Автор Тема: СЪЕЗД ГРАЖДАН СССР (Движение граждан СССР)  (Прочитано 99290 раз)

0 Пользователей и 3 Гостей просматривают эту тему.

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
ИСТОРИЗМ
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИСТИНЫ


(Письмо в "МОСКОВСКУЮ ПРАВДУ"
в связи со статьёй Е.Тихонова
"Панацея или ловушка?" –
– "Московская правда" от 11 декабря 1987 г., стр. 3.)



Кандидат
философских наук
Т.ХАБАРОВА.
Москва, январь 1988 г.


Вряд ли следует сомневаться, что опубликованная "Московской правдой" полемика между кандидатом экономических наук Е.Тихоновым и Институтом экономики АН СССР послужит не умиротворяющим "разъяснением" или некоей консультацией для читателей, обуреваемых неразрешёнными вопросами и поистине обжигающими вестями с "экономического фронта", но вызовет лишь новое оживление, новую вспышку неутихающей дискуссии. Хотелось бы к этим обсуждениям присоединиться. Считаю, что газета поступила правильно, предоставив возможность подробно высказаться автору, ряд положений которого резко расходится с возобладавшей нынче в экономической науке точкой зрения. Остаётся лишь выразить надежду, что эта конструктивная линия не ограничится одним случайным "всплеском", но будет в дальнейшем продолжена.



Споры о роли прибыли в социалистическом хозяйствовании, её стимулирующих и экономически организующих потенциях не учитывают,– со всей очевидностью,– одной чрезвычайно важной, решающе важной в данном контексте вещи: историчности этой категории.

Прибыль – это, вообще говоря, денежное выражение стоимости прибавочного продукта. Сторонники наделения прибыли "особыми полномочиями" в социалистическом хозяйственном механизме аргументируют чаще всего так, что, мол, прибавочный продукт существовал и будет существовать всегда, ради этого возникает общественное производство, которое попросту теряет всякий смысл, если в нём не вырабатывается некий излишек над затратами. Их противники (как это делает, в частности, и Е.Тихонов) говорят о неадекватности прибыли как экономической категории социализму и ссылаются на трудноотрицаемые негативные,– если не катастрофические,– результаты более чем двадцатилетней (с 1965г.) ориентации на этот показатель в нашем народном хозяйстве.

Существо же дела состоит в том, что стоимость прибавочного продукта есть величина, сохраняющая сугубо исторический характер и основательно меняющаяся по своей структуре от одной общественно-экономической формации к другой, подобно всем прочим производственным отношениям. Конечно же, стоимость прибавочного продукта и для социализма, в его экономическом функционировании, должна иметь определяющее значение, и здесь "приверженцы прибыли" правы. Однако, в известном аспекте правы и их оппоненты, ибо ими "учуян" кардинальнейший промах: те, кто столько лет ратует у нас "за прибыль", берут её в форме, конкретно-исторически социализму не свойственной.

Собственно, во всём сказанном мною никаких необычайных новостей не содержится: это давнишняя проблема социалистической модификации стоимости, так и оставшаяся "подвешенной в воздухе" без удовлетворительного решения ещё со времён политэкономических дискуссий, предшествовавших реформам 60-х годов. Как складывается и проявляется стоимость при социализме,– в особенности её доходообразующая часть, стоимость прибавочного продукта (ибо с затратами всё более или менее ясно, они при любой общественной системе должны быть возмещены)? Согласованного, общепризнанного ответа на этот вопрос дано не было, а между тем, в отсутствие такого ответа все остальные экономико-теоретические (следовательно, и практические) поиски являются типичнейшим блужданием впотьмах. Раз не уточнена модификация стоимости, значит, нет и научно обоснованной базовой модели цены, а без твёрдого понятия о структуре цены, о чём ещё можно в товарной экономике говорить?



Впрочем, довольно обширная группа советских экономистов тогда же (т.е., лет около тридцати назад) защищала мнение, что социалистическая модификация стоимости была, в общих чертах, нашей народнохозяйственной и партийно-политической практикой найдена и что реализовалась она через тот экономический механизм, который в своём наиболее развитом виде выступил в период регулярного снижения опорных потребительских цен в 1947–1954 годах.

Скажу сразу же, что считаю этот взгляд в данном вопросе единственно и безусловно разумным и отвечающим действительности, и вот почему.

Модификация стоимости определяется способом формирования её доходообразующей составляющей (стоимости прибавочного продукта), а способ, каким в обществе консолидируется чистый доход, целиком зависит, в свою очередь, от производственного фактора, с которым связано господствующее отношение собственности.

Так, если в обществе господствует отношение земельной собственности, то подавляющая часть образующегося в общественном производстве чистого дохода будет экономически словно бы "налипать" на землю,– т.е., неизменно оказываться в руках у землевладельца. Этому соответствуют и специфические формы аккумуляции богатства (разновидности земельной ренты), которые в большинстве своём прекращают существование за пределами феодального строя.

При буржуазном общественном устройстве на первый план выдвигается уже не земля, а капитализированные средства производства ("фонды"), стоимость прибавочного продукта принимает форму прибыли на капитал, процесс её консолидации подчиняется закону средней нормы прибыли. Дальше этого, увы, творческое воображение немалого числа наших политэкономов в последние десятилетия упорно не простирается: многие среди них никак не хотят понять, что   при социализме  стоимость прибавочного продукта аккумулируется, опять-таки, исторически уже совершенно иным способом, и "молиться" в социалистическом государстве на фондовую прибыль, пытаться воздвигнуть всё здание социалистической экономики на отношении "прибыли к фондам" – это всецело то же самое, как если бы кто-то пытался буржуазную экономику "упорядочить" на отношениях барщины и оброка.

Итак,– мы за прибыль, "за" прибавочный продукт, за его возможно большее количество и отменное качество, и пусть это служит регулирующим принципом жизнедеятельности социалистического общественно-производственного организма на всех его уровнях. С одним только существеннейшим уточнением: стоимость прибавочного продукта ("прибыль") в системе социалистических отношений собственности не должна и не может образовываться по типу "фондовой" прибыли и "цены производства",– у нас   модификация  стоимости конкретно-исторически уже совсем другая.

Но какая же?

Среди основных производственных факторов при социалистическом строе на авансцену выходят не земля и не материально-технические средства производства, а живой труд. Ведь господствует в обществе трудящийся, причём его гегемония – это гегемония не "собственника", но именно труженика, а в будущем, в перспективе – творца, т.е. свободно самореализующейся всесторонне развитой личности.

Стало быть, как в предыдущих формациях доход "налипал" на землю, потом на капитал, так теперь он должен "липнуть" преимущественно на живой труд. Впервые в истории внешнее обнаружение стоимости, её   модификация,  до такой степени совпадает с её внутренней сущностью,– ибо живой труд при любом хозяйственном укладе, на любой ступени развития производства является единственным конечным продуцентом стоимостного дохода, только эта его роль в досоциалистических, эксплуататорских обществах "не признана" ни экономически, ни политически. Теперь же она получает общественное признание, высветляется и структурно, институционально закрепляется как в "материи" производственных (базисных) отношений, так и на уровне надстройки.

Между тем, труд сам по себе не есть товар, и в царстве стоимостных, товарно-денежных зависимостей его фактически представляют средства воспроизводства рабочей силы – предметы народного потребления. Вот их-то совокупность и должна при социализме выступать главным экономическим "аккумулятором" стоимости прибавочного продукта: именно в ценах на потребительские товары должна содержаться преобладающая доля чистого дохода общества. Цены же на продукцию производственно-технического назначения (в принципе – на всё, что не является предметом непосредственного потребления) должны быть в существенной мере "разгружены", "освобождены" от доходообразующей компоненты.



Но не иначе и обстояли дела в нашем народном хозяйстве во второй половине 40-х – первой половине 50-х годов, когда достаточно чётко обрисовалась и начала обильно приносить свои благотворные плоды так называемая двухмасштабная система цен – наконец-то нащупанный фронтальный "выход" советской экономической науки и практики на социалистическую модификацию стоимости: т.е., на такую структуру, на такое "уложение" всей товарно-денежной сферы, которое столь же отвечало сути и перспективам развития социализма, как "вольный" фондовый рынок отвечает сути и перспективам развития капиталистического производства.

Двухмасштабная система цен (социалистическая модификация стоимости) в последующем подверглась злобствующим бессмысленно-очернительским наскокам,– в которых не сквозило ни грана понимания объективной экономической природы социалистического устройства,– и в период с середины 50-х годов по "реформу" 1965–1967гг. оказалась практически нацело разрушена. Между тем, идейно-теоретическое и организационное открытие этой уникальной хозяйственной конструкции, одновременно и мощной, и удивительно "изящной", составило не меньшее достижение социалистического строительства в СССР, нежели обобществление аграрного сектора, индустриализация, культурная революция или функционирование советской экономики в годы Великой Отечественной войны. По существу, лишь после того, как был найден способ "лепить" общественный доход   непосредственно  на главенствующий в нашем (да и во всяком) производстве фактор – на живой труд, лишь после этого социализм вполне превратился в действительно новую историко-формационную целостность, где интересы трудящегося человека удалось "впечатать" на такую глубину, в такие заповедные недра экономического процесса, что не будь эта система в дальнейшем безответственно разгромлена, она поистине "автоматически", со "стихийной" силой работала бы на рядового труженика, подобно тому как буржуазная экономика "автоматически" работает на собственника капитала.

А отсюда,– по нашему твёрдому убеждению,– подлинной катастрофой для всего дела построения социалистического и коммунистического уклада в Советской стране явилась не надуманная "консервация сталинского механизма управления" (в каковой "консервации", якобы, особенно "повинна"... наша Победа над фашистской Германией в 1945г.)[1],– но напротив, катастрофой этой обернулся фактический   разгром  ключевых элементов "сталинского механизма", и в первую очередь, трактовки стоимости и ценны.

Как известно, за десятилетие 1954–1964гг. произошли аварийные, можно сказать, смещения в динамике ведущих народнохозяйственных показателей, обозначилась и стала навязчиво принимать неудержимо-лавинообразный характер тенденция к падению темпов экономического роста, началось долговременное снижение фондоотдачи (соответственно, и "разбухание" материалоёмкости),– т.е., называя вещи своими именами, развернулся процесс экстенсификации экономики, в самом строгом и буквальном смысле этого определения. И это было следствие не какой-то зловредной и неистребимой саморепродукции негодного-де "сталинского механизма", но прямой, статистически констатируемый итог безрассудных волюнтаристских ударов по нему. Невозможно уразуметь, почему мы должны считать наше экономическое развитие "при Сталине" экстенсивным, "командно-приказным" и т.д.,– если в те времена у нас национальный доход возрастал вдвое быстрее производственных основных фондов, а ныне (начиная с 60-х – 70-х годов)   фонды  растут вдвое быстрее национального дохода? До сколь же недобросовестной умственной эквилибристики нужно опуститься, чтобы такое экономическое положение, когда затраты вдвое обгоняют в росте конечный результат, изображать как "саморепродукцию" такого положения, когда   конечный результат  производства, наоборот, рос вдвое быстрее производительного аппарата?

В корне несостоятельны и обвинения по адресу "сталинских методов" в том, что они, дескать, являлись "административно-бюрократическими", а не "экономическими". "Сталинская" эпоха,– в особенности в её завершающий, послевоенный период,– ознаменовалась, как было уже сказано, кроме всего прочего также и нахождением адекватной социалистическому общественному строю формы обнаружения и действия закона стоимости. Но какие же ещё методы заслуживают возведения в ранг "экономических", если не те, которые опираются,– вот именно,– на вскрытие и использование объективных закономерностей общественно-экономического процессирования? И напротив того; с гораздо большей основательностью и непреложностью упрёк в бюрократически-волюнтаристском распорядительстве следовало бы переадресовать тому явно ущербному, тупиковому развитию событий, которое уныло-однозначно протянулось в наши дни отнюдь не из "сталинских времён", но прямиком с конца 50-х годов,– когда дали почувствовать себя первые разрушительные "эксперименты" по замене   органичной  социализму модификации стоимости на модификацию, самым решительным образом социализму неорганичную и несвойственную.



Вернёмся несколько ближе к нашему рассуждению об исторических "перевоплощениях" стоимости прибавочного продукта.

Итак, в общественном устройстве, где политически утверждена власть трудящихся, чистый доход должен "скапливаться" по преимуществу в ценах на товары – "заместители" живого труда, т.е. на предметы массового потребления.

Следовательно,– социалистической "трудовой прибылью", извлекаемой в здоровом, плодотворном соответствии с объективными законами жизнедеятельности обобществлённой экономики, оказывается та часть централизованного чистого дохода государства, которая заключена в ценах предметов личного потребления под названием "налога с оборота" – названием, исторически закрепившимся, но никак не отражающим экономическую сущность данного платежа в условиях социализма. И не только не отражающим, но прямо затемняющим её, о чём в нашей экономической литературе не однажды говорилось.

Если слову "прибыль" придать вышеобрисованное значение,– что подлинной, правильно вычлененной "прибылью" (стоимостью прибавочного продукта) является при социализме экономическая величина, до сих пор ещё выступающая в качестве "налога с оборота",– то   вот такую  "прибыль" спокойно можно облекать всеми теми функциями и прерогативами, которые и ассоциируются традиционно с этим термином у представителей определённого ("товарного") течения среди наших экономистов.

Подобно тому, как при частнособственническом хозяйствовании чистый доход "липнет" на землю (в форме земельной ренты), затем на средства производства (в форме "фондовой прибыли"),– так "трудовая прибыль" в социалистических условиях консолидируется в открытой, исторически более не затушёванной пропорции к затратам своего исконного и суверенного продуцента – живого труда. "Трудовая прибыль",– поистине,– должна служить у нас и интегральным критерием эффективности производства, и всеохватывающим "автоматическим" балансиром и регулятором народного хозяйства. Но,– подчеркну ещё и ещё раз,– прибыль именно  трудовая (носящая нынче не способствующий ни теоретической, ни практической ясности "шифр" налога с оборота). Пагубнейшая среди всех ошибок, которые можно тут совершить (и которая, к великому сожалению, в настоящее время на самом деле совершается),– это взять прибыль в исторически безнадёжно устарелой, отжившей "фондовой" модификации и силиться "перестроить", "реформировать" весь наш народнохозяйственный процесс на столь фундаментально ложных предпосылках. Стоимость прибавочного продукта в облике "прибыли к фондам", "липнущей" на материально-технические издержки производства,– эта идея, действительно, социализму категорически противопоказана, и вот здесь-то как раз просматривается не преодолённый покуда "плацдарм", питающий чувство уверенности в своей правоте у экономистов-"антитоварников".

Как же работает социалистическая модификация стоимости?

Перенос основной массы чистого дохода общества в цены потребительского рынка и "освобождение" от активного участия в доходообразовании цен на машины и материалы прежде всего уже сугубо "экономически" приводят к колоссальному снижению себестоимости всей промышленной продукции в стране,– ибо в себестоимости любого промышленного изделия львиную долю составляют именно материально-технические затраты. "Себестоимостные" цены на средства производства,– с небольшой, жёстко ограниченной прибылеобразующей компонентой,– естественно рождают установку на их неуклонное   понижение:  ибо что же ещё следует делать с ценой, которая тяготеет к себестоимости изготовляемой вещи? С очевидностью,– понижать; не вздувать же! Можем воочию пронаблюдать, как экономически здравая связь между ценой и себестоимостью материально-технических средств запускает в действие искомый противозатратный механизм: оптовая цена, в принципе, в перспективе подлежащая всемерному понижению, служит мощнейшим "прессом", который побуждает рационализировать производство, причём добивается этого, не прибегая к угрозе безработицы и банкротства. Такова подлинно-социалистическая механика экономического принуждения – достаточно строгая, но в то же время внутренне гуманная и не покушающаяся на жизненно-значимые завоевания рабочего класса.

Цепная реакция снижения себестоимости своеобразной "волной эффективности" прокатывается по народнохозяйственному целому и результирует в систематическом падении себестоимости, а стало быть, и цены определяющих товаров потребительского ассортимента.

Необходимо обратить всяческое внимание вот ещё на какой момент.

Стоимость прибавочного продукта – это величина   объективная, она не может быть кем-то "установлена", не может появиться на свет посредством каких-то вычислительных процедур. Так, в капиталистическом хозяйстве она формируется под действием закона средней нормы прибыли, причём со всей непреложностью выступает тот факт, что средняя прибыль есть некая "стихийно" организующая объективная данность экономики, "благосклонная" к тем, кто улавливает её требования и подчиняется им, но совершенно "немилосердная" к тем, кто в её внутренней логике не ориентируется. Тенденция же нормы фондовой прибыли к понижению выражает собою исторически-прогрессивное, пока ещё способствующее общему экономическому подъёму направление производительного развития при капитализме.

Но ведь аналогичный механизм (аналогичный, однако никоим образом не идентичный!) должен действовать и в социалистическом товарном производстве; и у нас должна существовать какая-то первоисходная, отправная "объективная данность" всей системы стоимостных отношений, на которую мы могли бы опереться со своими планами и расчётами столь же прочно, как на динамику фондовой прибыли опирается капиталистическое предпринимательство. И здесь нам надо уяснить, наконец, что ввиду перемещения общего экономического и политического "приоритета" от капитала (овеществлённого труда) к труду живому, для нас искомой аналогией, искомой "критериальной данностью" хозяйствования оказывается уровень розничных цен на важнейшие, основные товары, относящиеся к воспроизводству рабочей силы. Уровень базовых розничных цен – это для нас то же самое, что норма фондовой прибыли для хозяйствующих субъектов в капиталистических условиях.

Соответственно, и последовательное   снижение  уровня розничных цен, расчистка почвы для беспрепятственного проявления этой тенденции – для социализма ключевой вопрос долговременной экономической стратегии, не решив которого, мы попадаем примерно в такую же "бескомпасную" ситуацию, в какую погрузился бы частнопредпринимательский мир, если бы там вдруг "вывели из строя" механизм выравнивания прибыли на капитал.



Имеется только один источник, откуда при капитализме удаётся почерпнуть полновесную, экономически "здоровую", обеспеченную качественным товарным наличием прибыль: это вписаться как можно успешнее со своими издержками в более или менее независимо складывающуюся "цену производства" на изготовляемый товар,– учитывая, что в общем случае норма прибыли в цене объективно снижается. Вот и мы должны понять, что   для нас источник роста полновесного, экономически здорового и обеспеченного качественным товарным наличием общественного дохода также только один, причём совершенно аналогичный: это специфический "зазор" между  снижающейся ценой конечной продукции и её   более круто  снижающейся себестоимостью.

Снова и снова акцентируем, что "критериальные" цены социалистического планового хозяйства – цены на главнейшие предметы воспроизводства рабочей силы – должны в рассматриваемой нами конструкции регулярно  понижаться. Точно так же, как стойкое нарушение понижательной тенденции капиталистической прибыли свидетельствует о неблагоприятных явлениях в сфере технического прогресса, подобно этому и у нас, если базовые потребительские цены длительное время не в состоянии сдвинуться с определённой отметки вниз,– значит, народнохозяйственный комплекс функционирует   неэффективно, других доказательств и подтверждений общей экономической неэффективности не нужно, как и опровергнуть их ничто не может. Курс на снижение основных розничных цен в государстве трудящихся,– таким образом,– это проблема не просто "социальной политики" и тем паче не благотворительность властей по отношении к населению страны, но выполнение одного из непреклоннейших экономических "императивов" антиэксплуататорского устройства, который давно уже заслуживает быть осознанным именно как   закон  хозяйствования на фундаменте общественной собственности, всецело равноправный с прочими своими "собратьями" в семействе экономических законов социализма.

Кроме "трудовой прибыли" в форме налога с оборота, в социалистическую модификацию стоимости может включаться (как это и действительно имело место при "двухмасштабной" системе цен) известная часть прибыли "фондовой": это чистый доход государственных предприятий, консолидировавшийся по принципу так называемой "минимальной прибыли" в размере около 5% от себестоимости выпуска. Резонным соотношением между трудовой и фондовой прибылью в социалистической экономике представляется приблизительно то, которое существовало на рубеже 40-х – 50-х годов, когда доля налога с оборота в денежных накоплениях народного хозяйства (помимо колхозов) достигала почти девяноста процентов. Но так или иначе, а достаточно заметная фондовая составляющая в чистом доходе социалистического общества практически всегда будет с неизбежностью присутствовать, и пути её наращивания – те же, что и для составляющей "трудовой": более крутое, опережающее снижение себестоимости продукции при   снижающейся  оптовой цене.

И наконец, не следует думать, будто модификация закона стоимости при социализме подразумевает непременное принудительное снижение   всех  цен на рынке потребительских товаров; напротив, здесь открываются самые обширные возможности для гибкого ценового манёвра в зависимости от колебаний спроса и предложения. Линия на стабильность и методическое понижение должна выдерживаться лишь в отношении цен на предметы настоятельной необходимости, которыми очерчивается текущий "гарантированный" жизненный уровень масс. Если эта установка твёрдо соблюдается, то цены на изделия не массовидного, "престижного" потребления могут свободно "гоняться" за капризами моды; при условии,– однако,– что во-первых, не допускается затоваривания, а во-вторых, круг предметов, признаваемых "жизненно необходимыми", последовательно и неукоснительно расширяется и разнообразится. По той и другой группе товаров,– и с "фиксированными", и со "свободными" ценами,– налог с оборота должен вноситься в казну только после конечной реализации товара фактическому, конкретному потребителю.

Суммируя,– если у нас чистый общественный доход прирастает из следующих трёх экономических "мест":

      а/ из опережающего снижения себестоимости основных потребительских товаров при стабильных или менее круто снижающихся розничных ценах на них;

      б/ из опережающего снижения себестоимости продукции промышленно-технического назначения при менее круто снижающихся оптовых ценах на неё;

      в/ через налог с оборота по товарам личного потребления, цены на которые подвержены влиянию "игры" рыночных сил,–

– то  такой чистый доход (как бы его ни называть) может быть принят, да и объективно выступает, в качестве критериального показателя социалистического общественного производства. Нацеленность на его максимизацию явилась бы для нашей экономики в точности тем же, чем для частнокапиталистического хозяйства является ориентировка на максимизацию буржуазно-предпринимательской "фондовой" прибыли: мы совершенно так же учли бы (диалектически "сняли") в одном показателе и научно-технический прогресс, и экономию сырья, материалов, энергоносителей, комплектующих изделий, и рациональную организацию трудового процесса, и коммерческую расторопность, как для удачливого капиталиста всё "интегрируется" в росте прибыли на вложенный им капитал,– если она растёт, то и обо всём остальном можно с уверенностью поручиться, что там "автоматически" царит полный порядок. Нетрудно убедиться, что именно такого рода картина витает перед умственным взором тех, кто категорически настаивает на "прибыли" как единственном и всеобъемлющем критерии эффективности социалистического хозяйствования. Да,– "прибыль", стоимость прибавочного продукта; но давайте всё же, товарищи, возьмём её в правильной, объективно-исторически присущей социализму форме. С другой стороны, предлагаемое решение удовлетворило бы, как кажется, и представителей точки зрения, получившей условное наименование "антитоварной": ведь они также никоим образом не "против" возрастания чистого дохода, просто они отчётливо видят, что "товарники", превознося чистый доход, в то же время крепко путают в вопросе о его конкретно-исторической  модификации.



Скажу бегло, в двух словах то, что можно ещё "втиснуть" в исчерпанный мною "лимит" письма в газету.

Во-первых,– о перспективах в экономике, которые   объективно  нас ожидают. Они таковы: если нам суждено оставаться социалистическим государством, преодолев сегодняшний несомненный и тяжкий "кризис роста", то мы прежде всего должны будем возродить и развить в нашей экономической жизни социалистическую модификацию стоимости. Сделать это будет абсолютно необходимо,– хотя ко всему этому комплексу экономических методов и инструментов придётся применять эпитет "сталинский", который многим нынче столь не по душе.

Во-вторых; совершенно очевидно,– как ранее уже говорилось,– что теперешние наши беды проистекли не от выдуманной "консервации" и "саморепродукции" сталинского наследия, а как раз от неразумного, головотяпского   разрушения  достигнутого страной к началу 50-х годов. Рядом волюнтаристских, научно необоснованных мероприятий середины 50-х – середины 60-х годов, включая пресловутую "хозяйственную реформу", правильный   марксистский  ("трудовой") принцип консолидации стоимости прибавочного продукта оказался фактически заменён у нас на принцип "фондовый", социализму в корне чужеродный. Цены на машины и оборудование, получив противопоказанную им при социализме нагрузку преобладающего участия в доходообразовании, безудержно полезли ввысь. Между тем, "критериальная данность" социалистической экономики – уровень ведущих розничных цен – устанавливается   объективно, конкретно-исторически, стронуть его с наличной отметки "по своему усмотрению" и нелегко, и весьма рискованно.

Из-за этого,– из-за того, что не была принята во внимание объективность и критериальность, для нашего уклада, ценового уровня по средствам самовозобновления рабочей силы,– повсюду начался "нагон" производительскими ценами цен у потребителя и возникли мощные дотационные "эхинококки", буквально опрокинувшие экономику, сделавшие её похожей на человека, который слишком низко надел спасательный пояс и вместо того чтобы плавать вверх головой, плавает вверх противоположным концом туловища. Из-за этой же потери объективно фиксирующего ценового "пояса" экономической целостности произошла разбалансировка народного хозяйства, отрыв стоимостного выражения общественного продукта от товарно-материального. Неверно консолидируемый доход обнаружил себя как дутый, "фантомный", лишённый доброкачественного товарного наполнения. Следствие этого хорошо известно – дефициты, со всеми сопутствующими им "прелестями". Кстати, не могу согласиться, якобы утверждения Е.Тихонова о практической бездефицитности нашей экономики начала 50-х годов "некорректны". Если бы возможно было "машиной времени" воскресить любой, самый заурядный московский продовольственный магазин той поры, то нынешнему покупателю более молодого возраста он показался бы,– и по ассортименту, и по качеству товара, и по культуре торговли,– чем-то вроде закрытого "распределителя" для городской элиты.

И наконец, на полную мощь "включился в работу" затратный механизм. Ведь принцип независимого стоимостного "плодоношения" фондов не может быть вырван из той конкретно-исторической действительности, где он сформировался, и внесистемно пересажен в совсем иную социально-экономическую обстановку. Чтобы фонды (материально-технические средства) могли служить прибылеобразующим фактором, нужна неограниченная свобода межотраслевого и внутриотраслевого перелива капиталовложений, свобода действия "конвейера" отбраковки рыночно-неэффективных инвестиций. Но это означало бы и восстановление также вполне "свободного" рынка труда, т.е. безработицы. Принятие же всех этих трёх условий в их нерасторжимой, естественноисторической системной связи равнялось бы свёртыванию решающих социальных завоеваний пролетарской революции.

Однако, если рыночная конкуренция капиталовложений отсутствует и неэффективные вложения не могут элиминироваться, то фондовое доходообразование превращается в нечто всецело иррациональное: прибыль начнёт "липнуть" попросту на голую денежную стоимость вовлечённых в производственный процесс материально-технических ресурсов. А отсюда появится порочная нацеленность на искусственное раздувание объёма ресурсов, используемых в производстве,– иначе говоря, на раздувание материальных затрат. Но это и есть то самое зло, от которого экономика наша страдает со второй половины 50-х годов и которое сегодня мы клеймим под названием "затратного механизма". Излишне уточнять, что получаемая подобным способом "прибыль" немногим отличается от той, которая образовалась бы, если бы мы просто печатали ассигнации на любую желаемую сумму и выпускали их в обращение, не заботясь, имеется ли у них какое-либо товарное покрытие.

В заключение хотелось бы ещё раз со всей настоятельностью подчеркнуть, что исторический подход, взгляд на всякое явление как на развивающееся, исторически обусловленное и исторически определённое – это наипервейшее требование марксистской научной, в том числе и политэкономической, методологии. Чем скорее мы поймём, что категории, характеризующие товарно-денежные отношения, суть не какие-то абстрактные вневременные истины, но должны быть рассматриваемы только в своей глубоко конкретной "заземлённости" на ту или иную историческую формацию и эпоху,– тем скорее сможем избавиться и от ошибок прошлого, и предотвратить новые, куда более "чреватые" ошибки, неудержимо накатывающиеся на нас всё по той же причине: из-за упрямого сохранения (вот уж доподлинно "консервации"!) и попыток дальнейшего культивирования фондовых схем в ценообразовании.

Мы напринимали законов, а теоретических решений,  на которых, казалось бы, должны незыблемо основываться столь радикальные пертурбации в народном хозяйстве,– таких решений по целому ряду ответственнейших вопросов нет; причём, как ни странно, все совершенно спокойно этот факт признают,– как будто это самое естественное дело, играть жизненными интересами сотен миллионов людей на "базе" чьих-то чисто эмоциональных пристрастий и гадательных предположений, с грехом пополам облечённых в псевдонаучную форму. Чему и кому мы так спешим навстречу,– мстительному озлоблению кучки крикунов от "интеллигенции", вышедших из раскулаченных когда-то семей и теперь снедаемых никаким не "радением о благе Отечества", но единственно лишь подколодной жаждой "насолить", хотя бы задним числом, И.В.Сталину, пусть при этом окажется густо "насолено" и всему советскому народу? Разглагольствуем об "экономических методах", но между тем, можно ли представить себе худшее проявление капризного администрирующего своеволия, нежели   сначала  издавать законы и принуждать публику им подчиняться, среди прочего и через прокуратуру(!), а уж   потом  выяснять, имеются ли к этому какие-либо объективно обязывающие, научно доказательные предпосылки? А если ответ, диктуемый реалистическим марксистским анализом, прозвучит прямо противоположно тому, который при составлении закона "держали в уме"? (В действительности-то, кстати сказать, так оно и есть.) Что же,– опять подгонять научную аргументацию под априорные административные акты? Неужели мало этим занимались и недостаточно ещё горьки плоды подобного образа действий?

С вопросом о фактической нерешённости у нас проблемы социалистического модифицирования стоимости я, как автор, не единожды безрезультатно адресовалась, уже порядочно времени тому назад, в различные наши обществоведческие учреждения и "инстанции", среди них и персонально к академику-секретарю Отделения экономики АН СССР А.Г.Аганбегяну и директору Института экономики АН СССР Л.И.Абалкину. Невероятно, чтобы тот же Л.И.Абалкин или А.Г.Аганбегян "не понимали" исключительной, экстраординарной важности того, о чём идёт здесь разговор (пока, к сожалению, неконструктивно односторонний). Хотелось бы "приглашение" к открытой и честной, объективно неизбежной дискуссии попробовать повторить, ещё раз и самым настойчивым образом, через вашу газету.

_____________________________________

[1] См., напр., В.Дашичев. Приоритет разума. "Московская правда" от 16 июля 1987г., стр. 2.


http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/eko/istorism.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Проект Закона
о государственном
предприятии (объединении)
с точки зрения
марксистской политэкономии



Сказать по поводу опубликованного законопроекта можно много,– к сожалению, главным образом отрицательного; вкратце коснусь здесь его общеконцептуальной,  политэкономической стороны.



В предлагаемом проекте фактически полностью игнорирован марксистский принцип создания новой стоимости (дохода) исключительно живым трудом; продолжена и усугублена начатая "экономической реформой" 1965г. порочная линия на всемерную "передачу" функций аккумулирования дохода овеществлённому труду (фондам), на построение цены и формирование прибыли по всецело "фондовой" модели. Снова не проявлено понимания, что "фондовая" схематика прибылеобразования и ценообразования представляет собой специфически   буржуазную модификацию стоимости, могущую сколь-либо удовлетворительно работать лишь в условиях частной собственности и свободного рынка инвестиций (самовоспроизводства капитала), где в качестве независимого от хозяйствующих субъектов регулятива царит норма прибыли на капитал.

В социалистической же экономике, ввиду общего перемещения "приоритета" к живому труду (к массе трудящихся), процесс прибылеобразования также перемещается на рынок самовозобновления живого труда, и главенствующим аккумулятором дохода становятся уже не материально-технические средства производства, а средства воспроизводства рабочей силы – товары народного потребления. Соответственно,– объективным аналогом нормы прибыли на капитал у нас выступает уровень розничных цен на основные товары, через которые обеспечивается расширенное и непрерывно улучшающееся воспроизводство живого труда.

Экономически "здоровый", "полнокровный" и закономерно сформированный общественный доход при нашей системе имеет,– отсюда,– структурное своё "местопребывание" в первую очередь между конкретно-исторически складывающимся уровнем розничной цены и себестоимостью потребительского товара. Добиваясь активного снижения себестоимости товаров массового потребления и несколько менее круто снижая продажную цену на них, социалистическое государство централизует часть образующегося дохода, а часть его направляет трудящимся в форме количественно нарастающего потока более качественных и более дешёвых жизненных благ. Структурный, производственно-отношенческий принцип неуклонного снижения розничных цен при социализме реализует собой, таким образом, экономическое (объективно "автоматическое") совпадение интересов государства и каждого отдельного работника, каждого трудящегося индивида. Следует подчеркнуть, что никакими иными путями это единство интересов в социалистическом обществе достигнуто быть не может,– в чём мы и убедились исчерпывающе за ту четверть века, что установка на снижение цен в нашей экономике не соблюдалась. Необходимо также всячески обратить внимание на специфическую "натурализацию" процесса повышения народного благосостояния в правильно функционирующем социалистическом устройстве: подъём жизненного стандарта осуществляется прежде всего через всё более обильное реальное "отоваривание" имеющихся на руках у работника денежных сумм, но не через манипулирование самими этими денежными суммами в абстракции, так сказать, от вопроса об их фактическом товарном покрытии.



Ввиду того, что в социалистической модификации стоимости материально-технические средства (все изделия непотребительского назначения, а равно и потребительские товары в процессе их изготовления, до поступления на рынок) лишь в ограниченной степени выполняют задачу консолидирования общественного дохода в своей цене, отпускные цены на них могут содержать прибылеобразующую компоненту только в некоторой весьма небольшой доле. Этому соответствовала практиковавшаяся у нас в своё время схема оптовой цены предприятия с нормой "фондовой" рентабельности в ней порядка 5% к себестоимости изделия. Следует отметить,– и самым решительным образом,– что цены на продукцию непотребительского назначения с "минимальной" фондовой рентабельностью в них представляли собой не какую-то зловредную "антистоимостную" выдумку "догматиков" и "сталинистов", но являлись как раз правильным,  адекватным  отображением и воплощением в жизнь объективных закономерностей действия закона стоимости в условиях обобществлённой собственности на средства производства.

Наоборот,– вот именно всецело "антистоимостной" и "антиэкономической" для наших условий обнаруживает себя модель оптовой цены предприятия с искусственно раздутой прибылеобразующей составляющей – до размеров, при которых предприятие могло бы, как нас стремятся уверить, полностью за счёт своей "собственной" прибыли осуществлять капиталовложения и обеспечивать своё технико-производственное и "социальное" развитие (идея "самофинансирования" обособленных хозяйственных единиц).



Сделаем в этом пункте нашего рассуждения следующие уточняющие замечания.

Экономика, в которой далеко ещё не преодолён, не изжит достаточно мощный слой стоимостных, товарно-денежных отношений, способна эффективно функционировать, только "замыкаясь", в последнем итоге, на какой-то   рынок, где совершается окончательный, "живой", с переходом товара и денег из рук в руки, обмен результатами производства, удостоверение их общественной полноценности.

В частнособственническом хозяйстве существуют,– говоря укрупнённо,– оба  рынка основных групп производственных факторов: и рынок материально-технических средств и ресурсов, и рынок рабочей силы; поэтому здесь обособленное хозяйственное звено и может заниматься "самофинансированием", какую бы продукцию оно ни изготовляло,– с любой продукцией открыт доступ на соответствующий рынок, только не надо забывать, что "удобство" это социально-экономически оплачивается именно существованием, плюс ко всему прочему, рынка живого труда как товара.

При социализме материально-технические средства производства обобществлены, и тем самим  рынок их,– в буквальном смысле этого слова,– прекращает своё существование; прекращает существование и рынок рабочей силы как таковой, остаётся лишь рынок её "расширенного самовозобновления". Между прочим, хотелось бы в данной связи спросить сторонников "оптовой торговли средствами производства" и неумеренного загружения цен на них компонентой стоимости прибавочного продукта: отдают ли они себе отчёт, что   нетоварный  характер средств производства в структуре социалистических базисных отношений является попросту иной формулировкой принципа общественной собственности на производительный аппарат страны? "Оптовая торговля" средствами производства и учреждение целиком и типично "рыночного" ценообразования на них (с развитой доходообразующей компонентой, колеблющейся в зависимости от спроса и предложения) неминуемо повлекут за собой и более или менее завуалированное "обратное открытие" рынка живого труда, т.е. возникновение в государстве безработицы. Нас,– кстати,– исподволь уже довольно давно и весьма усердно к этому "подготавливают", твердя, что занятость, мол, не должна быть полной, а только "рациональной".[1]

Итак, если в надлежащим образом (подлинно по-марксистски) организованной экономике социализма никакого рынка средств производства – следовательно, и никакой "оптовой торговли" ими – существовать не может, во избежание далеко идущих деформаций в системе отношений собственности,– значит, все хозяйственные связи социалистического экономического целого, по поводу какой бы то ни было продукции, должны быть внутренне так структурированы, так выстроены, чтобы "дотянуться" до рынка потребительских товаров и "замкнуться" на нём. В этом выражается ещё один наиважнейший "внутренний автоматизм" правильно найденной и институционированной социалистической модификации стоимости: в ней весь народнохозяйственный организм объективно "автоматически" (вот именно "экономически") нацелен на удовлетворение растущих и деятельно "окультуривающихся" потребностей трудящейся массы.



