Автор Тема: Отечественная война 1812  (Прочитано 22770 раз)

0 Пользователей и 2 Гостей просматривают эту тему.

Оффлайн Александр Караваев

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 30
Re: Отечественная война 1812
« Ответ #30 : 11/09/13 , 00:37:51 »
Вот еще некоторые факты из книги Николая Старикова "Кризис: как это делается", подтверждающие мои тезисы.
Цитировать
Основным организатором Октября наряду с Лениным был Троцкий, который (это исторический факт) возвратился в Россию делать революцию из США. Жил там Лев Давидович безбедно, хотя его единственной профессией там была «профессия революционера» [Из Америки был высажен огромный «десант» революционеров, будущих героев Октября и Гражданской войны. Это несколько сотен известных и неизвестных фамилий. Многие из них увековечены на улицах российских городов, другим повезло меньше, и они пополнили ряды «невинных» жертв сталинских репрессий: М.С. Урицкий, В.С. Володарский (Гольдштейн), Ю.М. Ларин (Лурье), Г.Н. Мельничанский, Г. Залкинд, И.И. Иоффе, Г.М. Чудновский, С. Гомберг, Е. Ярчук, В. Боровский, А. Минкин-Менсон, С. Восков и др. Чем же все эти господа и товарищи кормились всю свою жизнь, проживая за рубежом? Кто содержал всех наших революционеров?]. Но самое интересное — плыл на Родину будущий организатор Красной армии, имея в кармане американский паспорт, то есть будучи гражданином США! Может быть, документ был фальшивым? Нет, самым настоящим. Его выдал Льву Давидовичу... президент США Вудро Вильсон. Выдал лично! Это тот самый президент, чей портрет красуется на купюре в $100000. Тот, кто подписал Акт о создании Федерального резерва...

Ленин, который терпеть не мог Троцкого и называл его «Иудушкой», прекрасно знал, чьи интересы представляет Лев Давидович. И неприязнь Ильича к товарищу Бронштейну как рукой сняло: Троцкий и его сторонники в июле 1917 года вступают в большевистскую партию. Владимир Ильич не только не против, наоборот — за. Многие из команды Троцкого, едва став большевиками, немедленно получают ответственные посты. Уверен, их фамилии вам знакомы. Только вы можете не знать, откуда эти рыцари революции к нам приехали. Так вот, прибыли ребята из США.

Антонов-Овсеенко, арестовавший Временное правительство, был как раз из этой «колоды».

Как и застывший в бронзе у питерского моста Моисей Володарский...

Как и глава питерского ЧК Урицкий, «в честь» убийства которого начнется «красный террор»...

Все они были большевиками. Но вступили в партию за три месяца до Великого Октября! И сразу получили головокружительные назначения. А до их приезда из США в партии большевиков была зияющая пустота? Никого достойного не было? А если бы бравые парни, так удачно влившиеся в ряды ленинцев, по какой-то причине в Россию не приехали, так что, и революции бы не получилось?

Поверить в тесную связь между воротилами капиталистического мира и пламенными революционерами довольно сложно. На первый взгляд поступок «буржуев» лишен всякой логики и напоминает коллективное самоубийство: банкиры и миллиардеры растят своих «могильщиков», щедро субсидируя антикапиталистические партии. Все это выглядит странным лишь на первый, поверхностный взгляд. Логика есть, и логика железная. Финансируются подрывные антикапиталистические (а значит, антигосударственные!) элементы в странах-конкурентах. Где были самые сильные социал-демократические партии? В России и Германии. Где произошли революции? В России и Германии. А в США, Великобритании и Франции ничего подобного не случилось. Почему? Потому что всевозможным социалистам в этих странах деньги не выделялись. А деньги, тут уж вам любой «революционер» или «борец за свободу» скажет, есть самый необходимый революционный элемент. А вовсе не оружие и не подрывная литература...

Оффлайн MALIK54

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 15139
Re: Отечественная война 1812
« Ответ #31 : 31/03/14 , 15:35:46 »
    Стёб над либеральными клише.
  • Неистово понравился пост. «...Избранный в результате демократических выборов французским императором Наполеон Бонапарт, успевший к тому моменту освободить от тоталитаризма практически всю континентальную Европу, решил  покончить с тысячелетним рабством на самом востоке континента. Возглавляемый им миротворческий контингент в июне пересек Неман. Но 7 сентября 1812 года, вероломный Кутузов, этот кровавый циклоп самодержавия, заманил европейских миссионеров в ловушку у деревни Бородино, где подверг массовым репрессиям. Попутно, по сталинским традициям, уничтожая свою армию и купаясь в крови, он злобно хохотал, глядя как бесправные солдатики идут в бессмысленный бой, с одним редутом на троих». В общем, шикарный стёб над типовыми либерально-фашизоидными текстами, точнее - штампами. Подписи под картинами и гравюрами - тоже прекрасны.

    Uz12nB17C1E
  • Русские ватники конвоируют свободолюбивых европейцев.

    Полностью - ТУТ!

Оффлайн MALIK54

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 15139
Re: Отечественная война 1812
« Ответ #32 : 19/08/14 , 15:09:35 »
    К юбилею Первой Отечественной войны против Первого Евросоюза.
Точнее, это была вторая Отечественная война против второго Евросоюза. Первая была в 1612 году против европейской коалиции под руководством польско-шведской королевской династии Вазов.
Утянул статью и свои комменты к ней отсюда:Наполеон победил в 1812 году

”Наш всеобщий любимец Пивоваров (который с НТВ) сваял как то фильм, только на сей раз не про разоблачения кровавых преступлений Сталина или про нелегкую судьбу коллаборациониста Власова, а про Отечественную войну 1812 года.
При этом стиль Пивоварова хорошо заметен буквально сразу в названии. Про Брестскую крепость у него были "Крепостные герои", ну а тут просто прелестный заголовок "1812 год: Кто победил?", что как бы намекает, что непонятно, кто же победил в кампании 1812 года. Видимо такая постановка вопроса означает, что есть сторонники версии, что победил таки Наполеон. И такие сторонники как оказалось имеются.

Как явствует из описания сюжета фильма, таки "неизвестный француз" (споря, с неуважающим Наполеона русским солдатом) в голову которому автор вложил свои замечательные мысли будет рассказывать, как Наполеон победно дошел до Москвы, а потом добровольно оттуда ушел, а все бедствия Великой Армии, от голода и морозов, а не от каких-то там русских войск и старпера Кутузова. Разумеется, именно такую постановку вопроса надо показывать на 200-летний юбилей Отечественной войны, дабы граждане могли задуматься, а действительно, кто же победил в 1812 году?

Ждем новых разоблачений нашего ужасного прошлого”.

bulochnikovwrote:
А кстати, Пивоваров прав.

В 1812м году победил Наполеон. По французским, а точнее, по европейским критериям. Временно.
А русские победили его в 1813м. Уже окончательно.


А вообще то вопрос глубже. Европейская военная историография традиционно расценивает победу, как завоевание ПОЛЯ БОЯ. Кто не ушёл с поля боя, тот и победил. "Честь поля боя" называется.

А азиатская и русская военная традиция определяет победу как уничтожение или капитуляция армии врага.
Так вот, с точки зрения западного (прежде всего французского) историка война с Россией была чередой блестящих побед Наполеона. Ибо русские ВСЕГДА в конце концов только отступали с поля боя.
Но как то так получилось, что в результате этих блестящих побед военного гения русские войска оказались в Париже. А сам военный гений на острове Эльба.
(Подсказка: У Наполеона солдаты закончились).


А про "генерала мороза"...
Так во всех войнах от начала веков и до второй мировой 80% потерь было не от оружия противника, а от инфекций, простуд, обморожений и прочего такого. Во второй мировой на Западном фронте соотношение было 50/50. Недавно изобретённые антибиотики и тёплая погода во время Западной компании поспособствовали. (На восточном никто не считал...)


