не в гонимости, а в излишней литературности её мнений. Как некогда приход интеллигенции в Церковь, так и нынешнее возвращение ее на Родину оказываются умственным, литературным, а не жизненным движением.
Наши патриоты слишком много дискутируют о Леонтьеве и Хомякове, Тихомирове и Шафаревиче, Кюстине и Чаадаеве, слишком увлечены освоением запретного чтения и спором о чужих словах, пусть даже и очень патриотичных и консервативных. И даже патриоты слишком мало знают о том самом мнении народном, которое грозным молчанием нависло над уже ставшей привычной системой вещей.
Между тем, любые идеи, актуальные в «патриотическом дискурсе», могут служить только средством, инструментом для адекватного оформления тех установок, которые заложены в идеологическом бессознательном реального большинства нашего народа.
Бессмысленно быть патриотичным монархистом, консерватором, социалистом, коммунистом, при этом пропуская мимо ушей то, о чем молчит народ. Тот, кто не слышит молчания и не умеет превратить это молчание в четкие и понятные всем слова, тот кажется людям обманщиком и лжецом.