Таким образом, преобладающая часть общественного дохода в социалистическом производстве (в социалистическом производстве с  ненарушенной модификацией стоимости!) должна консолидироваться на рынке потребительских благ и иметь форму налога с оборота – разницы между конкретно-исторически складывающейся (в том числе и под влиянием рыночной конъюнктуры, социальных предпочтений и пр.) розничной ценой потребительского предмета и отпускной ценой предприятия-изготовителя. Попутно заметим, что экономическая величина, именуемая по сей день "налогом с оборота", никаким "налогом" в действительности не является; под этим несуразным названием у нас до сих пор,– к сожалению,– фигурирует наиболее адекватный социализму тип чистого дохода ("прибыли"): прибыль, формируемая в явной, не искажаемой уже эксплуататорскими присвоенческими отношениями пропорции к затратам живого труда. Ведь затраты живого труда в его качестве главной производительной силы общества,– собственно говоря,– материально и представлены в экономике не чем иным, как массивом потребительских благ во всём многообразии их товарных параметров: насколько он, массив этот, изобилен, насколько блага качественны, дёшевы, доступны – так и работал экономический организм в плановом периоде. Никаких других критериев, чтобы охарактеризовать "чистую" производительность обобществлённой народнохозяйственной целостности, эффективность соединения живого труда с прошлым, точность социальной ориентации экономического процесса и соблюдение в нём принципов справедливости,– никаких других критериев для этого нет.

"Твёрдый", безусловно обеспеченный полновесным материальным покрытием доход при социализме – это (в денежной форме) то, что может "выгадать" государство, снижая цену на потребительский товар   в меньшей мере, чем снизилась себестоимость данного товара; в натуральной же форме – это непрестанно увеличивающееся количество (при улучшающемся качестве) потребительных стоимостей, "липнущих" на каждый рубль меновой стоимости, предъявленный работником на товарном рынке.

Само собой разумеется, такая система не отменяет дифференциации в оплате труда; она "отменяет" только политэкономически верхоглядское представление, будто конечный личный доход трудящегося при социалистическом строе чуть ли не целиком определяется "умело" дозируемыми денежными подачками по месту работы, и будто, манипулируя такими подачками, можно добиться "эффективности", "справедливости", "активизации человеческого фактора" и т.п. Снова и снова акцентируем то существеннейшее обстоятельство, что в социалистической стране преимущественным получателем  денежного дохода является государство, конкретный же индивид, с точки зрения повышения его жизненного уровня, в большей степени служит "адресатом"  натуральных  товарных поступлений.



Социально-экономически "переправить" значительнейшую часть вырабатываемой в народном хозяйстве стоимости прибавочного продукта на рынок воспроизводства живого труда, чтобы там она подверглась общественно-объективному "измерению", "взвешиванию" и, если можно так выразиться, оглашению,– это в состоянии сделать только государство. Социалистическое государство,– поэтому,– и та его деятельность, которая ближайшим образом выступает как бюджетное перераспределение средств, являют собою с этой стороны неотъемлемый и едва ли не центральный структурный элемент присущей социализму модификации отношения стоимости.

Со всей настоятельностью подчеркнём, ещё и ещё раз, что в социалистическом общественном производстве, если консолидация денежного дохода не будет "дотянута" до потребительского рынка, то не произойдёт нормального, естественного "взаимоизмерения", "взаимовыравнивания" денежной массы с товарной, и хозяйство окажется несбалансировано, с вытекающими отсюда, печально известными последствиями. Если вы национализировали, обобществили средства производства и твёрдо намерены покончить с безработицей, вы объективно,  экономически обязаны почти весь денежный доход в стране формировать на единственном оставшемся рынке – на рынке предметов личного потребления (как "налог с оборота"). Если же вы хотите формировать доход по обособленным производственным ячейкам (как "прибыль предприятий", "фондовую" прибыль), то или у вас доход этот будет "дисбалансовый ", "бумажный" – или восстанавливайте рынок основных производственных фондов, т.е. упраздняйте общественную собственность на них, а заодно "зовите назад" безработицу. Дилемма эта должна быть, наконец, ясно осознана,– ибо "третьего решения" здесь не имеется.

Сосредоточивая процессы аккумуляции стоимости прибавочного продукта в сфере воспроизводства рабочей силы, государство тем самым создаёт словно бы пронизывающую весь народнохозяйственный комплекс перманентную "волну эффективности"; оно не допускает "преждевременного" образования общественно ещё не подтверждённых доходов в границах отдельных хозяйствующих звеньев, поддерживает  низкий уровень оптовых цен, который,– в свою очередь,– служит мощнейшим экономическим "императивом", побуждающим производителя к снижению себестоимости продукции, а значит, и к "погоне" за научно-техническим прогрессом.



Взглянув теперь под этим углом зрения на теорию "самофинансирования" социалистических предприятий, мы убеждаемся, что она предлагает, по сути, разрубить, причём во множестве пунктов, естественную для социалистической экономики структурную "линию следования" народнохозяйственной эффективности и формировать общественный доход,– словно зелёных яблок "урожай" собирать,– "не дожидаясь" его прибытия к месту его закономерного, материально предопределённого "созревания", в полном и разрушительном отрыве от закономерностей и процессов формирования соответствующего данной стоимостной массе товарного обеспечения.

Подобная хозяйственная политика, идущая вразрез с объективными экономическими законами социализма, не может и не будет иметь своим результатом ни поворот производственных звеньев к научно-техническому прогрессу, ни достижение и укрепление денежно-товарной сбалансированности, ни повышение реального общего благосостояния населения; ибо она не является, по своему структурному содержанию, тем "воскрешающим", освежающим сдвигом в системе базисных отношений, который так остро, жизненно нам сегодня необходим и от которого действительно можно было бы ждать  ускорения темпов экономического прирастания и изменения качества роста,   возвращения  от экстенсивного типа развития, возобладавшего у нас после совнархозовщины, а особенно после "реформы" 1965–1967гг., к   интенсивному, фактически господствовавшему в советской экономике до второй половины 50-х годов.

Как автором, мною указывалось на безотлагательность, для экономической и политической жизни страны, крупнейшего и оздоровляющего базисного перелома ещё десять с лишним лет тому назад (разумеется, и позже),– когда нынешние глашатаи "перестройки", без единого исключения, дружно славословили "развитой социализм" и подобострастно именовали "историческими" проходные, недодуманные постановления, ничего, кроме дополнительной сумятицы, в функционирование народного хозяйства не вносившие.[2]

Поэтому (возвращаясь к предмету нашего обсуждения) несерьёзно меня, к примеру, упрекать в каком-либо "подкопе" под идею крупномасштабных и немедленных перемен в обществе,– представление о каковых переменах на сегодняшний день обозначается понятием и лозунгом "перестройки". Но концепция "самофинансирования", заложенная в проект Закона о государственном предприятии, не даст никакой "перестройки" в желательном, благотворном смысле, а лишь "откроет шлюзы" дальнейшему разгулу бесхозяйственности в экономике и распространению стагнационных явлений в социально-политической сфере,– поскольку она знаменует собой не исправление, но усугубление и демонстративное доведение до абсурда тех ошибок прошлого, которые и поставили нас нынче перед необходимостью "перестраивать", революционизировать всю наличествующую совокупность производственных отношений. Среди ошибок же этих главной и решающей явилась "хозяйственная реформа" 1965г., которая заменила, в нашем экономическом строительстве, социалистический и марксистский в своей основе принцип производства и аккумуляции дохода живым трудом – на несоциалистический, исторически для нас давно "оставшийся позади" принцип производства (якобы) и аккумуляции дохода материально-техническими компонентами экономики, фондами. Т.е., она ("реформа") бестолково и безграмотно перековеркала, выбила из колеи всю схематику характерно социалистического проявления и действия стоимостных, товарно-денежных закономерностей – схематику, которая где-то к середине 50-х годов почти уже целиком откристаллизовалась в СССР, теоретически и практически, была в "габаритных" своих чертах институционирована и обещающе работала.

Из-за этого произошло замедление темпов роста в общественном производстве, неудержимое падение показателей эффективности, "дисконтакт" экономики с научно-техническим развитием, специфическая "экстенсификация" и "деэффективизация" народнохозяйственного процесса, нарушение денежно-материальной сбалансированности. Искусственная передвижка базисного "приоритета" от живого труда (иначе говоря, от рядового труженика) к труду овеществлённому означала политически-реакционную "перекомпоновку" фактического, реального влияния и власти в обществе в пользу управленческой прослойки,– которая, собственно, и осуществляет непосредственный оперативный контроль над вещественно-техническим аппаратом производства. Отсюда проистекла поистине тотальная, всепроникающая   антидемократизация, бюрократизация общественной жизни, во всей отталкивающей "многокрасочности" её конкретных обнаружений.

Совершенно несуразную,– в данной связи,– наивно-недобросовестную передёржку представляют собою попытки объяснить провал "реформы" и её разлагающее воздействие на весь социалистический общественно-производственный организм тем, что-де в начале 70-х годов опять "взяли верх" некие "старые", "бюрократические" "централизованные методы управления экономикой".[3] В действительности это заявил о себе и парализовал наше общественно-экономическое и общественно-политическое развитие всецело   "новый", коррупционистский технобюрократизм, порождённый безграмотным "фондовым" реформаторством. Смешно,– тов. Смирнов,– если "сталинские" методы вернулись (якобы), то почему же не вернулись "сталинские" темпы роста и "сталинские" соотношения эффективности? Почему покатилась вниз хотя бы та же фондоотдача, если "при Сталине" она стабильно росла? Вот в том-то и дело, в том и беда, что никак   не могут они до сего дня вернуться и оздоровить нам обстановку в экономике и в стране,– правильные марксистско-ленинские (они же "сталинские", если угодно) методы ведения пролетарски-обобществлённого, именно   централизованного  социалистического хозяйства, служащего интересам трудящегося человека, а не бюрократа-номенклатурщика и не демагогствующего псевдоинтеллигента возле "научной" или иной, не менее сытной кормушки.



И наконец,– вопрос, который не может оставаться без ответа: почему при подготовке всех этих, более чем озадачивающих "концепций" и "законопроектов" с таким поразительным идейно-политическим легкомыслием отброшен, не учтён  исторический опыт реального социализма? Почему сейчас мы намереваемся возвести в ранг государственного закона(!) пакет "идей", которые на всём историческом протяжении существования нашей общественно-экономической формации, у нас и в других странах, неизменно выступали знаменем откровенно   антисоциалистических, перерожденческих, ревизиониствующих сил?

Самофинансирование обособленно рассматриваемого предприятия и внедрение соответствующей конструкции оптовой цены, которая бы могла подобное "самофинансирование" обеспечить; зависимость оплаты труда от реализуемого предприятием стоимостного дохода; всё более полное конституирование предприятий в качестве автономных рыночных субъектов, фактически связанных с государством лишь обязательством передавать ему обусловленную долю стоимости прибавочного продукта,– разве всё это не краеугольные камни экономической доктрины чехословацких правых, ввергших свою страну в тяжелейший экономический и политический кризис конца 60-х годов? Разве не сопровождалось там изложение указанных политэкономических "новаций" крикливыми демагогическими уверениями о борьбе с "уравниловкой", с бюрократией, о создании "требовательных условий" хозяйствования для производственных единиц, о скорейшем насыщении рынка высококачественными товарами, о развёртывающемся, будто бы, в чехословацком обществе "революционном процессе" и пр.? И разве не известно, что получилось из этого всего  на деле: бесконтрольный рост цен, всеобщая инфляция, стихийное перераспределение финансовых ресурсов, доведшее до крайней черты неравновесие на рынке как капитальных средств, так и потребительских благ, потеря единства технической и общеэкономической политики в государстве, усиление (а вовсе не обещанная ликвидация!) социальной несправедливости, мелкобуржуазного перерожденческого элитаризма и технобюрократизма, воцарение культа наживы и расползание в массах несоциалистических по своей сути, примитивно-обогащательских устремлений и т.д.,– вплоть до открытой политической атаки на принципиальные основоположения социалистического общественного устройства?

Кем и когда доказано, гарантировано, что "широкомасштабный", вот уж поистине, эксперимент со всеми этими порочными "теориями" на нашей почве принесёт какие-то иные результаты? Разве мало мы слышали голословных посулов,– которые теперь и читать-то без какого-то чувства гадливости нельзя,– когда вопреки очевидным фактам, вопреки явно проступавшим тревожным тенденциям, нам взахлёб трещали, будто реформа "создаёт у коллективов предприятий заинтересованность в разработке напряжённых плановых заданий", будто ею "созданы как организационные, так и экономические условия для быстрого внедрения в производство научно-технических достижений", будто как итог перехода от бюджетного финансирования капстроительства к долгосрочному кредитованию "хозяйственные руководители стремятся строить предприятия при наименьших капиталовложениях, сокращать пусковой период", и т.п.? Почему опять сегодня столь безоговорочная, уму непостижимая вера в ту же аллилуйщину,– казалось бы, бесповоротно на практике оскандалившуюся? Чем она разжилась таким уж "убеждающим" с 60-х, с 70-х годов,– кроме того, что подлинно всесторонне продемонстрировала свою несовместимость с интересами "здорового", прогрессивного развития социалистической общественной системы в направлении к коммунизму? И ищет нынче повторить почти удавшийся однажды трюк: перепихнуть ответственность  за свою собственную, окончательно выявившуюся историческую никчёмность и враждебность делу социализма на "централизованные методы", на партийно-государственное руководство 40-х – 50-х годов, которое никакого отношения к творимым в нашей экономике с 1957г. нелепостям и безобразиям не имело и ни под каким видом подобных вещей в народном хозяйстве не позволило бы,– чтобы, к примеру, начислять "чистый доход" на валяющееся во дворе оборудование, или раздавать из банка безвозвратные ссуды на личное обзаведение, или наказывать людей рублём за то, что они снизили материалоёмкость своей продукции, добились большей её технологичности и дешевизны.



Считаю, что если к обнародованному законопроекту подходить со всей научной и гражданской принципиальностью, "по всей строгости", то его нужно попросту снять с обсуждения, как лишённый должного политэкономического обоснования, построенный на спорных и, в общем, весьма далёких от марксизма предпосылках. Коренной и определяющий его недостаток тот, что он базируется на совершенно превратном, ложном представлении о характерной для социализма форме проявления (модификации) товарно-денежных, стоимостных отношений. Мнение это,– поскольку оно не просто "выкрикнуто", но добросовестнейшим образом аргументировано,– должно быть доведено до сведения общественности. Недопустимо искусственно нагнетать и поддерживать всякого рода массовые заблуждения. В проекте много "красиво" звучащих декламационных фраз, и широкой публике кажется, что действительно из этого проистекут "демократия", "эффективность", "чувство хозяина" и пр. Не все знают, что такое модификация стоимости,– тем паче, что и не особенно старались наши политэкономы и философы народ в этом отношении просветить. Не следует организовывать очередное "единодушное одобрение" теоретически несостоятельного документа; довольно уж мы их видели-то, этих "единодушных" подтасовок, пора понять,– демократическое, отвечающее объективной истине решение проблемы начинается там, и только там, где имеет возможность свободно себя обнаружить противостоящий взгляд на проблему, хотя бы он был высказан сперва "всего лишь" кем-то одним.

Необходимо,– таким образом,– вернуть дело в план научной дискуссии. Мы все хотим ускорения, сдвигов, перемен, но никаких позитивных продвижений нельзя достичь на пути фактического расшатывания общенародной собственности и предвзятого ограничения роли и функций её носителя – социалистического государства – в экономическом процессе. Результаты будут противоположны ожидаемым. Лучше убедиться в этом в честной демократической полемике, нежели потом собирать, как говорится, черепки "в натуре".


                                Кандидат философских наук
                                Т.ХАБАРОВА.
                                Москва, март 1987г.


Работа, по её написании, была направлена:
      в "Правду", "Коммунист", "Известия";
      в Госплан СССР;
      в Отделение экономики АН СССР – академику-секретарю Отделения акад. А.Г.Аганбегяну;
      в Секцию общественных наук Президиума АН СССР – председателю Секции акад. П.Н.Федосееву.


_______________________________________________

[1] См., хотя бы, Н.Федоренко. Задачи экономической науки, "Вопросы экономики", 1980, №6, стр. 5; А.Колесниченко. Труд – общество – человек, "Правда" от 19 мая 1981г., стр. 2.
[2] Так, например, в моём теоретическом письме Методологические замечания к вопросу о "новой редакции" Программы КПСС (февраль 1981г.) говорилось: "… стержень и общую концепцию новой Программы должна образовать развёрнутая характеристика того структурного "отрезка пути", того   структурного цикла,  который лежит между нами и коммунизмом как таковым, а также той базисной перестройки, которая необходима, чтобы указанный новый цикл "отомкнуть", чтобы разрешить нагромоздившиеся противоречия в системе "производительные силы – производственные отношения", экономически производительные силы "реорганизовать", "реструктурировать" и тем самым "растормозить" их рост на достаточно протяжённое время вперёд." (Т.Хабарова. Методологические замечания к вопросу о "новой редакции" Программы КПСС /рукопись/. Письмо ХХVI  съезду КПСС, в редакцию газеты "Правда", в редакцию журнала "Коммунист". М., 1981, стр.13.)
К слову, никто из получателей цитированного письма,– как и многих других,– ни единым, что называется, звуком мне не ответил. Сейчас идёт оживлённый процесс "снятия с полок" всевозможных литературных, кинематографических и прочих работ, не пользовавшихся благоволением на предшествовавшем этапе нашего развития; причём, "снимается с полок" немало и такого, что было туда положено не без веских, скажем прямо, оснований. Однако,– к великому прискорбию,– в наислабейшей мере всё это коснулось пока общественных наук, где сокрушительный застой очевиден, да и куда более опасен для государства, нежели хотя бы в кино. Никто не спешит восстановить справедливость по отношению к "упрятанным на полку", в том числе и в архивах весьма авторитетных организаций и учреждений, марксистским обществоведческим трудам, смелости и проницательности которых время, объективная логика событий непрерывно приносят новые и новые подтверждения.
[3] См., напр., Г.Смирнов. Революционная суть обновления. "Правда" от 13 марта 1987г., стр. 2.


http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/eko/OgosPred.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Кандидат философских наук
T.ХАБАРОВА.
Москва, ноябрь 1987г.

Риск, но не блеф
(заметки в связи с выходом на экран нового
художественно-публицистического телефильма "РИСК")


Сразу же начну с того, ради чего в данном случае берусь за перо.

Справедливо,– мне думается,– было бы предоставить всё-таки возможность высказаться (и быть услышанными) тем, кто решительно не согласен с раздуваемой в стране в последние два года антисталинской истерией (её уже вполне допустимо так называть, не опасаясь впасть в преувеличение).

Только что вышедший телефильм оперирует огромным и очень интересным документальным киноматериалом, и следует выразить лишь досаду, что подобное познавательное и идеологическое богатство десятилетиями лежит где-то втуне, скрытое от глаз общественности. Вне всяких сомнений, все эти информационные "кладези" надо распечатывать и вовлекать в сферу общественного внимания, тут с авторами фильма спора быть не может. Но вот комментарий к увиденному на экране и общая концепция, в которой был выстроен, как принято говорить, зрительный ряд, в значительной своей части вызывают самые определённые возражения. Полагаю, что не только у меня.

Во-первых, не пора ли ввести в какие-то сообразные со здравым смыслом рамки азартно подогреваемые поиски "правды о Сталине"? Правда о Сталине одна: что это был великий, вполне достойный доверенного ему партией поста руководитель великого народа и государства в переломный, подлинно звёздный "час" их пути на арене мировой истории. Всякое историческое событие,– как учит марксизм,– с необходимостью имеет и свою личностную "персонификацию", своё "человеческое лицо". У Октябрьской революции "лицо" Владимира Ильича Ленина. Но у впервые воссозданного на планете Земля социалистического общества – "лицо" И.В.Сталина, и здесь ничего нельзя изменить, это уже ушло вот именно, в историю, вне зависимости от того, нравятся кому-либо данные конкретные личности или нет. Человеческая "персонификация" исторических перемен – это явление объективное, a не случайно-"наносное", это необходимый структурный, так сказать, элемент исторического движения, и постольку "персонифицирующая" личность всегда конгениальна, если можно так выразиться, стоящей за нею череде, совокупности общественных преобразований. Нельзя говорить, будто великие, всемирноисторические дела могли совершаться под "руководством" закоренелого – якобы – преступника, будто под руководством "тирана", и чуть ли не вопреки(!) его руководству можно воздвигнуть наиболее прогрессивный и демократичный из существовавших доныне экономический и политический строй. Это не "правда", а идеологически дезориентирующий и разоружающий антимарксистский, антиленинский вздор.

Под "руководством" тирана может возникнуть и функционировать только общественно-экономическая и общественно-политическая тирания. Эти зависимости, носящие – повторю ещё раз – объективный, а не капризно-"индивидуалистический" характер, теоретико-философски давным-давно разобраны и проанализированы классиками марксизма-ленинизма, и нет нужды сейчас вновь делать предмет дискуссий из убедительно решённых вопросов. Вот почему попытки опорочить, поставить под сомнение какой-либо крупный общественный феномен начинаются, как правило, с усилий по компрометации и дискредитации тех исторических деятелей, которые его собою "олицетворяли". Именно поэтому затеянная у нас в своё время крикливая кампания по "разоблачению культа личности Сталина",– очень скоро принявшая безнравственные, оскорбительные для достаточно развитого гражданского и патриотического чувства формы,– оказалась таким уникальным, ни с чем не сравнимым "подарком" для нашего классового врага: ещё бы, на тридцать с лишним лет снабдили ненавистников реального социализма во всём мире поистине бронебойными "аргументами" против самих себя. Ведь если строили под руководством "негодяя", то и построили, соответственно, не социализм там какой-то, а чёрт знает что...



Само собою, я не хочу сказать этим, что вообще не нужно поднимать вопроса об ошибках, допущенных и допускаемых руководителями, о предосудительности чрезмерного возвеличения и восхваления чьих бы то ни было персональных заслуг, и т.д. Но, прежде всего, критика такого рода не должна выглядеть как злорадствующее сведение счётов с человеком, которого нет в живых и он не может уже за себя постоять, в чём-то оправдаться, на что-то пролить дополнительный свет и т.п. Тем более отталкивающее впечатление это производит, если при жизни данного деятеля перед ним беспардонно пресмыкались. И незачем кивать здесь на "жестокость" И.В.Сталина,– относящуюся в основном к области псевдоисторической мифологии,– или на его, якобы, деспотическую нетерпимость к малейшему проявлению в окружающих самостоятельности мышления, независимости суждений. Огромная мемуарная литература, оставленная людьми, знавшими И.В.Сталина лично и многие годы работавшими в тесном контакте с ним, со всей определённостью говорит как раз об обратном. Но пусть даже,– согласимся на минуту,– спорить со Сталиным было "страшно"; чем же объяснить, однако, что всецело то же самое явление пресмыкательства, недобросовестного рептильного умолчания о назревших проблемах, коль скоро упоминание о них оказывалось нежелательным "наверху",– чем объяснить, что это же явление процветало и при Л.И.Брежневе? Что же,– и Брежнев был деспот, "убийца"? А при Андропове, Черненко почему молчали? Не много ли получается "деспотов" и "тиранов" для очень ещё недлинной истории государства, претендующего на открытие нового, эпохально высшего типа демократии?

Совершенно ясно, что на этом пути нетрудно договориться до изрядных геркулесовых столпов идеолого-политической нелепости. Да и договариваются! Существо же дела состоит не в неумном публичном разбирательстве и "классификации", кто из крупных наших руководителей являлся и кто не являлся "тираном",– а в том, что имеет место, причём на протяжении длительного времени, неотрицаемый и болезненно ощутимый дефект во всей наличествующей системе политических отношений: непроработанность надёжного институционального "механизма критического возражения" снизу вверх. Поэтому "культовые" проявления с прискорбной неукоснительностью возрождаются, снова и снова. Можно напомнить, сколь быстро в конце 50-х – начале 60-х годов набрал силу культ личности Хрущёва. А при Брежневе что творилось? Позволю себе и такое "еретическое" замечание: насколько привычно нам нынче слышать открытую, обстоятельно аргументированную критику непосредственно в адрес М.С.Горбачёва? Опять ведь одно сплошное "горячее одобрение и единодушная поддержка". А в действительности-то наверняка минимум полстраны с его замыслами не согласны. Социологи утверждают,– соотношение несогласных и согласных в пропорции примерно тридцать процентов к семидесяти, это предел "единодушия", на которое может надеяться любая поставленная на обсуждение проблема, даже если спрашивать людей, что лучше – жить или умереть? Зачем же мы упорно цепляемся за политический и социально-психологический нонсенс, за пресловутые наши "девяносто девять и девять десятых"? Не надо бояться расстаться с ними, монолитность наша от этого не поколеблется, а лишь укрепится, ибо единодушие и трусливо-бездумный конформизм – это две разные, если не противоположные вещи.

Вот где зарыта собака вопроса о "культе личности", и сегодня подлинно обессмертил бы себя тот Генеральный секретарь, который вместо пространных оценочных разысканий касательно наследия своих предшественников попытался бы конструктивно, не только словесно, но и на языке конкретных институциональных мероприятий, решить проблему своего собственного статуса как участника широкой общественной дискуссии по любому, какому бы то ни было государственно-значимому предмету. Пока что у нас Генеральный секретарь фактически некритикуем, в то время как излагаемые им с высоких трибун взгляды могут являться,– и с этим мы вплотную столкнулись в эпоху Л.И.Брежнева,– позицией вовсе не "партии", но группки научно некомпетентных, да и граждански подчас не слишком добросовестных "советников", "экспертов" и т.п. Не желая обнародовать их имена, дабы не продемонстрировать тем самым узости своей теоретико-"концепционной" базы, руководитель выдаёт их мнение за плод теоретической деятельности, якобы, всей партии; они же, в свою очередь, "припечатывают" измышляемые "концепции" авторитетом Генерального секретаря, и в результате получается то, что мы и наблюдали в период застоя: проповедуется какая-то, будем уж откровенны, блажь, в которую никто не верит и которую никто не принимает всерьёз, а между тем, определить истинного её "вдохновителя" и вынудить его хотя бы самым элементарным образом   обосновать  свои "воззрения" совершенно невозможно,– как, собственно, и вообще невозможно "воззрения" эти даже сколь-либо здраво анализировать, не то что критиковать.

Своего апофеоза, кстати, эта порочная "схематика" достигла отнюдь не в сталинские времена, но как раз в застойное двадцатилетие. В годы построения социализма теория, если и грешила порой известной "авторитарностью", тем не менее уверенно освещала дорогу практической борьбе партии и народа, реализовалась на практике и триумфально подтверждалась ею. Такая теория, при всех привходящих, пусть и досадных издержках, могла вести зa собой людей. Теоретизирование же на тему "развитого социалистического общества" выступало неприкрытой апологетикой стагнации и политической спячки, нацеливалось не на выявление причин неудач, а на их замазывание и "оправдание", причём возражать было одинаково и бесполезно, и далеко не безопасно. Это и порождало отчуждение масс от "официальной" партийно-государственной доктрины, синдром общественной "усталости", апатии, бездуховности, цинично-демонстративного "омещанивания" и пр.,– столь нехарактерный, к слову, для тех же тридцатых – сороковых годов.

Несомненно, в исследование и распутывание этого проблемного узла, фундаментально важного равно и для идейно-теоретической работы, и для практической политики, публицистика – в том числе и кинематографическая – могла бы внести немалый вклад. Однако, покуда вместо подспорья в анализе жгучей общественно-политической "загвоздки", зачастую видим с этой стороны лишь тенденциозную и граждански безответственную спекуляцию на ней.



По моему твёрдому убеждению, настоятельно требуется и менее

демагогичный подход к болезненному,– что и говорить,– вопросу о "репрессиях".

Сочинительски выглядят,– прежде всего,– утверждения, будто И.В.Сталин сознательно и злонамеренно "репрессировал" кого-то (хотя бы того же С.П.Королёва) только потому, что не терпел-де в поле своего зрения сильных, ярких личностей. Созвездия блиставших на нашем общественном "небосклоне" в те годы ярчайших талантов буквально в любой сфере деятельности, включая и конструкторскую мысль, самым фактом своего существования опровергают подобные фантазии. Всемирноисторического значения у личности самого И.В.Сталина никакое сочинительство никогда не отнимет, так что и в этом плане "бояться" ему было некого.

Потом, почему не допустить простого предположения, что те или иные из "репрессированных"   действительно  были в чём-то виноваты? Время стояло суровое, в стране шли тяжёлые "арьергардные бои" отнюдь ещё не завершившейся классовой борьбы; не мешает вспомнить, что до принятия Конституции 1936 года внушительная часть населения вообще права голоса не имела, т.е. рассматривалась как классово "сомнительный" элемент. И для этого, скажем прямо, наличествовали достаточно веские основания! В период фашистской оккупации,– как известно,– повсюду на захваченной агрессором территории создавался весьма небезвредный "управленческий" аппарат, занимавшийся злобным "выкорчёвыванием" всего, что так или иначе относилось к Советской власти, и служили в этом аппарате, увы, сплошь "наши", если их можно так назвать, люди. Кто же они были, как не   враги  советского народа, в самом жёстком и реалистичном смысле этого определения? Но ведь все они в тридцатые годы жили среди нас, с этой клокотавшей в них классовой ненавистью, которая лишь дожидалась повода выплеснуться, а при случае и выплёскивалась – коварно, мстительно, жестоко. Позволительно ли подобных, к примеру, субъектов огульно представлять в виде невинных агнцев, пострадавших от "сталинских репрессий", доказывать, будто "враги народа" – это целиком плод чьего-то больного воображения?

Почему в институте, где велись какие-то оборонные разработки, не могла произойти – даже просто по халатности, не обязательно по изменническому умыслу – утечка важной секретной информации? Почему за это должны были по головке гладить, а не наказывать? Симптоматично, что сам С.П.Королев не затаил, как говорится, зла на И.В.Сталина,– возможно, именно оттого, что внутренне не считал себя таким уж несправедливо обиженным. Спора нет, всё приключившееся с ним, в конечном итоге, прискорбно. Но разве в нашу "эпоху развитого социализма" мы на читаем в газетах бесчисленные и пугающе похожие одна на другую истории об изобретателях, учёных и т.д., намыкавшихся (а то и вовсе сгибших) в безвестности, в отчаянной борьбе за своё детище, которое затем нередко возвращалось к нам назад в наряде купленной за рубежом лицензии?[1]

Сугубо необъективной, предвзятой является и ориентировка на то, чтобы буквально любой случай привлечения к ответственности человека, занимавшего более или менее видное положение в обществе,– если только это происходило в 30-х годах,– непременно подавать как "нарушение социалистической законности", как некие необоснованные репрессалии. Сегодня на нас то и дело обрушиваются скандальные "сенсации" об угодивших под уголовное преследование секретарях обкомов, райкомов, горкомов и даже ЦК республиканских компартий, председателях исполкомов различных рангов, руководителях министерств и ведомств (вплоть до председателя Совета Министров союзной республики!), директорах объединений, начальниках главков и пр. Почему же, если подобная картина могла возникнуть "в мирное время", в условиях абсолютного (как нас заверяют) морально-политического единства в государстве, всецело лишь на почве обыкновеннейшего стяжательства и казнокрадства,– почему не приемлется даже и тень мысли, что точно такой же процесс перерождения части руководящих кадров был способен расползтись в обстановке, политически и экономически несравнимо более сложной и "взрывоопасной", когда осколки враждебных Советской власти, хотя политически и разгромленных классов (значит, и носители   чуждых  социализму экономико-политических интересов) являли собою   реальную  и достаточно весомую прослойку населения в стране, находились в том числе и на руководящих постах, и когда эти их исконно   несоциалистические,  мелкобуржуазные устремления и упования, подспудно тлевшие где-то в глубине, при любом толчке извне готовы были заполыхать ярой и действенной надеждой на возвращение прежних порядков? Ведь ликвидация, например, кулачества как класса вовсе не означала поголовной "ликвидации" бывших кулаков как конкретных личностей: они продолжали жить при социалистической действительности, никто им не запрещал ассимилироваться в ней, их "не отвечавшие за отцов" сыновья фактически беспрепятственно пользовались теми обширными возможностями общественного продвижения, которые предоставляла культурная революция; зачем же впадать в подобное идейно-политическое сюсюканье и приукрашательство, чтобы "не видеть" во всём этом серьёзнейшего потенциального резерва для конкретно-исторически далеко ещё тогда не исключённой вспышки настроений классового "непрощения" и реванша?

Ссылки на "бойцов старой ленинской гвардии", оказавшихся безвинными-де "жертвами репрессий", также не являются столь неотразимым доводом, как это выглядит поначалу (ведь профессиональные революционеры были, мол,– не кулаки же!). Революционный переворот такого масштаба, как Октябрь, кровно затрагивает интересы всех существовавших в государстве классов, и все так или иначе участвующие в революционных перипетиях классовые силы объективно должны быть репрезентированы на политической арене,– даже если волею исторических судеб там осталась всего одна партия. Отсюда различные "уклоны" в партии победившего пролетариата: это также явление объективно-обусловленное, а не случайная "накладка", которой могло и не быть. Таким путём логика исторических обстоятельств с роковой неизбежностью "лепит" из части профессиональных, вот именно, революционеров объективных выразителей чуждых пролетариату классовых позиций. Так было с Троцким, который свою карьеру на ниве пролетарской революции закончил в качестве идеолога мелкобуржуазного псевдореволюционного перерожденчества и элитаризма. Взгляды Бухарина   объективно  составили идеологию ещё одного эксплуататорского по своей природе классового "массива": деревенского кулака. Этому не "помешало" революционное прошлое того и другого, как В.И.Ленину в своё время его формальное "дворянство" не помешало возглавить освободительную борьбу российского рабочего класса. Сказанное относится,– естественно,– и к сторонникам Троцкого и Бухарина (равно как к соратникам В.И.Ленина).   Объективно  часть партийных кадров,– и тут уж ничего не исправишь,– выступала как своего рода внутренняя "агентура" классового противника, и "агентура" весьма и весьма мощная и опасная; при всём том, что субъективно эти люди могли представляться очень обаятельными и иметь прекрасные "послужные списки" прошлой революционной деятельности. Политический "расчёт" с внутрипартийным уклонизмом являлся, постольку, не каким-то "сталинским преступлением", а совершенно неотвратимой, хотя в чём-то, может быть, и жестокой исторической необходимостью. Это вынужден был бы проделать и В.И.Ленин, если бы он, а не Сталин, руководил партией где-то к концу 30-х годов.

Смысла нет оспаривать, что в этом водовороте событий некоторые понесли кару, не им предназначавшуюся; вряд ли у кого-нибудь имеются возражения против того, чтобы всех безвинно потерпевших реабилитировать,– если, конечно, их невиновность юридически доказуема, а не просто демагогически провозглашена. Но изображать вообще всю эпопею борьбы с внутрипартийной политической оппозицией в виде какой-то социально беспричинной массовой резни – это поиски не "исторической правды", а способов обелить классового врага и представить заведомо неприемлемые, обоснованно отброшенные партией "теоретические" домогательства как некие допустимые и ещё подлежащие, дескать, обсуждению "альтернативные варианты социализма".



И последнее, о чём надо было бы сказать,– это явно приукрашенное, апологетическое разрисовывание "заслуг" Н.С.Хрущёва.

Ставя в особое достижение ему проведение ХХ съезда КПСС, почему-то стараются не вспоминать, что сам он являлся активнейшим и рьяным участником "чисток" 1937–1938 годов. Вне всяких сомнений, значительной долей напрасных жертв партия оказалась обязана именно таким вот конъюнктурщикам, "раскручивающим" каждое политическое мероприятие в "кампанию", с непременным атрибутом любой кампании – "перевыполнением плана". Перегибы подобного толка были убедительно вскрыть январским (1938г.) пленумом ЦК ВКП(б),– который также, в свою очередь, на удивление "оперативно" заделался одной из плотно "захлопнутых" страниц новейшей отечественной истории. Между тем, достаточно перечитать беспристрастно резолюцию этого пленума и вдуматься в приводимые в ней возмутительные факты "c мест", дабы догадаться,– сколь многие из подвергшихся тогда беззаконию должны "благодарить" за свою драматическую судьбу тех же самых (или по меньшей мере   таких  же самых) карьеристов и демагогствующих крикунов, которые двадцать лет спустя принялись вопить о "преступлениях Сталина". В действительности же именно И.В.Сталин и возглавлявшийся им ЦК категорически, причём неоднократно, предостерегали против попыток превратить необходимый процесс очищения партии от правотроцкистских элементов в массовое "избиение" партийных работников и рядовых коммунистов, против стремления перестраховщиков и приспособленцев "выдвинуться", "отличиться" на огульных репрессиях, на создании "атмосферы политического недоверия", на провокациях и клевете.

Смехотворным представляется также изображение Карибского кризиса в качестве проявления, со стороны Н.С.Хрущёва, некоей высшей исторической мудрости. Размещение наших ракет на Кубе нельзя оценивать иначе как акцию, безответственную в политическом отношении и всецело "фантазийную" в отношении специально военном,– ибо политический риск являлся чудовищным, и Хрущёв попросту не имел права навлекать подобную угрозу ни на кубинский, ни тем паче на свой собственный народ, а в военном плане, при возникновении действительного вооружённого конфликта с Соединёнными Штатами, ракеты эти были бы для Кубы, как говорится, что мёртвому припарки. Итак, мы разместили ракеты, где не следовало их размещать, к тому же ещё долго и бессовестно отпирались, что они там находятся,– невзирая на неопровержимые данные американской разведывательной аэрофотосъёмки. А затем нас в ультимативном порядке заставили их оттуда убрать. В мире, как кажется, практически общепризнано, что Карибский кризис сделал Хрущёва "политическим трупом", формальный уход которого от государственного кормила великой державы оставался далее вопросом только времени. Вместе с тем был нанесён ненужный уязвляющий урон и престижу страны, ибо Хрущёв действовал во всей этой истории ведь не как частное лицо, а "персонифицировал" собою Советское государство. Короче говоря,– дотошно роясь в "просчётах" и "ошибках" И.В.Сталина, надо соблюдать элементарную объективность и не преподносить как "исторические решения"[2], как венец государственной предусмотрительности явные и бесспорные конфузы, постигавшие других наших вождей.