И не учитывать этот фактор в войне, значит проявлять себя бездарным стратегом. (Хотя, может быть и хорошим тактиком). Это как если бы Вермахт утопил все танки группы Центр в Пинских болотах и потом историки писали бы, что немцев победили не русские, а болотная трясина.
Кого расстреливать надо было за такой результат: Гудериана или болото?
Русские под руководством Кутузова этот фактор учитывали. Когда бравые генералы приходили к Кутузову с гениальным планам, как ему изловить Бонапартия и тем самым покрыть себя неувядаемой славой, Кутузов тяжко вздыхал, и говорил: “Да где уж нам, сиволапым, самого Наполеона пленять! Ты бы милок, сходил бы лично проверил войска, чтобы на ночь дров наготовили вдоволь. Да чтобы не более четырёх солдатиков было возле костра. И чтобы портяночки были сухими лично проверь. Да продовольствия не жалей. Потом лично мне и доложишь результат. А диспозиция твоя очень хороша! Даже я лучше бы не сочинил”.
Генералы те мыслили по европейски. А Кутузов и другие генералы по русски. Поэтому авторы гениальных диспозиций (Ди Эрсе колонна марширен, Ди цвайте колонна марширен, Ди дритте колонна марширен) ненавидели старого пердуна, мешающего им прославиться в веках. Потом они изрядно подгадили реноме Кутузова в своих воспоминаниях.
sadknight0802wrote:
То есть выигрывали бои, но проиграли войну.
bulochnikovwrote:
Нет. Русские просто вели другую войну. Они напрыгивали на французов не с целью удержать за собой поля боя, а с целью убить побольше врагов. А потом смотаться врассыпную до следующего раза.

А лучший способ убить врага - захватить или пожечь его обозы с пищей, одеждой и медикаментами. Убить его "руками" "генерала мороза", оставив французов босыми, голыми и голодными в снегу. (Почему голыми и босыми? А потому, что в походах обувь и одежда быстро истреплеваются и приходят в негодность и надо максимум раз в две недели заменять её новой.) А если нападать на армию, то лучше всего ночью на биваках и на переходах на растянувшиеся уставшие колонны.

Наполеон называл это "скифской войной".
Он послал к Кутузову своего генерала на переговоры. Который выдвинул претензию к Кутузову: "Вы воюете не по правилам"
На что Кутузов ответил, тяжело вздохнув: "Воюем, как умеем."

Это поэт Денис Давыдов писал с гордостью: “Невинной крови на моих руках нет!”. Но это поэт. У всех прочих был другой лозунг: “Чем их будет меньше, тем лучше”.
Если официальная армия просто разоружала пленных французов и отпускала их беззащитных на волю судьбы и случая, то казаки рубили всех встреченных французов, хоть вооружённых, хоть разоружённых. Тренировались. А хуже всего было французам, попавшихся крестьянским отрядам. Вот тех убивали долго, жестоко и с выдумкой. Сажали на тупой кол, сдирали кожу, разрывали пополам двумя берёзами, жгли живьём и т.п.
“Пока не погибло нашествие”, как сказал Л.Н. Толстой.

Оффлайн AVI

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 77
Re: Отечественная война 1812
« Ответ #33 : 03/12/14 , 04:40:06 »
Нашел на сайте "Цивилизация" и сохранил:


http://compagnia.ru/ice/read.php?f=17&t=26124&a=1

Автор: Кагор (---.Moscow.dial.rol.ru)
Дата:   21-12-03 00:16

Наполеона пригласили сжечь Москву

Во время VII Международной Конференции некий г-н Стамболи помимо своего хамского доклада распространял среди присутствующих свой премерзкий докладишко под названием "1812й год: Факты и Фантазии". Предлагаю почтеннейшей публике обсудить этот бред. Помимо этой гадости у Стамболи есть еще пара десятков подобных же измышлизмов. Надо дать ему достойный отпор - ТИшники, я к вам обращаюсь! Опровергните написанное, найдите доказательства - в-общем, постойте за научную правду. Итак, доклад:

Отечественная война 1812 года: факты и фантазии

В школьной истории России Отечественная война 1812 года зани-мает одно из центральных мест. Напомним в общих чертах канву тех далеких событий, которые вошли во все учебники истории. Многократно битый-перебитый на полях сражений капрал французских королевских войск, провозглашенный вначале генералом, а впоследствии и императором, Наполеон Бонапарт собрал к началу 1812 года невероятную по своим размерам армию—так называемую Великую Армию—численностью более 600 000 человек и сосредоточил ее на границе с Российской Империей на территории Пруссии. 22 июня 1812 года Великая Армия перешла реку Неман и начала свое продвижение к Индии. На пути к заветной цели лежала Москва, и потому бравый капрал решил вначале расправиться с Белокаменной, а затем продолжить свой поход на Восток к Уралу, и далее через казахские степи и отроги Хинду-Куша ударить на Индию с севера, чтобы вслед за Россией поставить ее на колени и присоединить к революционной Франции. Две российские армии под командованием Барклая-де-Толли и Багратиона общей численностью 250 000 человек вынуждены были панически бежать перед многократно превосходящим противником, т.к. скорость продвижения войск Наполеона по старой Смоленской дороге была просто невероятна: за два месяца Великая Армия проделала путь около 1200 верст! (это более 20 км в день, что означало непрерывный двухмесячный марш-бросок и полное отсутствие противодействия со стороны самой большой и мощной в то время в Европе враждебной армии, защищавшей свое Отечество).
Москва была обречена. Мудрый Одноглазый полководец избегал встреч с противником, опасаясь полного разгрома русских войск в прямом столкновении с французами, и потому было очевидно, что «маленький капрал» с ходу возьмет столицу и тем самым «поразит Россию в самое сердце». Взятие Москвы означало победу французов и подписание позорного для России мирного договора, по которому она становилась жалкой колонией Франции, а Наполеон, вдохновленный этой легкой победой, с утроенной энергией продолжил бы свой путь в Индию.
Кровопролитнейшее Бородинское сражение немного охладило пыл французов и, хотя они в этой битве начисто победили жалких русских, все же Бородино показало всему миру, что русский солдат тоже умеет защи-щать свою Родину. Исходя из вышеприведенной логики совершенно непонятен пафос «совещания в Филях», на котором Одноглазый поставил русских генералов перед фактом категорической сдачи Москвы. Сдача Москвы означала спасение русской армии и продолжение Сопротивления «маленькому капралу». Просидев в захваченной Москве некоторое время и напрасно прождав от русского царя предложения позорной капитуляции, Наполеон решает оставить Москву и начать отступление из России, к началу ноября превратившееся в паническое бегство. Перед оставлением Москвы этот ужасный человек приказывает взорвать Московский Кремль («так не достанься же ты никому!»).
Попробуем теперь разобраться со всей этой путаницей, нагромож-дением фантазий и восстановить реальный ход событий. Прежде всего рассмотрим источники по истории войны 1812 года. Их всего два: стихотворение Лермонтова «Бородино» и роман Льва Толстого «Война и мир». Эти источники крайне содержательны и сообщают нам очень много достоверной исторической информации. Например, описание битвы: «Да, были схватки боевые, да, говорят, еще какие!». Они рисуют нам образы Наташи Ростовой и некоего племянника, допытывающегося у своего дяди, за каким … «Москва, спаленная пожаром, французу отдана?». А ведь действительно, если сильно задуматься, за каким … француз захватил эту спаленную пожаром Москву? Белиберда какая-то.
Позвольте, а что, неужели кроме этих двух, извините за выражение, источников, больше ничего не имеется в наличии? Все же Отечественная Война, должны же были сохраниться воспоминания участников тех событий, военно-исторические документы—всякие там приказы, послужные списки, штатное расписание войсковых частей и т.п. документы… Это невероятно, но указанные реальные исторические источники в действительности существуют. Беда лишь в том, что они рисуют абсолютно иную картину тех самых событий. Не утомляя читателя множеством приводимых документов, также кратко, как была описана канва событий в школьных учебниках, восстановим на основании исторических документов реальную картину пожара в Москве и «нашествия Наполеона» 1812 года. Именно поэтому «серьезные академические» ученые-историки использу-ют лишь два вышеуказанных источника. На одном стихотворении Лер-монтова основан весь капитальный труд академика Тарле «1812й год».
Но вначале попытаемся осмыслить бредовость официальной версии. Все в истории наполеоновских войн отличается размахом и величием. Численность армий всех участвовавших сторон исчисляется сотнями тысяч, а некоторые баталии «собирали» до полумиллиона участников («Битва народов под Лейпцигом»)! Поэтому численность Великой Армии в 600 тыс. человек не кажется школьникам преувеличенной—они помнят, что на курской дуге численность армий с обеих сторон приближалась к 2 миллионам! Но для серьезного исследователя эти численности —абсолютная чушь. В начале XIX столетия просто не могло быть таких армий, тем более, что обескровленная за 30 лет непрекращающимися гражданскими войнами Франция не могла выставлять год за годом сотни тысяч свежих рекрутов. В то же время русская армия была прекрасно укомплектована, обучена, обмундирована и представляла собой единственно реальную военную силу в Европе. И даже если бы Наполеону удалось ка-ким-то образом собрать 600 000 человек, это был бы обычный сброд без необходимой многолетней подготовки, вооружения и, главное, высокого морального духа, необходимого для завоевания России.
Штатное расписание Великой Армии страдает огромными провалами. Если могут оказаться доступными французские военно-исторические архивы (которых просто нет), то станет ясно, что Наполеон стал прототипом Чичикова, собравшим под свои знамена более полумиллиона «мертвых душ», а Пушкин, подсказавший сюжет для одноименного романа Гоголю, на самом деле позаимствовал его у Наполеона. Есть основания предполагать, что во второй части «Мертвых душ» Гоголь обозначил прототипа своего героя Чичикова, но тогда еще слишком была жива память об этом позорном деянии царизма, и участники той войны доживали свои дни в своих имениях. Поэтому еще не пришло время «гласности», чтобы «вывести на чистую воду» Наполеона и, главное, русского царя.
Тогда получается, что русская армия не только не оказывала сопро-тивления дутой армии Наполеона, а, превосходя ее многократно и к тому же находясь на своей территории, могла просто смести с лица земли непрошенного гостя. Скорость же продвижения Наполеона к Москве убеж-дает в том, что русская армия скорее охраняла горстку мародеров корсиканца от народа, нежели в панике бежала перед превосходящим противником. Действительно, сама растянутость коммуникаций давала прекрас-ные шансы многократно перерезать их во многих местах и не дать воз-можности французам наслаждаться легкими победами. Однако этого не произошло. Коммуникации были в порядке и ни разу не дали сбой.
Реально Наполеон вторгся в Россию с армией до 40-50 000 человек. В 5-6 раз превосходящие силы русских маневрировали, отступая к Москве. Случайная стычка под Смоленском чуть было не затормозила взятого французами темпа и могла бы привести к необратимым последствиям: горстка мародеров могла испугаться и выйти из-под контроля, т.е., побросав оружие и обмундирование, утикать обратно в Европу. Чтобы этого не произошло, русская армия ускорила темп отступления, и марш-броски французов на пределе человеческих возможностей более не натыкались на задние ряды колонн русских.
Вопрос о Бородине высветился с самой неожиданной стороны. Русские военно-исторические архивы сообщают, что на бородинском поле (поименно) погибло всего около 270 средних и старших офицеров, а непоименованных младших рядовых чинов в 3 раза больше, что дает общее число потерь около тысячи человек. Важнейшая деталь: почти все погибшие служили под командованием генерала князя Тучкова, который также погиб на Бородинском поле. Случайное совпадение? Английский наблю-датель сообщил очень важную деталь: часть генерала Тучкова была зажата русскими войсками и ими же обстреляна, причем из этого «котла» практически никто не спасся. Это напоминает нам подобный эпизод в наше время, когда под Первомайском одни части федеральных войск уничтожались другими частями тех же федеральных войск. Потери французских войск на Бородинском поле не разглашаются, но, по всей вероятности, они не могли превышать нескольких десятков раненых.
Наполеон вошел в город, поразивший его воображение. Ничего по-добного он в своей жизни не видел, не считая, конечно, Александрии и Вавилона (Каира) в Египте. Москва не полыхала ни до, ни во время нахождения в ней французов. Лишь после того, как последний француз покинул Москву, русские подрывные отряды спокойно и не торопясь (население было «эвакуировано» в связи с нашествием) заложили бочки с порохом под кремлевские башни и церкви и взорвали их. Рвали точно и целе-направленно в соответствии с планом из Санкт-Петербурга в течение не-скольких дней. Разгоравшийся в оставленном городе пожар был лишь на руку исполнителям царской воли «Благословенного» царя.
Итак, после краткого обзора всех несуразностей попробуем восстановить картину реальных событий того времени. Не углубляясь особенно в историю XVIII века, отмечу лишь один факт: необходимость в строительстве новой российской столицы вызвала проблему ликвидации старой. В особенности «бельмом на глазу» оставался Московский Кремль с его древними храмами, не вписывавшимися в концепцию Нового Времени. Панорама Московского Кремля до-Наполеоновского времени показывает нам совершенно иной вид кремлевских церквей—круглый. Видно, что Иван Великий стоит особняком и скорее напоминает минарет. А вот Спасская башня напоминает европейские замки.
Необходимость коренным образом изменить панораму Кремля и всей Москвы в целом (например, уничтожение царского до-романовского дворца в Коломенском и многое др.) с одновременной нейтрализацией москвичей вызвала к жизни план «продвижения» международного авантюриста в лидеры и приглашения его «посетить» Москву с целью ее сдачи. Долгих десять лет этот план воплощался в жизнь. Десять лет Наполеону создавался имидж успешного полководца и повелителя Европы, чтобы он не стеснялся на приемах у царских особ, и мог «держать головку» при разговоре с августейшими правителями.
Считается, что поход Наполеона на Россию финансировался Ротшильдом. Но совершенно очевидно, что всех денег Ротшильда не хватило бы даже на малую часть финансирования такого грандиозного проекта. Известно также, что часть денег Наполеон напечатал в Польше (им было выпущено огромное количество фальшивых русских ассигнаций). И все же большую часть финансирования взяло на себя царское правительство, чтобы осуществить задуманный им план. Итак, 40-50 тысяч «воинов», на-спех собранных по всей Европе, преимущественно в Италии и Испании (напомню, обескровленная Франция не могла выставить и малой доли такого количества рекрутов)—те самые «дванадесять языков»—и плюс более полумиллиона «мертвых душ» были выдвинуты Наполеоном к границам Российской Империи. По знаку русского царя весь этот сброд под надзором франко-итальянских и русских офицеров ринулся наперегонки с русской армией по старой смоленской дороге по направлению к Москве.
Население России неодобрительно относилось к маневрам корсиканца, и для охраны его отрядов, коммуникаций и даже уже захваченных населенных пунктов (того же Смоленска) русской армии было приказано всеми силами оттеснять патриотически настроенных жителей от прямого взаимодействия с «солдатами» Великой Армии. Если бы русская армия не выполнила своей миссии, народ просто «поднял бы на вилы» как самого маленького капрала, так и всю его Великую Армию, не заметив даже ее величия. Вспомним хотя бы казачьего атамана Платова, стремившегося «арестовать» зарвавшегося выскочку—именно, не атаковать и разбить всю армию Наполеона в быстром бою, а просто «арестовать» как арестовывают горстку грабителей на большой дороге. При этом реальное соотношение сил всех войск Наполеона и казачьего полка Платова было таковым, что Платов мог это сделать и без больших потерь.
Снабжение наполеоновской армии не только провиантом, но прежде всего столь необходимой для имитации военной кампании амуницией и вооружением (вплоть до патронов, пороха, пушечных ядер и т.п.) осуществлялось заказчиком—российской стороной—неукоснительно. Не-смотря на непредвиденные стихийные противодействия французским интендантам (заготовителям=грабителям) «непросвещенными, темными и забитыми» крестьянами французская армия ни в чем и никогда вплоть до начала отступления не испытывала недостатка, и в этом надо отдать должное российской армии и ее Одноглазому полководцу. Видимо, за 10 лет подготовки к «нашествию» Наполеона российская сторона проделала большую работу по заготовке всех необходимых припасов по пути следования романоязычных волонтеров вглубь российской территории.
Что касается Бородина, то «тайна проклятия фараонов», нависшая над частью князя Тучкова, легко становится понятной, если вспомнить о поездке князя задолго до Бородина во Францию, где он познакомился с Буонопартом. Ничего хорошего об их отношениях сказать нельзя, и мстительный корсиканец затаил обиду. Бородино явилось «сведением счетов», когда корсиканец в удовлетворение своих амбиций потребовал от русского царя голову князя. На фоне расписанных поэтами декораций (единст-венное вошедшее в школьные учебники подробное описание виртуальной битвы) корсиканец лишил князя жизни. Остальное—фантазии историков.
И все же Наполеон нарушил договор. У него просто не поднялась рука на Москву. Поэтому его отступление не было той приятной прогул-кой, которую ему гарантировали в случае его послушания. Надо отдать ему должное—он сопровождал своих испано-итальянцев аж до Березина! Но на этом его терпение лопнуло, и он, вслед за многими, утикал в разоренную гражданкой Францию. А русские бросились отлавливать «мусью» из Великой Армии, чтобы иметь халявных учителей хранцузского для своих недорослей. Каково же было их разочарование, когда они поняли, что даже здесь русский царь посмеялся над ними. «Мусью» оказались ненастоящими—среди них почти не было французов. Неграмотный европейский сброд никоим образом не интересовал «непросвещенных полуграмотных» русских, и беглецов сдавали на поруки охранявшей их русской армии. Этапирование этих беглецов обратно в Европу вылилось в так называемый заграничный поход 1813 года. Никаких боевых действий во время заграничного похода вообще не велось, и русская армия, распи-хивая горе-солдат по домам, немного развлеклась в Европе.
После отхода французов русские подрывники, пока народ еще не успел вернуться в Москву, срочно занялись осуществлением «плана Б» (план «А» провалился—Наполеон слова не сдержал). Рвать пришлось в сложных условиях—Белокаменная строилась на века, и потому еще не знавшие тротила, гексогена, ядерного полураспада и прочих возможно-стей российских ученых ХХ века, подрывники загонялись в тупик: стены оказывались прочнее пороха! Легко сгорел деревянный царский дворец в Коломенском. Как-то удалось разрушить легкие круглые шатровые храмы Кремля. Но кремлевские белокаменные стены и башни стояли, и ничто не могло их поколебать. Пришлось срочно изобретать «план В». Белокаменную сделали краснокаменной. С середины XIX века наружную облицовку всего Кремля поменяли на красный кирпич. Денег на это ушло просто не-вероятная уйма. В самом Кремле на месте руин было сооружено множе-ство новых зданий, и, сравнивая между собой две картинки—до- наполеоновскую с после-наполеоновской—понимаешь, что «внутренность» Кремля была практически полностью заменена Романовыми. То, что не удалось сделать Петру и галантному XVIII веку, доделали в XIX-м.
Такое внимание Романовых к московскому Кремлю рождает новые вопросы, но исследование, посвященное кремлевским святыням, я отложу до лучших времен.
С уважением, Кагор

http://compagnia.ru/civ/read.php?f=1&i=98&t=98

Author: Кагор (---.Moscow.dial.rol.ru)
Date:   01-26-04 00:16

Итак, господа, этот тип Стамболи не только не успокоился, но, наоборот, привлек академика Тарле на свою сторону. Вот результаты его "трудов" - он цитирует академика! Это просто хулиганство!

Продолжаем тему: Наполеона пригласили сжечь Москву
(читая труд акад.Тарле “1812й год”)

Глава XII. Разрыв с Россией

Набор рекрутов во Франции

«Дипломатическая подготовка войны была закончена уже ранней весной. Есть сведения о том, что плохой урожай 1811 г. привел к голоду в некоторых местах Франции в конце зимы и весной 1812 г., что кое-где в деревне были волнения на этой почве, а кое-где ожидались, и есть указания, что это задержало выступление Наполеона в поход на полтора-два месяца. Скупки и спекуляции хлебом усиливали тревогу и раздражение в деревне, и это неспокойное положение тоже замедлило выступление Наполеона… Тут же нужно заметить, что рекрутский набор, который уже в течение последних шести лет (после аустерлицкой кампании) проходил очень туго, на этот раз (1811 и начало 1812 г.) дал особенно большое число уклоняющихся. Они убегали в леса, прятались, отсиживались. Экономические тяготы от непрерывных войн и поборов (особенно от бесконечной испанской войны) начали уже раздражать крестьянские массы, что и выражалось ростом числа уклоняющихся от набора. Даже собственническое крестьянство начинало обнаруживать недовольство, жаловалось на бесконечные наборы, лишающие хозяина дешевых батрацких рук.
Наполеон вынужден был организовать особые летучие отряды, которые должны были охотиться по лесам за уклоняющимися и насильно приводить их в воинские части. В результате репрессивных мер рекрутский набор перед войной 1812 г. в общем дал все-таки то, на что Наполеон рассчитывал».

Комментарий: репрессии помогли собрать 300 тысяч “героев”!

Переход через Неман

«Через два дня после этого воззвания, в ночь на 24 июня 1812 г. (12 июня ст. ст.), Наполеон приказал начать переправу через Неман, и 300 поляков 13-го полка первые переправились на ту сторону реки. В тот же и в ближайшие дни вся старая гвардия, вся молодая гвардия, потом кавалерия Мюрата, а за ними один маршал за другим со своими корпусами непрерывной чередой переходили на восточный берег Немана. Ни одной души на всем необозримом пространстве за Неманом до самого горизонта французы не увидели, после того, как скрылись из вида еще утром 24 июня сторожевые казаки. «Перед нами лежала пустыня, бурая, желтоватая земля с чахлой растительностью и далекими лесами на горизонте»,—вспоминает один из участников похода, и картина показалась уже тогда «зловещей»…
Окруженный маршалами и огромной свитой, предшествуемый всей кавалерией, Наполеон шел прямой дорогой на Вильну, нигде не встречая и признаков сопротивления».

Комментарий: как и всегда, Наполеон шел на Москву, а потом от Москвы, не встречая сопротивления и не преследуемый русской армией. Если бы не смутьян Платов…

Глава XIII. НАШЕСТВИЕ НАПОЛЕОНА НА РОССИЮ 1812 г.

Правдивость русских «очевидцев»

«…Министр русской полиции не блистал никогда безупречной правдивостью, и более чем вероятно, что он присочинил эти свои героические намеки уже позднее. С этим всегда надо считаться историкам. Есть целая книга (Герстлетта), называющаяся «Остроумие на лестнице» (Der Treppen-witz der Geschichte), специально посвященная таким позднее присочиненным остроумным «историческим» словам и выходкам, которые на самом деле никогда не происходили, но пришли в голову лишь впоследствии, когда уже человек простился со своим собеседником и, «спускаясь по лестнице», придумал, как бы хорошо было сказать еще то-то и то-то».
Комментарий: Акад.Тарле впрямую указывает, что книга «Остроумие на лестнице» стало главным источником «Войны и мира» Толстого, слово в слово переписывавшего ее.

Размеры французской армии в России

«В общем из 685 тысяч человек, которыми располагал Наполеон для войны с Россией, 235 тысяч он должен был оставить пока во Франции и в вассальной Германии, а через границу переправил лишь 420 тысяч человек. Но и эти 420 тысяч подходили и переправлялись лишь постепенно. Уже в Вильне Наполеону доложили о первой серьезной неприятности: о массовом падеже лошадей, для которых не хватало корма. Была и другая неприятность: поляки в Литве и Белоруссии не выставили достаточных военных сил».

Комментарий: это означает, что поляки, за которыми числилось 90 000, выставили лишь малую долю. Реально могло быть задействовано не более 3-5 000 поляков (вместо планировавшихся 9 000).