Стагнационный период в жизни государства, длительный разлад между тем, что возвещалось с трибун, и тем, что практиковалось на деле, породили в людях разочарование и скепсис, откровенное неверие в фундаментальнейшие ценности, цели и идеалы социализма, в то, что возможно действительное рассасывание возникающих больных проблем, а не одни лишь "комплексные программы" их предполагаемого решения. Казалось бы, в такой ситуации все силы надо бросить на то, чтобы заново сплотить и воодушевить народ, возвысив и подчеркнув те этапы нашего исторического пути, когда страна поражала мир своей энергией, динамизмом и мощной волей к переменам, небывалыми сроками разрешения сложнейших социально-экономических и социально-культурных, производственных, научно-технических задач. Однако, вместо всего этого мы слышим, читаем, видим на экране едва ли не сплошное надрывное муссирование "лагерей", "трагедий", "репрессий" и "командно-приказных методов в экономике", словно только из них состояли тридцатые годы – время, когда и был, собственно, в основном построен в Советском Союзе социализм. Причём складывается такое впечатление, будто гражданская война, интервенция и контрреволюция, происки империалистического окружения, саботаж внутрипартийных оппозиционеров, кулацкий террор в деревне, уничтожение, подчас зверское, продотрядовцев, парттысячников, сельских активистов, поджоги, диверсантские и вредительские вылазки, нередко с бессмысленными человеческими жертвами, и многое другое в том же роде,– это всё было не у нас и не с нами, с этим не требовалось бороться, против этого не требовалось принимать никаких мер. Если же меры всё-таки принимались, то это уже получалась ни более ни менее как "тирания", наравне с Нероном и чуть ли не с Гитлером. Остаётся лишь выразить сожаление, что подобная антиисторическая "логика" ( продолжающая,  а вовсе не пресекающая разрушительную "работу" по дальнейшей деморализации и "обезвериванию" советских людей, в особенности молодого поколения),– что она вновь, как это происходило, скажем, в Чехословакии в конце 60-х годов, пенится и шипит грязной накипью на поверхности общественной жизни, материализовалась в различных "произведениях искусства" и беспрепятственно источает своё тлетворное действие посреди полного,– сколь это ни печально,– попустительства со стороны органов партийного руководства культурным и идеологическим процессом.

Возможно, на первый взгляд вышеизложенные замечания покажутся излишне "серьёзными", "тяжеловесными" для критического отзыва о фильме. Но речь, собственно, не столь о фильме самом по себе, сколько о пропагандируемой им квазиисторической "концепции", не отвечающей объективной истине истории, а следовательно, и объективным интересам предстоящего развития нашего общественного устройства. К тому же изготовление фильмов, аналогичных в данном отношении "Риску", ныне явственно "ставится на поток"; тогда как с экрана, в том числе и телевизионного, исчезают киноленты гражданственного, патриотического звучания, стремящиеся к широкомасштабному охвату исторических событий,– если в них хотя бы в нескольких кадрах содержится непредвзятое, "человеческое" изображение И.В.Сталина. Так, показ в дни празднования Победы фильмов из киноэпопеи "Освобождение" стал за минувшие годы своеобразной, причём совсем неплохой и пришедшейся людям по душе традицией нашего телевидения; однако, этой весной добрая традиция оказалась нарушена. Не появился на экранах и "Парад Победы"; зато нам демонстрируют кадры И.В.Сталина на авиационном празднике в Тушино, сопровождаемые в качестве "комментария" неумными, пышущими какой-то обывательской злобой домыслами,– о чём думал (якобы) И.В.Сталин в те минуты. "Помешал" кому-то и добротный телевизионный сериал "Стратегия Победы", совсем недавно сделанный и вполне заслуживавший повторной демонстрации.

Нетрудно подметить также, что в последнее время, если фильмы вышеупомянутого плана и "прорываются" всё же на телеэкран, то самый этот факт их "прорыва" немедля, причём – как правило – в малоэтичной форме "облаивается" прессой (прощу извинить, но иначе тут не скажешь). Так, "Литературная газета" не преминула "поприветствовать" брюзгливыми репликами и "Битву за Москву", и работу польских кинематографистов "До последней капли крови", и даже многолетнего всеобщего любимца Штирлица (там ведь тоже Сталин в некоторых эпизодах!).

Хотелось бы понять,– что же это, в конце концов, за "история", которой жаждут и добиваются сии ревнители "правды", "света" и т. п.? Чтобы из неё, из "истории" этой позволили напрочь и навсегда вымарать имя человека, под руководством которого воплотились в жизнь   все  главнейшие ленинские заветы, начал своё реальное существование и победоносное шествие по планете новый, антиэксплуататорский общественный строй, была выиграна невиданная по своей мрачной истребительной силе война, угрожавшая советскому народу прямым, откровенно провозглашённым геноцидом? Но  такой "истории", её попросту  не было ; и она не возникнет от манипуляций кадрами старой кинохроники и "пояснительных" заклинаний, в которых с удручающей прозрачностью сквозит не устремлённость к свету и истине, но оголтелый "реваншизм" некогда мирно процветавшего кулака или лавочника, вынужденного несколько десятилетий из поколения в поколение приспосабливаться ко всем "превратностям" социалистического строительства в огромном государстве. Конечно, наивно ждать, чтобы "заклинатели" вот так сразу успокоились и постигли тщету своих усилий, благодаря всего лишь своевременно произнесённым доводам разума; но ведь отсюда не следует также и того, что они (доводы) не должны быть своевременно,– вот именно,– произнесены.


Статья была направлена
      в "Правду";
      в журнал "Огонёк";
      на Центральное телевидение.


_________________________________

[1] Кстати, почему бы не припомнить здесь заодно и об "одиссее" академика Сахарова, труды которого также,– насколько можно судить по нынешним отрывочным сведениям,– имели определённое оборонное значение? Почему, если было сочтено, что его непродуманное политическое "фрондёрство"   перевешивает  его научные и государственные заслуги и достойно весьма крутого порицания,– почему аналогичное решение, при этом во времена куда   более  тревожные и напряжённые, не могло быть принято в отношении других, пусть и талантливых, по-своему выдающихся работников? Показали Королёва "после Колымы", покажите же и Сахарова после ссылки, "психушки", голодовки и т.п. А если держитесь того мнения, что никакой научный вклад никого не освобождает от необходимости отвечать за   политический  смысл своих поступков,– то почему, собственно, сей принцип следует признать действительным лишь для 60-х – 70-х годов, но не для тридцатых?
[2] См., хотя бы, Ф.Бурлацкий. Карибский кризис и его уроки. "Литературная газета" от 11 ноября 1987г., стр.14.


http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/1987/risk.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Кандидат философских наук
Т.ХАБАРОВА.
Москва, август 1988г.

"Передаём комментарий,
отражающий точку зрения
правительства Соединённых Штатов…"*

(По поводу телефильма "РИСК-II")


Вот эта хорошо знакомая заставка из репертуара "Голоса Америки" невольно приходит на ум по просмотре вашего, т.т. Барщевский и Виолина, очередного изделия.

Воистину, нет таких домыслов западной пропаганды, имеющих касательство к затронутой в фильме проблематике, которые не были бы авторами фильма "художественно" (с позволения сказать) отпрепарированы и преподнесены советскому зрителю в качестве некоего "нового прочтения" действительно сложных и драматических страниц отечественной истории. Объявляя, вслед за Хрущёвым, классовую позицию в трактовке исторических событий "манией", режиссёр и сценарист в то же время с упорством, поражающим своей доподлинно шизофренической неотвязностью и изворотливостью, буквально "выкручивают" любую совокупность фактов так, чтобы во всём дурном, что только совершалось в Советском Союзе и вообще в мире в обозреваемые годы, непременно оказался повинен лично, непосредственно и главным образом И.В.Сталин.

Чтобы получить возможность лишний раз ненавидяще, вот уж и впрямь маниакально ткнуть пальцем в Сталина, создатели фильма не гнушаются никакими передёржками, никакими искажениями действительной исторической панорамы, с лёгкостью необычайной готовы запросто опрокинуть ушат грязи на несомненные и неотрицаемые наши успехи, если только они были достигнуты "при Сталине", по существу на многих и многих честно, творчески и вполне результативно работавших советских людей. Так, наша водородная бомба вышла-де "лучше" соответствующей американской (ведь она появилась уже в "эпоху" Хрущёва!); но вот бомбу атомную,– которую делали "при Сталине", да ещё и под непосредственным руководством Л.П.Берия,– её мы вроде и вовсе не могли самостоятельно осилить, "украли" секрет у американцев через какого-то перебежчика. Диву даёшься,– как можно позволять размусоливать со всесоюзного телеэкрана подобную чушь, глубоко оскорбительную уже не для Берия и Сталина, но в целом для советской науки, для нашей страны. Возможно, перебежчики и были; весьма вероятно также, что их внимательно выслушивали и в нужной мере использовали предлагаемые сведения,  но утверждать, будто судьбу "атомной гонки" решил какой-то Фукс, могут лишь люди, которым, простите, уже не Сталин, а весь наш советский строй как таковой "застрял" костью в горле.

Прекрасно известно, что "урановая комиссия" у нас в стране была образована ещё летом 1940г., что в предвоенный период интенсивно велись работы по сооружению достаточно мощного по тем временам циклотрона – устройства, без которого неосуществимо сколь-либо основательное изучение цепной реакции. Сообщение о монтажных работах по циклотрону появилось в "Правде", по драматическому совпадению, 22 июня 1941г. В 1942г., по письму,– в частности,– "младшего техника-лейтенанта" Г.Н.Флёрова на имя председателя ГКО, правительством были оперативно проведены консультации с авторитетнейшими учёными (А.Ф.Иоффе, В.И.Вернадский, В.Г.Хлопин, П.Л.Капица, Ю.Б.Харитон, Я.Б.Зельдович, И.К.Кикоин, А.И.Алиханов и др.), после чего Государственный комитет обороны без промедления принял решение о возобновлении работ по "урановому проекту". Примерно в то же самое время (в декабре 1942г.) Э.Ферми в США осуществил первую в мире реакцию деления урана. Аналогичная реакция в Советском Союзе впервые была осуществлена И.В.Курчатовым в декабре 1946г. Апрелем 1943г. датируется возникновение советского "атомного центра" – Института атомной энергии. К 1943–1944гг. относится разрешение труднейшей проблемы налаживания добычи урана в больших масштабах, производства чистого урана и "сверхчистого" графита для строительства опытного реактора. А летом 1948г. заработал уже промышленный реактор, созданный под руководством Н.А.Доллежаля. Через год, в августе 1949г., взорвана наша первая атомная бомба из полученного на этом реакторе плутония. И в конце того же 1949г. группе ведущих учёных и конструкторов поручено проектирование первой советской атомной электростанции.[1]

Как видим, события развивались своим чередом, и заявлять нынче, якобы мы Фуксу обязаны своим восхождением к вершинам ядерного могущества,– это не "воскрешение истины", а беспардонное, бесстыдное оплёвывание труда, таланта, творческого горения и гражданской сознательности тысяч лучших представителей советского рабочего класса, управленческого "корпуса"[2], научной и инженерно-технической интеллигенции.

Безусловно, вся эпопея завоевания нами ядерного паритета с Соединёнными Штатами ещё ждёт самого "въедливого" исследования, в том числе и художественными средствами. Здесь есть чему и поражаться, и поучиться: это и "молниеносное", уважительное и серьёзное реагирование высших "эшелонов власти" на толковое, граждански озабоченное обращение "снизу"; и широта, обстоятельность предварительного обсуждения даже самых "секретных" вещей; и оперативность, стремительность решения организационных задач; и способность тогдашнего партийно-государственного руководства создавать атмосферу не какого-то выдуманного "страха", но величайшего доверия к кадрам, к облечённым ответственностью людям, что, в свою очередь, подвигало их на подлинное самозабвение в исполнении своего долга и делало достижимой любую разумную цель.

"… Мне кажется, что сейчас так работать многие разучились,– вспоминал Н.А.Доллежаль.– Порой создается впечатление, что специалисты друг другу не верят. Раньше вызывали и спрашивали: "Как сделать?" Ты отвечал, как именно думаешь. "Хорошо, делайте",– слышал в ответ. И всё тут же утверждалось. Конечно, время было иное, но такой стиль работы мне импонирует."[3]

"Мы все работали с полной отдачей сил, работали и одновременно учились, как нужно реализовать на практике, в промышленности, научную разработку." (А.П.Александров.)

"Я думаю, … это не столько предмет воспоминаний, сколько объект изучения, инструмент, который может неплохо послужить нам сегодня и завтра." (М.З.Олевский.)[4]

Нельзя не присоединиться к такой оценке. Специфический "сталинский стиль" в работе,– которому, кстати, всецело и даже как-то необъяснимо противоположна стагнационная "манера", воцарившаяся у нас, к сожалению, в последующие десятилетия,– это одно из значительнейших приобретений социалистического строительства. Не злобствующие, параноидальные обвинения и наветы, а объективный и непредвзятый анализ и показ этого феномена,– пока ещё не ушли от нас ветераны, могущие поделиться драгоценными свидетельствами,– вот что, единственно, заслуживало бы здесь обязывающего наименования   правды  и внесло бы действительный, благотворный вклад в оздоровление сегодняшней обстановки и на хозяйственном, и на идейно-политическом "фронтах".

Если попытаться прикинуть, какой "художественный приём" наиболее широко используется творческим коллективом рецензируемого фильма, непреодолимо останавливаешься на несколько неожиданном в данном контексте "определении": инсинуация. И в самом деле, как иначе назвать все эти "устрашительные" измышления, вёртко балансирующие на грани между сплетней, в которую не поверили (от неё ещё не поздно отречься), и сплетней, на которую кто-то "клюнул" (её можно далее с гордым видом выдавать за непререкаемый "факт"). К примеру, Г.Н.Флёров ужасно-де, смертельно "рисковал", садясь за письмо И.В.Сталину,– с ним (Флёровым), мол, бог знает что могло случиться. Но ведь реально-то ничего не случилось? Зачем же всенародно муссировать, по существу, самое натуральное   враньё  о мнимых напастях, которые то ли подстерегали человека, то ли нет,– никаких научно воспроизводимых сведений на сей счёт не имеется, достоверно известно лишь, что на практике с человеком этим ничего страшного не произошло. И вообще, судя по тому, насколько распространённым мероприятием было обращение к И.В.Сталину с различными посланиями, их отправители вовсе не считали, что подвергают себя некоей смертельной угрозе. Кто только Сталину не писал,– Флёров и Курчатов, Голованов и Лавочкин, Булгаков и Пастернак, Авербах и Ермилов, Венжер и Ноткин, Вера Мухина и Лиля Брик, и совсем "непримечательные" люди – лётчик, обнаруживший, что самолёты, крашенные "серебрянкой", слишком хорошо просматриваются с воздуха, случайный пассажир в поезде, ненароком услышавший, как выбалтывали важную военную тайну, и т.д. И главное, в основном все получали более или менее удовлетворительный ответ,– по крайности, адресат не безмолвствовал гробоподобно годами и десятилетиями, как это взяли себе за правило его "демократические" преемники на посту Генерального секретаря. Всю эту переписку давно пора собрать, научно систематизировать и издать,– и это было бы куда поучительней и полезней, нежели популяризировать с новым пылом вульгаризаторскую псевдо-"диалектическую" схоластику Бухарина и иже с ним.

Совершенно недостойной подтасовкой этого же сорта является проведённый в фильме мотив с "молчанием" И.В.Сталина в первые дни Великой Отечественной войны. И вот тут-то,– дескать,– как и во все времена, к народу воззвала наша православная церковь! Поистине, нужно всякую совесть потерять и дойти до какого-то непозволительного предела в насилии над реальными историческими фактами, чтобы доказывать, будто авторитет в массах "православной церкви" и церковных иерархов (которых, попросту, практически никто не знал) был в ту эпоху хоть в малейшей мере сопоставим и тем паче "взаимозаменяем" с авторитетом партии, Советского государства и его руководителей, начиная со Сталина. И партия, Советское правительство вовсе не "молчали"; в полдень 22 июня 1941г. по радио выступил первый заместитель председателя Совета Народных Комиссаров СССР В.М.Молотов,– чей политико-идеологический "вес" в глазах советских людей являлся, думается, для такого выступления вполне достаточным. Проникнутая верой в конечное торжество правого дела, речь В.М.Молотова получилась удачной и произвела в народе требуемый идейно-организующий эффект. Почему бы вот об этом в фильме не упомянуть? Но нет, куда там,– другую "правду" здесь ищут… Надо заметить также, что И.В.Сталин,– в отличие от последующих наших вождей,– вообще не имел обыкновения немедленно выступать по любому поводу, даже и очень серьёзному. Сталинское "немногословие" изрядно удивило бы нынешнюю нашу публику, притерпевшуюся к восьмичасовым докладам и к бескрайним газетным разворотам, порой с откровенным толчением воды в ступе. Допустимо предположить,– постольку,– что выступление именно И.В.Сталина в первые военные часы и дни сыграло бы скорей отрицательную роль: раз уж Сталин заговорил, значит, действительно конец света… Так что И.В.Сталин обратился к советскому народу тогда, когда это было нужно. Что касается записанного и заснятого на киноплёнку выступления митрополита Николая, оно,– как и обращения ряда других деятелей культуры,– было подготовлено и организовано идеологическим аппаратом партии. Всякому, кто берётся рассуждать о том времени, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, должно быть понятно, что митрополит Николай выступил не "вместо" Сталина, а с его санкции, и что без идеологического "благословения" Политбюро ЦК ВКП(б), через его голову никаких проповедей подобного рода в те дни состояться не могло.

Безусловно,– и священнослужители, и писатели, и артисты, все они высказывались искренне, взволнованно, страстно, посмотреть эти несправедливо "забытые" кадры сегодня интересно. Но неизбежно встаёт вопрос,– если уж разговор зашёл об идейно-политических актах,– почему за четыре с лишним десятилетия так и не создан у нас адекватный экранный образ того вдохновенного взлёта подлинно большевистской идейно-организаторской деятельности, каким явил себя не только нашей стране, но и всему миру, в том числе и врагам нашим, ноябрьский парад 1941 года? А ведь парад снимался, речь И.В.Сталина на нём,– одно из наиболее впечатляющих его публичных выступлений за всю жизнь,– записывалась. Между тем, ни кадров не увидишь, ни звукозаписи и даже просто текста речи не отыскать днём с огнем. То же приходится сказать и о другом,– также исключительном по силе своего мобилизующего воздействия,– идеолого-политическом событии тех лет: праздновании в осаждённой Москве 24-ой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Вот эти вдохновляющие примеры патриотической стойкости, мужества, веры в коммунистические идеалы и всенародного беззаветного единения в их защите и в борьбе за них,– вот это и есть   правда  нашей истории, её вехи, её концентрированные проявления. Фильмы же, подобные "Риску",– жирные ошмётки грязи, в эту правду швыряемые. Они будут счищены, а их изготовители,– с трепетом, по их же словам, раскрывающие каждый день газеты, дабы удостовериться, что всё ещё можно, всё ещё дозволено шмякать грязью по социалистическому прошлому страны[5],– несомненно, в свой срок и в газетах об этом прочтут. И это будет уже навсегда,– как они и сами, вроде бы, должны (хотя пока что упорно и не желают) понимать.

Безосновательным поклёпом,– как, в сущности вынуждены были уже и у нас в печати "скрепя сердце" признать[6],– является фактическое "возложение" на И.В.Сталина (а тем самым на Советский Союз и на социализм как таковой) вины за развязанную империалистическими державами в конце 40-х годов "холодную войну". Не уместней ли было бы,– взамен беспорядочной стандартной городьбы о сталинской "подозрительности",– рассказать о том, что именно по нашей инициативе, по инициативе Советского государства всколыхнулось в послевоенные годы поистине всепланетное движение прогрессивной общественности за мир. И на чём, вообще говоря, на каком  документальном  материале строится болтовня, будто Сталин, разгромив фашизм, принялся-де "воевать с собственным народом"? Не минуло и трёх лет по завершении кровопролитнейшего побоища, как в стране отменили карточки[7], денежной реформой ликвидировали нечестно, спекулятивно нажитые "капиталы", затем ежегодно – до воцарения "благодетеля" Н.С.Хрущёва – проводились крупные, ощутимые снижения цен на основные (основные, подчёркиваю, а не второстепенные и залежалые!) предметы народного потребления, от года к году заметно расширялся их ассортимент, наращивалось поступление их в продажу, превосходным, не сравнить с теперешним, было качество и продуктов питания, и других товаров. Нет уж, простите,– если разглагольствовать о "войне с народом", то подлинной "экономической войной" с миллионами рядовых советских тружеников скорее выглядит то, что происходит сейчас: полнейшая негарантированность рабочего места и жизненного статуса, чуть не каждодневно подскакивающие цены и тарифы, массовая,– по сути,– фальсификация товаров и услуг, предназначенных рядовому потребителю, грубо административное, причём в огромных масштабах, перераспределение благ в пользу "элиты" ("голодающей номенклатуры", как метко съязвил на прошедшей партконференции Б.Н.Ельцин). Вы, т.т. Барщевский и Виолина,– по-видимому,– неплохо к сей "голодающей номенклатуре" подключились, если "с тревогой" высматриваете в газетах, как бы это в один прекрасный день не пресеклось. А мы смотрим в газетах, извините, совсем другое,– когда это кончится. И не намерены этого скрывать.

Вы упрекаете ваших оппонентов, что, мол, "до них не долетали стоны оболганных". Хотите, я вам расскажу и документально продемонстрирую, как хорошо "долетают" "стоны оболганных" и прочие вещи в том же роде до той же, хотя бы, "Советской культуры", где эти ваши упрёки помещены? И нам не нужна "гласность" по принципу тетеревов на току: когда одни кричат до истерики, до потери сознания, невозбранно выпаливают всю дурь, какая только им в голову взбредёт, всем же остальным отведена роль "единодушно одобряющих и горячо поддерживающих" зрителей разыгрываемого безобразного спектакля. По поводу "Риска-I" мной был отослан обильно аргументированный,– наверное, даже более пространный и "серьёзный", чем требовалось,– отклик в "Правду" и на Центральное телевидение. И что же? И тут, и там преспокойно промолчали. "Гласность – это право говорить…" Как представляется, это всё-таки право не просто "говорить", а быть услышанным, чтобы "на том конце провода" сказанное не выбрасывалось молча в корзину. "Правом" же говорить безответно в бездонную бочку наше поколение,– то самое, что должно было в 1980-м году жить при коммунизме,– предостаточно на своём веку "воспользовалось". И виноваты в этом не Сталин и "сталинизм". Виноваты те, кто маскируясь воплями о "сталинизме", фактически свернул ещё в 50-х годах с   социалистического  пути развития,– а ныне, под снисходительные аплодисменты Запада, постыдно "довершает" тридцатилетние правоуклонистские блуждания, приведшие страну ко всеохватывающему кризису, ещё и заявлениями, что-де и вообще социалистический строй как таковой есть "миф" и "ошибка истории".

Многое ещё можно было бы о фильме сказать,– и всё, к сожалению, "в пассив" его авторам, а не "в актив". Так, в зависимости от того, какой именно из новомодных клеветнических "тезисов" требуется по ходу киноповествования проиллюстрировать, И.В.Сталину приписываются,– до смешного даже,– абсолютно противоположные черты характера: то некая инфернальная "подозрительность", то какая-то столь же непостижимая "доверчивость"… к гитлеровским прохвостам. Почему же,– будучи, якобы, до такой степени "подозрительным",– И.В.Сталин не выявил вертевшегося возле него подхалима, перерожденца и политического "подкулачника" Хрущёва, положившего начало процессу скатывания страны в то стагнационное болото, где мы сегодня находимся? И если бы Сталин Хрущёва   выявил  своевременно, разве бы он оказался в этом только "деспотичен", разве это был бы только мираж его "мнительности"?

С другой стороны, Сталин "не поверил",– видите ли,– Рихарду Зорге. Да что от этого изменилось-то бы? К 1941-му году мы не имели ещё  военно-технического паритета с гитлеровской Германией, и  этим, – а не чем-либо иным,– наше отступление было предрешено, хотя бы войсками приграничных округов командовали не Д.Г.Павлов, М.П.Кирпонос и др., а Юлий Цезарь, Александр Македонский, Суворов и Кутузов, вместе взятые. B отличие от "мыслителей" ранга Барщевского, Виолиной, Самсонова, Волкогонова и пр., И.В.Сталин понимал, что если мы можем ещё надеяться выиграть войну с Гитлером, то с Гитлером   плюс  Англия и Соединённые Штаты нам едва ли совладать. "Сверхзадачей" Сталина как политического лидера в тот момент именно и являлось – не допустить возникновения единой   антисоветской  коалиции объективно, классово противостоящих нам сил. И такой коалиции,– как мы знаем,– не возникло, а возникла коалиция   антигитлеровская,  которая и спустя многие десятилетия будет в учебниках истории приводиться в качестве шедевра политико-дипломатического искусства, политической воли и дальновидности; тогда как нынче мы ничего лучше не придумали, кроме как оплёвывать имена людей, сотворивших это чудо.

А чтобы чудо свершилось, нам нельзя было – жизненно, так сказать, нельзя – позволить спровоцировать себя и предстать перед потенциальными союзниками (они же и потенциальные враги) в облике "агрессора". Даже если для этого пришлось бы заведомо пожертвовать какими-то частями в приграничных округах. Ибо в противном случае практически неотвратимой "жертвой" оказались бы вся страна и дело социализма в ней. И поэтому,– как, собственно, должен был Сталин поступить, получив шифровку Зорге и "поверив" в неё? Всеобщую мобилизацию, что ли, объявлять? А дальше что? Смотреть, как под знамёнами "борьбы с большевистским варварством" гигантская экономическая мощь Соединённых Штатов втягивается в обслуживание гитлеровской военной машины? Кто бы стал тогда слушать лепет о Зорге и о двадцать втором июня? "Жестокой правдой прав перед народом",– совершенно верно сказал о Сталине поэт.[8] И нынешним злобно-обывательским размусоливанием сталинских "ошибок" и "просчётов" (о "преступлениях" я уже не говорю, подобная "постановка вопроса" – сама по себе, вот именно, преступление) мы только покрываем себя позором и презрением в глазах тех, кому суждено возродить утраченные ориентиры и продолжить драматически прерванное тридцать лет назад движение страны к коммунистическому будущему.

В.Д.Дудинцев как-то поделился давнишней обидой,– о нём в своё время говорили, что, дескать, если некие новые оккупанты к нам придут, они "всех перевешают", а Дудинцева назначат важным должностным лицом.[9] Увы, обида напрасная; тем более, что далеко не он один,– к величайшему нашему позору, опять-таки,– очутился бы перед приятной перспективой "повышения в должности" в случае прихода гипотетических "оккупантов". Барщевский и Виолина, вне всяких сомнений, среди некоторых прочих также составили бы ему компанию в ожидании щедрой подачки и одобрительного похлопывания по плечу.


Статья была направлена
      в "Советскую культуру";
      в журнал "Советский экран".


____________________________________________

* По поводу фильма "Риск – II". – Прим. 2009г.
[1] См., напр.: О.Мороз. "Никогда не должно быть применено!" "Литературная газета" от 25 июля 1984г., стр.10; В.Губарев. Конструктор реакторов. "Правда" от 12 ноября 1984г., стр.3, 6; И.Головин, Р.Кузнецова. "Достижения есть?" "Правда" от 12 января 1988г., стр.3.
[2] Стоило бы напомнить, что становлением атомной промышленности в СССР руководили такие видные организаторы-хозяйственники, крупнейшие специалисты, как Б.Л.Ванников, В.А.Малышев, М.Г.Первухин, А.П.Завенягин. Ни для одного из них у "правдоискателей" с киностудии им. Горького не нашлось ни единого доброго слова. Вот Сталина-то погуще грязью облить,– на это времени экранного не пожалели…
[3] См. "Правда" от 12 ноября 1984г., стр. 6.
[4] См. Победа советского оружия. Командующие фронтами тыла. "Литературная газета" от 30 апреля 1980г., стр. 12.
[5] См. Д.Барщевский, Н.Виолина. Риск. "Советская культура" от 9 июля 1988г., стр. 6.
[6] См. "Риск-II": как быть с историей? "Известия" от 5 августа 1988г., стр. 7.
[7] B то время как творцы "крутых подъёмов" в сельском хозяйстве, "развитых социализмов", "ускорений" и пр. спустя тридцать пять лет после Сталина, в мирных условиях "посадили на талоны", считай, всю страну.
[8] См. Н.Доризо. Яков Джугашвили. "Москва", 1988, №2, стр. 58.
[9] См. Время и бремя романов. "Вечерняя Москва" от 29 июля 1988г., стр. 3.


http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/1988/komment.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Т.ХАБАРОВА

"Трилистник" В.И.Ленина
Фрагмент монографии
Социализм и проблема качественной общественно-исторической новизны (1974г.),
глава
О формуле "научное управление обществом"




Или,– конец предыдущего фрагмента в несколько другом изложении,– "собственными", "объективными" управленческими реальностями признают лишь всецело технические, объектные моменты "государственно-производственного" функционирования, a социально-организующую, "структурирующую", "снимающую" роль партии потихоньку отодвигают к пропагандистским "субъективным" платонизмам социальной жизни, достояние которых - самое большее, идейно-теоретические восторги и декларации вокруг управления, но не его структурная "плоть". В.Глушков, скажем, считает "объективно необходимыми задачами управления" задачи, "которые не зависят от существующей организационной структуры. К их числу относятся, например, согласование календарных сроков поставок с планами производства у поставщика и потребителя, наилучшее распределение производственного задания между различными видами оборудования и т.п." ("Известия" от 14 декабря 1971г., стр.3.) Разумеется, в таком свете самый процесс партийного руководства экономикой лишается всяких "объективных оправданий",– ибо партия, в общем и целом, создавалась не для утряски календарных сроков поставок,– и начинает выглядеть, понемногу, едва ли не олицетворением зловредного "волевого" вмешательства в "научные", "непреходящие", возвысившиеся над классами и их "организационными структурами" отношения между потребителем и поставщиком.

Следует подчеркнуть, что адресуемое партии теоретическое "приглашение" – печься в основном и словно бы "сверху" об "уровне сознательности трудящихся" ("Вопросы философии", 1972, №6, стр.128), не углубляясь в "объективно необходимые задачи управления",– следует подчеркнуть, что "приглашением" этим маскируется весьма нехитрая ловушка, и правящая коммунистическая, рабочая партия, которая снаивничала бы его принять, в ту же самую минуту обнаружила бы себя вытолкнутой и из этой "чисто идеологической", "идейно-воспитательной" сферы. Ибо никаких "чистых идеологий", где вы могли бы удержать хотя бы тень самостоятельности, не будучи, наряду с этим, "сувереном" производства,– ничего похожего не имеется в природе вещей. И вы далее с полнейшей незамедлительностью услышите о "социально-психологических бюро", которые облюбуют "своей главной задачей" "изучение отношений людей в коллективе и выработку путей их совершенствования" (В.Г.Афанасьев. Научное управление обществом, стр.279),– иными словами, развернут стремительную "научную" оккупацию забронированных, вроде бы, за вами "идеологических" и "воспитательных" функций. "Директор фабрики,– восхваляет В.Г.Афанасьев администрацию некоего кондитерского предприятия в Варшаве,– высоко оценивает работу социологов, видит в них помощников и советчиков в формировании, совершенствовании и развитии коллектива, в установлении между людьми подлинных отношений дружбы, сотрудничества и взаимопомощи. ... Социологи проводят занятия с начальниками цехов, мастерами и бригадирами по вопросам управления подчинёнными им коллективами." (Там же, стр.279–280.) Спросить бы товарища директора (и вместе с ним В.Г.Афанасьева), чем у него партийная организация занималась? И не потому ли пришлось польским коммунистам в декабре 1970г. пожинать на прибалтийских верфях горькую жатву "новой экономической политики",– а затем трудиться над "восстановлением связи партии с рабочим классом и всем народом" (С.Ольшовский, VIII пленум ЦК ПОРП),– что свыше всякой меры передоверили "помощникам и советчикам" дела, с которыми должен был справляться марксистский авангард, и справляться своими, ему только присущими, не допускающими никакого "моделирования", никакого "дубляжа" методами? (С очевидностью, положение отнюдь не упрощается, но лишь усугубляется тем, что ревизионистские "научные силы" вначале всегда манипулируют авторитетом партии и в первую очередь домогаются оформления своих "концепций" недискутируемыми партийными документами.)

B Югославии – что не являет собою никаких секретов – такие попробовали вариант с "идейно-воспитательным" самоустранением или самоотвлечением партии рабочего класса от некоторых властных реалий (например, от "старшинства" в вопросе о кадрах),– и вот заключение по обследованной "ветке" развития, снова свидетельствующее, что она кончается тупиком (секретарь Исполнительного бюро Президиума СКЮ С.Доланц, сентябрь 1972г.): "Необходимо внести полную ясность в то, что мы, коммунисты, в этой стране находимся у власти. Союз коммунистов – это самая ответственная, самая передовая, самая сознательная часть рабочего класса, и поэтому СКЮ держит власть в своих руках. Об этом … следует открыто сказать, поскольку было время, когда считалось постыдным признавать такие факты, когда мы скрывали, что находимся у власти, и говорили, что СКЮ идейная организация. Это так и есть, однако коммунисты находятся у власти". "Некоторые обвиняют нас в том, что мы радикалисты, … а кое-кто … называет это консерватизмом, возвращением на старые позиции и т.д. Я думаю, … что если мы требуем устранения социальных различий, требуем от партии непосредственного влияния на кадровую политику, требуем стабилизации экономики, идейно-политической работы и возвращения марксизма в школы, если мы требуем последовательной реализации конституционных поправок, касающихся рабочего класса,– то это … если хотите, возвращение к программе СКЮ." ("Правда" от 27 сентября 1972г., стр.5.)

Мы бы, кстати, вновь отметили здесь поистине раздражающую социально-аналитическую слепоту, какую чуть ли не на каждом шагу демонстрируют нам в сочинениях, якобы нащупавших безапелляционные "научные" ключи к тайнам протекания общественных процессов (вспомним хотя бы смехотворно-почтительные приседания перед авантюристом Шиком). В коллективной монографии Института государства и права АН СССР "Управление. Социология. Право" ("Юридическая литература", М., 1971), вышедшей в свет уже   после  "польского урока" 1970 года, читаем "своими глазами": "Создание на предприятиях специальной социологической службы или приглашение консультантов по проблеме социально-правовой психологии, как это практикуется, например, в Польской Народной Республике, хотя и не может быть заменено, но отчасти может быть восполнено иными средствами управления предприятием. Речь идёт об участии производственных коллективов в управлении производством ... Участие рабочих и служащих в управлении производством осуществляется через массовые общественные организации, в частности(!) партийную ..." (Стр. 165–166; курсив мой.– Т.Х.) Мы должны назвать "ответственных редакторов" цитированных откровений ("деперсонализировать" столь внятные "вклады" в марксизм было бы крупной несправедливостью): И.В.Павлов и В.П.Казимирчук. Что здесь нам сказали, уже без всяких "марксистско-ленинских" экивоков,– нам сказали, что организаторская работа коммунистической партии в руководстве промышленными предприятиями (а из промышленных предприятии образуется промышленность в целом) не является надлежащим способом обеспечения промышленного руководства, она не является даже надлежащим способом рационального объединения сознательных усилий участников трудового процесса! Руководящая функция партии в государстве социализма и вся эта "демагогия" с поголовным втягиванием в управление служат, извольте видеть, лишь некоторым временным суррогатом "настоящей" "науки управлять", покyдa подрастает самозванная "элита" консультантов по разного рода проблемам. Вот что нам в действительности говорят, и чем упорнее мы притворяемся, будто слышим нечто иное, тем непростительнее и пагубнее окажется практический финал всех этих "научных" разысканий.

В затрагивавшемся уже нами коллективном труде НИЭИ при Госплане СССР "Научные основы экономического прогноза" ("Мысль", М., 1971) В.Н.Кириченко (стр.97–99) живописует "прогнозную деятельность" в Чехословакии "с конца 1965г." – другими словами, в период, который впоследствии выявился в качестве "кризисного" этапа в развитии этой братской страны. "C начала 60-x гг. в руководстве нашей партии начало проявляться головокружение от успехов, которое стало одной из причин нарастания субъективизма и волюнтаризма в определении политических и экономических целей и в их реализации на практике." (Г.Гусак, XIV съезд КПЧ.) "C этим было связано и выдвижение нереальных целей общественного развития. Это роковым образом сказалось прежде всего при определении задач трeтьeй пятилетки, невыполнение которой вело к застою экономического развития." (Г.Гусак. Доклад на торжественном заседании, посвящённом 25-й годовщине освобождения Чехословакии. "Правда" от 8 мая 1970г., стр. 2.) И вот в такой ситуации усложнявшихся симптомов экономического неблагополучия "прогнозная деятельность", уверяет нас В.Н.Кириченко, радовала проектировками, имевшими "большое методическое значение". "Материалы этих исследований (прогнозов) послужили основой для осуществления второго этапа работ (1966–67гг.), содержание которого сводилось к разработке технико-экономических и общественно-экономических концепций." Между тем, в июне 1966г. XIII съезд КПЧ констатировал наличие "нездоровых тенденций внутриполитической жизни" республики, а "в середине 1967г. стало ясно, что в партии и обществе возник серьёзный кризис" (Г.Гусак, XIV съезд КПЧ). "На третьем этапе были проработаны и рассмотрены правительством отдельные технико-экономические концепции, а также сделаны попытки дать сводное макроэкономическое и структурное выражение основных целей и направлений развития народного хозяйства до 1980г." (В.Н.Кириченко.) Что было потом, В.Н.Кириченко с неожиданной скромностью умалчивает. Разумеется, зачем же вспоминать такие "мелочи", что потом разразилась мощнейшая "верхушечная" контрреволюция, которая перед всем миром и вне всяких сомнений выступила закономернейшим, строго-однозначным итогом стряпни ревизионистских "общественно-экономических концепций", а вовсе не случайным и досадным внешним перерывом в "перманентной прогнозной деятельности".

"Сводное макроэкономическое и структурное выражение основных целей и направлений!.." Страна стояла на пороге национальной трагедии, люди слали отчаянные письма в ЦК партии, взывали о помощи к руководителям союзнических государств. Чуть ли не в открытую контрреволюционное отребье предвкушало "фонарные столбы" для честных коммунистов. ("Литературная газета" от 28 октября 1970г., стр. 15.) "В теории и на практике ... подготавливалось и осуществлялось преобразование социалистической экономики в систему, которая лишила бы рабочий класс и весь трудовой народ не только всех революционных завоеваний, но и основной политической и экономической гарантии ..." ("Известия" от 15 января 1971г., стр.2.) "Народное хозяйство было глубоко подорвано. Волна инфляции, положение на производстве и в снабжении ставили под угрозу жизненный уровень народа." "... инициативу захватили правые авантюристы типа Шика, которые в противоречии с жизненными интересами трудящихся открыли путь мелкобуржуазной стихийности, выступали … против планового руководства народным хозяйством." (Г.Гусак, XIV съезд КПЧ.) "Правым оппортунистам удалось свести роль плана до "директивы", руководствоваться которой предприятия не были обязаны. Так называемые "экономические инструменты", якобы призванные сами собой "управлять" развитием народного хозяйства, неизбежно действовали противоречиво и лишь поддерживали стихийность." (Вацлав Гула. Пути развития чехословацкой экономики. "Правда" от 13 января 1971г., стр.4.) Где же, тов. Кириченко, была предупредительная сила "научного прогнозирования"? Вы прекраснейшим образом, не хуже нас знаете – "сводное макроэкономическое" сочинительство, расписывая, что будет в 1980-м году, отнюдь не предусматривало катастрофы в 1968-м и о возможности подобного хода событий нигде ин единым словом не обмолвилось. И такая "неувязка" получилась не потому, что "долгосрочные общественно-экономические концепции" лежат, якобы, в области чистой объективной науки, а не в неустойчивой и непредсказуемой сфере субъективизма "голой политики". (Милое дело, кстати,– "структурное выражение главных направлений развития", которое не предупреждает о возможной контрреволюции в стране!) Вовсе не поэтому ничего не предвидели сии "долгосрочные" оракулы, а по более тривиальной причине – что в своей логической природе они не являются адекватным средством постижения социалистической политико-экономической реальности, они являют собою "адекватную" форму слепой и бессмысленной "научной" фетишизации экономической стихии, каковая стихия в предполагаемом "чистом" облике в условиях социализма попросту не существует, и постольку теории, воздвигнутые на этом  фиктивном  для нас основании, ни к чему, кроме сумятицы в идеологии и краха на практике, не могут привести.

Истинная "прогностическая" деятельность в этот период выглядела несколько иначе, чем в изображении В.Н.Кириченко, столь благостно-отвлечённом от мирских сует: "... решающие звенья исполнительной и законодательной власти в Чехословакии постепенно перестали выполнять своё классовое назначение в политической системе социалистического государства. Правооппортунистические и антисоциалистические силы захватили в них ключевые позиции, которые использовали для того, чтобы немедленно подавлять каждое стремление, направленное на прекращение и предотвращение катастрофического развития". ("Известия" от 15 января 1971г., стр.2; курсив мой.- Т.Х.)

"Вместо обещанного научного руководства и "прогресса",– отмечал Г.Гусак в цитированном нами докладе, в мае 1970г.,– наступило всеобщее разложение взаимоотношений руководства ..." "Пока безответственно смотрели на то, как партия лишается одной позиции за другой, как честные граждане становятся жертвами террора, как распадается государственный аппарат власти, под лозунгом демократизации освобождался простор для деятельности антисоциалистических и антикоммунистических сил." Впрочем, сплошное бездумное насаждение в социалистическом государстве чуждых социализму   объективистских  управленческих методов ничего другого не могло дать. (Вот показательная деталь: "... А.Дубчек умертвил … аппарат ЦК КПЧ, в котором работало много товарищей, прочно стоявших на марксистских позициях, он отдал их на произвол ожесточённой "травли аппаратчиков" и создал собственный аппарат из разных советников и групп учёных, состав которых, разумеется, определяли правые". "Литературная газета" от 22 июля 1970г., стр.9.) И хаос наступил даже не столько "вместо" обещанного научного руководства и "прогресса", сколько этот процесс всеохватывающего разложения именно и был объективистским "научным" руководством в действии, в его единственно-возможном "применении" к функционированию социалистического общественного устройства.

В сентябре 1964г. М.И.Пискотин, Б.М.Лазарев, Н.Г.Салищева, Ю.А.Тихомиров в статье "О науке управления" ("Советское государство и право", 1964, №9) характеризуют приснопамятный эксперимент с совнархозами: "В последние годы в нашей стране осуществлена крупнейшая перестройка системы управления народным хозяйством, рассчитанная на то, чтобы приспособить её к потребностям социалистического производства и задачам дальнейшего развития. ... настало время осмыслить все проведённые в этом направлении мероприятия, охватив их единым взглядом, и обобщить накопившийся опыт". "... с тем, чтобы лучший опыт ... использовался повсеместно." (Стр.15–16, 24.) Время "охватить единым взглядом" тогда, и вправду, настало, но появившиеся вскоре необходимые обобщения должны были прозвучать, увы, трезвым "догматическим" диссонансом близорукой апологетике "научного" прогноза: "В последние годы, как известно, отраслевой принцип управления был нарушен ..." "Рукoвoдство отрacлью промышленности, представляющей собой единое целое в производственно-техническом отношении, было раздроблено по многочисленным экономическим районам и оказалось совершенно нарушенным." "Отход от отраслевого принципа привёл ... к нарушению единства технической политики и распылению квалифицированных кaдpов ... Возникли многочисленные органы, которые непосредственно не отвечают за развитие отраслей. Всё это привело к безответственности ... и потeрe оперативности в руководстве." (А.Н.Косыгин. Доклад на Пленуме ЦК КПСС 27 сентября 1965 года. ИПЛ, М., 1966, стр.18, 42, 43.)

Возвратимся теперь ненадолго к некоторым – в нашем контексте опорным – ленинским мыслям касательно "подключения" нового господствующего, завоевавшего власть класса к повседневному, "полновесному" управлению.

Господство класса, его реальная доминантная роль в управлении жизнью страны определяется отношением собственности, каковое отношение фиксируется в качестве основного, базисного конституционного принципа в данной стране, в данном государстве. Господство класса в государстве обусловливается отношением собственности, но не количеством постов в управленческом аппарате, принадлежащих представителям данного класса. Чтобы в частнособственническом обществе сопричислиться к господствующему классу, надо быть собственником, а не управляющим у собственника. Сторону   реального  господства и   реального  "участия в управлении" мы должны, поэтому, самым тщательным образом отграничивать от вопросов   технического, оперативного обеспечения управленческих функций. Для оперативной управленческой работы господствующий класс может (и подчас бывает вынужденным) использовать членов другого, даже враждебного класса,– скажем, разгромленного революционным переворотом. Впрочем, спокойнее и естественнее, конечно, чтобы управительский персонал был "своим", а не чужеродным по классовому происхождению, и к этому естественному и желательному состоянию следует в меру сил стремиться. Итак, здесь вырисовываются три ''кита" проблемы:

      реальное господство победившего класса;

      техническое обеспечение этого господства "старым", классово-чужеродным контингентом (и в более широком разрезе – вообще   средствами, которые являются классово-чужеродными в своих истоках,  ждут активной ассимиляции);

      техническое обеспечение господства "своим", заново подготовленным персоналом (и "своими" специфическими средствами).

"... рабочий класс после захвата власти начинает осуществлять свои принципы ... После захвата власти рабочий класс держит, сохраняет власть и укрепляет её, как всякий класс, изменением отношения к собственности и новой конституцией. Это – первое моё основное положение, которое бесспорно! Второе положение, что всякий новый класс учится у предыдущего класса и берёт представителей управления у старого класса – тоже абсолютная истина. Наконец, моё третье положение, что рабочий класс должен увеличивать число администраторов из своей среды, создавать школы, подготовлять в государственном масштабе кадры работников. Эти три положения неоспоримы ..." (В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т.40, стр.270.)

Вот этот великолепный ленинский "трилистник".

Среди гигантских "лепестков", "отогнутых" В.И.Лениным с редкостной, воистину триумфальной понятийной мощью,– среди них который воплощает собою суть коммунистической революции, всемирное распространение, утверждение и, самое главное, глубокую структурную "материализацию" универсальных принципов пролетариата? Разумеется, срединный, "верхний": развитие, "высветление", всестороннее системное взаимоуравновешивание фундаментальных "матриц" собственности, "конституционного древа" социального бытия. (Собственность, конечно, здесь надо мыслить не только в узком специально-экономическом, но и в широком, универсальном плане, в каком Маркс считал "требование действительно человеческой жизни" неотъемлемой собственностью каждого человека.)

Именно по этой линии, в этом направлении "прорастает", вздымается подлинное "господство рабочего класса", заключающееся, в сущности, в одном: "преодолеть старые привычки, старые навыки, оставшиеся нам в наследие от старого строя, навыки и привычки собственнические, которые насквозь пропитывают толщу масс" ("основная задача всего социалистического переворота", по В.И.Ленину), "помочь трудящимся массам победить старый порядок и вести дело строительства государства" "без эксплуататоров". (В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т.41, стр.400, 404.) "В чём состоит коммунизм? Вся пропаганда его должна быть поставлена так, чтобы дело свелось к руководству практически государственным строительством. Коммунизм должен стать доступным рабочим массам, как собственное дело." "... надо связывать массы с строительством общей хозяйственной жизни, в первую голову." (Там же, стр.408.)

Существо господства пролетариата – в грядущем "господстве" всех. Субъектная роль пролетариата в управлении есть метод, форма ("внешний облик") и гарантия реализации такого положения вещей, когда бы   каждый  сделался разумным хозяином на "строительной площадке" человечества, каждый сделался бы действительным   субъектом, но не приспособленцем, не пешкой и не щепкой, в громадном живом "массиве" коллективного труда, и отсюда – действительным субъектом, свободным, моральным "властелином" своего собственного жизненного пути. Господство пролетариата есть, следовательно, своего рода "всеобщее становление субъектом", или "становление действительного всеобщего субъекта" –   всеобщего законодателя – социально-исторического процесса. Господство пролетариата есть постепенное   поголовное  "внедрение" в высшую, субъектную сферу, в "субъектный слой" нашей совместной жизни,– ведь не столько материальное неблагополучие, сколько именно произвольный отказ в "социальном уважении", в субъектном, личностном, морально-политическом довершении, признании индивидуального существования образует нестерпимейшую для человека "тайную гнусность" эксплуататорских общественных устройств.

Мотив "вовлечения масс в политику", поголовной, массовой причастности к политике поэтому сразу начинает набирать силу в любом высказывании, в любом выступлении В.И.Ленина, стоит ему впрямую коснуться смысла пролетарской революционной борьбы. "Политика в представлении буржуазного миросозерцания была как бы оторвана от экономики. Буржуазия говорила: работайте, крестьяне, чтобы получить возможность существования, работайте, рабочие, чтобы получить на рынке всё необходимое, чтобы жить, а политику хозяйственную ведут ваши хозяева. А, между тем, это не так, политика должна быть делом народа, делом пролетариата." (Там же, стр.406.) "Главное, основное в большевизме и в русской Октябрьской революции есть втягивание в политику именно тех, кто был всего более угнетён при капитализме." "Суть большевизма, суть Советской власти в том, чтобы, разоблачая ложь и лицемерие буржуазного демократизма, отменяя частную собственность на земли, фабрики, заводы, всю государственную власть сосредоточить в руках трудящихся и эксплуатируемых масс. Они сами, эти массы, берут в свои руки политику, то есть дело строительства нового общества." (Курсив мой.– Т.Х.) (В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 368.)

Способом втянуть массы в политическую жизнь (в "дело строительства нового общества") является,– через идею господства пролетариата, диктатуры пролетариата, иначе говоря,– способом этим является, повторим, работа над развитием конституционных основ, конституционной системности социализма, методическое "наращивание", проверка, улучшение, "вылизывание", если не убояться неожиданного слова, "структуры собственности" в стране. "Втягивание в политику" есть вопрос (и процесс) конкретизации кардинальных конституционных прав трудящихся. Массы,– мы могли бы теперь суммировать,– "вступают в политику" в качестве  законодателя, но не в качестве практиканта при учреждениях исполнительной власти. В свою очередь, массовый прилив свежих народных соков к "корневищу" законодательной деятельности прекращает хроническую, вплоть до наших дней,   узурпацию  законодательных функций исполнительными властями. В узурпации же этой – вековой "секрет" бюрократизма; ибо ведь бюрократизм именно "втискивается" между гражданином и законом, между законом и народом, мешая закону "срабатывать" и таким образом словно бы издавая самостийные плохие законы взамен изданных парламентом хороших. Воистину, нельзя не поражаться, прослеживая ныне дальние "стратегические проникновения" ленинского мышления,– хотя бы на примере этой блестящей догадки о   законодательном, "конституционном" характере политической, управленческой активности масс.

Взглянем теперь на два боковых, нижних "языка" нашего трилистника.

С совершеннейшей очевидностью, ни тот, ни другой не выражают собою "основной задачи социалистического переворота": не выражает этой задачи проблема непрерывной "абсорбции" пролетарской властью вначале классово-чужеродных управленческих кадров, а в дальнейшем – вообще классово-чужеродных управленческих достижений; не выражает этой задачи проблема воспитания "своих" в классовом аспекте работников сферы управления. В особенности важным здесь является второй пункт: подготовка "своих", пролетарских, рабоче-крестьянских, народных управленцев есть движение    параллельное, но не   дополнительное  к процессу массовых "вхождений" в управление, к процессу созидания новой, массовой "общегосударственной связи и дисциплины". (В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т.36, стр. 384.) В будущем для обслуживания "всеобщего законодательствования" масс потребуется множество таких профессионалов, и самой высокой квалификации, самой высокой "пробы". Существование управленческой "механики" при коммунизме – обширной, вполне профессиональной, с "пожизненным" высокоспециализированным персоналом – не только не противоречит идеалам "сквозной" массовой власти, власти "объединённого труда" (В.И.Ленин), но составляет заметнейшее технологическое условие актуализации коммунистической социально-правовой стратегии.

В самом деле, ведь массы в управлении "претендуют" на роль   законодателя, а не исполнителя-технолога. Человек, который не чувствует сугубой склонности, призвания к административно-распорядительской, банковской, снабженческой или судебной карьере, может ведь, самым тривиальным образом,   не захотеть  всем этим заниматься. И при разумном социальном строе такой "непризванный" индивид даже   должен  не захотеть; ибо сегодняшний интерес, подчас излишне "трепетный", к занятиям этого рода зачастую подогревается, что таить греха, не столь их "внутренней" профессиональной привлекательностью, сколько внешней "престижностью", надеждой – увы, пока обоснованной – оказаться в более фамильярных отношениях с законом, нежели "обыкновенные" смертные. Все эти охотники до интимных шалостей с действующим законодательством сразу "заскучали" бы в органах управления, если бы нам удалось,– а нам с непременностью удастся,– выковать структурную "решётку", которая очистила бы исполнительское управленчество от их узурпаторского "промысла". (А без них, вновь отметим, "штатные" управленческие системы никакой социальной "ненормальности", никакой "опасности" для судеб коммунизма собою не представляют. Ср. Дж.Нидам. Общество и наука на Востоке и на Западе. Наука о науке, стр.162–163: "... в течение столетий бюрократия была великим инструментом социальной организации людей. ... и в будущих столетиях бюрократия никуда от нас не уйдёт, если человечество намерено сохраниться. Фундаментальная проблема состоит не в уничтожении, а в гуманизации бюрократии, с тем чтобы использовать лишь нужную часть её организующей силы на благо людям. Но так или иначе бюрократия всегда будет существовать".)

Что касается нашего "непризванного" коммунистического индивида, он, повторяем, наверняка встретит решительнейшим протестом формалистические по своей сути попытки вменить ему в обязанность перманентное "совместительство" любимого дела с отбыванием повинности в исполнительных инстанциях управленческой службы. Следует ли отсюда, что он не хочет "участвовать в управлении"? Разумеется, не следует. Чего он не хочет – он не хочет специализироваться в управленческом исполнительстве; а участвовать в "политике", в активном, осмысленном совершенствовании своего общества, в морально-политическом бытии своего народа он не только хочет, но жаждет всеми силами своей души. Рациональная критика, конструктивный контроль, находчивый, сметливый совет, деловое предложение, новаторская инициатива, у себя ли на производстве, или относительно каких-либо факторов "внешней" общественной жизни,– вот гамма его подлинного,   законодательствующего  участия в управлении страной, в управлении совокупным производственным процессом. И конечно, чтобы его управленческая "причастность" не оказалась формально-иллюзорной, она должна быть   непосредственной,– другими словами, соответствующие управляющие центры должны в нужный момент   слышать  его "напрямик" с его рабочего места и с его "гражданского места", минуя слишком малочувствительные для этой цели "обычные" каналы представительной демократии.

Чем вы гарантируете подобную "социальную слышимость" в многомиллионной общине? Разработанностью, развитостью, "изобретательностью" конституционно-правовой структуры и "вышколенным", дисциплинированным, высокосознательным, добросовестным "бюрократическим обеспечением" этого механизма, более ничем. "Демократия,– писал В.И.Ленин,– не означает только "выборы, выставление кандидатов, их поддержку и т.д.". ... Надо также ... в миллионной организации иметь известный процент ходатаев, бюрократов (без хороших бюрократов не обойтись много лет)." (Поли. собр. соч., т.42, стр.276–277.)

Именно необходимое наличие прочной "канвы" хороших бюрократов-исполнителей в   действительной  системе "непосредственного демократизма" делает   ненужным  для "законодательствующей" стороны демократического процесса владение специализированными подробностями "искусства управлять". Чтобы высказать содержательное, выношенное, морально-грамотное суждение и отстаивать его, если понадобится, в честном бою,– для этого специально-управленческая эрудиция требуется не более, нежели любая другая, не относящаяся к существу поднятого конкретного вопроса.

Мы видим воочию, таким образом, дезориентирующий характер распространившихся сегодня у нас идей, будто вовлечь массы трудящихся в управление значит натаскать всех подряд в манипуляционно-объектных управленческих премудростях и затем отдать "общественникам" – освоившим, по предположению, "научные основы управленческой деятельности" – нынешнее "штатное" управительское функционирование "в области управления людьми" ("людьми как таковыми"), в "сфере норм коммунистического общежития". (См., напр., А.К.Белых. Управление и самоуправление. "Наука", Л., 1972, стр.121–124. "Это было бы только обобществлением частных сплетен, полицией нравов худшего сорта, подчинением всех и каждого назойливому и бесконтрольному надзору соседей и знакомых",– подметил некогда в связи с внутренне-аналогичным – увы, аналогичным – движением мыслей К.Каутский, разбирая книгу Антона Менгера "Новое учение о нравственности". СПб., б.г., стр.127. "Вопрос, который всего больше подвергся обсуждению,– говорил Гегель,– это, в каком смысле следует понимать участие частных лиц в государственных делах. ... Дело в том, что агрегат частных лиц часто называют народом ... в этом отношении единственной целью государства является то, чтобы народ не получал существования, не достигал власти и не совершал действий в качестве такого агрегата. Такое состояние народа есть состояние бесправности, безнравственности и неразумия вообще ... Часто можно было слышать, как такое состояние представляли как состояние истинной свободы. Дабы имело какой-либо смысл входить в рассмотрение вопроса об участии частных лиц в делах государства, надлежит предположить не существование чего-то неразумного, но уже организованный народ, т.е. такой, у которого существует правительственная власть." Гегель. Философия духа, стр. 324–325.)

Разумеется, описанный "демократический" подход шагает плечом к плечу с известной уже нам, хотя бы от В.Г.Афанасьева, теорией предстоящего замкнутого всевластья "аппарата специалистов" в "производственно-экономическом управлении", "в сфере производства" (А.К.Белых, ук. соч., стр.9, 114, 122).

"Сфepа норм коммунистического общежития", сфера "отношений между людьми как таковыми" и "сфера производства" – обpaтим внимание – для наших теоретиков суть некие различные "полости" коммунистического историко-социального единства. Человек "как таковой", однако, есть именно и прежде всего производитель, и никакого управления "людьми как таковыми", в отрыве, в абстракции от "производственного лица" управляемых индивидов, не может быть. В этом свете следует оценивать выдумки касательно "более полного воплощения" коммунистического самоуправления в "сфере общежития" (А.К.Белых, ук. соч., стр.122) – и "менее полного", надо понимать, его воплощения в производственной сфере. Господствует, "самовоплощается" в обществе, в любой его сфере, тот, кто господствует в производстве. Вы узаконили непререкаемую власть "специалистов" над производством (а при коммунизме что не будет "производством", говоря по существу?) – перестаньте обманывать людей посулами "более полного коммунистического самоуправления" в свободное от работы время. Иных путей, кроме поголовного субъектного соучастия в целостном, "тотальном" производственном процессе,– иных путей к действительному "внепроизводственному" общественному самоуправлению нет. Сентиментально-словоохотливый снаружи, этот "демократизм", с "более полным" и "менее полным" самоуправлением, не в состоянии скрыть своей окостенело-"молчаливой" элитаристской сути при первом же приложении к нему марксистских социально-философских и логико-философских критериев.

Стократ реалистичнее и марксистски-выдержаннее схема приобщения масс к управлению, набросанная И.В.Сталиным в 1928г.

"Сидеть у руля и глядеть, чтобы ничего не видеть, пока обстоятельства не уткнут нас носом в какое-либо бедствие,– это ещё не значит руководить. ... Чтобы руководить, надо предвидеть. ... Одно дело, когда десяток – другой руководящих товарищей глядит и замечает недостатки в нашей работе, а рабочие массы не хотят или не могут ни глядеть, ни замечать недостатков. Тут есть все шансы на то, что наверняка проглядишь, не всё заметишь. Другое дело, когда вместе с десятком - другим руководящих товарищей глядят и замечают недостатки в нашей работе сотни тысяч и миллионы рабочих, вскрывая наши ошибки, впрягаясь в общее дело строительства и намечая пути для улучшения дела. Тут больше будет поруки в том, что неожиданностей не будет, что отрицательные явления будут во-время замечены и во-время будут приняты меры для ликвидации этих явлений." "А что требуется для того, чтобы развязать силы и способности рабочего класса и вообще трудящихся и дать им возможность приобрести навыки к управлению страной? Для этого требуется, прежде всего, честное и большевистское проведение лозунга критики снизу недостатков и ошибок нашей работы. Если рабочие используют возможность открыто и прямо критиковать недостатки в работе, улучшать нашу работу и двигать её вперёд, то что это значит? Это значит, что рабочие становятся активными участниками в деле руководства страной, хозяйством, промышленностью." "Было бы ошибочно думать, что опытом строительства обладают лишь руководители. ... Миллионные массы рабочих, строящие нашу промышленность, накапливают изо дня в день громадный опыт строительства, который ценен для нас ничуть не меньше, чем опыт руководителей. Массовая критика снизу, контроль снизу нужен нам, между прочим, для того, чтобы этот опыт миллионных масс не пропадал даром, чтобы он учитывался и претворялся в жизнь." (И.В.Сталин. Соч., т.11, стр.35–36, 37, 73–74.)

Вспомним, что прискорбную фабулу "сидеть у руля и глядеть, чтобы ничего не видеть" нам с чрезвычайной яркостью продемонстрировал не столь давний, воистину шоковый дебют "новой экономической политики" Болеслава Ящука, каковую катастрофу подготовило и спровоцировало – согласно последовавшему партийному анализу – именно упорное пренебрежение критической, "законодательствующей" инициативой трудовых масс. ("... кризис нарастал ряд лет и имел глубокие причины. Главной из них было ослабление и, наконец, глубокое нарушение необходимой в условиях нашего строя связи между руководством партии и рабочим классом и другими слоями трудящихся." Выступление Э.Герека на VIII пленуме ЦК ПОРП. "Правда" от 10 февраля 1971г., стр.4.)

В цитированных высказываниях И.В.Сталина "оконтуривается" картина пролетарского "общественного предусмотрения", картина организации действительного социального предвидения в условиях господства рабочего класса. Сопоставьте данным фрагментам любую сегодняшнюю "научную" трактовку проблемы, с характерным обожествлением "научных прогнозов",– и убедитесь, что стопроцентный этот позитивизм, всласть вошедший в роль "подлинной науки", вчистую "выстригает" из социалистического управленческого цикла самый его нерв, самую его сущность – реальное, "текущее" массовое, народное волеизъявление. Вот коренная, никаких компромиссов не допускающая разница между марксистским пониманием "социальной логики" управленческого предвидения – и фактической смысловой нагрузкой нынешних представлений об управленческом, социально-политическом прогнозировании и прогнозе.

Ср., напр.:
"... в современных условиях управлять – это значит прогнозировать.(!) ... органы государственного управления призваны разрабатывать прогнозы, руководствоваться ими и решать свои проблемы на их основе". "... цели органов государственного управления формулируются на основе прогнозов ..." "Прогноз сообщает информацию о целесообразности принятия того или иного решения, содержит оценку последствий принятия соответствующего решения, обусловливает сроки его действия ..." "Прогнозирование приобретает политический смысл, ибо в соответствии с прогнозами вырабатывается система политических оценок управления(!), мотивы и критерии этих оценок." (Управление. Социология. Право, стр. 48, 44, 52, 49. Курсив всюду мой.– Т.Х.)

Массам в таких схемах, с совершеннейшей ясностью, нечего делать. "В соответствии с прогнозами" здесь предпочтут вариться в собственном соку, покуда "обстоятельства не уткнут носом" в очередное бедствие и мы не услышим вновь о всевозможных малоприличествующих социализму вещах. В докладе Э.Герека VI съезду ПОРП содержится своевременное с точки зрения общей марксистской теории замечание относительно "недостаточной продуманности" "опыта 1956 – 1959 годов". ("Правда" от 7 декабря 1971г., стр.3.) Мы бы решились продолжить, что и более поздний опыт мирового социалистического содружества, в особенности в связи с 1968, 1970 годами, нуждается в неменьшем и тщательнейшем диалектикологическом "препарировании", в самой широкой, "проникающей", реалистически-рекомендательной политико-философской систематизации.

http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/1974/trilist.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
МАТЕРИАЛЫ ПОЛИТКЛУБА
Московского центра Большевистской платформы в КПСС
(Заседание первое)
Москва, 20 апреля 1994 г.

СУЩЕСТВУЕТ ЛИ СЕГОДНЯ В СТРАНЕ
КОММУНИСТИЧЕСКОЕ И ВООБЩЕ ЛЕВОЕ ДВИЖЕНИЕ?

Выступление Т.ХАБАРОВОЙ

ИТАК, тема нашего нынешнего заседания - "Существует ли сегодня в стране коммунистическое и вообще левое движение?”.

Чем вызвана такая постановка вопроса?

Сформулирую так: столь резкая постановка вопроса вызвана тем, что предпринимаемые, как будто бы, усилия (как будто бы) по спасению страны на сей день вопиюще неэффективны. Т.е., они неэффективны до того, что это бросается в глаза и заставляет думать не просто о какой-то неудачливости, неумелости, безрукости. Нет, в этой неудачливости, как сие ни прискорбно, просматривается уже и некая система. Иначе говоря, по меньшей мере часть - и немалая часть - того, что мы называем неудачами, на самом деле несёт на себе явный отпечаток запланированности.

И закрывать глаза на это не надо. По-другому и не могло быть. Совершенно ясно было,- и это ясно было, естественно, и нашему противнику,- что и после успешной оккупации страны в ней всё равно останется огромное количество людей с устойчиво советским, устойчиво коммунистическим менталитетом, и что именно эти люди, при надлежащем руководстве ими, образуют ядро и закваску неизбежного, в общем-то, сопротивления оккупантам. При условии, повторим, НАДЛЕЖАЩЕГО руководства ими. Стало быть, одна из стратегических задач противника - обеспечить НЕНАДЛЕЖАЩЕЕ руководство этим контингентом. Может быть, кто-то начнёт уверять, что противником решение этой задачи НЕ предусмотрено и что она им практически не решается?.. Вот то-то и оно. Значит, вещи нужно видеть такими, каковы они есть; а идеализированные представления о действительности, они на войне ведут к одному исходу - к гибели. Мы же с вами находимся именно на войне.



МНОГО и совершенно справедливо говорится у нас о том, что развал советской экономики начался со второй половины 50-х годов и кульминационным пунктом тут была реформа 1965г. Горбачёву, да и любому другому "перестройщику", который пришёл бы вместо него, оставалось лишь выкинуть лозунг "радикализации" этой реформы, которая проводилась, дескать, недостаточно последовательно и энергично. Это всё так. И всё же безусловно главная ипостась всей этой беспрецедентной по своим масштабам диверсии, которая Западом была предпринята против СССР,- это не экономическая диверсия сама по себе, а это диверсия ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ.

Ибо ведь люди, вообще-то, сами себе не враги, и чтобы они своими руками взяли и раскорёжили дотла экономику, которая хоть и не лишена недостатков, но в целом прекрасно работает,- тут надо прежде всего очень основательно потрудиться именно в идейно-теоретическом плане, надо создать и внушить людям целую систему дезориентирующих, превратных представлений; надо идеологически закамуфлировать эти представления, чтобы их вредительская суть нигде не торчала слишком явно наружу; нужен целый частокол контраргументов, причём изощрённых, казуистических, потому что люди, которых требуется одурачить,- у них зачастую и квалификация, и практический опыт, и политическое чутьё имеется, и многое другое.

И поэтому, когда начинают непосредственно трясти экономику, кромсать политические структуры,- это не сражение, это уже прорыв и выход противника на оперативный простор, а само сражение проигрывается раньше, на чисто академическом и публицистическом, так сказать, театре военных действий. И косыгинской реформе, например, предшествовал почти десятилетний сугубо "академический" погром марксистского учения о стоимости, о месте и роли товарно-денежных отношений при социализме, о формах и способах цено- и доходообразования и т.д. И дискуссия тут подчас забирается в такие теоретические дебри, кутается в такой научный флёр, что неискушённому и непосвящённому человеку очень трудно уловить реальную связь всех этих дебатов с планируемым развитием событий. И тем более трудно уловить, что проигрыш в дискуссии будет означать развитие событий по фактически катастрофическому руслу. Но такая связь существует, она жёстко однозначна, так что тут верен не только прямой, а и обратный тезис: т.е., выигрыш в дискуссии почти наверняка означал бы и предотвращение той или иной катастрофы на практике.

Можно назвать целый ряд вот таких проблемных клубков, которые в наших общественных науках накручивались на протяжении трёх или четырёх последних десятилетий, и каждый из этих клубков, по сути, представлял собой идеологическую дымовую завесу и идеологическое обеспечение диверсионного прорыва на том или ином направлении нашего развития - экономического, политического, культурного и т.д. Об экономическом клубке уже говорилось. Ещё одна вреднейшая накрутка такого рода - это концепция так называемого развитого социализма. Она в иллюзорном, сусальном виде изображала эволюцию советского общества, фактически налагала запрет на исследование действующих в социалистическом обществе диалектических противоречий и в особенности на трактовку объективных социодиалектических противоречий как противоречий классовых, каковыми они в первую очередь и являются. Вряд ли надо подробно объяснять, к чему это привело,- к полной разоружённости нашего общественного сознания перед фактом возникновения в недрах нашего общества мощного эксплуататорского класса.

В том же направлении работала много лет команда вульгаризаторов марксистской диалектики под идейным руководством небезызвестного академика Кедрова. Эта группировка реанимировала давнишнюю позитивистскую теорию, будто диалектические противоречия - это атрибут лишь человеческого мышления, в реальной действительности их, дескать, нет.

Далее, теория научно-технической революции. Механически отрывала изменения в техническом компоненте производительных сил от фундаментальных базисных, социальных изменений, ставила техническую революцию выше социальной. Призывала к пресмыкательству перед Западом, безудержному импорту иностранной техники, а вместе с ней и соответствующих - капиталистических - организационных форм. По существу, проложила путь ликвидации нашей технической независимости от капиталистического мира. Сегодняшняя деиндустриализация страны - это прямой материальный плод вот тех самых, казавшихся поначалу столь отрешённо академическими, умствований на тему о соединении,- как тогда писали,- "достижений научно-технической революции с преимуществами социализма". Соединили...

Ещё один сорняк того же посева - теория научного управления. Здесь в особенности усердствовал бывший многолетний главный редактор "Правды" В.Г.Афанасьев. Он недавно скончался, но его, с позволения сказать, труды нанесли столь необъятный вред марксизму и, соответственно, практике социалистического государственного строительства, что я вынуждена нарушить правило - не говорить плохо о мёртвых. Суть теории научного управления видна из её названия: это попытка объявить сферу управления и власти чем-то не общедоступным, но полем деятельности исключительно так называемых профессионалов. Триумф этой теории мы наблюдали в разгар "перестройки", когда во властные органы лавиной хлынули "профессионалы" из разных творческих союзов, заштатных редакций и НИИ, а огромные рабочие коллективы оказались от всякого участия во власти отстранены.

И т.д. Эти примеры можно множить; в сущности, вся наша идеологическая и идейно-теоретическая сфера около сорока лет представляла собой скопище вот таких змеиных ям, где удушалось, выгрызалось, вытравлялось,- придумайте ещё какие угодно слова,- коммунистическое, марксистско-ленинское учение. И совсем неудивительно, что те увечные, выхолощенные, ампутированные, накачанные классово чуждым содержанием огрызки, которые из этих змеиных ям выдавались на-гора,- что они не могли никого заставить поверить, будто вот эти уродцы, эти "развитые социализмы" и пр., это и есть та великая идеология, имя которой было к ним приклеено. Ну, а если это она и есть, значит, следующий вывод,- грош ей цена. Так достигался суммарный итог всех этих вредительских усилий: под именем марксизма и научного коммунизма людям подсовывался омерзительный суррогат, от которого они, естественно, с отвращением отшатывались. И когда им официально было позволено этого отвращения больше не скрывать,- то, как видите, они его и не скрывают. И попробуйте их вновь обратить в коммунистическую веру. Это такой будет подвиг Геракла, что трудно даже подобрать аналогию в истории.



И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, это надо делать, ибо не обратив людей в эту нашу - и их прежнюю - веру, мы никакой Советской власти, никакого социализма и никакого СССР не восстановим. Вот, казалось бы, чем и должно заниматься в первую очередь наше нынешнее коммунистическое движение. Но чтобы этим заниматься, оно должно, прежде всего, БЫТЬ не чем иным, как именно носителем идеи, которую ему предстоит воскресить во всей её глубине и чистоте; оно должно иметь совершенно определённый исторический исток.

Какой же?

Вот теперь, чтобы понять это, спросим: коммунистическая идея сама по себе - здоровое, творческое начало, здоровая струя в ней, она как-то существовала во время этого почти сорокалетнего погрома, она сопротивлялась ему, она пыталась хоть как-то о себе заявить, или она просто отсутствовала, была мертва? Не будем говорить сегодня о зарубежных компартиях; да, там марксизм-ленинизм отстаивали и пытались на свой лад развивать Энвер Ходжа в Албании, Мао Цзэдун в Китае, Ким Ир Сен в Северной Корее; в настоящее время достаточно интересно работает ряд зарубежных марксистов, хотя бы тот же К.Кампус в Бразилии, нашему читателю известный. Но вопрос вопросов - это: что было, всё-таки, в нашей стране? Неужели - просто кладбище марксизма?

Думается, на этот вопрос следует ответить самым решительным "нет". Идея жила, она сопротивлялась, она боролась,- несмотря на то, что условия этой борьбы были даже не тяжелейшие, они были запредельные, за пределами всяких человеческих сил. Ведь весь тот идейный чертополох, о котором выше говорилось, он проповедовался на уровне ведущих партийных и академических изданий, идеологические диверсанты в первую голову стремились забить его в ответственнейшие документы партии, в выступления партийных руководителей. Достаточно вспомнить, что та же "концепция развитого социализма" была канонизирована в статье "Исторический рубеж на пути к коммунизму", под которой номинально стояла подпись Брежнева и которая в конце 1977г. прошла как установочная в журнале "Проблемы мира и социализма", в "Правде", "Коммунисте" и т.д. Понятно, что после этого полемизировать с этой "концепцией", выражать несогласие с ней - это значило сознательно совершать нечто вроде гражданского самоубийства. Я уже не говорю, что никакая полемика, никакое разумное обсуждение уже в зародыше не допускались. Я лично в 1978-79 гг. получала из "Коммуниста" в ответ на свои критические работы касательно "развитого социализма" отписки буквально следующего содержания: "Мы не будем полемизировать с вами по поводу понятия "развитой социализм", так как оно вошло в директивные документы". Вот такой уровень "аргументации", с позволения сказать. И это не злой анекдот, это реальный исторический факт, причём типичный и общераспространённый.