Наполеоновская стратегия в войне 1812 г.

«По мере развития событий он склонялся больше к тому, что война эта превратится просто в «политическую войну»—так и говорил он о ней немного спустя,—войну кабинетов, как выражались в XVIII в., в нечто вроде дипломатической дискуссии, продолжаемой при помощи нескольких «жестов оружием», после чего обе стороны приходят, наконец, к какому-нибудь общему соглашению».

Первые успехи французского «натиска на Восток»

«Солдаты были измучены страшной жарой и трудными переходами. Жара была такая, что побывавшие в Египте и Сирии старослуживые утешали молодых только тем, что в Египте бывало еще жарче. Фуража не хватало. В некоторых эскадронах со времени выхода из Вильны пало больше половины лошадей. Вместе с тем в армии появились признаки разложения, мародерство приняло необычайные размеры».

Комментарий: Наполеон бросил солдат в Египте, из которого не спасся никто, поэтому никаких старослужащих из египетского похода не могло быть.

Победа под Смоленском

«17 августа бой возобновился. Русские оказывали геройское сопротивление, солдат приходилось и просьбами и прямо угрозами отводить в тыл: они не желали исполнять приказов об отступлении.
После кровавого дня наступила ночь. Бомбардировка города, по приказу Наполеона, продолжалась. И вдруг раздались среда ночи один за другим страшные взрывы, потрясшие землю; начавшийся пожар распространился на весь город. Это русские взрывали пороховые склады и зажигали город: Барклай дал приказ об отступлении. На рассвете французские разведчики донесли, что город оставлен войсками, и Даву без боя вошел в Смоленск.
Трупы людей и лошадей валялись по всем улицам. Стоны и вопли тысяч раненых оглашали город: они были брошены на произвол судьбы. Часть города еще пылала. Наполеон медленно проезжал со свитой по улицам Смоленска, вглядываясь в окружающее, делая распоряжения о тушении пожаров, об уборке начавших разлагаться трупов и громко стонавших раненых, о подсчете найденных припасов. Наблюдатели передают, что он был угрюм и не разговаривал со свитой. Войдя после этой верховой прогулки по городу в дом, где ему была наскоро приготовлена квартира, император бросил свою саблю на стол и сказал: «Кампания 1812 г. окончена».

Комментарий: сохранились свидетельства, что не просто просьбами и угрозами русских солдат заставляли отступить от Смоленска—дело доходило до расстрелов!!! Если маршал Даву расстреливал «сброд» за неподчинение, то русских солдат расстреливали—за стремление стоять насмерть против врага. Брошенные русскими трупы в Смоленске—именно расстрелянные солдаты.

Численность «Великой армии» после Смоленска

«Дело было не только в том, что его армия наполовину уменьшилась вследствие необходимости обеспечить огромную коммуникационную линию и склады гарнизонами, от сражений, мелких, частичных, но упорных и кровопролитных, от страшной жары, усталости и болезней».

Комментарий: Преувеличение! Армия Наполеона таяла только от жары, усталости и болезней. А также от дезертирства, мародерства и по ошибке. Коммуникации охраняла русская армия, она же защищала склады и гарнизоны.

Слухи в России после сдачи Смоленска

«Мещанство и крестьянство говорили разное и о царе и о Наполеоне. С Наполеоном дело было уже давно неясно».
Комментарий: ясное дело, что дело темное.

Потери французов на Бородинском поле

«И когда Наполеону в ночь после битвы доложили, что 47 его генералов убиты или тяжело ранены, что несколько десятков тысяч солдат его армии лежат мертвые или раненые на поле битвы…»
Комментарий: Ну и как, слабонервный читатель? 47 убитых французских генералов (или почти убитых) в одной битве!

Поджог Москвы

«У Наполеона не было ни малейших сомнений относительно причин этой совершенно неожиданной катастрофы: русские сожгли город, чтобы он не достался завоевателю. И то, что Ростопчин увез все пожарные трубы и приспособления для тушения огня, и одновременное возникновение пожаров в разных местах, и показания некоторых людей, схваченных по подозрению в поджогах, и свидетельства некоторых солдат, будто бы видевших поджигателей с факелами,—все его в этом убеждало. Ростопчин впоследствии, как известно, то хвастал своим участием в пожаре Москвы, то отрицал это участие, то опять хвастал и кокетничал своим неистовым патриотизмом, то опять отрицал».

Комментарий: как истинный неистовый патриот, Ростопчин хвастал сожжением Москвы! Каков молодец! А в опалу угодил за излишнее хвастовство.

Управление Наполеоном европейской Империей из Москвы

«Из Москвы он продолжал управлять своей необъятной империей, подписывал декреты, указы, назначения, перемещения, награды, увольнения чиновников и сановников; в Москве, как и всегда, он старался во все вникать, занимался и главным, и второстепенным, и третьестепенным. Как курьезную иллюстрацию вспомним, что тот подробный статус, по которому до настоящего времени неизменно живет и управляется главный французский государственный театр («Французская комедия»—«Комеди Франсэ») подписан Наполеоном в Москве и так до сих пор и называется «московским декретом».

Комментарий: Весь «русский поход» Наполеона был так смешон, что он цинично учредил «Комеди Франсэ». И это было его главным деянием в 1812 г.

Русские патриоты в русской армии

«Кутузов хотел выехать на форпосты для беседы с Лористоном. Но уже тут обнаружилось, что среди кутузовского штаба есть русские патриоты, гораздо более пылкие, чем он сам, и несравненно более оскорбленные потерей Москвы. Это были английский официальный агент при русской армии Вильсон, бежавший из Рейнского союза граф Винценгероде, герцог Вюртембергский, герцог Ольденбургский и ряд других иностранцев, ревниво следивших за каждым шагом Кутузова. К ним присоединился и ненавидевший Кутузова Беннигсен, в свое время донесший царю, что вовсе не было надобности сдавать Москву без нового боя. От имени русского народа и русской армии (представляемой в данном случае вышеназванными лицами) Вильсон явился к Кутузову и в очень резких выражениях заявил главнокомандующему, что армия откажется повиноваться ему, Кутузову, если он посмеет выехать на форпосты говорить с глазу на глаз с Лористоном».

Слухи в России после сдачи Москвы

«Лютое беспокойство овладело верхами дворянства после занятия Москвы Наполеоном, и Александру доносили, что не только среди крестьян идут слухи о свободе, что уже и среди солдат поговаривают, будто Александр сам тайно просил Наполеона войти в Россию и освободить крестьян, потому, очевидно, что сам царь боится помещиков. А в Петербурге уже поговаривали (и за это был даже отдан под суд некий Шебалкин), что Наполеон—сын Екатерины II и идет отнять у Александра свою законную всероссийскую корону, после чего и освободит крестьян. Что в 1812 г. происходил ряд крестьянских волнений против помещиков, и волнений местами серьезных,—это мы знаем документально».

Комментарий: О приглашении Наполеона в Москву впрямую говорили еще в 1812-м, и именно из-за этого были очень серьезные волнения среди населения!!

Тарутино

«Нападение, произведенное 18 октября, развернулось в сражение и кончилось тем, что Мюрат был отброшен за село Спас-Купля. Правда, это было лишь второстепенным столкновением, но оно показало, что Кутузов после Бородина усилился и нужно ждать дальше его инициативы. В действительности же Тарутинское сражение было дано против желания Кутузова, и Беннигсен был в гневе против главнокомандующего, не пожелавшего дать ему нужных сил».

Комментарий: Все поражения французов в 1812-м году—результат самовольных действий волонтеров. Кутузов только охранял французов от таких волонтеров. Наиболее мерзок и опасен из всех волонтеров был Платов.