Но даже если на критическое выступление не ответили, от полемики с автором - от цивилизованной полемики, о НЕцивилизованной, это особый разговор,- от полемики уклонились, никаких следов этого выступления на страницы печати не просочилось, ведь всё равно же это не означает, что выступления не было. Оно было,- я повторяю,- и было всё остальное: был человек, был храбрый партийный боец и бой был, и была борьба, пусть народ, партия об этом тогда и не знали. Был вот этот, как я его определяю, НЕИЗВЕСТНЫЙ ФРОНТ ТРЕТЬЕЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ. И битвы на этом фронте разыгрывались уже за десятилетия до того, как скрытый идеологический фашизм, с которым там сражались, стал явным политическим, экономическим, межнациональным и прочим фашизмом и геноцидом в нашей повседневной материальной действительности.

Так что марксистско-ленинское учение в СССР не умирало. Его защищали, его отстаивали, его разрабатывали. Оно жило и оно развивалось. Да, эти люди не могли между собой сконтактировать,- в отличие от диссидентов-"сахаровцев", о диссидентах-марксистах забугорные "голоса" не рассказывали, им это было невыгодно. Но это не значит, опять-таки, что этих людей и их самоотверженной работы не существовало.



ЧТО ЖЕ происходит дальше? Прогремела "перестройка", рухнули КПСС, КГБ, перепрофилировались журналы и научные институты, открылись архивы. Казалось бы, нет худа без добра?.. Но один архив упорно не открывается. Неизвестный фронт Третьей мировой войны продолжает оставаться неизвестным.

Вы мне скажете: а как же наше коммунистическое движение, наши левые силы? Разве это не оно, разве это не они? Вот в том-то и весь гвоздь ситуации, что это не оно и это не они.

Да, на первый взгляд,- вроде бы, должен был вырваться на поверхность и схлестнуться с оккупационным режимом именно вот этот Марксизм непокорённый, именно это Марксистское сопротивление. Или Большевистское, Коммунистическое сопротивление, называйте как хотите. Сопротивление Бесстрашных. Но давайте посмотрим, какие были бы признаки того, что Бесстрашные действительно вышли, наконец, на политическую авансцену.

Признак первый. У лидеров движения - по крайней мере, у заметной их части,- должны были бы быть биографии диссидентов-марксистов. Что же мы видим реально вокруг себя? Я уже не говорю о бывших членах Политбюро, помогавших Горбачёву, по мере своих сил, разваливать Советский Союз и социалистический общественный строй. Но и на более низком уровне - благополучные преподаватели престижных вузов, заведующие кафедрами, редакторы крупнейших партийных журналов и газет, члены ЦК, секретари парткомов солидных предприятий, а это тоже фактически номенклатура ЦК, процветающие журналисты, разные "соловьи Генштаба" и т.д. И никаких конфликтов с властями, за исключением, может быть, житейских неприятностей такого рода, от которых никто не застрахован. Т.е., это сплошь и рядом - люди, которые на Неизвестном фронте Третьей мировой войны в лучшем случае спокойно сидели в окопах или вообще ничего о нём не знали, или узнали где-то в 1988 году, когда война уже была проиграна. А в худшем - и, к сожалению, наиболее распространённом случае - сражались на этом фронте не на нашей, а на той, противоположной стороне; усердно помогали выращивать ту самую идеологическую бодягу, из которой потом естественно выплыли горбачёвщина и ельцинизм.

Вот товарищ, ныне возглавляющий одну из наших коммунистических мини-партий, пишет в "Правде" в 1984г.: "Значение выработанной партией концепции развитого (зрелого) социализма трудно переоценить: она … служит надёжной теоретической основой стратегии и тактики партии на долгие годы вперёд. … речь идёт о всё более полном развитии всех сфер общественной жизни на основе принципов социализма, о достижении обществом всё новых ступеней зрелости. Это - единственно правильная и реалистичная, подлинно научная, пронизанная марксистско-ленинским историзмом постановка вопроса о строительстве нового общества на современном этапе."1 Ёлки зелёные… Контрреволюция стояла на пороге, до Горбачёва оставалось полгода, семь лет до развала Союза, девять - до Чёрного Октября. "Надёжная теоретическая основа стратегии и тактики партии на долгие годы вперёд ..." Что, нельзя было в этой, с позволения сказать, "теоретической основе" разобраться своевременно,- что она на самом деле собой представляла? Нельзя было партию, народ предупредить о надвигающейся катастрофе?

Поэтому, прощу прощения за вынужденную нескромность, процитирую свою собственную статью, тоже датированную осенью 1984г. Статья называлась "Вывести трактовку вопроса о противоречиях при социализме на правильный, практически плодотворный путь". Разумеется, нигде не опубликована.

Цитирую.

"Сегодня, чтобы у социалистического экономического организма смогло открыться "новое дыхание", нужно локализовать и перерезать каналы, по которым идёт манипуляция отношениями собственности, выявить и удалить накопившийся "структурный хлам" - неработоспособные, устаревшие или неудачно введённые взаимосвязи, плодящие манипуляторов, ликвидировать … отрыв реального, фактического управления средствами производства от масс ...
Если этого не предпринять, то продолжающаяся и практически бесконтрольная дивергенция социодиалектических противочленов - узурпируемых, омертвляемых отношений присвоения и главной производительной силы - будет ... неуклонно усугублять и множить симптомы "стихийности в общественном развитии", покуда стихийность эта не выплеснется где-либо наружу уродливым и разрушительным эксцессом. Какую внешнюю форму примет подобный "выброс" - об этом, в общем-то, можно лишь гадать: стихия на то и стихия, что она не предупреждает заранее о своих "намерениях". Но возникает вопрос: неужели же надо непременно "добивать" до какого-нибудь шокирующего финала? Неужели без этого не ясно, что веши, характеризуемые как ... систематический и многолетний "грабёж государственной казны", подрыв планового руководства народным хозяйством, расшатывание устоев социалистической экономики и пр.,- что они в прямом ... смысле слова антагонистичны нормальному развитию нашего строя и что открытое, наглядно-конфликтное проявление этой подспудной антагонистичности, коль скоро её не блокировать и не преодолеть надлежащими мерами,- дело только времени и места?"2

Т.е., на основании научного анализа даётся совершенно чёткое предостережение не о каком-то "достижении обществом всё новых ступеней зрелости", а о стремительно надвигающейся катастрофе. Что, в результате, и подтвердилось всем ходом событий. Иначе говоря, катастрофа была ВСЕЦЕЛО ПРОГНОЗИРУЕМА, и при наличии компетентности, научной порядочности и гражданского, партийного мужества у тех идеологических кадров, кто обслуживал по этой линии высшие эшелоны власти, её можно было предотвратить. Но изрядная часть наших нынешних коммунистических лидеров и идеологов как раз к таким кадрам и принадлежала. Спрашивается, если они не сумели отвести страну от пропасти, когда в их распоряжении были полосы центральных печатных органов партии и доступ к высшим партийным руководителям,- чего мы ждём от них сегодня, когда страна УЖЕ в пропасти, а былых возможностей у них и десятой доли нет?

Далее. Второй очень важный признак, которым непременно обладало бы наше коммунистическое движение, если бы оно было вышедшим из подполья Сопротивлением Бесстрашных. Это наличие большого количества яркой концептуальной новизны в марксизме, ярких новых проблемных решений. Ведь Бесстрашные естественно принесли бы всё это с собой, ведь это было ИХ ДЕЛО на протяжении десятков лет.

Но ничего подобного нет и в помине. Ни одна из партийных программ (я здесь не касаюсь документов Большевистской платформы) ничего проблемно нового, концептуально нового в марксистскую теорию не вносит. Такое впечатление, будто за редким исключением люди попросту не в курсе тех дискуссий, которые бушевали в 60-х - 80-х годах, а если и в курсе, то непонятно, какую сторону они в этих дискуссиях поддерживали. Посмотрите, как медленно, туго, мучительно пробивает себе дорогу идея возвращения к единственно здравой для социализма экономической схеме - к сталинской двухмасштабной системе цен. Пять лет,- я устала уже об этом говорить, и всё в новинку, всё рты раскрывают, всё какую-то крамолу в этом ищут. Да если бы Бесстрашные руководили движением, всё с первых двух слов всем было бы ясно. Но какие уж тут Бесстрашные, когда в программе СКП - КПСС чёрным по белому написано, что реформа 1965 года была в целом правильная, её только недостаточно последовательно проводили. Это не Бесстрашные, это не Марксистское сопротивление, это прямо противоположная сторона.



ВЫВОД из всего сказанного такой. Никакая агрессия не бывает без сопротивления ей. И если против нашей страны 40 лет шла агрессия, то 40 лет и сопротивление шло. В последние несколько лет агрессия встала, что называется, на дыбы, в полный рост. Значит, должно вздыбиться и сопротивление. Однако, вы прекрасно понимаете, что не за 5-6 лет развалили страну и не взметнулся бы таким девятым валом разгром, если бы у него не было вот этого сорокалетнего "хвоста", этой сорокалетней "пяты". Но, значит, такая же "пята" и такой же "хвост" должны быть и у того сопротивления, которое встанет, так сказать, в один рост с агрессией. Однако, пока ничего похожего, НИКАКИХ СЛЕДОВ МНОГОЛЕТНЕГО ПОДСПУДНОГО ВЫЗРЕВАНИЯ у нашего нынешнего псевдосопротивления, сколько ни ищи, не обнаруживается. Опорной подготовительной "пяты" у него нет. А начинаешь доискиваться - и натыкаешься отнюдь не на бойцов Неизвестного фронта Третьей мировой войны, но на вполне благополучных представителей брежневско-черненковско-горбачёвского истеблишмента. И даже не только на благополучных, но подчас и очень активных в ненужном направлении.

Поэтому суммируем: то, что происходит у нас нынче на якобы левом и коммунистическом поприще, это пока ещё не сопротивление агрессии как таковое, но, в решающей своей части, это ИМИТАЦИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ, т.е. органический элемент той же агрессии и той же оккупации, элемент, объективно контролируемый из тех же источников, из которых и сама агрессия контролируется.

Именно поэтому мы не можем сделать движение подлинно массовым, привлечь в него молодёжь, мыслящую интеллигенцию, не проституированную режимом часть рабочего класса и т.д. Ведь люди инстинктивно чуют фальшь. И именно поэтому все предпринимаемые усилия неизменно заканчиваются каким-то трагическим конфузом. Символом и апофеозом этой внутренней дезориентированности движения стали октябрьские дни, этот трагический фарс, когда люди под красными флагами побежали защищать, назовём вещи своими именами, одних власовцев от других. И не надо тут про Конституцию и Советскую власть. Та конституция и та власть, которую олицетворяли Руцкой с Хасбулатовым, ничего общего с Конституцией СССР или РСФСР и с Советской властью не имели. В одном из последних номеров "Гласности", а это фактически орган СКП - КПСС, очень хорошо, метко, зло "проехались" по Хасбулатову и Руцкому.3 Но, спрашивается, где же были глаза у товарища Шенина полгода назад, когда он грозно требовал от членов Политисполкома СКП не рассуждать,- это, дескать, без них делается в Белом доме,- а только нагнать на Красную Пресню побольше народу? В статье Головенко правильно, в общем, говорится, что и Руцкому, и Хасбулатову нечего больше делать на политической сцене. Но разве не должны уйти с политической сцены, безоговорочно и в полном составе, и "герои" трагического для страны августовского спектакля 1991 года? Разве от него так же не разит за несколько вёрст какой-то крупномасштабной провокацией, как и от событий вокруг того же Белого дома два года спустя? Даже если эти люди сами нас не обманывали, если их обманули. Но если они могли обмануться так, что "ухнули" Советский Союз,- всё равно после этого с политикой надо кончать. Но из полных политических банкротов, если не хуже, упорно делают национальных героев. И кто делает,- "наша", если можно так выразиться, коммунистическая пресса, лидеры "наших" компартий и движений.

Вот последнее время не кто иной, как "Правда" принялась мастерить нового так называемого "лидера левоцентристской оппозиции" из В.Зорькина.4 Господи боже мой!.. Человек в своё время сделал прекрасную чиновную карьеру благодаря членству в КПСС, потом год целый ту же КПСС судил с важным видом, сидел, обрядившись, как макака в цирке, в шутовскую мантию; потом помог Ельцину "выиграть" апрельский референдум 1993г., своим решением о подсчёте голосов не от общего количества избирателей, а от числа пришедших на голосование. Неужели забыли, что апрельский референдум "подогнал под Ельцина" именно Конституционный суд? Чему, какой "оппозиции" может быть лидером человек с подобной биографией? "Лидером" новой провокации типа ГКЧП или сентябрьско-октябрьского сидения в Белом доме - это да, его могут сделать. А оппозиции - нет уж, увольте от таких "лидеров".

Ещё один претендент в "лидеры левоцентристской оппозиции" - А.Проханов - публикует огромное интервью с Зорькиным в газете "Завтра", под рубрикой, ни более ни менее, "Национальная элита". О чём же сия "элита" горюет и слёзы льёт в связи с октябрьскими событиями? О том, что Ельцин, дескать, своими руками погубил - далее цитирую - "уникальный либеральный период, начавшийся с Горбачёва и продлившийся два "ельцинских" года", период, который "уничтожил красно-большевистскую доминанту".5 Почитайте,- любопытное чтение. "Теперь Ельцин погубил ... либеральный проект." Вот в чём, оказывается, вся беда: не Советы в Чёрном Октябре погибли, а горбачёвско-ельцинский, если можно так выразиться, "либерализм". "Расстрел парламента,- опять цитирую,- вовсе не сделал президента сильным. Напротив, он обрёл жесточайшую уязвимость. Завтра силой может быть устранён не только президент, но и сам этот институт. И где тогда искать законный механизм их защиты?.."6 Царица небесная,- кого же от кого они защищать-то собираются? Нас от Ельцина или Ельцина от "красно-большевистской доминанты"?

Между тем, под документом этой так называемой "оппозиции", либерально-элитарной, стоит подпись руководителя крупнейшей на сей день в стране коммунистической партии - Г.Зюганова. Я имею в виду документ "Согласие во имя России", он опубликован в "Советской России", и подпись главного редактора этой газеты, куда многие рядовые коммунисты партвзносы перечисляют, там тоже, кстати, стоит. А в документе - чёрным по белому требования: защитить национальный капитал, защитить законом частную собственность. О том, чтобы законом защитить право на труд, на бесплатное здравоохранение и образование, там и речи нет. А говорят - социал-демократизм... Какой уж тут социал-демократизм, эту станцию давно проехали.

"Мы не делаем разницы,- говорится далее в документе,- между либералом и коммунистом, предпринимателем и рабочим, фермером и колхозником, не отличаем республиканца от сторонника президентской власти. Мы объединяемся ..."7

Действительно, сегодня много приходится слышать на ту тему, что, мол, давайте объединимся, свергнем ненавистный режим, а потом уж будем разбираться, кто есть кто. Надо со всей определённостью сказать, что этот подход не просто ошибочен, он ошибочен роковым образом.

Во-первых, так ли уж этот ненавистный режим ненавистен всем объединяющимся? Вот тот же В.Зорькин, в той же "Правде", на той же первой странице разъясняет, что в его понимании "национальное примирение" должно означать "согласие общества на то, чтобы именно эта власть осуществляла антикризисные меры".8 Пусть, мол, только предварительно извинятся перед народом за допущенные ошибки. Хорошенькое дельце… Шайка политических уголовников, которых за их так называемые "ошибки" судить надо Чрезвычайным революционным трибуналом, они скажут "простите, мы больше не будем",- и мы должны дать согласие, чтобы они вместо скамьи подсудимых остались в своих креслах и продолжали куролесить над страной. В общем, к Зорькину у меня лично никаких вопросов нет и никогда не было, а вот что касается "Правды", то перед "Правдой", наверное, давно пора кое-какие вопросы поставить ребром, вплоть до официальной встречи с главным редактором коммунистов - членов КПСС. Учитывая, что эта газета всю жизнь была органом ЦК КПСС.

Во-вторых. Опыт истории учит, что если революция гибнет или терпит временное поражение, то губит её, как правило, правое крыло самого же революционного движения. Возьмём Китай, о котором мы недавно много говорили в связи со столетием Мао Цзэдуна. Там в 1922-23гг. был заключён антиимпериалистический, демократический блок между Компартией Китая и Гоминьданом - партией национальной буржуазии. С 1924 г. в Китае происходил подъём революционной активности. В марте 1927 г. части Национально-революционной армии, главнокомандующим которой стал после смерти Сунь Ят-сена Чан Кай-ши, вступили в крупнейший порт Китая Шанхай, охваченный к тому времени восстанием рабочих. И что же?.. Действуя под диктовку англо-американских империалистов, которых перепугал размах революционно-освободительной борьбы, Чан Кай-ши под предлогом наведения порядка предательски повернул оружие против восставших рабочих. Восстание было потоплено в крови. Чан Кай-ши установил свою диктатуру, провёл "чистку" Гоминьдана от коммунистов, также сопровождавшуюся кровавыми репрессиями. И с этой диктатурой пришлось потом бороться в общей сложности более двадцати лет.

Другой пример - революция 1918 г. в Германии. Кто её подавил, конкретно, кто устроил "кровавую неделю" в Берлине в январе 1919 г.? Правительство правых социал-демократов: Эберта, Шейдемана, Носке. Носке лично принял командование так называемыми добровольческими контрреволюционными бандформированиями, промолвив при этом: "Кто-нибудь из нас должен же, наконец, взять на себя роль кровавой собаки".9

Между прочим, нам всё время тычут в глаза, что не сложилось, мол, блока между коммунистами и социал-демократами накануне прихода Гитлера к власти, но никак не хотят вспомнить, что такой блок существовал в период ноябрьской революции,- и чем он закончился. При образовании в апреле 1917 г. Независимой социал-демократической партии Германии группа Карла Либкнехта "Спартак" вошла в неё, и там звучали хорошо знакомые нам речи о необходимости работать внутри единой оппозиционной партии, чтобы со временем увлечь её за собой. Спартаковцы последовательно отказывались от создания самостоятельной радикально левой партии, в результате революция в момент своего подъёма осталась без подлинно революционного руководства и была разгромлена, а вожди спартаковцев погибли. Таков был финал их объединения с независимцами и работы "внутри" партии, идейным вождём которой являлся Каутский.

В.И.Ленин в работе "Пролетарская революция и ренегат Каутский" писал, в октябре 1918г., за считанные недели до начала германской революции:

"Величайшая беда и опасность Европы в том, что в ней нет революционной партии. Есть партии предателей, вроде Шейдеманов, Реноделей, Гендерсонов, Веббов и Ко, или лакейских душ вроде Каутского. Нет партии революционной.
Конечно, могучее революционное движение масс может выправить этот недостаток, но он остаётся великой бедой и великой опасностью.
Поэтому всячески надо разоблачать ренегатов, вроде Каутского, поддерживая этим революционные группы действительно интернационалистских пролетариев, которые есть во всех странах. Пролетариат отвернётся быстро от предателей и от ренегатов и пойдёт за этими группами, воспитает из них своих вождей. Недаром воет буржуазия всех стран о "мировом большевизме".
Мировой большевизм победит мировую буржуазию."10

Нетрудно видеть, что в этих высказываниях Ленина содержится достаточно чёткая программа и для нас. Надо внимательно читать то, что у Ленина написано, и тогда выясняется, что там сказано гораздо больше того, чем кажется на первый взгляд. Ленин нигде не зовёт подлинно революционные ГРУППЫ - причём, в тексте у него это слово курсивом - растворяться в нереволюционных партиях, "объединяться" с ними и т.п., пусть группы - маленькие, а партии большие. Наоборот, он призывает через разоблачение нереволюционных, ренегатских подходов как бы выделять, вычленять эти ядра большевизма и стараться напрямую замкнуть их на массы, чтобы массы воспитали себе из них своих вождей. Тоже продуманная, неслучайная постановка вопроса: не сами сделались вождями, а масса воспитала бы себе из них вождей.

Наверное, это и есть та линия, которую следует проводить в сложившихся условиях, в частности, Большевистской платформе, как, несомненно, одной из таких революционных групп. Собственно, мы её, эту линию, фактически и проводим, на основе решений июльского (1993г.) расширенного пленума Оргкомитета Большевистской платформы, материалы которого опубликованы в 19-м номере "Светоча".

Конечно, сразу мы ситуацию в нашем имитационно-коммунистическом движении не изменим. К тому же, я предельно далека от того, чтобы всех, кто ныне в движении носит звание лидера, костерить как ренегатов, предателей и лакейские души. ОБЪЕКТИВНО,- я повторяю,- объективно это пока ИМИТАЦИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ; а субъективно люди могут во всём этом участвовать с честнейшими намерениями. Безусловно, какие-то фигуры ведут откровенную агентурную работу; другие просто стихийно вертятся в том стоячем водовороте, который искусственно для них создаётся. Третьи оказываются манипулируемы со стороны агентов влияния, в силу каких-то своих личностных особенностей: излишнего честолюбия, амбициозности и т.д. Поэтому не будем сейчас навешивать персональные ярлыки, которые могут оказаться ошибочными и незаслуженными. Но это не отменяет общей оценки ситуации. Для меня она остаётся абсолютно бескомпромиссной и именно такой, как было обрисовано выше.

Способ прояснения и изменения ситуации, подчеркну ещё раз, Лениным указан: всячески разоблачать ренегатов,- ренегатские по своей сути подходы,- поддерживая тем самым революционные группы. В самом деле, почему мы молчим, когда в газете, которая сама себя считает и полстраны её считают коммунистической, проповедуется лозунг "Православие, самодержавие, народность"?11 Я не знаю, кто тут ренегат персонально - Чикин, митрополит этот, но ведь в целом-то это совершенно недопустимая вещь, какой-то театр абсурда.

В другой газете, которая тоже сама себя считает и все её считают коммунистической, проповедуется, якобы социализм - это некий цивилизационный тупик, якобы он разрушил "общечеловеческие механизмы естественноисторического прогресса, как ... товарно-денежные отношения и частная собственность".12 Хоть стой, хоть падай...

Ряд тоже-коммунистических партий носится с идеей собственности трудовых коллективов на средства производства, которую Ленин, как известно, называл дикостью и полным попранием основных начал Советской власти. И т.д., и т.п.

И не надо слушать, когда в ответ на разоблачение подобного ренегатства начинают махать руками: вот, мол, опять принялись выяснять, кто коммунистичней!.. Неразоблачённое ренегатство - это в дальнейшем, на практике, всегда предательство, всегда кровь, трупы, страдания людей, разрушение созданного трудом поколений.

Ленин с Каутским спорили по теоретическому вопросу: являются ли Советы органами государственной власти пролетариата. Ленин говорил - являются, Каутский - нет. В ноябре - декабре 1918 года в Германии была на практике реализована именно концепция Каутского. И она превратила процесс образования Советов в ходе революции,- а они там возникали лавинообразно,- превратила его в фарс, ибо Советы фактически тут же отрекались от власти, передавая её или прохвостам типа Шейдемана - Носке, или старому чиновничьему аппарату. А кончилось всё кровавой берлинской неделей, которая, в свою очередь, подготовила почву для гитлеризма.

Вот такова цена битв, выигранных или проигранных на концептуальном фронте, на том, который у нас в стране несколько десятилетий оставался - и ещё остаётся - Неизвестным фронтом Третьей мировой войны.

Сегодня сакраментальный вопрос к коммунистам: где вы были раньше? Где вы были, когда творилось то-то и то-то? Вот, думается, побеждать начнут те коммунисты, которые смогут сказать и показать, что они, когда творилось то-то и то-то, сражались с этим и с тем на Неизвестном фронте Третьей мировой войны. И сражались далеко не бесплодно. А что их победы не использовались по назначению - что ж, такая была война. Что ж тут сделаешь, если предатели в Ставке Верховного Главнокомандования сидели. И сегодняшняя борьба,- успех в ней придёт, когда люди увидят и убедятся, что она есть прямое продолжение того мятежного Фронта. И когда, естественно, она В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ станет таким продолжением.


Вот то, что мне хотелось сказать.

________________________________

1. "Правда" от 3 октября 1984г., стр. 3.
2. Т.Хабарова. Вывести трактовку вопроса о противоречиях при социализме на правильный, практически плодотворный путь. /Рукопись./ М., 1984, стр. 31.
3. А.Головенко. Молились ли вы на ночь, Хасбулатов. "Гласность", 1994, №5, стр. 1-3.
4. См., хотя бы, "Правда" от 23 марта 1994 г., стр. 1.
5. "Завтра", март 1994 г., №11, стр. 2.
6. Там же.
7. "Советская Россия" от 19 марта 1994 г., стр. 1.
8. "Правда" от 9 апреля 1994 г., стр. 1.
9. В.С.Коваль. "Барбаросса". Истоки и история величайшего преступления империализма. Киев, "Наукова думка", 1989, стр. 58.
10. В.И.Ленин, ПСС, т. 37, стр. 109-110.
11. "Советская Россия" от 26 марта 1994 г., стр. 2.
12. А.Бутенко. Политические мифы. "Правда" от 14 апреля 1994 г., стр. 2.


http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/PK200494.HTM
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
МАТЕРИАЛЫ ПОЛИТКЛУБА
Московского центра Большевистской платформы в КПСС
(Заседание двадцать третье)
Москва, 5 мая 1998 г.

Потерпел ли марксизм как наука поражение в информационно-интеллектуальной войне?

Выступление Т.ХАБАРОВОЙ

УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ,
наше очередное занятие посвящено исполняющейся сегодня 180-летней годовщине со дня рождения К.Маркса.

Наш принцип реагирования вот на такие юбилейные даты,- принцип, на мой взгляд полностью себя оправдавший,- это не заниматься парадными славословиями, которые в нынешней ситуации выглядят как-то двусмысленно, а лучше взять и конкретно разобрать ту или иную проблему, связанную с наследием данного деятеля и актуальную для нашей сегодняшней борьбы.

А наиболее острая и тяжёлая проблема, связанная сегодня с наследием Маркса,- это идущее изнутри нашего движения разнузданное, иначе не скажешь, отрицание всякой значимости для нас этого наследия.

Этой, к сожалению, совершенно неюбилейной проблеме мы и посвящаем сегодняшний политклуб.

Поздравляю вас с датой, которая, несмотря ни на какие и ни на чьи потуги, навсегда останется праздничной для всех коммунистов и всех борцов за социальную справедливость на нашей планете: с днём рождения одного из величайших мыслителей и революционеров в истории человечества, основоположника коммунизма как науки Карла Маркса.

Начинаем нашу работу.

Если бы удалось принудить нас
признать "ненаучность" марксизма,
это было бы равнозначно нашей безоговорочной капитуляции
в информационно-психологической войне.
Основные обвинения в адрес марксистской теории.

НЕДАВНО у нас прошла очередная конференция общества "Ленин, Отечество, будущее", посвящённая идейно-теоретическим проблемам ленинизма. Для тех, кто на той конференции присутствовал, сегодняшний мой доклад окажется явственным продолжением моего выступления 25 апреля. Оно, в общем, так и есть, и я даже позволю себе кое в чём не повторяться.

Итак, нападки на марксизм идут широким фронтом; каждый из вас наверняка с этими вылазками знаком, в том или ином их варианте, поэтому я не буду занимать время подробным их цитированием.

Для чего это делается, надеюсь, тоже всем понятно. Мы находимся в состоянии далеко ещё не завершившейся информационно-интеллектуальной войны, являемся жертвой психополитической агрессии; противнику надо прочно,- гарантированно, так сказать,- выбить у нас из рук именно наше интеллектуальное оружие. А таковым оружием на протяжении истекшего столетия являлся марксизм-ленинизм. Следовательно, если бы удалось принудить нас признать несостоятельность, ненаучность марксизма, то мы должны были бы попросту безоговорочно капитулировать в информационно-психологической войне: т.е., согласиться, что всё построенное за семьдесят с лишним лет Советской власти было построено на песке, жалеть о развале всего этого глупо, а сражаться дальше заведомо негодным оружием - бессмысленно.

Как видим, планы весьма радикальные, и в случае их осуществления они самым выгодным для врага образом подвели бы черту под Третьей мировой войной, ибо с нашей стороны всякое сколь-либо реальное сопротивление оказалось бы полностью прекращено.

Я говорю именно о РЕАЛЬНОМ сопротивлении, поскольку сопротивление американо-фашистским поработителям с позиций "русской идеи", православия, Святой Соборной Справедливой Руси и т.п. - это сопротивление НЕреальное. Враг воюет не со Святой Соборной Справедливой Русью, а с Союзом Советских Социалистических Республик, не с русским как таковым, а с Советским народом, и не с православной церковью,- которая в нынешней войне держит его сторону,- а с марксистско-ленинско-сталинским большевизмом. Сопротивляться же врагу нужно по той линии и по той причине, по которой он на тебя нападает, а не по той, по которой тебе кажется, что он на тебя напал. У нас в последнее время развелись такие записные знатоки теории управления, что остаётся только удивляться, как это они подобных элементарнейших вещей не понимают.

В конечном счёте обвинения против марксизма сконцентрировались в один тезис: "Марксизм был государственной идеологией СССР, и он не смог противостоять информационной агрессии, в результате которой страна рухнула".1 И надо сказать, что в глазах человека, который на профессиональном уровне с сутью дела не знаком, довод этот выглядит совершенно неотразимо. Под этим углом зрения любой, самый вздорный поклёп на марксистскую теорию и выдумывается, и заглатывается с лёгкостью необыкновенной. "... можно ли считать законом утверждение, которое в реальной практике не обладает предсказательной силой?"2 Ну конечно же, нельзя. Значит, никаких законов общественного развития марксизм и его социальное учение - исторический материализм не открыли, да и вообще неизвестно, существуют ли такие законы в природе вещей.

В особенности достаётся закону соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил. "По закону о "соответствии" весь советский социализм был сплошным нарушением ..."3 "... истмат дал сбой в понимании всего советского общества, что честно признал Андропов ..."4 "… мы пришли к положению, когда генсек вынужден был признать: "Мы не знаем общества, в котором живём" ... Не можем же мы предположить, что учёные нарочно искажали знание, а вся верхушка КПСС, включая Андропова, была беспросветно глупа. Нет, убедительнее предположить, что плохи были именно теория, метод познания нашего обшества."5

Неподражаемая аргументация. Предположить, что Андропов был глуп, что окружавшие его лизоблюды и конъюнктурщики от марксизма "нарочно искажали знание",- это нельзя, а что глупы были Маркс с В.И.Лениным - это можно, и это очень "убедительно". И потом, если Андропов не знал общества, в котором жил, отсюда ещё не вытекает, что и другие не знали.

Приводятся различные примеры якобы "неработоспособности" законов исторического материализма - опять-таки, в первую очередь закона соответствия. Все эти примеры, если что-то демонстрируют и доказывают, то только полнейшую невежественность их авторов в тех вопросах, о которых они берутся судить.

"… по Марксу сначала научно-технический прогресс (развитие производительных сил) должен затормозиться, вызвать революцию и разрушить государственный аппарат, новый аппарат нового государства должен изменить форму собственности, а это, в свою очередь, должно освободить производительные силы и вновь вызвать рост производства товаров и услуг для жизнеобеспечения народа.

А что мы видим в России? Государственный аппарат, в котором не было ни одного капиталиста, при росте производительных сил (СССР только Япония опережала) меняет форму собственности на капиталистическую, что вызывает резкое торможение производительных сил и двойное падение производства товаров." И общее резюме: "Науки "марксизм" нет, потому, что её никогда и не было".6

Естественно, каждый из ниспровергателей Маркса на его место предлагает себя.

Закон соответствия производственных отношений
характеру и уровню развития производительных сил -
- ключевая объяснительно-предсказательная схема
марксизма как науки.

ДАВАЙТЕ теперь разберёмся ближе, была ли такая наука, есть ли она сейчас и что с ней происходило на тех стадиях информационно-психологической войны, которые уже отыграны и завершились.

У всякой подлинной науки есть определённая объяснительно-предсказательная схема, вокруг которой она, собственно, и складывается, и благодаря которой вершит свои триумфы. Так, система ньютонианства увенчалась открытием закона всемирного тяготения. Потом целые поколения учёных, среди них такие крупнейшие умы, как Лаплас, посвящали свою жизнь показу того, как на основе закона тяготения объясняются, осваиваются всё новые и новые сферы явлений.

Есть ли такая схема у марксизма?

Есть. Это закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил.

Весь секрет успешного пользования этим законом состоит в понимании того, что главной составляющей производительных сил, источником и пружиной развития способа производства является не техника и не научно-технический прогресс, а таким источником являются сами люди.

Производительные силы - это люди, трудящиеся массы, плюс техника и всё остальное, что необходимо для производства. Производственные отношения - это отношения людей по производству, прежде всего, материальных благ, это СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА, как их Маркс определял, или экономический БАЗИС общества на данном этапе его развития. Базисные отношения - это, по сути, формы производительной жизнедеятельности людей.

Базис, как структурообразующее начало,- это более консервативная сторона способа производства. Структура не меняется каждую минуту; она шлифуется, уточняется, конкретизируется, но в целом служит довольно долго. Не надо представлять себе при слове "базис" один только фундамент. Базис - это и стены, и потолок; это на данном этапе развития как бы некая структурная коробка, очерчивающая пространство для роста производительных сил.

Производительные силы - это подвижная, революционная сторона способа производства, источник его саморазвития. СООТВЕТСТВИЕ базиса производительным силам означает, что структурная коробка данной ступени развития общества достаточно просторная и удобная; экономические отношения, формы собственности стимулируют производительную жизнедеятельность людей. В состоянии "соответствия" базис выступает, по определению И.В.Сталина, главным двигателем развития производительных сил. Можно говорить также и о том, что в состоянии "соответствия" базис ОПЕРЕЖАЕТ производительные силы.

Но вот базисная коробка вся заполнена, производительным силам стало тесно. Падает производительная активность людей, замедляется, а то и совсем хиреет технический прогресс. Базис склоняется от роли главного двигателя к роли тормоза производительных сил. Соответствие между ними нарушено, базисные отношения устарели.

Производительные силы ищут выхода. Но кто, конкретно, ищет выхода,- техника, что ли? Технике самой по себе все эти дела без разницы, выхода ищут люди - представители нового, формирующегося класса, который несёт с собой исторически новый тип производительной активности.

В этой нижней точке всего цикла,- а это процесс именно циклический,- можно сказать, что производительные силы УШЛИ ВПЕРЁД по сравнению с базисом, базис же ОТСТАЕТ от развития производительных сил. Однако, все эти соотношения будут верными только в том случае, если неуклонно иметь в виду, что производительные силы - это в первую очередь ЛЮДИ, ЛЮДИ И ЕЩЁ РАЗ ЛЮДИ.

Но ведь и производственные отношения - это тоже люди. В базисных отношениях коренится надстройка, т.е. система политического господства того класса, которому пора уже уходить со сцены истории. Понятно, что исторически отживший класс по доброй воле уходить не хочет, он цепляется за свои прерогативы, за свою власть и оказывает сопротивление назревшим переменам. В обществе разгорается, обостряется КЛАССОВЫЙ, ИЛИ БАЗИСНЫЙ КОНФЛИКТ, антагонистическое классовое противоречие.

Что же происходит дальше?

Читаем у И.В.Сталина:

"До известного периода развитие производительных сил и изменения в области производственных отношений протекают стихийно, независимо от воли людей. Но это только до известного момента, до момента, пока возникшие и развивающиеся производительные силы успеют, как следует, созреть. После того, как новые производительные силы созрели, существующие производственные отношения и их носители - господствующие классы превращаются в ту "непреодолимую" преграду, которую можно снять с дороги лишь путём сознательной деятельности новых классов, путём насильственных действий этих классов, путём революции. Здесь особенно ярко выступает громадная роль новых общественных идей, новых политических учреждений, новой политической власти, призванных упразднить силой старые производственные отношения. На основе конфликта между новыми производительными силами и старыми производственными отношениями, на основе новых экономических потребностей общества возникают новые общественные идеи, новые идеи организуют и мобилизуют массы, массы сплачиваются в новую политическую армию, создают новую революционную власть и используют её для того, чтобы упразднить силой старые порядки в области производственных отношений и утвердить новые порядки."7

Здесь прежде всего надо всячески подчеркнуть и самым твёрдым образом себе усвоить, что новые производительные силы, созревшие для революционного взрыва, силы, которые, собственно, и совершают революцию,- это, опять-таки, никак не техника и не самодовлеющий научно-технический прогресс, а это новый, ИСТОРИЧЕСКИ ВОСХОДЯЩИЙ КЛАСС, СПЛОЧЁННЫЙ И ОРГАНИЗОВАННЫЙ НА БАЗЕ НОВЫХ ИДЕЙ, ВОЗНИКШИХ ПОД ДАВЛЕНИЕМ НОВЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПОТРЕБНОСТЕЙ ОБЩЕСТВА.

То, что нам Мухин и другие горе-теоретики того же разряда рассказывают про научно-технический прогресс, который тормозится и этим своим торможением, якобы, "вызывает революцию и разрушает государственный аппарат",- это не марксизм, а это безграмотная каутскиански-троцкистская белиберда, никакого отношения к революционному ленинско-сталинскому марксизму не имеющая.

Именно по этому рубежу пролегает концептуальный водораздел между марксизмом как таковым и каутскианством (в дальнейшем троцкизмом), между революционной и оппортунистической, социал-соглашательской струёй в рабочем и коммунистическом движении последних полутора столетий. Вот он, этот водораздел: считать ли главной, наиболее динамичной производительной силой, первоисточником саморазвития общества ТЕХНИКУ - ИЛИ ЧЕЛОВЕКА, взятого в данном контексте как исторически передовой, революционный класс. Марксизм стоит за человека, за трудящегося; оппортунизм противопоставляет трудящемуся якобы спонтанно развивающиеся орудия производства, а за якобы спонтанным развитием техники скрывается научно-техническая и менеджерская "элита", а эта последняя, в свою очередь, обслуживает класс капиталистических или псевдокапиталистических собственников. Вот, как говорится, и вся поэма.

С позиций каутскианства, действительно, совершенно невозможно объяснить ни революцию, ни вообще межформационный переход (или достаточно крупный внутриформационный), ни послереволюционное строительство. Почему? Да по очень простой причине,- потому, что теория эта в принципе создавалась не для того, чтобы вызывать и идейно обеспечивать революцию, а для того, чтобы её или предотвратить, или - коль скоро она всё-таки свершилась - помешать строительству нового общества и постараться направить ход событий в русло, отвечающее интересам мирового капитала.

Как раз поэтому троцкисты в Советском Союзе после Октября фактически игнорировали происшедшие и происходившие грандиозные базисные и политико-правовые перемены, упорно продолжали долдонить, что-де социализм принципиально невозможно построить в отдельно взятой стране, что никакого социализма у нас нет, что СССР - обыкновенное классово-антагонистическое государство, в котором рабочие подвергаются эксплуатации со стороны пресловутой "номенклатуры" и т.д. А посему СССР должен быть разрушен, и после расчистки исторического места от его обломков нужно совершить "вторую социалистическую революцию" и возводить теперь уж "правильный" социализм - не национально-ограниченный, а всемирный, согласно каутскианским элитаристским рецептам. И опять окажется, что нужно "открыться миру", вписаться в "мировой рынок" и в "мировую цивилизацию", свои ресурсы поставить на службу народам "цивилизованных стран", а собственное население сократить на две трети. Вот вам вся идеология "перестройки" и "постперестройки".

Неудивительно, что троцкистское охвостье как у нас в стране, так и за рубежом, праздновало насильственный развал Советской государственности в ходе Третьей мировой войны, как счастливейшее событие своей жизни.

Удивляет другое: что газета "Советская Россия" на протяжении двух лет, трёхсоттысячным тиражом, из номера в номер, устами цитированного мной выше С.Г.Кара-Мурзы преподносит все эти каутскианские бредни как якобы марксизм и якобы истмат. Видите ли, это - якобы - именно истмат учил, что социалистический строй в СССР не соответствует интересам рабочих и постольку должен быть уничтожен. Значит,- делается отсюда заключение,- "главным троянским конём для ввода ложных идей в среду рабочих был марксизм".8

Да при чём тут марксизм? Если вы вместе с Кара-Мурзой не понимаете научной разницы между марксизмом и троцкизмом, зачем берётесь не за своё дело и подобную махровую чушь, вредительскую, внедряете людям в головы? По-вашему, мало того, что им дерьмократия ежечасно и ежеминутно мозги промывает, так давайте ещё мы, "коммунисты", поможем?

А на какие "авторитеты" ссылается Кара-Мурза, ведь это курам на смех. "Возьмите,- он пишет,- труды марксиста, философа и профессора МГУ А.Бутенко."9 Да Бутенко не марксист и не философ, а проходимец от философии. "В "Правде" советский период с позиций истмата клеймил Б.Славин." Этими же мыслями полон-де издаваемый под редакцией А.Бузгалина журнал "Альтернатива".10 Бузгалин и Славин - густопсовые, извините за выражение, троцкисты и не скрывают этого. И выступают они ни с каких не "с позиций истмата", а с позиций всё того же международного антисоветизма и антибольшевизма.

Распространение диалектики,
как наиболее всестороннего и глубокого учения о развитии,
из области философии
на область конкретных наук о природе и обществе -
- исторический подвиг классиков марксизма.

ПРЕЖДЕ ЧЕМ ВЕРНУТЬСЯ непосредственно к производительным силам и производственным отношениям, отмечу ещё одну вреднейшую "кара-мурзилку", по меткому словечку В.С.Маркова.

Это многократно повторяемое Кара-Мурзой утверждение, будто исторический материализм представляет собой теорию стабильных состояний и равновесных процессов, т.е. теорию ГОМЕОСТАЗА.11 Но это, опять-таки, не какой-то "новый взгляд" и "новый способ мышления", а всего лишь махровая глупость, за которую в советские времена в любом мало-мальски приличном вузе попросту не приняли бы у студента зачёт по марксистско-ленинской философии.

Ведь методом марксизма является диалектика, а диалектика есть логика РАЗВИТИЯ, т.е. не просто равновесного функционирования в рамках одной и той же качественной определенности, а это логика качественного скачка, перехода от одной качественной определённости к другой; логика подъёма развивающегося объекта на новую качественную ступень, борьбы нового качества со старым, преодоления старого, но в то же время и удержания его ценных сторон.

Основным алгоритмом развития выступает ДИАЛЕКТИЧЕСКОЕ ПРОТИВОРЕЧИЕ.

Это такой же алгоритм движения, включающего в себя качественный скачок, качественный переход, как законы Ньютона в их совокупности служат алгоритмом равномерного прямолинейного движения. А равномерное прямолинейное движение - это как раз и есть наиболее общая естественнонаучная абстракция гомеостаза, т.е. движения МЕЖДУ ДВУМЯ КАЧЕСТВЕННЫМИ СКАЧКАМИ, в рамках одного и того же качества.

На одном из наших политклубов мне уже доводилось говорить, что "противоречие" - это крайне неудачное название для общего закона развития. Оно обусловлено тем, что закон этот первоначально был нащупан, выявлен в идеалистической философии, которая все свои принципы формулировала на материале человеческого мышления.

Своей исторически наиболее законченной и совершенной формы диалектика достигла в философской системе Гегеля. Но эта система, опять-таки, идеалистическая. Природа в ней трактуется как одна из трансформаций абсолютного духа.

Пока разговор шёл о духе, хотя бы и абсолютном, термин "противоречие" не вызывал возражений. Но оказалось чрезвычайно трудным делом распространить этот концептуальный аппарат,- а вместе с ним и наиболее разработанные представления о развитии,- на природу в том виде, как её воспринимает уже не философ-идеалист, а естествоиспытатель, стоящий на позициях стихийного материализма. Это относится не только к природе, но и к общественной жизни, если на неё смотреть также глазами не философа-идеалиста, а экономиста, историка, правоведа и т.д.

И вот это дело,- т.е. распространение, словами В.И.Ленина, "гегелевской диалектики, как самого всестороннего, богатого содержанием и глубокого учения о развитии"12,— распространение её из области одной лишь философии на область конкретных наук о природе и обществе, это ведь и есть исторический подвиг Маркса и Энгельса именно как учёных и как философов-материалистов. В этом и заключалась грандиозная, эпохальная значимость создания ими философской системы ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА, в том числе и истмата, как его обществоведческой ветви.

Истмат - это распространение материалистически истолкованного диалектического метода на область общественных наук. Раньше у нас это знал любой студент, хоть гуманитарного, хоть технического вуза. Теперь явились "профессора", которые доказывают, что истмат не имеет адекватного языка для описания неравновесных, т.е. не гомеостатических, развитийных состояний. Как быстро наступило у нашей "красной профессуры" разжижение мозгов. Мало того, при помощи едва ли не единственной в настоящее время массовотиражной коммунистической (вроде бы) газеты годами добиваются, чтобы такой же маразм наступил и у всей читающей эту газету публики.

Сегодня много говорят, что у нас нет по-настоящему коммунистической массовой партии. Гораздо хуже и поистине трагично, что у нас нет по-настоящему коммунистической массовотиражной печати.

Здесь надо ещё всячески принять во внимание, что дело Маркса и Энгельса по распространению учения о развитии на всю целокупность человеческого знания - оно до сих пор не завершено. До сих пор не сложился, не выработан естественнонаучный и математический аналог, естественнонаучная версия ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ, ИЛИ ОБЩЕГО ЗАКОНА РАЗВИТИЯ. Да, физика рожала там что-то на исходном рубеже ныне заканчивающегося XX века, но,- увы,- за сто лет так и не родила. Нового Ньютона, который естественнонаучно и математически алгоритмизировал бы процессы развития, мировую развитийную спираль так же, как Исаак Ньютон алгоритмизировал процессы вселенского гомеостаза, в естествознании пока не появилось,- хотя претендентов тоже было достаточно.

Так что наши коммунистические классики - именно как учёные, по обобщающей силе их философского мышления - всё ещё далеко впереди, а не позади ныне развёртывающейся эпохи. Думается, если бы Энгельс с его "Анти-Дюрингом" или В.И.Ленин с его "Материализмом и эмпириокритицизмом" воскресли сегодня, они поразились бы не тому, как наука далеко ушла вперёд, а тому, как мало она продвинулась в концептуальном плане. "Что же это вы, батеньки мои,- наверняка сказал бы Владимир Ильич естествоиспытателям,- сто лет как будто спали. Где же целостная диалектикоматериалистическая картина мира, которую вы ещё при моей жизни, в мою бытность совсем молодым, должны были родить?"

Закон соответствия - общий закон развития социальных систем.
Верхняя точка базисного цикла.
"Институционализация революции" при социализме.

ВЕРНЁМСЯ ТЕПЕРЬ к анализу базисного цикла и закончим его. В отличие от естествознания, для общественных наук (прежде всего, для политэкономии) надлежащая форма выражения общего закона развития была найдена,- усилиями всё тех же Маркса и Энгельса. Закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил - это и есть диалектическое (или, как его ещё называют, сущностное) противоречие данной общественно-экономической формации, или данного способа производства.

Закон соответствия - это закон качественных скачков, он предназначен для описания перехода от одной формации к другой или же для описания крупных внутриформационных сдвигов. Применять его,- как это Кара-Мурза делает,- к исследованию поведения бригады жнецов в поле, это попросту элементарная методологическая безграмотность. Совершенно верно, он там ничего не объясняет,- потому что и не должен объяснять.

Во всех остальных упоминаемых Кара-Мурзой случаях он работает безотказно,- но, конечно, если уметь им пользоваться. Если задом наперёд сесть на лошадь, то ведь тоже далеко не уедешь, но виновата в этом не лошадь будет, естественно, а ездок. Вот Кара-Мурза во всех приводимых им примерах и выступает в роли такого ездока,- который сел на лошадь лицом к хвосту и вопит, что ему не того коня подсунули.

Революция Мэйдзи в Японии. Ну, и что тут "не вяжется" с законом соответствия? Базисный конфликт может быть разрешён кроваво-взрывообразно, как во время Великой Французской буржуазной революции, а может быть разрешён и сравнительно мирно. Вот сравнительно мирно и произошла буржуазная революция в Японии в 60-х - 80-х годах XIX в. СРАВНИТЕЛЬНО мирно,- потому что там и фактическая гражданская война была, и крестьянские восстания шли потоком, и иностранное вмешательство имело место.

По контрасту с европейскими странами, в Японии в период буржуазной революции монархический строй не пал, а наоборот, укрепился,- почему эти события японской истории и квалифицируют иногда не как революцию, а как "реставрацию". Но суть их от этого не меняется. Кричать по этому поводу, как Кара-Мурза, что-де марксизм не в состоянии этого объяснить,— ну, это просто какой-то датский сад. Сильная императорская власть в тогдашних условиях Японии наилучшим образом отвечала потребностям буржуазного развития страны, поскольку там существовала опасность, что под флагом буржуазной модернизации окажется нанесён ущерб национальной независимости. А при императоре Муцухито необходимые буржуазные преобразования были проведены под полным контролем мощного национального государства. Никаких загадок для марксистского анализа тут нет.

Итак, мы в нашем предыдущем рассмотрении базисного цикла остановились на той его стадии, где массы, организованные и мобилизованные новыми идеями, сплотились в новую политическую армию, создали новую революционную власть и использовали её для того, чтобы разломать, демонтировать устаревшую базисную коробку и на её месте соорудить новую, дающую больший простор развитию производительных сил.

Это верхняя точка базисного цикла.

Замена устаревшей структурной коробки на новую может быть произведена более или менее мирно даже в классово-антагонистическом обществе,- как мы только что видели. При социализме демонтаж устаревших базисных отношений и их замена новыми, более прогрессивными структурами вообще должны осуществляться только в плановом порядке. Социализм отличается от классово-антагонистического строя не тем, что здесь базисные отношения не могут, якобы, устареть и не должны подвергаться коренным изменениям, а исключительно лишь тем, что общество здесь способно предвидеть объективно необходимый базисный сдвиг и произвести его упорядоченно, без всякого, как говорится, переполоха.

Социализм как бы самоё революцию,- т.е. периодическое качественное обновление опорных структур общества,- делает своего рода плановым, институциональным процессом. Кстати, в этом заключается рациональное зерно концепции Мао Цзэдуна относительно "продолжения революции при диктатуре пролетариата". Революция, как периодически повторяющийся подъём на более высокую качественную ступень, не уходит и не может уйти из жизни общества. Ей надо только придать институциональную форму; в этом состоит историческая задача социализма и коммунизма.

В верхней точке базисного цикла СООТВЕТСТВИЕ между производственными отношениями и производительными силами восстанавливается, обновлённый базис возвращает себе роль главного двигателя производительных сил. Оживляется научно-технический прогресс, производительные силы начинают осваивать новую структурную коробку. Базис снова ОПЕРЕДИЛ производительные силы; но теперь давайте подойдём к этому несколько более дифференцированно.

"Опережать" человека как ядро системы производительных сил, как их СУБЪЕКТНУЮ составляющую, базис не может ни в чём и никогда. Формулировки касательно "опережения" базисом производительных сил относятся только к их материально-технической компоненте. То же и насчёт "главного двигателя". Обновлённый базис служит главным двигателем материально-технического прогресса, но, конечно, не класса-производителя как такового.

Марксистский базисный анализ послеоктябрьского периода
нашей истории.
Выход СССР на стартовые рубежи второй фазы
коммунистической общественно-экономической формации.
Незавершённость целостной марксистской картины
базисных преобразований, ведущих в коммунизм.

ЧТОБЫ с толком и со смыслом применить закон соответствия к нашему послеоктябрьскому развитию, надо от споров на тему построили мы или не построили социализм, перейти к простому вопросу: в каком базисном цикле мы находились? Ведь вне базисного пространства так же невозможно находиться, как вне поля тяготения.

И тут вещи сразу становятся на свои места, ибо мы весь послеоктябрьский период находились в базисном цикле ПЕРВОЙ ФАЗЫ коммунистической общественно-экономической формации на разных стадиях его развёртывания.

А чем первая фаза коммунизма отличается от второй?

На второй фазе господствующим социоструктурным отношением является ТРУД КАК РЕАЛИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСКОЙ СПОСОБНОСТИ ЧЕЛОВЕКА.

На первой фазе труд реализуется ещё по принципу "рабочей силы", но рабочая сила перестала быть товаром, она всесторонне гарантирована государством, в том числе и в плане создания ей условий для постепенного перерастания в труд-творчество.

Социалистическая государственная собственность на средства производства, она по сути своей именно вот это самое и означает: что в обществе господствует ТРУД - "РАБОЧАЯ СИЛА", ВСЕСТОРОННЕ ГАРАНТИРОВАННЫЙ ГОСУДАРСТВОМ, ИМЕЮЩИЙ УСЛОВИЯ ДЛЯ АКТИВНОГО САМОПРЕОБРАЗОВАНИЯ В ТРУД-ТВОРЧЕСТВО.

Но на эту высоту базис у нас в принципе был вытолкнут уже в 1917-18 годах. И.В.Сталин отнюдь не обмолвился, когда сказал в "Экономических проблемах социализма в СССР", что мы "заменили старые, капиталистические производственные отношения в октябре 1917 года новыми, социалистическими производственными отношениями".13

Далее производственно-отношенческая основа нашего строя мощно конкретизировалась, разрасталась, дополнялась, совершенствовалась, но всё это была уже нисходящая ветвь цикла. В конце 20-х годов в систему социалистической собственности было вписано сельское хозяйство; на протяжении 30-х - 40-х годов - открыта социалистическая модификация закона стоимости, т.е. адекватный социалистической общенародной собственности принцип формирования и распределения чистого дохода.

После этого нам на первой фазе коммунистической формации делать было больше нечего. Надо было искать пути перехода от такой базисной структуры, которая гарантировала труд только как "рабочую силу", к структуре, которая реально гарантировала бы трудящегося как творческую личность. Или, согласно ленинскому определению, пути перехода от формального равенства к фактическому. Т.е., нам предстояло в натуре совершить ту самую "плановую революцию", о которой шла речь выше.

Следует сказать, что партийно-государственное руководство СССР уже с конца 40-х годов очень чётко представляло себе необходимость и в известном смысле безотлагательность прорыва в коммунизм. Этими настроениями пронизаны и сталинские "Экономические проблемы". XXII съезд КПСС официально провозгласил, что мы вступили в период развёрнутого строительства коммунизма.

Однако, целостной марксистски-научной картины требуемых революционных по своему характеру перемен не было дано. Во всякой революции,- как мы уяснили из марксистской схемы,- массы создают новую власть. Нам,- естественно,- создавать новую власть было незачем, но вот фундаментальная ДЕМОКРАТИЗАЦИЯ власти уже сложившейся требовалась во что бы то ни стало.

Самое обидное, что концептуальный набросок или проект такой демократизации у нас, вообще говоря, имелся,- это сталинская программа РАЗВЁРТЫВАНИЯ МАССОВОЙ КРИТИКИ СНИЗУ. И тем не менее, довести эту великолепную концепцию до конкретных институционально-правовых проработок не сумели, и даже сам И.В.Сталин, к сожалению, о ней в "Экономических проблемах" и не вспомнил.

Закон соответствия и сталинская трактовка закона стоимости-
- одни из первых мишеней информационной войны.
Сбывшийся марксистский прогноз
антагонистического базисного конфликта в советском обществе.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, хотя развёрнутое строительство коммунизма и было провозглашено, оно в действительности не опиралось на марксистски-научное определение тех социоструктурных, базисных высот, на которые в результате надлежало подняться. Тем самым весь процесс пошёл мимо цели.

Считалось, что мы строим коммунизм, но на самом деле страна продолжала пребывать в быстро и бесконтрольно устаревающей базисной коробке первой, формально-уравнительной его фазы.

Одним из крупнейших стартовых успехов информационно-интеллектуальной войны выступило так называемое "разоблачение культа личности Сталина" и отказ от использования его теоретического наследия, прежде всего "Экономических проблем социализма в СССР". Но ведь это отнюдь не было поражение творческого марксизма-ленинизма самого по себе, как идейно-теоретического оружия партии и Советского народа. Война, диверсия, предательство в том и заключались, что это оружие последовательно и упорно из рук партии и народа выбивали.

Как и сегодня, особую злобу и ненависть идейного противника вызывал закон соответствия, и все усилия были направлены на то, чтобы блокировать его применение при составлении партийных документов, имеющих стратегическую, концептуальную значимость. Вот у нас привычно поносят Хрущёва за то, что он, дескать, подменил диктатуру пролетариата общенародным государством. Но от этой чисто терминологической подмены государству нашему,- о чём мне приходилось уже говорить,- было, в общем, ни тепло ни холодно. Главная же ревизионистская подлость той поры и по сей день не осознана и не предана анафеме нашим так называемым комдвижением; потому, видимо, что почти вся его идеологическая верхушка стоит ни на каких не на "ленинско-сталинских", а на типичнейших хрущёвских, троцкистских позициях.

Эта подлость - это подмена марксистского понятия БАЗИСА КАК ЭКОНОМИЧЕСКОГО СТРОЯ ОБЩЕСТВА каутскианским понятием "МАТЕРИАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ БАЗЫ". Именно благодаря этому марксистский базисный анализ по схеме закона соответствия оказался полностью исключён из Программы КПСС, принятой XXII съездом, и произошла та стратегическая дезориентация, которая нас привела вместо коммунизма в "развитой социализм", затем в "застой", и наконец в "перестройку".

Как и нынешние антимарксистские шавки из "Советской (с позволения сказать), России" и прочей "коммунистической" прессы, тогдашние антимарксисты яро облаивали сталинскую трактовку закона стоимости. Результатом стала пресловутая "хозяйственная реформа" 1965-67 годов, разрушившая социалистическую модификацию стоимости и лишившая общенародную собственность адекватного ей принципа доходообразования. Разрушительные процессы, порождаемые "реформой", резонировали с тем негативом, который проистекал из общего устаревания социалистического базиса, и буквально возводили этот негатив в квадрат. Полным ходом шла элитаризация и бюрократизация правящего слоя, отчуждение его от народа,- в чём, собственно, и выражается устаревание производственных отношений; замедлялись темпы экономического роста, угасал научно-технический прогресс.

Когда сделалось очевидно, что никакого коммунизма к 1980 году у нас не возникнет, в оборот была запущена ещё новая антимарксистская утка - это теория "развитого социалистического общества". Она полностью искажала коммунистическую перспективу, относила коммунизм куда-то в туманное будущее, игнорировала важнейшую характеристику основных общественных процессов - их цикличность, которая вытекает из цикличности срабатывания закона соответствия; изображала ситуацию так, как будто общество может в одном и том же состоянии пребывать неопределённо долгое время. С появлением теории "развитого социализма" стало практически невозможно говорить о ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ ПРОТИВОРЕЧИВОСТИ в развитии нашего общества, и уж упаси бог было заикнуться о том, что длительно неразрешаемый базисный конфликт и при социализме может в конце концов принять стихийно-взрывообразную, т.е. антагонистическую форму.

Из-за того, что на передний план выпятили "материально-техническую базу" вместо базиса как совокупности производственных отношений, оказалось утрачено марксистское понимание революции, качественного скачка в развитии общества, именно как целостного сдвига, в основе которого лежат структурные, базисные изменения, а изменения в технике составляют лишь вторичный, сопутствующий элемент. Появилась самодовлеющая "научно-техническая революция", якобы одна и та же для всех стран, народов и формаций,- хотя в действительности научно-технический прогресс так же классово опосредован, как и любой другой общественный феномен.

Если марксистский базисный анализ нацеливал на то, чтобы обновить НАШИ производственные отношения и разблокировать тем самым НАШИ, социалистические производительные силы, то "теория научно-технической революции" прямо толкала на безудержную закупку западной техники как якобы способ решения наших внутренних проблем. Потом Запад ненавязчиво убедил нас, что нам гораздо выгоднее закупать за рубежом не технику, а готовую продукцию, по возможности залежалую и не самого лучшего сорта, и постепенно мы пришли к тому финалу, который сегодня имеем.

В общем и целом, марксистский анализ и прогноз гласили, что у нас идёт на замыкание базисный мегацикл первой фазы коммунистической общественно-экономической формации; что производственные отношения социализма недопустимо устарели, и их нужно реконструировать, поднять на новую высоту, т.е. провести СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ ДЕМОКРАТИЗАЦИЮ, использовав для этого давно уже выдвинутую партией идею ИНСТИТУЦИОНИРОВАНИЯ МАССОВОЙ НИЗОВОЙ КРИТИЧЕСКИ-ТВОРЧЕСКОЙ ИНИЦИАТИВЫ; кроме того, надо срочно вырезать из социалистического базиса все наслоения и уродства, внедрённые "реформой" 1965г., и вернуться в экономике к сталинской модели снижения затрат и цен. Если всего этого не сделать, цикл может попытаться замкнуться по стихийно-взрывообразному, антагонистическому варианту, а где социальный антагонизм, там всё, что угодно: и гражданский конфликт, и контрреволюционный мятеж, и угроза внешнего вмешательства и т.п.

В итоге так оно и вышло, но в 70-х - начале 80-х годов на того, кто говорил о возможности в нашем обществе антагонистического базисного конфликта, смотрели как на сумасшедшего.

Официальной же доктриной являлась так называемая "Комплексная программа научно-технического прогресса и его социальных последствий до 2000 года", около которой паслись десятки институтов, стада академиков и докторов разных наук. Сегодня все они стыдливо молчат об этом своём детище и о том, какие "последствия прогресса" оно нам сулило на 2000 год. Ясно только одно: что ничего общего с наступившей действительностью эти посулы не имели.

Народное коммунистическое сопротивление доперестроечной эпохи
и сегодняшние "левые силы".

УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ, всё вышеизложенное,- а также многое другое на ту же тему, о чём можно было бы сказать,- не пришло мне в голову вот только сегодня, post factum, а взято из моих научных работ доперестроечного периода: 70-х и первой половины 80-х годов.

Не было такой разновидности диверсионного подкопа под марксизм, которая не могла быть с марксистских позиций разгадана, встречена во всеоружии, всесторонне разоблачена и своевременно, как говорится, купирована.

Всё происходившее со страной поддавалось прогнозированию и реально прогнозировалось. Десятки раз прогноз этот, в сопровождении подробнейшей научной аргументации, направлялся во все относящиеся к делу адреса, в том числе упоминавшемуся здесь Андропову, который при желании вполне мог уяснить для себя, и в каком обществе он живёт, и какое будущее готовится этому обществу его врагами.

"Снова и снова повторяю,- Вам, не только как председателю Комитета государственной безопасности, но прежде всего как члену Политбюро ЦК КПСС,- писала я Андропову 5 апреля 1979 г. заказным письмом, вот копия этого письма и квитанция к нему,- повторяю всеобщеочевидную истину, которую Вы и без меня должны прекрасно понимать, если не окончательно утратили чувство реальности: взамен марксистско-ленинского учения, образующего непререкаемый идейный фундамент Советской государственности, у нас ныне проповедуется, в итоге, некая буржуазно-реставраторская, бухаринская карикатура на марксизм, а тем самым вершится идеологическая и политическая диверсия такого ранга, такой разрушительной силы, что покуда она не пресечена, на прочее, чем Ваша организация занимается, спокойно можно махнуть рукой, ибо одного этого "теоретического" подкопа (как продемонстрировал и чехословацкий урок) более нежели достаточно для гибели социалистического строя в СССР."

Повторяю, это апрель 1979 г.

На ноябрьском (1978 г.) Пленуме ЦК КПСС сообщалось, что письма граждан по идеологическим вопросам рассматривались на Политбюро и была образована специальная комиссия,- о результатах работы которой, впрочем, как и о результатах вышеупомянутого рассмотрения проблемы на Политбюро, мы так никогда ничего и не узнали.

Из всего этого хорошо видно, что КАК ТАКОВОЙ марксизм никаких поражений не потерпел, но он был предан правящей верхушкой партии и государства (в чём и выражалась информационная война), оказался отсечён от всяких каналов сообщения с массами и не мог донести до них свои выводы, которые и в тот период были так же научно непогрешимы и так же подтвердились (к сожалению) на практике, как и всегда.

Однако, мы имеем все основания утверждать, что будучи предано изменнической партийной и интеллигентской "элитой", марксистско-ленинское учение в буквальном смысле слова ушло в народ и стало делом жизни рядовых граждан и непривилегированных учёных. И эти люди задолго до "перестроечной" катастрофы, подчас с огромным риском для своего личного благополучия, заваливали - иначе не скажешь - убедительнейшими сигналами тревоги всех, кто по долгу службы, по своему партийному долгу обязан был такие сигналы слышать и воспринимать, и кто - как выяснилось - в результате преступно этот свой долг не исполнил.

Казалось бы, наши нынешние левые силы - это прямой наследник Народного коммунистического сопротивления 70-х - 80-х годов и более ранних лет. Но тогда почему они об этом знаменательнейшем явлении столь упорно молчат, и даже наоборот - всё делается для того, чтобы этот Неизвестный фронт Третьей мировой войны в целом, именно как явление нашем истории, продолжал оставаться неизвестным? Почему начало отпора антикоммунизму возводится, самым смехотворным образом, к статье Н.А.Андреевой, датированной 1988 годом,- когда, как минимум, уже в 1978-ом Политбюро по этой проблеме заседало?

Почему при огромных средствах, которыми располагает та же КПРФ, не находится пустяковой, в общем, суммы - помочь издать работы, обнародование которых поставило бы жирный красный крест на болтовне о том, что у нас якобы "нет теории"; ибо теория самого высокого класса ЕСТЬ И БЫЛА, она за 10-15 лет предупреждала обо всём, чему суждено было, к великому прискорбию, произойти, и тогда же предлагала научно обоснованные конструктивные решения.

И увы, таких "почему" очень, очень много.

Почему Народное коммунистическое сопротивление до сих пор не стало предметом масштабной научной конференции, где обстоятельно, по пунктам было бы показано, что КАК НАУКА марксизм не уступил противнику ни одного рубежа в информационно-интеллектуальной войне?

Почему?..

Ведь открыты архивы, живы и целы хотя бы некоторые из активных участников Сопротивления, развязаны языки у бывших адресатов уникальных по своему историческому смыслу документов - у членов и работников аппарата ЦК, редакторов и журналистов крупнейших общественно-политических и научных изданий и т.д., и т.п.

И ответ на все эти "почему" вырисовывается, к сожалению, совершенно однозначный: потому, что современное якобы-коммунистическое движение наследником Народного коммунистического сопротивления доперестроечной эпохи НЕ ЯВЛЯЕТСЯ. Не является оно и носителем того интеллектуального потенциала нашего строя, который выстоял в информационной войне и опираясь на который, мы единственно можем рассчитывать в этой войне победить.

Но что же, в таком случае, оно собою представляет?

А представляет оно собою,- если говорить о его руководящей верхушке,- имитационный сброс прежней, горбачёвско-яковлевской КПСС, сброс, призванный в новых условиях инсценировать сопротивление оккупации и служить буфером между массами и коллаборационистским режимом.

Посмотрите, как та же "Советская Россия" из кожи вон лезет, чтобы борьбу трудящихся "удержать в рамках Конституции и закона", как она взывает к разному ворью, к березовским-гусинским: "Свои состояния и собственность на командные высоты экономики вы должны поставить на службу делу спасения России. ... Это для вас единственный шанс спасти своё богатство и самим уцелеть."14

Ну, и это что,- коммунистическое рассуждение? Зачем нам нужно, чтобы воры уцелели и сохранили награбленное? Спасение России заключается не в спасении воров, а в том, чтобы командные высоты экономики из их лап вернулись в руки народа. И как можно освободиться от оккупации, действуя в рамках "законов", установленных оккупационным режимом?

Имитационный, "невсамделишный" характер нынешнего левого движения - это сегодня главная болевая точка всей народной трагедии. Понятно, что под таким "руководством" освободительная борьба не может по-настоящему развернуться, она даже начаться толком не может. А время уходит, и противник свои задачи методично выполняет одну за другой.

Прикиньте, сколько всего врагу удалось, пока готовили - якобы готовили - неосуществимую и в нашей ситуации абсолютно ненужную "всеобщую политическую стачку". Для чего она нужна? Чтобы в Кремле село правительство так называемого "народного доверия", у которого первоочередная задача будет - спасать от народного гнева березовских с гусинскими?

В движении должна усилиться и постепенно возобладать его неимитационная часть, стоящая на подлинно и последовательно марксистских позициях. А стоять на последовательно марксистских позициях - это значит, что человек стоял на них и тогда, когда марксизм фактически был загнан в подполье. Вот критерий, отделяющий имитатора от коммуниста, от действительного борца за освобождение СССР.

Нужно ясно себе представлять, что если люди десятилетиями сидели в идеологическом отделе ЦК, в академических и прочих институтах, аналитических центрах, в журнале "Коммунист" и в газете "Правда" и т.д., разводили там или помогали разводить идеологический чертополох вроде "развитого социализма" и "теории научно-технической революции", славословили косыгинскую "реформу" и прочее в том же духе,- эти люди УЧАСТВОВАЛИ В ИНФОРМАЦИОННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ВОЙНЕ ПРОТИВ НАШЕГО НАРОДА НА СТОРОНЕ ВРАГА. Вот и спросите их и себя, что они делают сегодня в коммунистическом движении.

Они не понимали, что происходит? Но ведь были другие, которые прекрасно это понимали. Им своя карьера была дороже? Но ведь были другие, для которых этого довода вообще не существовало. И получается, товарищи, что вы вашей борьбой в этой войне доверяете руководить людям, которые преизрядную часть войны и своей собственной сознательной жизни отвоевали на стороне противника. А может, они и сегодня не очень-то понимают, что вокруг них творится, или опять карьере своей служат, а не стране?

В общем, это серьёзнейшая проблема, и покуда она не будет правильно решена, не решится и ни одна из остальных.

Что касается темы нашего именно интеллектуального противостояния врагу в информационно-психологической войне, то она, конечно, не может быть исчерпана одним заседанием политклуба. Надеюсь, что нам по этой теме удастся провести ряд занятий, потому что это ведь есть тема полной, так сказать, интеллектуальной реабилитации марксистского учения и его безусловного восстановления в правах в качестве идейного оружия партии коммунистов и всего борющегося Советского народа.

_____________________________

1/ См. "Знание - власть!" №3 (42), стр. 1.
2/ С.Кара-Мурза. Не размахивать парадигмой. "Советская Россия" от 27 февраля 1997 г., стр. 4.
3/ С.Кара-Мурза. Час сомнений. "Советская Россия" от 28 ноября 1996 г., стр. 2.
4/ С.Кара-Мурза. О пользе сомнений. "Советская Россия" от 28 декабря 1996 г., стр. 2.
5/ "Советская Россия" от 27 февраля 1997 г., стр. 4.
6/ Является ли марксизм наукой? "Дуэль" №6(28), стр. 5.
7/ И.Сталин. Вопросы ленинизма, издание 11-ое. Госполитиздат, 1953, стр. 600-601.
8/ С.Кара-Мурза. Глупее муравья. "Советская Россия" от 31 октября 1996 г., стр. 2.
9/ Там же.
10/ С.Кара-Мурза. Как вернуться к здравому смыслу? "Советская Россия" от 6 марта 1997г., стр. 3.
11/ См., напр., С.Кара-Мурза. Логика "греха". "Советская Россия" от 4 января 1997 г., стр. 3.
12/ См. В.И.Ленин. ПСС, т. 26, стр. 53.
13/ И.Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР. Госполитиздат, 1952, стр. 61.
14/ Ю.Качановский. Кризис власти. "Советская Россия" от 4 января 1998 г., стр. 2.


http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/PK50598.HTM
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
ИНТЕРВЬЮ Т.М.ХАБАРОВОЙ
главному редактору газеты "Слово коммуниста" /г. Одесса/ Г.ЦУШБАЯ.
"Слово коммуниста" /г. Одесса/ №2(57), 1999 г.
Публикуется с незначительными поправками, восстанавливающими первоначальный смысл сказанного.

В дни работы XXXI съезда СКП-КПСС редактор "Слова коммуниста" Г.У.Цушбая встретился с секретарём-координатором Большевистской платформы в КПСС, членом Исполкома Съезда граждан СССР, кандидатом философских наук Т.М.ХАБАРОВОЙ и взял у неё интервью. Ниже следует текст этого интервью.


- Татьяна Михайловна, как Вы расцениваете состояние коммунистического движения в нашей стране?
- Я много раз говорила, как мы расцениваем состояние коммунистического движения. Оно на 90% имеет имитационный характер. В нём ведущую роль играют не действительно убеждённые коммунисты, а люди, вышедшие на политическую арену где-то во второй половине восьмидесятых - начале девяностых годов с одной-единственной целью: создать коммунистическую многопартийность в стране. Это после разгрома СССР было одной из ключевых задач в деле ведения информационно-психологической войны, и она на сегодня блестяще выполнена. То есть, единой КПСС не существует, а существует множество коммунистических партий, каждая из которых имеет свою программу. Программы эти друг с другом не стыкуются, не согласуются. Соответственно, не стыкуются, не согласуются действия, и коммунистическое движение той роли, которую оно должно выполнять,- освобождение страны, восстановление Советской власти, восстановление государственности СССР,- не выполняет.

- Многопартийность, о которой Вы говорите, в международном коммунистическом движении, на Ваш взгляд, является отражением объективных предпосылок или результатом субъективного воздействия на его состояние?
- Та многопартийность, которая возникла у нас в том виде, о котором я только что сказала, это прямой результат воздействия нашего геополитического противника в информационно-психологической войне. Это нужно было. Не мог же контингент коммунистов после разгрома КПСС остаться, так сказать, без присмотра. Его надо было раздробить, разрознить. Эта задача выполнена. Так что те партии, которые мы сейчас видим налицо, это продукт, так скажем, информационно-психологической войны. Но есть и другой момент: есть естественное расхождение во взглядах между коммунистами. В нормальном социалистическом государстве могут быть не только убеждённые коммунисты, но и люди, придерживающиеся каких-то других взглядов. Поэтому мы предложили в проекте новой редакции Конституции СССР такое решение достаточно болезненного вопроса: чтобы в будущем нашем восстановленном социалистическом государстве КПСС, если она так будет называться, выделить отдельным статусом как своего рода властную структуру с соответствующими полномочиями. И одновременно допустить существование других партий, как обычных общественных организаций.

- Как Вы считаете, возможно ли восстановление СССР при раздробленности коммунистических сил на разные партии, но при безусловном единстве этих сил в практических действиях?
- Я считаю, что если так подходить, как мы подходим, при наличии имитаторов возможно восстановление СССР, возможна победа Советского народа. Для этого должна, наконец, легализоваться та партия, которая возьмёт на вооружение именно учение Ленина - Сталина. Это - партия, которая провозгласит себя партией Советского народа, ведущего борьбу за освобождение своего Социалистического Отечества - СССР. Если такая партия образуется и наберёт достаточную силу, то эти имитаторы, имитационные партии могут, собственно говоря, продолжать существовать, а народ естественно отклонится от них, или они каким-то другим способом закончат своё существование. Важно, чтобы та партия, которая нужна, образовалась, по-настоящему обновлённая, возрождённая КПСС. Не одна для всех, а та, которая нужна. А все эти остальные отпадут сами по себе.