Оставление Москвы

«Наполеон дал приказ, и 19 октября из Москвы двинулась по Старой Калужской дороге вся французская армия, кроме корпуса маршала Мортье.
Бесконечная вереница разнообразнейших экипажей и повозок с провиантом и с награбленным в Москве имуществом следовала за армией. Дисциплина настолько ослабла, что даже маршал Даву перестал расстреливать ослушников, которые под разными предлогами и всяческими уловками старались подложить в повозки ценные вещи, захваченные в городе, хотя лошадей не хватало даже для артиллерии. Выходящая армия с этим бесконечным обозом представляла собой колоссально растянувшуюся линию. Достаточно привести часто цитируемое наблюдение очевидцев: после целого дня непрерывных маршей к вечеру 19 октября армия и обоз, идя по широчайшей Калужской дороге, где рядом свободно двигалось по восемь экипажей, еще не вышла полностью из города.
Наполеон своим военным глазом сразу оценил всю опасность подобного обоза для армии, всю трудность охранить эту бесконечную линию от внезапных налетов неприятельской конницы и не решился отдать нужное повеление, хотя в первый момент и хотел это сделать. Армия уже была не та. После пережитого, ясно сознавая свое критическое положение, понимая, что дальше предстоят очень трудные дни, армия держалась уже не столько дисциплиной, сколько чувством самосохранения в чужой, враждебной стране. Если личное обаяние Наполеона и не уменьшилось в глазах старых французских солдат, то представители покоренных народов могли подать дурной пример: никакие чувства к Наполеону их не сдерживали.
Бесконечно растянувшаяся линия войск и обоза была первым и сильнейшим его впечатлением. Быть может, еще более сильным было сознание упадка дисциплины».
Комментарий: сброд без дисциплины, растянувшийся на много километров—а Кутузов с самой большой и боеспособной армией впереди! Легкое движение руки—и Наполеона просто нет. Наполеон не просто вышел из России—он спас почти половину армии (Россию покинуло 15 тыс.солдат!)

Отношение Наполеона к взрыву Кремля

«Приказание о взрыве Кремля было лишь частично исполнено. В суматохе внезапного выступления у Мортье не было времени как следует заняться этим делом. «Я никогда не делаю бесполезных вещей»,—сказал как-то Наполеон по поводу клеветы, будто он велел задушить в тюрьме Пишегрю. Но в данном случае взрыв Кремля был, бесспорно, не только варварским, но и совершенно бесполезным делом».

Победа Наполеона под Малоярославцем

«На рассвете 24 октября генерал Дохтуров и за ним Раевский атаковали Малоярославец, занятый накануне Дельзоном. В результате постепенного накопления сил с обеих сторон произошла кровопролитная битва, длившаяся весь день. Восемь раз Малоярославец переходил из рук в руки. В восьмой раз взятый французами Малоярославец к вечеру остался за ними, но потери с обеих сторон были тяжкие. Одними только убитыми французы потеряли около 5 тысяч человек. Город сгорел дотла, загоревшись еще во время боя, так что много сотен человек, русских и французов, погибло от огня на улицах, много раненых сгорело живьем».

«Таяние» французской армии

«Партизаны и казаки все смелее и смелее нападали на арьергард и на отстающих. Выходя из Москвы, Наполеон имел около 100 тысяч человек, выходя 14 ноября из Смоленска, он имел армию всего в 36 тысяч в строю и несколько тысяч отставших и постепенно подходивших. Теперь он сделал то, на что не решился, выходя из Москвы: он велел сжечь все повозки и экипажи, чтобы была возможность тащить пушки. 16 ноября под Красным русские напали на корпус Евгения Богарне, и французы понесли большие потери. На другой день сражение возобновилось. Французы были отброшены, потеряв за два дня около 14 тысяч человек, из которых около 5 тысяч убитыми и ранеными, остальные сдались в плен. Но этим бои под Красным не кончились. Ней, отрезанный от остальной армии, после страшных потерь—из 7 тысяч было потеряно четыре—был с остальными тремя прижат к реке почти всей Кутузовской армией. Ночью он переправился через Днепр севернее Красного, причем, так как лед был еще тонок, много людей провалилось и погибло. Ней с несколькими сотнями человек спасся и пришел в Оршу».

Комментарий: С начала войны командовавший несколькими сотнями маршал Ней был зажат всей армией Кутузова у Днепра, но после обмена с Одноглазым несколькими загадочными фразами и масонскими жестами был отпущен.

Положение Наполеона перед Березиной

«Положение стало совсем отчаянным. С севера, с Двины, к Березине, через которую должен был перейти Наполеон, приближался Витгенштейн; маршалы Удино и Виктор не могли его задержать. С юга шел Чичагов, направлявшийся к Борисову на Березине. 22 ноября Чичагов вошел в Борисов, вытеснив оттуда Домбровского.
Наполеон побледнел, когда ему доложили об этом. Отряды Платова и Ермолова—авангардные части Кутузова—были уже в двух, если не в одном переходе от французов. Грозили окружение и капитуляция».

Великая победа Наполеона над французами под Березиной

«Переправа происходила в порядке, и почти вся французская армия успела перейти благополучно, как вдруг к мостам бросилось около 14 тысяч отставших солдат, преследуемых казаками. Эта масса в панике кинулась, не слушая команды, на мосты, и последняя регулярная часть корпуса маршала Виктора, еще не успевшая перейти, оружием отбрасывала эту толпу. Уведомленный казаками о переправе у Студянки, Кутузов сейчас же известил Чичагова. В это время один из мостов, по которому шла артиллерия, подломился, и когда его наскоро починили, подломился снова. Если бы Чичагов подоспел, катастрофа была бы окончательной. Но он умышленно или неумышленно опоздал, и Наполеон с остатком армии вышел на правый берег. Большая часть отставших (около 10 тысяч из 14), которую регулярный корпус Виктора не пустил на мосты, осталась на берету и была отчасти изрублена казаками, отчасти взята в плен».

Панический страх русских перед Наполеоном при Березине

«И сам Наполеон, и его маршалы, и многие военные историки, как прежние, так и новые, считали и считают, что как военный случай березинская переправа представляет собой замечательное наполеоновское достижение… В 1894 г. появилось специальное исследование русского военного историка Харкевича «Березина», считающееся и теперь образцовым … Так же как и Апухтин, Харкевич считает, что страх, панический страх перед Наполеоном так сдавил и парализовал Витгенштейна и Чичагова, что они не сделали того, что должны были со своей стороны сделать. Действия же Наполеона Харкевич считает вполне целесообразными».

Героизм французских войск при переходе Немана

«При входе в Вильну произошло смятение и даже столкновение между солдатами разных частей, искавшими крова и пищи и начавшими немедленно разграбление складов и магазинов. С 10 по 12 декабря армия шла в Ковно, преследуемая казаками, которых она еще могла отгонять. Кутузов с главными силами был еще в нескольких переходах от Вильны. Не задерживаясь в Ковно, остатки армии перешли через замерзший Неман. Страшный московский поход кончился».

Главная причина поражения Наполеона—климат

«Еще за неделю до выхода армии из русских пределов, 6 декабря 1812 г., в местечке Сморгони Наполеон в сопровождении Коленкура, Дюрока и Лобо и польского офицера Вонсовича уехал от армии, передав командование Мюрату…
Наполеон был совершенно спокоен, объясняясь с маршалами. Что он покидает армию не из трусости, что личная его жизнь сейчас уже вне опасности, а он, не мигнув глазом, много раз встречал в их же присутствии реальную и прямую опасность,—это они знали. Не волновался он, когда говорил с ними и об этой страшной затеянной им и проигранной войне и погубленной великой армии; конечно, печально, но ведь это скорее несчастье, чем ошибка: климат очень подвел и т. п.»

 


Оффлайн Админ

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 9556
Re: Отечественная война 1812
« Ответ #34 : 25/09/15 , 10:31:31 »
ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ ГЕРОЙ, ГЕНЕРАЛ, КНЯЗЬ ПЕТР ИВАНОВИЧ БАГРАТИОН

http://mccvu.ru.images.1c-bitrix-cdn.ru/upload/medialibrary/d69/d695f91313465e110b85f2ade5e2264f.jpg?144302141370910

Воспитанник генералиссимуса Суворова, верный подданный русского Царя, по происхождению - истинный грузин, по вере - православный, по сердцу - русский. Подчиненные видели в Багратионе спасителя Отечества, который избавит Русь от корсиканского чудовища. «Мы русские, какой восторг! Орлы русские облетели орлов французских», - говорил о нем Александр Васильевич Суворов...