- В чём, по-Вашему, заключается основная задача нынешних рядовых коммунистов с учетом их возрастного состояния: в пропагандистско-разъяснительной работе в пользу Советской власти или в чём-то другом?
- Коммунисты должны добиваться создания на всей территории СССР того, что мы называем Советским большинством. Нужно постоянно пропагандировать, внушать людям, что они советские, что они составляют Советский народ и только как у Советского народа у нас всех вместе есть будущее, есть какая-то перспектива. Или мы слипнемся, Советский народ слипнется, или нет у нас исторической перспективы. Если мы не сольёмся снова вместе как народ, мы не освободим страну. Она погибнет. Она будет растерзана на клочки и просто погрузится в небытие. Вот это нужно пропагандировать народу, причём не избранному, а всякому, любому народу, любому человеку. Он должен понять, что его судьба, если она у него есть в будущем, это судьба частицы Советского народа. Вот такая пропагандистская работа по консолидации Советского большинства доступна любому коммунисту любого возраста. Это их святая обязанность, чтобы вокруг них люди становились советские, чтобы они понимали, что их выживание, судьба их детей, судьба их потомков зависит от того, сольёмся ли мы снова в Советский народ. Это доступно любому. И это главная работа коммунистов. Люди вокруг них должны становиться не коммунистами в собственном смысле слова, а советскими.

- На Ваш взгляд, возрождение СССР должно ли произойти уже испытанным способом, т. е. должны ли стать социалистическими вначале республики самостоятельно, если не все, то хотя бы какая-то часть с последующим их объединением в унитарное государство?
- Я убеждена совершенно твёрдо, что вот этот пункт восстановления сначала республик отдельно как социалистических, а потом уже унитарного Советского государства, уже исторически исчерпан и больше никогда не повторится. Возникла новая историческая общность - Советский народ, это не фикция,- и мы считаем, что на сей раз возрождение СССР произойдёт снизу от народа через вот это сплочение, консолидацию Советского народа, через его организации - Советы граждан СССР повсеместно, независимо от республик. И вот таким образом - вытеснение оккупантов, захватчиков с нашей земли и восстановление Советской власти сразу и везде.

- Предлагаемый президентом Белоруссии А.Г.Лукашенко путь создания Союза нынешних т. н. независимых государств СНГ является ли единственно возможным в нынешних условиях? Как временная мера до восстановления СССР или как долговременный акт, единственно возможный после разрушения Советского Союза?
- Только как временная мера. Конечно, если республики, даже в том виде, в каком они сейчас есть, объединятся на более здравых основаниях, чем ныне существуют в России или в Белоруссии, это лучше, чем полный раздрай, разброд между ними. Лучше можно Западу противостоять. Причём должна сказать,- Лукашенко неоднократно подчёркивал, что он отнюдь не за восстановление СССР.

- Сегодня мы все живём в разных, государствах с юридической точки зрения. Вместе с тем сохранился ли, по-Вашему, советский народ, или с исчезновением с политической карты Советского Союза исчез и советский народ?
- Во-первых, мы живём в одном государстве, мы живём на временно оккупированной территории СССР. Де-юре продолжает существовать Советский Союз и, конечно, Советский народ. Он никуда не мог деться за это время, он не исчез. Просто люди находятся в состоянии информационно-психологического шока, вызванного десятилетиями информационной войны, и они это не осознают достаточно ясно. Но внутренне большинство из них осталось советскими, и более того, у молодёжи, я уверена, рано или поздно сработает социальная генетика и они вспомнят, что они тоже произошли из Советского Союза. Так что Советский народ существует, а поскольку основная составляющая любой государственности - это народ, то де-юре существует Советский Союз, де-юре продолжает действовать Советская Конституция. Наша задача - сделать всё это де-факто.

- Учитывая, что сегодня существует многопартийность в коммунистическом движении, возможно ли создание единого центра по руководству отдельными отрядами этого движения для достижения единой для всех цели?
- Возможно и нужно создание такого центра. Но этот центр должен не отсекать от себя какие-то отряды, а объединять их. Существует такой центр, как СКП-КПСС. Но простите, он отсекает, например, Большевистскую платформу. Мы много раз пытались предложить руководству СКП-КПСС нашу инициативу, чтобы оно возглавило это самое Движение граждан СССР. Шенину предлагали возглавить это Движение, Умалатовой. Мы даже не хотели для себя место. Но признать ценную идею, откуда бы она ни исходила, нужно и необходимо. А то, что отсекли нас, это что - очень выиграл СКП-КПСС? Нет. Просто ценнейшая часть нашего интеллектуального потенциала оттуда ушла. Если такой центр, который будет объединять всех, то, конечно, он нужен. А если такой "центр", который объединяет избранных, то, извините зачем он нужен. У нас же война интеллектуальная. А интеллектуальная сила не измеряется численностью. Может быть огромная партия, а интеллектуально совершенно бессильная. И может быть крошечная группа, а потенциал интеллектуальный огромный. Такой центр, который действительно всех без дискриминации объединит, пожалуйста.

- Считаете ли Вы, что наша страна - Советский Союз - находится под оккупацией разных вражеских сил или речь идёт всего лишь о классовой борьбе между трудом и капиталом, приобретшей такой неординарный вид в конце XX века?
- Мы считаем, что это схватка между нами и нашим геополитическим противником. Американцы из этого никакого секрета никогда не делали. Были составлены совершенно кошмарные директивны. Они уже где-то в 70-х годах были опубликованы. Это только для нас был секрет, что США ведут против нас необъявленную войну. В это дело угроблены триллионы долларов. Оно велось через пятую колонну, через направленное выращивание новой пятой колонны. Первая волна пятой колонны - это был проект троцкистский, с ним справился Сталин. Но, к сожалению, послесталинское руководство с новым поколением пятой колонны справиться не смогло, и вот результат налицо. Так что это типичная война, которая ведётся новыми для истории средствами. И произошла действительно оккупация. Между прочим, сами же американцы ещё где-то в пятидесятых годах об этом говорили, что "мы оккупировать такую огромную страну, как СССР, фактически не сможем. И нет смысла посылать туда наш персонал. А мы должны сделать фактически оккупационным тот режим, туземный, так сказать, который там будет создан после наши фактической победы в этой войне". Так что они действовали по плану, и только для нас это свалилось, как гром на голову. Это типичнейшая война, но это война с классовым противником. Ведь с нами американцы воевали не просто из-за наших ресурсов, они стремились уничтожить социализм, будущий коммунизм как общественную систему. На нас и Гитлер пошёл не просто потому, что хотел жизненного пространства, а он стремился уничтожить большевизм. Таким образом, подоплёка всегда классовая. Это глобальная война между трудом и капиталом.

- Многие политики, руководители комотрядов говорят, что нужно создавать новый марксизм, новую теорию революционного движения с учетом современных условий, так как марксизм 150 лет тому назад отражал одну действительность, а сегодня реальность кардинально изменилась. Ваша точка зрения?
- Моя точка зрения такая, что марксизм, конечно, должен развиваться, но то, что в нём происходит или происходило за последние десятилетия, нужно знать. Я как учёный-марксист прекрасно видела, что происходит со страной и чем всё это кончится. Это было видно, если использовать классическую, ортодоксальную, если хотите, схему марксистско-ленинско-сталинской науки. Я подчёркиваю особо: Сталина ни в коем случае нельзя отсекать. Если использовать эту схему анализа общественно-политических процессов, то прекрасно можно было видеть с семидесятых годов, что происходит в стране и куда всё это идёт. И диверсия, вот эта самая диверсия информационно-психологической войны, особенно такая крупная диверсия, как реформа 1965 года, они делали всё очень осмысленно, и это направлялось продуманно. И было видно, к чему всё это ведёт. Всё это было предсказуемо. Но вот, например, я никак не могла в период Брежнева, Черненко, Андропова опубликовать свои труды и довести их содержание до сведения руководящих органов. И это вот так называемое комдвижение, почему оно и есть имитационное, оно ведь, заметьте, совершенно не интересуется историей марксизма-ленинизма на протяжении десятилетий после смерти Сталина. Почитайте любого, послушайте их выступления, такое впечатление, что марксизм был мёртв. Только вот были эти, так сказать, профессиональные профанаторы марксизма, которые с официальных кафедр вещали. Мы знаем, что это оказались перевёртыши, что они просто искажали марксистское учение. Но сам марксизм как живое учение всё это время существовал? Существовал. Я снова и снова поднимаю эту тему, что существовало Народное коммунистическое сопротивление

В конце семидесятых годов в Политбюро проходило совещание, которое длилось несколько дней. Совещание было посвящено письмам трудящихся по идеологическим вопросам. Между прочим, материалы совещания не только в тот период не появлялись в печати, но и в наше время. Они не обнародованы, не публиковались. Что же сейчас мешает Косолапову, который прекрасно осведомлён, что происходило, показать, что народ сопротивлялся! Сопротивлялся антимарксистскому мракобесию, сопротивлялся вот этому нашествию информационно-психологической войны. Сопротивлялись и честные учёные, которых выгоняли с работы, которых не печатали, с которыми не хотели говорить. Тот же Косолапов. Я Косолапову как главному редактору журнала "Коммунист" писала множество раз. У меня вон лежат неопубликованные толстенные статьи, ему адресованные. Я что оттуда получала в конце семидесятых годов? "Мы не будем с Вами полемизировать по поводу понятия развитого социализма, потому что это понятие вошло в директивные документы." Вот вам "научные" аргументы! Вот сейчас нужно всё это вскрыть и показать, что марксизм развивался, что он жил, он был жив, он прекрасно предвидел эту катастрофу и указал пути выхода из неё. Но я даже сегодня не могу эти свои труды опубликовать, у меня денег на это нехватает. И никому - ни нашим "центрам", партиям, ни тому же СКП-КПСС, той же КПРФ - не интересно.

Как излагается вопрос? Была, дескать, "антипартийная группа" где-то в 50-х годах, это был якобы последний всплеск марксистской мысли. А потом сорок лет тишина гробовая, и вот в 1988 г. Нина Андреева выступила со своей статьёй. Но марксизм не умирал как наука, он был жив, он прекрасно всё предсказал и, как всегда, был безошибочен в своих прогнозах. Нужно всю историю марксизма на протяжении послевоенных десятилетий поднять, показать её людям, и они убедятся, что никаких "новых марксизмов" не нужно. А тот наш марксизм, который был марксистско-ленинско-сталинское учение,- оно прекрасно справлялось и справилось со всеми своими задачами. Оно не смогло их политически реализовать. Я учёный. Политически я не смогла свернуть эту глыбу. Я писала всем - Брежневу, Косыгину, Андропову, Суслову, кому я только не писала. Я не могу даже назвать такую фамилию наших руководителей, кому я не писала и не посылала эти труды. Не удалось это мне как политику. А как учёному всё удалось! Это должно нашей общественности стать известно.

- Считаете ли Вы, что победа на пути к социализму возможна лишь в результате вооружённого восстания? Или, по-другому говоря, возможна ли революция в конце XX века так же, как она стала возможной в начале нынешнего столетия?
- Мы стоим на той точке зрения, что у нас должна быть не революция, а национально-освободительная война. В процессе войны где-то может быть вооружённое действие, это вполне возможно. Только нужно вот что учитывать: война и всякое вооружённое действие, действия с оружием в руках сейчас, в наше время, это не то, что в 18-м году,- пролетарий на коня и махать шашкой. Сейчас против нас моментально будет задействована НАТО. И какое оружие на нас посыплется, это уже сами себе представьте. Поэтому большую часть этого освободительного движения - освобождения страны - нужно сделать всё-таки ненасильственным способом. Чтобы нашего народа много не погибло. Не вынесет сейчас истощённый, полувымирающий народ какого-то насилия. Пройти часть дистанции ненасильственным путём возможно, если создастся на территории страны Советское большинство. Если оккупанты поймут, что всюду, куда они сунутся, имеют дело с воскресшим Советским народом. Вот это низовое давление воскресшего Советского народа поможет решающую часть этой необходимой нам дистанции пройти ненасильственным путём. А что где-то в финале, на финише этого наверняка произойдут какие-то действия с оружием в руках, это вряд ли подлежит сомнению.

- Не считаете ли Вы необходимым начало подпольного партизанского движения советских патриотов?
- Думаю, что нет.

- Допускаете ли Вы победу левых сил в возрождении социалистической Родины без участия в этом процессе армии?
- Нет, это сложно, конечно, сделать. Нужна армия, нужно её распропагандировать, армию надо привлекать на свою сторону. Народ народом, но армия должна в решающий момент свой народ поддержать. В конце концов там тоже советские граждане, и они должны понять, что они советские люди.

- Владимир Ильич Ленин прямо заявлял в 1917 году: "Всякое допущение мысли о мирном подчинении капиталистов воле большинства эксплуатируемых, о мирном, реформистском переходе к социализму является не только крайним мещанским тупоумием, но и прямым обманом рабочих" (т. 41, с. 185). Ваше отношение к этой ленинской позиции с учетом сегодняшней реальности?
- Если под реформистским путём иметь в виду путь парламентский, путь парламентской игры с нелегитимным коллаборационистским режимом в той ли республике, или в этой, то Ленин здесь абсолютно прав, и с буржуазией вообще и с оккупантами в частности этим путём ничего не сделаешь.

Но есть путь ненасильственный, хотя и не реформистский. Можно называть мирным. До какой-то точки сопротивление врагу может идти ненасильственным путём. А может и дальше идти. Но там, конечно, какой-то элемент насилия тоже будет. Но основная часть может быть пройдена вот так, как против шаха в Иране. Там просто миллионы вышли на улицу, и танки застряли а этой густой массе. Что это было, мирно - не мирно, насильственно - ненасильственно? Кровопролитие было сведено к минимуму. Для этого нужна массовость, причём идеологически очень точно нацеленная. Должен быть лидер типа Хомейни, с такой же властью над массами, как у него была. Что произошло в Иране? Народ высыпал на улицу миллионами, и танки увязли в этой массе. И шах бежал.

- Допускаете ли Вы возрождение Советской власти с частной собственностью?
- Нет, такого не может быть! Тут говорить много не надо: частная собственность - это инструмент проникновения к нам геополитического противника. Но тут не надо путать вот с каким моментом: частная собственность не может быть как явление эксплуатации, но может быть производительная деятельность индивидуальная или групповая неэксплуататорского порядка. Ну, хочет человек что-то делать. Пусть. В народнохозяйственном комплексе всегда будут такие маргинальные участки, до которых у государства руки не доходят. Почему там не может собраться команда, группа, бригада людей и заниматься определённым делом. Не эксплуатируя наёмную рабочую силу. Пусть нанимают, но на рабочего распространяются все права, существующие в стране. При полном исключении эксплуататорского момента это не только возможно, надо людям предоставить эту возможность. Вот с этой формой,- это даже не форма собственности, а форма хозяйственной деятельности, социализм не только совместим, но он даёт ей простор, какой не может дать никакое другое общество.

- "Перестройка" и процесс разрушения СССР породили необыкновенное множество антисоциалистических сил, откровенных врагов Советской власти. С победой коммунистов и возрождением Советской власти многие из них дадут дёру за рубеж. Но не все. Просто не успеют, не смогут. Они останутся у нас. Ваше отношение к ним? Возможно ли их "перевоспитание", как это было в Китае, или репрессии неминуемо грядут?
- Это будет зависеть от их собственного поведения. Вот боролась церковь против Советской власти,- не то, чтобы были репрессии против них, а просто государство защищалось от них, как от своих врагов. Боролись кулаки против Советской власти - государство защищалось от них как от своих врагов. Если они активно не будут себя проявлять как враги Советской власти, а будут включаться в общий процесс, то зачем их нужно репрессировать? Под контролем их держать - да, нужно. Всё будет зависеть от их собственного поведения. Будут бороться - будут против них меры приниматься, не репрессии, а именно законные меры. При Сталине никаких репрессий не было,- были законные меры государства против своих заклятых врагов. Никто не репрессировал за намерения, за идеи. Ну не репрессировали за то, что человек, просто думал не так! Репрессировали за то, что он сделал не так, что он выступал открыто против Советской власти. Так будет и теперь.

http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/OTVETS.HTM
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Из нашей почты
Т.Хабарова –
– В.Харламову,
соратникам

1–3 апреля 2020г.

Виталий Владимирович,
          в Вашем последнем письме от 30 марта Вы "с точностью до наоборот" цитируете моё Сообщение по повестке дня при открытии Съезда 9 июня: "Стартовать ведь действительно с чего-то нужно. Некоторое время депутаты будут подстраховывать Исполком СГ СССР…".

На самом же деле текст гласит: "… депутатов будет подстраховывать Исполком СГ СССР …". http://cccp-kpss.narod.ru/sjezdy/2019/2019-06-02-po-povestke-dnya.htm. Кстати, на "Ленпуть" №29 Вы в данном случае сослались понапрасну, ибо там текст приведён в правильной редакции.

Столкнувшись с таким "цитированием наоборот", мне стало ясно, что ощущение недоверия и к прочим Вашим ссылкам на мои высказывания, нараставшее у меня по мере чтения упомянутого письма,– что оно вполне оправданное и что именно на него, а не на эти ссылки, следует полагаться при анализе ситуации. Если уж смогли вывернуть наизнанку фрагмент из официального компьютерного текста, то что говорить об обрывках телефонных разговоров, тем паче когда разговор носит частный характер и тебя не предупреждают, что он записывается и будет использован в публичной полемике.



Итак, прежде всего замечу, что,– соответственно вышесказанному,– никакие ссылки на телефонные переговоры, да ещё и через третьих лиц, мною далее приниматься во внимание не будут.

Во-вторых, абсолютно никаких "распоряжений" и "поручений" в отношении кого бы то ни было мною Вам в ходе этих телефонных бесед НЕ ДАВАЛОСЬ, поскольку ни одна из них официального характера не носила. Используемые Вами выражения типа "по вашему распоряжению", "по поручению Хабаровой" и т.п. я рассматриваю, извините, просто как неблаговидную спекуляцию моим именем. Нельзя мнение, высказанное в частном разговоре, изображать как некое возложенное на Вас "поручение".

В-третьих. В-третьих, на текущий момент Комитет по восстановлению Советской власти на местах у нас до конца ещё не сформирован, ведётся комплектация его Стартовой группы. Возможно, это и не очень хорошо, но на всё есть свои причины, и никакой трагедии я в происшедшем не вижу. Тем более, что в общем и целом задачи и назначение создаваемого нами органа десятки раз излагались в документах и Съезда 9 июня, и много ранее: всеми средствами способствовать возрождению сети местных, низовых ячеек Советской власти – сети, как бы обволакивающей собою всю страну.

Собственно, эта задача нами никогда и не снималась с повестки дня; почему для Вас это такой новостью оказалось и каких особых директив от Исполкома Вы ждёте на сей счёт? Назовите мне любое Постановление любого нашего Съезда или Пленума, где бы речи не шло об образовании Советов; это всюду проходит красной нитью, эта работа для добросовестных участников Движения должна быть, в известном смысле, привычной. Съезд пятого созыва призвал поднять её на некий более высокий организационный уровень, только и всего.

На второй сессии по комплектованию Стартовой группы КомВСВМ уже избранных членов Комитета от имени Исполкома попросили подумать над кандидатурой координатора (координаторов) Группы. Но ни выдвижения кандидатур, ни их обсуждения и согласования с Исполкомом СГ СССР не последовало, а попросту Вы самоназначились на эту роль, причём сразу координатора не только Группы, но КомВСВМ как такового,– хотя, повторяю, он окончательно ещё не сформирован.

Свою деятельность в этой роли Вы начали с несанкционированных Исполкомом сборов Комитета (при этом опять-таки с дезориентирующими и по существу обманными ссылками на меня) и с создания "комиссии по склокам",– хотя Вам дважды или трижды было в самой категоричной форме доведено моё отрицательное отношение к этой затее. В "комиссию" почему-то оказались включены люди, ничем, кроме – вот именно – масштабных склок, себя в Движении на сей день не зарекомендовавшие: В.Москалёв (Суриков) со склокой вокруг "единого информационного центра", т.е. с попыткой перехвата управления в организации по стандартной имитаторской схеме образования "параллельного управляющего центра",– и… Вл.Иванов из Челябинска, ГОД БИТЫЙ лихорадящий Движение своей вредительской "политической школой", практически уже выведенный Исполкомом из состава участников ДГ СССР. Плюс ещё Р.Пашаян из Краснодарского края, который в Движении без году неделя и также ничем существенным в работе пока ещё себя не проявил,– кроме того, что при первых же критических замечаниях в его адрес приостановил функционирование записанного за ним Информцентра.

В связи со всем вышеизложенным уведомляю Вас, что:
          поскольку Вас никто в законном порядке не избирал и не назначал "координатором КомВСВМ", любые Ваши действия в этой роли, в том числе и проведённые Вами "сборы" нелегитимны, принятые на них "решения" аннулируются, а самостийно образованные "комиссии" упраздняются.

Инициатива сборов КомВСВМ принадлежит Исполкому СГ СССР,– как Вам должно было быть понятно и без всяких "уставов",– ибо КомВСВМ является рабочим органом при Исполкоме, а не наоборот.



И теперь придётся сказать ещё несколько слов о первоначальной сути искусственно раздуваемого Вами "конфликта".

В принципе, конечно же, нет ничего предосудительного в том, что активисты из Ленинграда, Великого Новгорода и Сочи пытаются стимулировать возникновение Советов в других регионах. Ведь как раз этим и должны заниматься члены нашего КомВСВМ.

Но здесь крайне важно, чтобы стимулирующая деятельность активистов не переходила в претензии подчинить вновь образованный Совет своему влиянию, превратить его в некий "филиал" своей собственной ячейки. И поэтому совершенно недопустимо, когда активисты-"стимуляторы" сами входят в состав вновь образовавшегося Совета, берут на себя руководство его интернет-ресурсом и т.п. Следует взять за нерушимое правило, что вновь возникающая ячейка должна состоять из жителей данного города, населённого пункта или близлежащих районов, а администратором её интернет-ресурса, если таковой у неё имеется, должен быть только кто-то из её же членов. И ни в коем случае не "варяги" откуда-то с других концов страны, ибо мы заинтересованы в наращивании сети именно МЕСТНЫХ Советов, самостоятельных, дееспособных и подчиняющихся руководству Движения как целого. А не так, чтобы их тянули – каждый к себе – Советы более крупные и авторитетные, и плодился бы, тем самым, "внутридвиженческий" сепаратизм.

Между тем, в Вашем "конфликте" события пошли как раз по "сепаратистскому" варианту. Интернет-ресурсом Совета граждан СССР Калининградской области завладели почему-то люди из Ленинграда, Сочи и подмосковного Домодедова, в Совете граждан СССР Барнаула (Алтайский край) – опять те же Ленинград и Сочи, председатель Домодедовского Совета уверен – опять-таки, неизвестно почему,– будто он "поставлен Ленсоветом", а в Интернете эта ячейка афиширована как … "Моссовет". Чего же тут, по-Вашему, такого странного, если руководитель Московского Совета (кстати, последнее время прекрасно работающего) Е.Копшина возмутилась? А давайте мы тоже что-нибудь организуем, без единого участника с вашей стороны, и назовём это "Ленсовет", Вам это понравится?

Никто, кроме Вас, в этом "конфликте",– а точнее, элементарном несоблюдении норм внутридвиженческой субординации,– не виноват, и никакие "комиссии по склокам" (из завзятых склочников) здесь не нужны.

Растолкуйте Вашим соратникам то, что вкратце изложено в предыдущих абзацах моего письма, и отрегулируйте неразбериху сами,– с тем, чтобы она больше не повторялась.



И ещё у меня вопрос к Вам, в заключение: вот в Ленсовете обиделись, что им адресовали обвинение в раскольничестве. А как иначе прикажете тут изъясняться, если Ленсовет, под Вашим идейным предводительством, вкупе всё с теми же новгородцами и сочинцами, упорно ПРОДОЛЖАЮТ "популяризировать" пресловутую "политическую школу" Вл.Иванова?

Да, неплохо пригрелся на наших наработках этот политический паразит – очередной имитатор советского патриотизма; никак его с лакомой поживы не сгонишь, выдирает тезис за тезисом, коверкает, опошляет, профанирует. Год тянется это блудодейство, это вредительство. Что же, Вы за год не удосужились прочитать ни полстраницы из увесистой кипы моих писем на эту тему,– ни на одно из которых никем из вас, начиная с самого Иванова и до Сочи, не было дано вразумительного ответа? Вы не согласны со сформулированной в этих материалах позицией председателя Исполкома и главного идеолога организации? Так это же, простите, не пустяк!.. Это серьёзнейшая вещь, и на Вас лежит прямая обязанность контраргументировать, попытаться опровергнуть мои доводы.

А не можете опровергнуть – прекратите вносить, вот именно, РАСКОЛ в Движение, уберите с ваших информационных каналов имитаторскую отсебятину и не заставляйте меня снова и снова "рыться в сегодняшнем не окаменевшем дерьме" (как не вспомнить Павла Былевского – припечатал, поистине, на все времена).

                                                 Т.Хабарова
                                                           3 апреля 2020г.

http://cccp-kpss.narod.ru/post/2020/2020-04-03-khabarova-kharlamovu-soratnikam.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
кандидат философских наук
Т.ХАБАРОВА

ПОЗАДИ У НАС НЕ ТОЛЬКО КПСС

Статья написана на основе выступления на конференции КП РФ
"Причины поражения КПСС и пути выхода из кризиса",
Москва, 30 июня 1994г.

          Серьёзный и убедительный разговор об истоках происшедшего с партией и страной упорно не получается у нас,- на мой взгляд,- по одной вполне банальной причине: подавляющее большинство высказывающихся никак не соотносит свой анализ со своей собственной жизнью, со своей реальной, а не придумываемой задним числом политической биографией. А ведь катастрофа накатила на нас не за последние пять лет, она вызревала несколько десятилетий, и все мы были вольными или невольными участниками этого драматического процесса. Шла Третья мировая война, и хотя мы осознали этот факт, только когда потерпели сокрушительное поражение, объективно мы - коммунисты - не могли в ней не участвовать, и совсем не поздно разобраться, кто чем был занят на той войне.

          Что касается лично меня, я защитила кандидатскую диссертацию в 1968г. и тогда же получила направление, как молодой специалист, в Институт международного рабочего движения Академии наук СССР. В учреждении этом,- и к сожалению, далеко не в нём одном,- уже в то время полностью правила бал идеологическая "пятая колонна". Практически там можно было услышать всю ту антисоветскую, антимарксистскую грязь, которая открыто выплеснулась на страницы нашей прессы, на экраны телевизоров и в радиоэфир в период "перестройки". Удивительно, как им удалось дотерпеть до 1985-го года... Искреннюю преданность ленинизму, коммунистическую идейную убеждённость эти, с позволения сказать, учёные расценивали, не стесняясь, как "психическое завихрение". Всякого попавшего в их среду "новичка" стремились обработать в таком духе, что, мол, надо уметь произносить с официальных трибун "правильные" слова, но в научной деятельности как таковой недопустимо принимать всерьёз разную "марксистскую дребедень". Такие были советнички у ЦК КПСС по линии строительства взаимоотношений с международным пролетариатом.

          Естественно, в подобной ситуации необходимо было прежде всего решить для себя вопрос,- а ты-то, собственно, кто? Действительно учёный-марксист, или смущённо благодарящий за "науку" неофит этого сообщества циничных идеологических оборотней? Свой жизненный выбор я для себя (и для своих тогдашних "коллег", разумеется) подтвердила без особых колебаний. И на этом закончилась - в начале 1970 года - моя официальная научная карьера. Началось без малого двадцатилетнее "диссидентство наоборот" - "диссидентство" убеждённейшего марксиста и коммуниста в стране, где клятвы в верности марксизму и коммунизму были аршинными буквами начертаны на каждом перекрёстке.

          Сегодня многие из нас склонны видеть наше недавнее социалистическое прошлое в благостной розоватой дымке и никак не могут понять, почему народ в массе ни за что не желает туда возвращаться,- несмотря даже на колоссальные потери в социально-экономических гарантиях, на безработицу и пр. Чего он так боится, что ему так претит? Да как же не бояться, помилуйте. Спокойненько, без громких судебных процессов, без бряцанья, так сказать, оружием, десятилетиями действовала система, которая, провозгласив замечательные идеалы, тут же отправляла в гражданское, а то и в физическое небытие едва ли не каждого, кто слишком уж прямодушно решался следовать этим вдохновляющим установкам в практической жизни и работе. Поневоле шарахнешься и от идеалов таких, и от выдвигающей их власти. Степень бюрократического перерождения партии, других (фактически ей подчинённых) общественных организаций, государственных органов, так называемого директорского корпуса - администрации предприятий и учреждений, от которой непосредственно зависит жизнь трудящегося человека,- была чудовищной. Огромны были масштабы выборочного, "прицельного" геноцида, которому подвергался в первую голову мыслящий, критически настроенный, инициативный элемент в народе,- как в среде интеллигенции, так и в неменьшей мере среди рабочего класса. Очевидно, это была одна из последовательно проводившихся в жизнь стратегий пятой колонны, и она - увы - оказалась наредкость успешной.

          Поэтому не надо так уж удивляться нынче, куда же делся наш прекрасный советский народ, который такими светло доверчивыми и в то же время непреклонными глазами смотрел на нас с военных фотографий, улыбался, махал касками и платочками с плакатов брежневской поры. Не надо уподобляться жителям Веймара, которые "не знали", что рядом находился Бухенвальд. Рядом со всеми нами тоже был "бухенвальд" молчаливого гражданского изничтожения тех, кто искренне стремился жить, мыслить и работать по-коммунистически. Размах и результаты этой "селекции" мы теперь можем по достоинству оценить,- видя вокруг себя оравы спекулянтов, литературных и прочих проституток, дебильных скороспелых "собственников" дырки от бублика, тупо пускающих жвачечные пузыри.



          Сказанное не означает, конечно, никакого очередного "ниспровержения" социализма, КПСС и т.д. Но и излишнее политическое бодрячество, уверения, будто крах потерпело не само социалистическое устройство, а лишь различные отклонения от него и люди, которые эти отклонения осуществляли,- это, наверное, сегодня тоже не к месту. Отклонения-то как раз на коне и торжествуют, а социализма как такового не видать. И произошло это оттого, что уклонисты, а вместе с ними и внешний враг, внедрялись во вполне реальные щели, надломы и разрывы в социалистическом развитии, возникавшие на почве длительной неразрешённости объективных внутренних противоречий социалистического строя.

          Одной из таких застарелых и крайне болезненных проблем являлась - и продолжает оставаться - неразработанность адекватной социализму системы обратных связей в обществе. Почему я говорю "продолжает оставаться"? Да потому, что мы эту необходимую нам модель до сих пор не можем отработать даже на уровне нашего нынешнего "микрокосма" - коммунистического движения. Но откуда же придут в общественную практику революционизирующие, прорывные институциональные схемы, если партия коммунистов их не внесёт?

          В своё время у нас прекратил действие такой механизм выражения оппозиционности (конструктивной обратной связи) в общественной жизни, как политическая многопартийность. И это явилось исторически неизбежным шагом, поскольку многопартийность возникает и обретает почву для своего функционирования лишь там, где господствующий класс скрывает свою гегемонию,- как это и имеет место в условиях власти буржуазии. Государство же, которое открыто признаёт свой классовый характер (как Советская власть), неминуемо будет однопартийным,- фактически однопартийным, хотя номинальная многопартийность в нём может сохраняться. Но даже если многопартийность номинально сохранится, она функций действительной общественной обратной связи выполнять уже не сумеет. Нужен качественно новый механизм.

          Общие очертания институционального механизма такого рода были нащупаны партией ещё в конце 20-х годов в концепции РАЗВЁРТЫВАНИЯ САМОКРИТИКИ И МАССОВОЙ КРИТИКИ СНИЗУ. Концепция "критики снизу", по существу, предлагала сделать реальной оппонирующей силой в государстве ЛИЧНОСТЬ, любого рядового гражданина, способного воспринять общественный интерес как свой собственный и решительно выступить в его защиту. Нетрудно видеть, каким грандиозным прорывом в области развития демократии и расширения прав человека стало бы осуществление этих подходов на практике. Но они, по своему новаторскому содержанию, настолько опережали тогдашнюю эпоху, что не могли быть в те годы непосредственно воплощены в жизнь. А с началом Третьей мировой войны этот поистине орлиный взлёт большевистской политико-философской мысли оказался и вовсе предан забвению. Пути усовершенствования нашей демократической системы усматривались исключительно в возвращении к западным стандартам, где политический вес личности определяется, в конечном итоге, не её приверженностью общественному долгу, не её добросовестным трудом на благо общества, а величиной стоящего за ней капитала.

          Между тем, нам - сегодняшним преемникам советского революционного большевизма - завещана одна из величайших в истории человечества демократических идей, и наша святая обязанность - добиться её воплощения в практическую действительность.

          Запаздывание же со становлением подлинно и специфически социалистических демократических схем как раз и приводило к потере контроля партийных и тем более беспартийных масс над правящей верхушкой, к полной "непроходимости" тревожных сигналов от масс к верхам, что создавало условия для перерождения, обуржуазивания правящей элиты на всех уровнях и для её естественного классового смыкания с "интернационалом" мирового империализма, в качестве добровольных предателей и палачей собственного народа.

          Ведь катастрофа была полностью предсказуема! Возвращаясь к своему личному драматическому жизненному опыту, берусь утверждать, что если мне когда-нибудь удастся опубликовать свои работы 70-х - 80-х годов, наша читающая публика убедится,- надеюсь,- до какой степени поддавались разрушительные тенденции отслеживанию и упреждающему "перехвату". При желании они вполне могли быть блокированы задолго до "перестройки". Не сомневаюсь также, что не я одна безответно взывала в то время к разуму и гражданскому долгу нашего партийно-государственного руководства. Так что ПОНИМАНИЕ всего происходящего было у нас,- как у целостного общественного организма,- в тот период, мы им, по сути дела, располагали. Оно не могло не возникнуть и реально возникало в народе, в его "непривилегированных" слоях. Не было другого - эффективных механизмов ДОВЕДЕНИЯ этого низового понимания до сведения верхов и до превращения его в действенный фактор выработки политических решений.



          Спросим теперь,- какие же выводы извлекло наше сегодняшнее коммунистическое движение из этого урока? Да, собственно говоря, никаких. Повторю,- урок заключается в том, что объективно у партии БЫЛО, МОГЛО БЫТЬ предвидение надвигающейся беды, но она не умела, не стремилась и не имела организационных средств должным образом этими знаниями распорядиться. Не будем говорить о внутрипартийной пятой колонне - эти сознательно и целенаправленно такое знание и его носителей вырубали. Но не вся же партия состояла в пятой колонне.

          И тут надо сказать, что усиленно культивировавшийся идеологическими диверсантами стереотип некритикуемости, непогрешимости, одновариантности принимаемых различными партийными форумами решений глубоко внедрился, к сожалению, во многие и многие умы. С трибун гремят гневные филиппики против платформ в партии,- они, дескать, погубили КПСС... Да КПСС погубило не то, что в ней рядом с коммунистами подвизались некоммунисты и антикоммунисты, а то, что коммунисты в ней и вокруг неё не имели никакой возможности открыто заявить об этом ненормальном положении и вывести антикоммунистов на чистую воду.

          Далее; если в воссоздаваемом нами обновлённом социалистическом обществе руководящая роль Компартии будет так или иначе конституционно признана, то надо же понимать, что тем самым многопартийность (даже и узаконенная формально) превратится в фикцию, и правящей партии придётся научиться отображать и уравновешивать весь спектр существующих в государстве мнений внутри своей собственной структуры.

          Итак, единая в масштабах всего государственного целого партия с известным количеством платформ (не фракций!), выделившихся по признаку разности в идейных подходах,- вот модель будущего партийного организма, которую давно бы уже следовало начать строить. Но на деле возникает всё, что угодно, только не то, что объективно требуется для возрождения страны. СКП - КПСС упорно гнёт бесперспективную, по нашему убеждению, для современных условий линию на строительство партии как федерации территориальных (республиканских) образований. Ни у одной из существующих партий и сколь-либо влиятельных групп нет методологии и технологии цивилизованного разрешения внутренних разногласий,- при появлении таковых партии, как правило, раскалываются. Как мы намереваемся собирать воедино наше союзное Советское государство? Неужели не понятно, что в 1922 году структурным остовом, на котором "вырос" СССР, послужила РКП(б)? Что,- она походила на СКП? Нет, эта схема в 1919г. на VIII партсъезде была решительно забракована. А какого рода государственность может "вытянуть" на себе новоиспечённая конструкция под названием Роскомсоюз? Уже одна постановка такого вопроса делает ответ ясным сам собой.

          И наконец,- о чём невозможно больше не говорить, и я с этого начала,- в коммунистическом движении не будет никакого толку, пока оно не определится по отношению к своему ближайшему прошлому. Мы снова и снова обсуждаем, "прорабатываем" КПСС: её перерождение, её предательство, её развал и пр. Но в прошлом у нас, нынешних, была не только КПСС. Было осознанное и неосознанное сопротивление тому, что в ней и с ней творилось,- а через неё неотвратимо творилось и с государством, с народом. А теперь скажу так: было Сопротивление - с большой буквы - всему, что творилось, пусть об этом знали, главным образом, лишь в КГБ, на Старой площади, в редакциях "Правда", "Коммуниста" и т.д. Не умирал в стране марксизм, не умирала коммунистическая идея. Однако, вот вопрос: почему же сегодня-то в нашей среде об этом молчок? Ведать не ведали, не догадывались, и по сию пору никак в голове не укладывается? Тогда, простите, сами-то вы кто такие? Ведь люди жизнь положили в этой битве за коммунизм,- о которой вам, выходит, ничего не было известно. А если было известно - и молчите, тут уж вообще не о чем дальше толковать...

          Вопросов возникает достаточно, и все они, по существу, представляют собой превосходную лакмусовую бумажку, которая очень и очень помогла бы прояснить истинную ситуацию в сообществе, ныне именуемом нашим коммунистическим движением. Давайте же смелее вводить этот "индикатор" в оборот. Он не страшен тем, кто хотя бы в одиночку, но находил в себе силы подняться в атаку на Третьей мировой войне многие годы назад. Ну, а те, кто в нас тогда палил с противоположной стороны или, опять же на той стороне, сидел в тылу... Можно, конечно, и таких "лидеров" иметь, но в таком случае не надо обижаться на результаты.