Сегодня день памяти героя Отечественной войны 1812 года генерала от инфантерии князя Петра Ивановича Багратиона, скончавшегося в 1812 году от ран, полученных в Бородинском сражении.

Петр Иванович родился в 1765 году в Кизляре (Терская область) в грузинской аристократической семье, происходившей от царской династии Багратионов. Учился в кизлярской школе обер- и унтер-офицерских детей.

Военную службу начал в 1782 году в Кавказском мушкетерском полку. В 1783-1786 годах участвовал в военных действиях против горцев на Северном Кавказе, а в 1787-1790 годах - в войне с турками; отличился при взятии Очакова.

Багратион принимал участие в Польской кампании 1794 года, во время штурма Праги (предместья Варшавы) был замечен А.В.Суворовым и стал его лучшим учеником. К февралю 1799 года Багратион заслужил генеральский чин.

Во время Итальянского и Швейцарского походов Суворова в 1799 году он командовал авангардом союзной Русско-австрийской армии, проявляя как личный героизм, так и полководческое умение. Однако в 1800 году вслед за Суворовым оказался в немилости у Императора Павла I.

Во время войны Третьей коалиции против Наполеона в 1805 году Багратион, имея в распоряжении всего семь тысяч солдат, прикрывал отход русской армии в Моравию, отражая атаки пятидесятитысячного корпуса Мюрата. После выполнение боевой задачи Багратион прорвал окружение и по-суворовски присоединился к армии Кутузова: привёл с собой пленных и трофеи.

В 1807 году Багратион блестяще проявил себя в битвах при Прейсиш-Эйлау, Гейльсберге и Фридланде, получив в награду золотую шпагу «за храбрость», усыпанную алмазами.

Во время Русско-шведской войны 1808-1809 годов Багратион вместе с М.Б.Барклаем-де-Толли руководил смелым переходом Русской армии из Финляндии в Швецию по льду Ботнического залива, который фактически предопределил успешное завершение кампании, за что получил чин генерала от инфантерии. Сразу же после окончания войны со шведами Багратион был направлен на южный фронт, где шла война против турок.

Нанеся ряд поражений туркам, славный генерал взял Измаил и был удостоен ордена Св. Андрея Первозванного. После вторжения Наполеона в Россию и начала Отечественной войны 1812 года в условиях общего отступления русских войск Багратион приложил максимальные усилия, чтобы соединиться с армией М.Б.Барклая-де-Толли.

«Ума тонкого и гибкого, он сделал при дворе сильные связи. Обязательный и приветливый в обращении, он удерживал равных в хороших отношениях, сохранил расположение прежних приятелей... Подчинённый награждался достойно, почитал за счастие служить с ним, всегда боготворил его. Никто из начальников не давал менее чувствовать власть свою; никогда подчинённый не повиновался с большею приятностию. Обхождение его очаровательное! Нетрудно воспользоваться его доверенностию, но только в делах, мало ему известных. Во всяком другом случае характер его самостоятельный... Неустрашим в сражении, равнодушен в опасности... Нравом кроток, несвоеобычлив, щедр до расточительности. Не скор на гнев, всегда готов на примирение. Не помнит зла, вечно помнит благодеяния», - говорил о нем А.П.Ермолов.

В Бородинском сражении Багратион руководил левым флангом, на который пришелся главный удар французов, и героически оборонял Семеновские флеши; возглавил контратаку 2-й гренадерской дивизии на Северную флешь, занятую французами, и был смертельно ранен.
25 сентября (12 сентября - по ст.ст.) 1812 года герой скончался в селе Сима Владимирской губернии в имении своего друга князя Б.А.Голицына и был погребен в ограде местной церкви.

В июле 1839 года по предложению героя Отечественной войны Дениса Давыдова прах Багратиона был торжественно перевезен на Бородинское поле и захоронен у подножия памятника героям Бородинской битвы.

http://mccvu.ru.images.1c-bitrix-cdn.ru/upload/medialibrary/20b/20b68eb1d3d7cd7e0cfaca0f04958039.jpg?144302140743667

Помянем добрым словом героя нашего Отечества Петра Ивановича Багратиона, верой и правдой служившего Царю и Отечеству!


<a href="https://www.youtube.com/v/AfrzwK4LM58" target="_blank" class="new_win">https://www.youtube.com/v/AfrzwK4LM58</a>

Оффлайн Ashar1

  • Политсовет
  • *****
  • Сообщений: 8098
Re: Отечественная война 1812
« Ответ #35 : 22/10/15 , 21:22:11 »
      «Я умру не от раны моей, а от Москвы»   Автор: Николай МУСИЕНКО.  Юрьев-Польский район,  Владимирская область.       
     С ранней юности, с той самой поры, когда князь Пётр Багратион поступил рядовым мушкетёром в один из пехотных полков, стоявших на Кавказе, не было у него ни своего крова, ни семьи, ни какого-либо имущества, кроме разве что мундира, мохнатой бурки, шпаги да верного коня. Вся жизнь, считай, в походах и в сражениях. Куда только не забрасывала его судьба и монаршья воля! Очаков брал, предместье Варшавы — Прагу штурмовал, с Суворовым через Альпы по заледенелым скалам сквозь французские заслоны с боями прорывался, у Шенграбена насмерть стоял, спасая отходившую под натиском Наполеона русскую армию, в финляндских снегах со шведами дрался, а в знойных придунайских степях — с турками. Теперь вот получил на четыре месяца отпуск для поправления здоровья, а податься некуда. Разве только в Симу — имение своей любимой тёти Анны Александровны Голицыной...
 СКВОЗЬ ЛИСТВУ сначала что-то забелело, а потом и дом открылся во всей своей красе — с колоннадой у парадного входа, с высоким мезонином. После долгой дороги в пыли и тряске так приятно было соскочить на песок парковой аллеи, вдохнуть аромат жасмина и роз.
 Расспросам родных, казалось, не будет конца. Но Пётр Иванович не стал вдаваться в подробности пережитого: «Всё хорошо. Сколько пуль над головой просвистело, но ни одна в меня не угодила. Да и от удара штыком или саблей Бог миловал. Давайте условимся: о войне больше ни слова. Это же грех — в таком раю, как ваша Сима, предаваться чему-либо иному, кроме благостного наслаждения природою!»
 Легко дать зарок, да нелегко его выполнить. По утрам старый дворецкий, принося Багратиону кувшин с ледяной водой для умывания, заставал его уже за письменным столом. Гусиное перо летало по бумаге, выводя набело строки, адресованные Александру Первому.
 «В неприязненном расположении императора французского к России никто, конечно, ныне более не усомнится, — утверждал в письме государю прославленный генерал, про которого сам старик Державин однажды в стихах сказал: «Бог-рати-он». — Напротив того, вся Европа есть очным тому свидетелем, с каким заботливым старанием Ваше Императорское Величество тщились с самого заключения Тильзитского трактата сохранить и утвердить мир и дружественную связь между обеими империями; но теперь вся надежда к достижению сей благотворительной цели исчезла, и нет покушения, которого бы от злобы и властолюбия сего завоевателя, алчущего всемирныя монархии, не должно быть опасаться. Он выжидает только той минуты, когда с вящею для него пользою возможет водрузить пламенное знамя на пределах империи Вашей. Степень опасности, день ото дня увеличивающейся, определяет и меры, которые к ограждению себя от оной необходимость предпринять заставляет».
 А дальше Багратион изложил детально продуманный им план будущей войны с наполеоновскими полчищами, который, будь он осуществлён российским императором, возможно, оградил бы Россию от многих бед:
 «He медля нимало, усилить корпус Белостокский до 100000 человек под ружьём, снабдя оный достаточною артиллериею. На границах Восточной Пруссии собрать корпус не менее как из пяти дивизий, снабжённый также не только полевою, но и елико возможно сильнейшею осадною артиллериею, не имеющею недостатка в снарядах. Во вторую линию собрать, на расстоянии не далее 100 или 150 вёрст от главной армии, запасной груз из 50000 человек под ружьём, который бы можно было обратить туда, куда необходимость потребует.
 Для безостановочного продовольствия сих войск заблаговременно учредить, в приличных местах, достаточные магазейны, которые бы содержали для 250000 человек провианта и фуража по крайней мере на один год. Приспособить также фуры для подвижного магазейна, которые могли бы поднять провианта и овса на 150000 человек войска на один месяц; поелику продовольствие от земли и доставка из магазейнов на наёмных или обывательских фурах редко или почти никогда не бывают достоверны.
 Иметь на Балтийском море в готовности флот с немалым числом транспортных судов».
 «Как от границ белостокских до Варшавы считается только 12 миль, — развивал свой план Пётр Иванович, — то надлежит тотчас со всею стотысячною армиею, в мае, форсированными маршами, и, следовательно, не более как в два дни, двинуться к Праге и, поражая быстро всё, что на пути встретиться может, занять как Прагу, так и Варшаву. Первые сильные удары наиболее споспешествуют к тому, чтобы вселить добрый дух в войска наши и, напротив того, внедрить страх в неприятеля; главная же польза от такого внезапного и скорого движения, мною предполагаемая, состоит в том, что театр войны удалится от пределов империи и что мы в состоянии будем занять на реке Висле такую позицию, которая бы преподавала нам возможность с большею твёрдостью и решительностью действовать противу неприятеля...
 Другой корпус, который находиться будет на границе с Восточной Пруссией, должен, в один и тот же день и с тою же быстротою, двинуться вперёд к Грауденцу и, перейдя там Вислу, тот же час приступить к сильнейшей осаде Гданьска; но он должен вспомоществуем быть флотом, без которого операция сия едва ли может иметь вскоре желаемый успех. С помощию же флота можно совершенно обложить город и притом гораздо удобнее снабдить сухопутный корпус всеми воинскими и жизненными потребностями... Коль же скоро главная армия и другой корпус двинутся вперёд, то запасной 50-тысячный корпус должен также быть придвинут либо даже, что ещё лучше, введён вовнутрь герцогства Варшавского».
 «Дальнейшие военные операции могут определены быть только по соображении действий и движений неприятельских; но во всех случаях предпочитаю я войну наступательную войне оборонительной» — вот она, главная мысль этой весьма пространной служебной записки, которой Багратион предпослал заголовок «О предварительных мерах к начатию войны».
 Едва Пётр Иванович успел поставить в своём сочинении последнюю точку, как на главной аллее голицынской усадьбы зазвенели колокольчики и к крыльцу лихо подкатила фельдъегерская тройка.
 — Государь вручает мне армию в Подолии, — объявил Багратион, сломав сургучные печати на конверте.
 — Значит, ты был прав — войны не избежать? — спросил растерянно кузен Николай Голицын, опустив со стуком крышку рояля — музыка была самым сильным его увлечением.
 — Во всяком случае, без меня она не начнётся, — попытался пошутить Пётр Иванович.
 Не знал он тогда, летом 1811-го, что для него не только грядущая война, но и жизненная дорога оборвётся здесь же, в Симе...
 ...Уже семь атак отбили за несколько утренних часов защитники Семёновских флешей — полевых земляных укреплений на левом фланге Бородинского поля. Скрежет сталкивающихся штыков и клинков, грохот пушечных выстрелов, ружейные залпы, топот конских копыт, предсмертные крики и хрипы людей — всё это слилось в жуткую какофонию. Но вновь бьют барабаны — французы снова идут на приступ. Есть ли та сила, которая их остановит?
 — Построить всех в линию! — командует Багратион, и его слова, еле слышные в шуме боя, передаются по рядам сражающихся, из уст в уста, от солдата к солдату. — В штыки, вперёд!
 Обнажив шпагу, он бросается навстречу врагу, а за ним, оглашая дымный, пропахший порохом воздух криком «Ура!», несутся его бойцы-удальцы. И вдруг Пётр Иванович ощущает страшную боль в левой ноге, начинает сползать с седла...
 Очнулся полководец только на перевязочном пункте. Оттуда его с частыми остановками на отдых повезли сначала в Москву, в дом московского генерал-губернатора Фёдора Ростопчина, а чуть позже, когда стало ясно, что древняя русская столица после Бородинской баталии всё-таки будет сдана Наполеону, — во Владимирскую губернию, в Симу. Но ещё из Москвы Пётр Иванович написал царю своё последнее донесение: «День сей знаменит редким героизмом русских воинов, жертвовавших охотно своею жизнию так, что во вверенной мне армии, занимавшей левый фланг, на который неприятель более всего стремился, редкий штаб-офицер вышел без ран... Хотя в деле 26-го и я довольно нелегко ранен в левую ногу с раздроблением кости, но ни малейше не сожалею о сём, всегда готов пожертвовать и последнею каплею крови на защиту Отечества».
 Забота родных и искусство военных лекарей, приставленных к Багратиону, вскоре начали давать свои плоды. С ноги исчезли тёмные пятна, угрожавшие «антоновым огнём», прекратились мучительные боли, спал жар. А утром 8 сентября, меньше чем через две недели после ранения, он с помощью слуги взгромоздился на костыли и сделал несколько шагов к столу, на котором уже дымилась чашка с ароматным кофе.
 Он был уверен: Москва стоит неколебимо. Порукой тому — доблесть русских солдат и офицеров, грудью своей заслонивших на Бородинском поле великий город. Да и откуда ему было узнать горькую правду, если, щадя его, газет ему не показывали, посторонних на порог не пускали.
 Багратион уже успел написать письмо генералу Дохтурову, сменившему его во главе 2-й Западной армии там, на поле Бородина, когда в Симу приехал государев флигель-адъютант с императорским рескриптом о жаловании светлейшему князю Багратиону пятидесяти тысяч рублей.
 — Вы ведь в Петербург через Москву возвращаться будете? — спросил царского посланца Багратион. — Отвезите моё письмо Дохтурову.
 — Разве вам неизвестно, ваше сиятельство, что в Москве французы?
 Дальше произошло невообразимое: Пётр Иванович сначала застыл, всматриваясь пристально в лицо произнёсшего роковую фразу, потом, поверив, с диким криком отшвырнул костыли, сорвал с ноги повязку, ударил о пол больной ногой и, рыдая, рухнул на руки подоспевших слуг.
 Он ещё успел продиктовать короткую записку Ростопчину: «Прощай, мой почтенный друг. Я больше не увижу тебя. Я умру не от раны моей, а от Москвы». И впал в забытьё...
 В своих мемуарах двоюродный брат Багратиона Николай Голицын записал: «Здесь суждено ему было кончить блистательное военное служение, в продолжении которого он вышел невредимым из 50 баталий. Он скончался в имении моего отца, селе Симы Владимирской губернии, 12 сентября, в самое горькое время для сердца, пылавшего любовью к Отечеству, каковое тогдашнее положение дел, сильно действующее на патриотическую душу его, уже изнурённую телесными страданиями, вероятно, ускорило кончину его. Там ныне покоится его пpax».
 ...В 1837 году, когда отмечалось двадцатипятилетие сражения при селе Бородино, отставной гусар, поэт, бывший адъютант Багратиона Денис Давыдов начал хлопотать о переносе праха прославленного полководца на Бородинское поле — туда, где тот пролил свою кровь. Хлопоты его увенчались успехом, хотя сам Денис Давыдов до столь желанного им дня так и не дожил — получив благоприятный ответ из Петербурга, он внезапно скончался от сердечного приступа. Из близких Багратиону людей в последний путь его проводил всё тот же Николай Голицын. Траурная процессия, сопровождаемая Киевским гусарским полком, в июле 1839 года двинулась из Симы через Юрьев-Польский, Александров и Сергиев Посад к Бородинскому полю — по тому самому пути, каким, только в обратном направлении, ехал в 1812 году, отчаянно страдая от своей раны, Пётр Иванович Багратион...