                                                  Т.Хабарова
                                                             26 июля 1994г.

http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/Pozadi.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/soprobes/SOPROBES.HTM

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454

Дорогие Советские граждане!

12 апреля 1961 года был совершён гигантский скачок в развитии науки, техники, в освоении космического пространства и познании возможностей человека!

Наш советский человек, лётчик майор Алексей Юрьевич Гагарин совершил первый в мире пилотируемый полёт в космос на космическом корабле «Восток».

Поднявшись высоко в небо, советский герой-космонавт не только расширил горизонты для науки, развития новой отрасли промышленности – ракетостроения, освоения новой профессии лётчик-космонавт, но и установил планку достижения побед в труде и борьбе за процветание советской Родины для всех нас, трудящихся Советского Союза.

Мы – потомки героя Советского Союза лётчика-космонавта Гагарина Ю.А., потомки славных советских героев социалистического труда, должны стремиться к достижению тех высот, тех результатов, которые были установлены и достигнуты нашими предками на социалистических стройках в ратном бою за свершение Коммунистической революции во всём мире.

Всем нам желаю в этот Великий для всего прогрессивного человечества День высоких взлётов, и мягких посадок. Быть стойкими, смелыми, целеустремлёнными, в нашей борьбе за освобождение Советского Союза от оккупационного ига и непременно одержать победу! Быть достойными сынами легендарных советских героев. Продолжать славить их подвиги в веках.


ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОВЕТСКИЙ НАРОД! ДА ЗДРАВСТВУЕТ СССР!

С ДНЁМ КОСМОНАВТИКИ, ТОВАРИЩИ!

Василий КИЛЬПА,
член Рабочей группы
Исполкома СГ СССР.

http://cccp-kpss.narod.ru/2020/2020-04-12-den-kosmonavtiki.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
МАТЕРИАЛЫ ПОЛИТКЛУБА
Московского центра Большевистской платформы в КПСС
(Заседание тридцать третье)
Москва, 20 июня 2008 г.

Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
председатель Исполкома
Съезда граждан СССР
Т.ХАБАРОВА

ЕЩЁ  РАЗ  ОБ  ОККУПАЦИИ,  СОПРОТИВЛЕНИИ  ЕЙ
И  МЕЖДУНАРОДНОМ  ВАЛЮТНОМ  ФОНДЕ


Выступление
на XXXIII заседании политклуба Московского центра БП в КПСС,
посвящённом обсуждению проекта Программы КПРФ
Москва, 20 июня 2008 г.

УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ,

наш политклуб проходит в канун суровой и трагической памятной даты – 67-ой годовщины начала Великой Отечественной войны.

Войны, которую заправилы "третьего рейха" и их закулисные покровители трактовали как крестовый поход против мирового большевизма и его оплота – СССР.

Хотелось бы пожелать всем нам, в данной связи, чтобы мы поняли, наконец: всё то противоестественное, происходящее с нами последние двадцать лет – это прямое продолжение того крестового похода, продолжение той войны. Это реванш транснационального капитала за наш победный Май 1945 года.

И здесь нельзя, как нельзя было в 1941–43 годах, "выйти из кризиса", или выиграть выборы, или совершить революцию и т.п. Здесь можно и должно только одно: ПОБЕДИТЬ В ВОЙНЕ. Или НЕ победить – и сгинуть, как народ и государственность, как цивилизация, с лица Земли.

Желаю всем ясного, пронзительного, патриотического понимания этой основополагающей вещи.



МЫ СОБРАЛИСЬ сегодня, чтобы высказать своё мнение по проекту новой Программы КПРФ, которая должна быть принята XIII съездом партии в ноябре текущего года.

Мы это делаем, прежде всего, как участники Общероссийского штаба протестных действий, поскольку Штаб функционирует под эгидой КПРФ и поскольку руководство Штаба – а тем самым и КПРФ – обратилось ко всем членам протестной коалиции с просьбой организовать у себя подобные обсуждения.

Но мы, наверное, сделали бы это и без всяких просьб с чьей-либо стороны. Ибо КПРФ,– как бы там кто к ней ни относился,– но она упорно продолжает сохранять за собой имидж и реальный статус влиятельнейшей силы в левой части российского политического спектра. И никому среди тех, кто считает себя коммунистом,– независимо от того, состоит он или не состоит в КПРФ,– никому из нас не может быть безразлично, что в этой партии, внутри неё или же с нею происходит.

Наши попытки наладить идейно-политический контакт с КПРФ имеют долгую и весьма изобильную историю. Если я сейчас,– по своему обыкновению,– начну документированно их перечислять, это получится перечень на нескольких листах моего доклада. Всё же назову,– буквально навскидку,– некоторые из них, в ретроспективе выглядящие как наиболее значительные.

В основном это материалы, выпущенные в связи с избирательными кампаниями 1996, 1999–2000, 2003–2004 и 2007–2008гг., а также ряд наших бумаг по линии Общероссийского штаба.

Среди них безусловно заслуживают упоминания документ КПРФ должна стать партией советского патриотизма, по итогам президентских выборов 2000г.[1]; митинговое обращение к Г.А.Зюганову как кандидату в президенты на тех же выборах 2000г. Мы – Советский народ [2]; Интересы какого народа выражает "Народно-патриотический союз"?, это анализ президентской программы Г.А.Зюганова на выборах 1996г.[3]; сюда же примыкает Заявление Исполкома СГ СССР от 29 февраля 1996г.[4], всё по той же проблематике. В преддверии выборов в Госдуму 1999г. мы выпустили аналитическую записку Советские люди, эта "стратегия" – не наша! [5], по документу "Экономическая стратегия НПСР". В материале Позиция Исполкома СГ СССР и Большевистской платформы по итогам думских выборов 2003г. проанализированы причины провала, который потерпела, как известно, тогда КПРФ.[6]

В начале 2004г., незадолго до очередных президентских выборов 14 марта, ЦК КПРФ объявил о своём намерении провести представительную теоретическую дискуссию и опубликовал вопросы к ней. Мы выразили готовность поучаствовать в обсуждении и направили в Президиум ЦК КПРФ, опять-таки, соответствующий документ.[7] Но что имелось в виду под этой дискуссией, в какой – конкретно – форме она проходила и каков оказался официальный её результат, мы так и не поняли. Если она вылилась в закрытую партийную акцию для избранных, зачем было приглашать к участию в ней патриотическую общественность,– тем паче, что по-настоящему представительное общественное мнение, как выяснилось, никого в ЦК КПРФ не интересовало. По-настоящему представительное, т.е. отражающее все наличные точки зрения, доказательно аргументированные, а не только ту, которую хочется слышать.

Всероссийская научно-практическая конференция "Коммунисты и русский вопрос" была включена в план мероприятий Общероссийского штаба на первое полугодие 2006г. Мы, естественно, подали заявку на участие и на выступление. Но несмотря на то, что мы с В.С.Лебедевым ни одного заседания Штаба, в общей сложности, не пропускали, руководство Штаба ухитрилось сделать как-то так, что информация о столь важном мероприятии дошла до нас лишь после того, как оно было уже проведено. Причём, неким мистическим образом, о конференции знали и на ней присутствовали абсолютно все члены Штаба, кроме нас.

Поскольку нам по злополучному этому "вопросу" было и есть,– очень даже есть,– что сказать, то мы не угомонились и спустя недели три после конференции созвали Расширенное заседание Рабочей группы Исполкома с повесткой дня Советский взгляд на "русский вопрос". [8] Всех наших "штабных" сотоварищей персонально, честь по чести, пригласили, но никто не явился.

Материалы состоявшегося обсуждения вручили, с соответствующим сопроводительным письмом, председателю Штаба В.И.Кашину и представителю РУСО в Штабе В.С.Шевелухе. Письмо это, кстати, также опубликовано.[9] В нём содержалась просьба о приобщении нашего доклада ко всем прочим наработкам конференции, поскольку мы отсутствовали на ней не по своей вине. Но ни тот, ни другой адресаты этого нашего обращения и ухом, что называется, не повели.

Всё это я рассказываю вовсе не для того, чтобы лишний раз ворошить нанесенные нам обиды. Обижены здесь, в конечном счёте, не мы, а крупно "обижена" объективная истина по данной проблеме; которая для любого здравомыслящего коммуниста заключается в том, что исторический, политический, правовой и всякий иной приоритет в нынешней, уже необратимой ситуации принадлежит не искусственно изолированному русскому, но Советскому народу. Ведь именно он, Советский народ,– и это подчёркнуто в вышеупомянутом письме,– и по действующей де-юре Конституции СССР, и по Уставу КПСС, действовавшему до "перестройки", безусловно является носителем суверенитета Советской союзной государственности,– нами же восстанавливаемой, как мы сами всюду об этом твердим.

Сейчас,– только вы не удивляйтесь, ибо всё тут неразрывнейшим образом взаимосвязано,– мы перекинемся сразу к прошедшей недавно так называемой "национальной ассамблее"; по которой не знаю, как КПРФ в целом, но Общероссийский протестный штаб никакого вразумительного суждения пока не сформировал. И это зря, поскольку сия "ассамблея" прямо нацелилась на внедрение в любые стихийные протестные движения, на "проникновение внутрь них, их стимулирование и объединение, о чём говорится бесконечно, но мало что делается".[10] Это цитата из выступления на "ассамблее" небезызвестного М.Делягина.

Подробно разбираться с "ассамблеей" не входит в задачу сегодняшнего нашего собрания. Общее впечатление от этой затеи такое, что определённый контингент деятелей "демократического" толка, но далеко не первого эшелона, им по результатам установления дерьмократии в России обломилось меньше, чем они рассчитывали. И вот, они пытаются вытребовать у своих более удачливых коллег недополученное, а для этого пугают режим неким вялым и беззубым, не имеющим нужной уличной поддержки вариантом "оранжевой революции". Вспомнили даже про социализм и Советский Союз.[11] Дескать, по-хорошему не поделитесь, так мы, ужо, к власти придём вместо вас и устроим вам "социалистические преобразования". Чтобы весь этот балаган,– насчёт "социалистических преобразований" руками таких персонажей, как Илларионов, Каспаров и иже с ними,– чтобы это не выглядело слишком уж неправдоподобно, туда подпустили несколько услужливых ловцов политической конъюнктуры с "коммунистического", так сказать, фланга – Шенина, Удальцова и т.д. в том же роде.

Но почему мы всё же заговорили об "ассамблее", так это потому, что у неё есть и сильная сторона: ведь совсем-то уж без квалифицированной политтехнологии здесь, конечно, не обошлось. Эта сильная сторона, это разработка сюжета нелегитимности нынешней кремлёвской власти и создания – причём, законным, правовым путём!– какого-то противовеса, какой-то замены ей: "альтернативного парламента", на роль которого и претендует "ассамблея".

Именно такая постановка вопроса привлекает людей, в особенности молодёжь, вот это они хотят слышать. И именно на этом месте у КПРФ в проекте новой её Программы – традиционная "чёрная дыра". Да, там есть правильные слова о "национально-освободительной борьбе российского народа", о "едином массовом движении сопротивления" и т.п. Но какой предлагается МЕТОД этого сопротивления и этой борьбы? Увы, всё то же хождение на выборы, организуемые априори нелегитимной властью под полным и подавляющим её контролем.

Наша критика проекта Программы КПРФ,– как это и всегда было,– концептуальная, а не текстуальная. Т.е., я не берусь решать за Программную комиссию КПРФ, какие фразы там добавить. Но вот что ко всем программным построениям КПРФ давно уже надо "добавить" внятную КОНЦЕПЦИЮ МАССОВОГО СОПРОТИВЛЕНЧЕСКОГО ДЕЙСТВИЯ,– которая на сей день полностью отсутствует,– вот это никаким сомнениям не подлежит.

Кроме того, КПРФ,– обжёгшись, видимо, на НПСР,– не занимается и созданием вокруг себя соответствующей массово-сопротивленческой организации. Общероссийский штаб протестных действий, при всей его неоспоримой полезности, на эту роль пока, однозначно, не тянет. Он ограничивается обычной – хотелось бы даже сказать, рутинной – протестной активностью, митингами, пикетами и пр., чего в нашей ситуации уже совершенно недостаточно. От него не исходит крупных, нешаблонных (я уж не говорю – прорывных) сопротивленческих инициатив.

Между тем, ведь у Штаба-то в этом отношении руки развязаны куда больше, чем непосредственно у самой КПРФ. Если КПРФ скована своим статусом парламентской партии, то Штаб представляет собой коалицию без малого тридцати структур, в том числе и всецело непарламентских, и весьма радикальных по своим установкам. Он может и к революции, и к восстанию призывать, и к чему угодно. А уж к гражданскому-то неповиновению,– и сам бог велел.

Вот бы и воспользоваться этой прекрасной возможностью! Так нет,– не только не пользуются, но ещё и замурыживают старательно малейший проблеск инициативы, которая хоть в чём-то отклоняется от заезженных митингово-пикетных штампов.

Вы не удивляйтесь, опять-таки, что мы перекинулись теперь уже на Штаб. Всё идёт по порядку. Во-первых, реально наше взаимодействие с КПРФ развивается в рамках Общероссийского штаба. Мы  в нём состоим с 2002г., и у нас накоплен приличный опыт такого взаимодействия; который позволяет не понаслышке судить и о работе самой КПРФ на определённых направлениях. А во-вторых, в конце текущего месяца намечается, кроме всего прочего, пленум ЦК КПРФ, специально посвящённый проблемам протестного движения; тоже, как мы догадываемся, неспроста.

И в-третьих; именно со стороны Штаба – в нашем лице – руководству КПРФ и всему нашему протестному сообществу уже изрядно давно представлен убедительнейший сопротивленческий проект, который по своей политико-правовой, нравственно-гражданской и всякой иной обоснованности стоит на несколько голов выше всех этих "национальных ассамблей", "русских национальных комитетов" и т.п.

Это консолидация Советского народа как совокупности людей, продолжающих считать себя гражданами СССР, и развёртывание советской национально-освободительной борьбы через пробуждение в народе советского самосознания, разрушенного путём длительной информационно-психологической войны. И далее – через низовую самоорганизацию советских граждан, которые должны ощутить себя, наконец, не изгоями в непрошеной-незваной Эрефии, а законными хозяевами своей страны, отнятой у них в результате фактической вражеской интервенции; только интервенция эта совершена не при помощи обычного оружия, а новейшими методами психополитической агрессии.

Вот почему мы столько внимания уделили конференции по "русскому вопросу" и воспоследовавшим событиям.

А представим себе,– говорилось в нашем материале Советский взгляд на "русский вопрос",– "представим себе, что Съезды граждан СССР собирали бы не 150–200, но по нескольку тысяч обладателей вот этих самых "серпастых-молоткастых" паспортов, и были бы подкреплены соответствующими информационными, кадровыми и прочими ресурсами. Да вдобавок велась бы вразумляющая разъяснительная работа с мировым сообществом во всех его ипостасях – и прогрессивной, и регрессивной. Вот как тогда зазвучало бы Постановление О невозникновении права частной собственности... [12],– в том числе и на землю, недра, леса, воды, на всё, за что мы сегодня даже нельзя сказать, что боремся, поскольку в сущности это не борьба, а беспомощное махание кулаками вслед нагло уходящему поезду."

"…мы в любую минуту можем резко интенсифицировать наше продвижение по этому единственно верному пути, выйти на Съезд граждан СССР такого формата и накала, который никому уже не удастся игнорировать, и с этих позиций ставить заслоны уничтожению нашего Отечества, развивать контрнаступление."[13]

Вот она,– реалистичная и юридически безукоризненная схема образования не "альтернативного парламента", нет!– а воскрешения ЗАКОННОГО властного органа в противовес власти беззаконной, нелегитимной с момента её возникновения, семнадцать лет гробящей страну под диктовку своих заокеанских кукловодов.

Съезд граждан СССР необходимого "формата и накала" – это вам не "национальная ассамблея", которая неизвестно кого представляет, какую нацию и какой социальный слой, и неизвестно на каких правовых актах основывает свои притязания. На конституции РФ? Так та сама нелегитимна, будучи настрочена по американскому лекалу, вопреки воле советских людей, выраженной на Мартовском референдуме 1991г.

Граждане же СССР представляют именно тот народ, который не просто "имел", но и поныне, по всем конституционным и общемировым нормам и принципам, безусловно сохраняет за собой право,– как сказано в нашей Декларации 1995г.,– на осуществление всей полноты власти и государственного суверенитета на территории нашей страны.

В наш адрес могут съязвить, конечно, что,– мол,– раз уж вы такие суверенные и могущественные, почему вы сами до сих пор не соберёте Съезд такого масштаба, какой, как вы утверждаете, нужен? Что вам мешает? Ну, помех всевозможных много, главная же – это безобразная, поистине железобетонная информационная блокада.

Ведь не случайно на той конференции по "русскому вопросу" нас не оказалось. Ведь знали же прекрасно, с чем мы придём и о чём будем говорить,– если получим доступ на трибуну. Знали, потому и отсекли.

В газету массовотиражную, в ту же "Правду",– опять не пробьёшься. Человек проголосовал по советскому паспорту, пишет об этом в "Правду", "Правда" тут же публикует (номер от 14–17 марта с.г.). Хотя как раз в нынешнем году ничего экстраординарного в этом не было, поскольку режим официально разрешил голосовать по паспортам СССР. Согласимся,– пусть,– что это важно и заслуживает внимания общественности. Но вот 17 марта Движение граждан СССР проводит на Октябрьской пл. в Москве митинг, где принимается тщательно проработанная резолюция, нацеленная,– как там сказано,– на "сохранение в обращении паспортов СССР образца 1974г., с возможностью их продления, а также восстановления (возобновления) в случае повреждения или изъятия помимо воли владельца".[14] Вот уж это,– на взгляд "Правды", а также руководства нашего протестного Штаба, коему резолюция и адресована,– это никакого внимания не заслуживает, и коммунистическая общественность ничего об этом знать не должна. Как и вообще о том, что в стране много лет ведётся систематичная и небезрезультатная борьба в защиту советского гражданства, да и самого Советского Союза, что граждане СССР – это отнюдь не одни лишь "выпавшие из жизни" маргиналы (чей портрет "Правда" нам нарисовала, причём "со смаком"), что существует и вовсе не сидит сложа руки их объединение – Движение граждан СССР, и т.д.

Немудрено, что читатели нашей новой ростовской газеты свои письма и звонки к нам начинают фразой: почему я раньше о вашем Движении ничего не слышал? Вот потому и не слышали, что какие-то силы в нашей "левой" среде действуют ТОЧНО ПО "ПЛАНУ ДАЛЛЕСА": стараются поставить в положение неких отверженных как раз тех, кто адекватно понимает происходящее и стремится открыть глаза другим.

Чтобы закончить с "русским вопросом", коснёмся ещё раз формулировки о русском народе как крупнейшем разделённом народе планеты. Формулировку эту с упорством, достойным лучшего применения, тащат и тащат в программные документы КПРФ. Друзья дорогие, вы что же,– Конституцию СССР никогда в руках не держали? Или Конституцию РСФСР, где также подтверждено, что народ Российской Федерации является неотъемлемой частью всего Советского народа? Или, может, вы и ещё с чем-то не согласны в конституционных устоях Советской государственности? Тогда не надо, извините, эти тары-бары разводить, будто вы являетесь правопреемниками КПСС и продолжателями её дела.

Крупнейший разделённый народ на планете – Советский, а не какой-либо ещё. Всё остальное, это попросту политически дезориентирующая чушь. Сколько раз (и сколько лет!) мы пытались продискутировать с вами этот больной проблемный "наворот" в цивилизованной, как говорится, форме: Геннадий Андреевич, как хотите, но ведь неверно это, принципиально неверно…[15] Но вы ведь двери цивилизованной дискуссии перед нами наотмашь захлопываете, в переносном и буквальном смысле. Но тогда и мы, уж простите, вынуждены прежние ласковые уговоры и почтительные приседания оставить и называть все эти вещи – неприглядные, причём, вещи – их настоящими именами.



ИТАК, резюме по первому разделу нашего критического анализа таково, что КПРФ
как не имела, так и не имеет, на программном уровне, сколь-либо содержательной наработки по стратегии и тактике МАССОВОГО ПАТРИОТИЧЕСКОГО, ПРОТЕСТНО-СОПРОТИВЛЕНЧЕСКОГО ДЕЙСТВИЯ в тех условиях, в которые реально поставлена страна.

Возникшая одно время здравая идея относительно комитетов самоорганизации и самозащиты граждан даже не выделена в проекте Программы специальным пунктом, она потонула в водянистых обещаниях о "совершенствовании форм политической работы", в том числе(!) и в этих комитетах. Но откуда же они возьмутся, комитеты, если их целенаправленно не создавать?

Следующий – и наверное, главный – сюжет нашего рассмотрения:
то описание положения страны, которое даётся в Программе, не соответствует объективной действительности.

Мы находимся на временно оккупированной территории Советского Союза. В подробностях мы эту нашу позицию излагали сотни раз, и здесь я, с вашего позволения, повторяться уже не буду.

Конечно, можно и дальше зарываться головой в песок от фактов

а/ нашего разгрома в Третьей мировой войне как первопричины всех теперешних бед;
б/ оккупации территории СССР транснациональным империализмом;
и в/ продолжения существования СССР во временно оккупированном состоянии.

От этого факты эти никуда не исчезнут, а уж какая будет цена программам, построенных на подобных страусиных предпосылках, догадаться нетрудно.

Если мне скажут, что,– мол,– отстаньте вы с вашей оккупацией, неужели вы не понимаете – нельзя парламентской партии в открытую об этом говорить; то я отвечу так.

Если вы "парламентская партия" в структуре оккупационного режима, то надо прекратить морочить людей, называя себя коммунистами. И не "поправляйте" меня, пожалуйста: дескать, режим не оккупационный, а буржуазный. Хватит уже этого вранья. Кто не желает признать и честно констатировать, что режим никакой не "буржуазный", но именно оккупационный, коллаборационистский, у тех либо с гражданской совестью, либо вообще с головой что-то крупно не в порядке. Сказки насчёт нашего проживания в "новой буржуазной стране" – это политтехнологическая дымовая завеса, которая нужна разным "коммунистическим" коллаборантам и прямым засланцам для прикрытия их предательской сути.

Если же вы – коммунисты на территории социалистической страны, потерпевшей поражение в информационно-психологической войне и подвергшейся, в результате, фактическому вражескому нашествию, то надо искать и находить способы даже не просто говорить  об этом с народом, но доводить это до его осмысления, всячески просвещать его в этом отношении. А не туманить ему мозги антинаучными бреднями о "попятном движении от социализма к капитализму".[16]

И таких способов – разъяснить народу истину,– их сколько угодно.

Возьмём проблему с Международным валютным фондом – с этим людоедским спрутом, который оплёл страну своими присосками и 16 лет выкачивает из неё все жизненные соки в пользу наших евроатлантических "друзей" и "благодетелей".

Для затравки взгляните вот на этот 36-й номер нашего "Светоча", он вышел в свет в мае 1996г. /Демонстрируется./ Обратите внимание, какие слоганы наверху полос: Вон из России Международный валютный фонд!; Прекратить выполнение российским правительством стабилизационной программы МВФ!; Покончить с привязкой рубля к доллару!. А это потому, что вся газета об этом. Это 1996-й год.

Вопрос о Международном валютном фонде мы поднимали и во время думской избирательной кампании 1999г.[17], когда были у В.И.Анпилова в его Сталинском блоке, и совсем уже недавно – в нашем съездовском Постановлении в поддержку кандидатуры Г.А.Зюганова на выборах 2008г.[18]

Но дальше я сошлюсь даже не на нас, не на наши материалы,– ибо за такой срок, за шестнадцать-то лет, не только нас, но и других, наконец, проняло.

Стало быть, цитирую. Это две статьи Ю.А.Ковальчука и А.В.Антонова из Петровской академии в Ленинграде, опубликованы в "Отечественных записках" – приложении к "Советской России" в сентябре 2007 и январе 2008г.

"В 1992 году РФ вступила в Международный валютный Фонд (МВФ), и правительство Ельцина–Гайдара подписало с фондом "Письмо о намерениях", взяв обязательства внедрять программы "переходного периода", законы и кодексы, разработанные только экспертами фонда. Таким образом, формирование институтов "рыночной экономики" перешло к МВФ, представляющему интересы США и ЕС."

В 1990г. в Хьюстоне "большая семёрка" утвердила так называемый Хьюстонский проект – доклад "Экономика СССР. Выводы и рекомендации", или "программу по реформированию экономики СССР", а фактически,– как характеризуют её цитируемые авторы,– программу "демонтажа конкурентоспособной мировой социалистической системы".

"Для обеспечения … необратимости "курса реформ" правительство Черномырдина передало США и ЕС золотовалютные резервы России. Они фактически инвестированы в экономику Запада … … антинародные реформы в России кредитуются США и ЕС из средств России."

"За историю человечества не было прецедента, чтобы противник давал руководителям государства кредиты на уничтожение собственного народа, разрушение своей страны. Причём кредиты выдавал из средств ликвидируемой страны под большие проценты. Субъект управления организовал фантастический бизнес на крови русских. Население РФ полностью финансирует своё уничтожение."

"Ежегодно МВФ в соответствии с договором оценивает результаты реализации программ за прошедший год, доводит правительству РФ задания по их исполнению на предстоящий год, устанавливает параметры бюджета, величину Стабфонда и отчислений из бюджета для погашения госдолга, процент инфляции." "… определяет направление и использование денежных потоков, сколько и на какие цели Правительство РФ может израсходовать денежных средств." "Правительство РФ с учётом указаний формирует проект бюджета, передаёт его на рассмотрение Федеральному Собранию, на подпись президенту РФ.

Все ветви власти РФ, как показывает практика и документы, реализуют только программы …, разработанные экспертами МВФ." "То есть в РФ введено внешнее управление." "… президент, правительство, ФС РФ в рамках международного договора исполняют функции только администрации внешнего субъекта управления (де-юре – это МВФ)." "При внешнем управлении обращаться с предложениями к колониальной администрации, как лучше использовать огромные ЗВрезервы, Стабфонд, как снизить налоговое бремя предприятий для активизации их деятельности и т.п., бесполезно. Решает субъект управления."

"После вступления РФ в МВФ в 1992 году по настоянию экспертов фонда наполовину урезана потребительская корзина, ставшая основой заниженного вдвое прожиточного минимума (ПМ). Если МРОТ, доводимый МВФ и утверждаемый Госдумой, ниже фактического ПМ – это создаёт жизненные условия, рассчитанные на физическое уничтожение народа, что в России и происходит."

"На саммите G8 в Петербурге … Россия подписала разработанную экспертами МВФ "Энергетическую хартию" «… обеспечения свободного доступа всех потребителей к трубопроводам … России». После её ратификации Госдумой ТНК США и ЕС получат право разведки, добычи, транспортировки и реализации ресурсов России, в т.ч. гражданам России, по мировым ценам."

"Нефтяные и иные компании РФ "продают" сырьё на Запад. Однако деньги, уплаченные за сырьё, остаются в западных банках." "Невозврат экспортных доходов … превысил уже $2 трлн и инвестирован в экономику США, ЕС." "Эту невероятную "халяву" для США и ЕС президент РФ называет крупным бизнесом." "… заявления чиновников правительства РФ о необходимости привлечения зарубежных инвестиций смешны на фоне цифр об оттоке капиталов за рубеж."

"Ликвидированы практически все наукоёмкие отрасли промышленности, наполовину – сельское хозяйство. Завершается ликвидация ВПК и ВС."

"… депутаты "Единой России" приняли разработанные МВФ Земельный, Лесной, Водный, Трудовой, Жилищный, Налоговый кодексы, их внедрили, "реформировали" энергетику, транспорт, ЖКХ, монетизировали льготы. Обеспечили реализацию блока долгосрочных мер "Стратегии США" на 1999–2010гг. по освоению "восточных территорий", чего не удалось Ельцину."

"… имеет место факт "тотальной войны" по уничтожению России, её многонационального народа. … термин: тотальная война, её цели и задачи впервые сформулированы руководителями фашистской Германии в отношении СССР."

"Факт оккупации страны … имеет место."[19]

Ну что ж; как говорится, лучше поздно, чем никогда. А то нас разные Пригарины всё стращали, насчёт оккупации, что,– мол,– ни одна из компартий, в том числе КПРФ, не разделяет эту идею Хабаровой.[20] Не разделяет эту идею "коммунистическая" обслуга оккупационного режима. Остальные или уже начали разделять, или в ближайшем будущем разделят,– хотя бы из инстинкта политического самосохранения. Ибо через непродолжительное время всякий, кто "не разделяет", будет выглядеть или как стопроцентный засланец, или попросту как идиот.

Но я, собственно, сказать-то хочу о другом.

Вы посмотрите только, как органично, убедительно, неопровержимо излагается вся эта фабула касательно оккупации, если к ней подойти,– как мы давно уже на том и настаиваем,– со стороны Международного валютного фонда и его хозяйничанья у нас в стране.

Вот хотелось бы спросить и у Г.А.Зюганова, и у его Программной комиссии: ну что здесь такого, о чём нельзя провозглашать с думской трибуны и нельзя в партийной Программе писать? Ведь всё это факты, голые, сермяжные факты, против которых возразить абсолютно нечего. Более того, молчать об этом – это играть в поддавки с режимом–извращенцем, которому по степени его гнусности и подлости, действительно, не было и наверняка уже не будет равных в истории.

И совсем уж уму непостижимо, почему "нельзя" народ просвещать на эту тему. Воспламенять его яростью благородной против мерзких мутантов, которые – с нашего же попустительства! – двадцать почти лет корячатся в священном Кремле, торгуют оптом, в розницу и навынос страной, её национальным достоинством, её богатствами и жизнями её людей.

Вот я сейчас перечисляю заново всю эту фактографию чудовищную (а она сознательно мною приведена не в нашем изложении),– и у многих из вас, не сомневаюсь, сердца чаще забились от гнева и негодования: да что же это такое творится, почему мы всё это терпим, почему лидеры наши признанные об этом безмолвствуют, что мы в оккупации, а не в  каком-то "кризисе", что нам меры нужно принимать не "для  выхода из кризиса", а для изгнания оккупантов и их приспешников с нашей земли.

Сегодня по-настоящему "нельзя" лишь одно: болтать о "сопротивлении" и о борьбе национально-освободительной, увиливая от вопроса о том, что требуемое освобождение – это освобождение именно ОТ ЧУЖЕЗЕМНОЙ ОККУППАЦИИ. Во-первых, во-вторых, в-третьих и в-десятых. От оккупации силами и структурами транснационального капитала.

Если народ хорошо "зарядить" вот такими антиоккупационными настроениями, то после этого всех этих путиных, грефов, грызловых и иже с ними спокойно, гласно, с любой трибуны можно обвинять не просто в каких-то "недостатках проведения реформ", а в НАЦИОНАЛЬНОЙ ИЗМЕНЕ, в гнуснейшем национальном предательстве. И коль скоро у народа – по крайней мере, у нужной "пассионарной" его части – глаза будут на все эти дела открыты, он живейшим образом такую постановку проблемы поддержит. И нечто внушительно "альтернативное" нынешней марионеточной Госдуме соберётся уже едва ли не само собой.

Но вы же,– товарищи из КПРФ,– не только сами этим не занимаетесь (т.е., антиоккупационным, подлинно освободительным просвещением масс), да мало того, и другим не даёте, буквально вяжете по рукам и ногам.

Вот и пишут в "Советской России" те же цитированные нами выше авторы:

"Несмотря на оккупацию России, огромные экономические, людские потери, официально война не объявлена, не ставится задача восстановления территориальной целостности и независимости страны. Даже оппозицией. … В течение уже 20 лет." "Нет даже формулировки войны, что РФ находится в состоянии войны с США, ЕС." "Так идёт война или нет?" Всё происходящее "оппозицияи соответственно население не связывают с деятельностью МВФ, с программами "переходного периода" США, ЕС. Поэтому требования населения, меры оппозиции не адекватны реалиям и не улучшают ситуацию."[21]

Ну, что "меры оппозиции" хронически ничему не адекватны и ничего не улучшают, это в доказательствах не нуждается. А вот что касаемо всего остального, это уж извините. Картина, которую нам тут нарисовали, изображает не функционирование нашей оппозиции, в широком смысле слова, а плоды вредительской "работы" наших имитаторов. Которых, по справедливости, надо бы называть даллесовцами; ибо они то самое и делают, на что Даллес уповал: задерживают, минимум лет на 13–15, выход к народу идей, трактующих обстановку адекватно и способных указать единственно спасительный путь.

Как это "нет формулировки войны", "не ставится задача восстановления территориальной целостности и независимости"? В 2001г. Съезд граждан СССР второго созыва принял Постановление О статусе СССР как временно оккупированной страны.[22] Раскройте и почитайте там формулировки и войны, и оккупации СССР, и борьбы за свободу, независимость и территориальную целостность нашего Социалистического Отечества. Воспроизводить их здесь мне время уже не позволяет.

Тогда же, осенью 2001г., мы этот текст направили в редакцию "Советской России". И много ещё чего интересного туда ушло, как и в ЦК КПРФ. Хотя бы наше Заявление КПРФ должна стать партией советского патриотизма, датированное апрелем 2000г. Раскройте, опять же, и почитайте! "… необходимо … всей левой оппозиции, начиная с КПРФ, в своих программных документах открыть, наконец, глаза на простирающуюся вокруг нас объективную реальность и трезво, однозначно определить наш нынешний геополитический статус как статус страны, ФАКТИЧЕСКИ ОККУПИРОВАННОЙ в результате временного поражения в Третьей мировой войне. Существующие нынче на территории СССР режимы должны быть столь же однозначно определены как изначально нелегитимные РЕЖИМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИЗМЕНЫ: образовавшиеся под давлением целенаправленных усилий геополитического противника, обслуживающие целиком и исключительно его стратегические интересы и фактически участвующие, тем самым, в агрессии против собственного народа."[23]

Каких вам ещё-то формулировок нехватает? Это до какого же цинизма и бесстыдства надо дойти, на месте той же "Советской России", чтобы, имея у себя в редакционном портфеле целое собрание подобных документов, вопить (пусть и устами введённого в заблуждение читателя),– где, мол, вы, умы оппозиции?[24]

Да не в уме тут дело, ума у нас хоть отбавляй. Трагедия в другом – в том, что нет (и прежде всего со стороны КПРФ) отношения к этому уму как к нашему ценнейшему коллективному достоянию. Наоборот, изнутри самой оппозиции действуют всецело деструктивные силы, направленные на то, чтобы изолировать от масс, обездвижить и в конечном счёте уничтожить тот стратегический интеллектуальный потенциал, которым народ реально, по факту располагает.

Вот в чём трагедия и вот в чём проблемный узел, который если не распутать или не разрубить, то дальше уже никаких ни программ, ни самих партий не будет нужно. Их не будет нужно, покуда крутится вот эта дьявольская мельница, запущенная ещё в доперестроечные времена,– которая в прах перемалывает и блокирует от народа любые попытки национального интеллекта решить какую-либо животрепещущую проблему или сформулировать какую-либо здравую программу. Вот где сердцевина информационно-психологической войны. Весь ужас в том, что "мельница" эта тарахтит у нас в самом глубоком нашем тылу, и пока мы её не разнесём ко всем чертям, эту даллесовскую машинку, не качнётся чаша весов в Третьей мировой войне на нашу сторону.

Да и как же воевать-то, помилуйте?

Хотя и рискуя злоупотребить вашим вниманием, но вернусь всё же на несколько минут к пресловутому МВФ. Вот наше письмо кандидату на пост президента РФ Г.А.Зюганову от 21 апреля 1996г.[25]

"Согласны ли Вы, что первоочередным шагом к восстановлению независимости и территориальной целостности страны дол­жен быть разрыв с Международным валют­ным фондом и безоговорочное прекраще­ние выполнения российским правительст­вом так называемой “стабилизационной программы” МВФ,– по которой, собствен­но, и осуществляется весь нынешний развал? Будут ли такие шаги реально пред­приняты Вами в случае победы на прези­дентских выборах?

… Будет ли покончено с привязкой руб­ля к доллару, которая представляет собой основной валютно-финансовый инстру­мент ограбления России транснациональ­ным капиталом и внутренним мафиозным сообществом?" И т.д.

Надо ли уточнять, что ответом было гробовое молчание.

Всё промежуточное я уже опускаю; вот выборы 2008г., Постановление Съезда граждан СССР четвёртого созыва, 29 октября 2007г.

"… по нашему убеждению, от имени коммунистического кандидата в президенты РФ должна быть внесена, наконец, требуемая ясность в вопрос о том, что представляет собой "курс" российского правительства на протяжении последних 15 лет и в чём, единственно, может заключаться "смена" этого "курса".

"Курс" этот называется – стабилизационная программа Международного валютного фонда, а "смена" его может выглядеть только так, что по приходе к власти президента-коммуниста выполнение российским руководством этой изуверской "программы" должно быть незамедлительно, всецело и безоговорочно прекращено. Из правительственных учреждений должны быть столь же незамедлительно и безоговорочно выдворены "кураторы" от МВФ, надзирающие за реализацией его людоедских "предписаний". Фактическая оккупация страны силами и структурами транснационального капитала, она в этом и состоит, что государство опутано щупальцами всемирного финансового спрута и превращено в машину истребления собственного народа.

Движение граждан СССР твердит об этом с 1996г. … Неужели так уж невозможно понять, что покуда не поставлен ребром вопрос о прекращении действия на территории России стабилизационной программы МВФ, все прочие предвыборные обещания не имеют под собой объективной почвы для их осуществления."[26]

В ответ опять мертвецкое безмолвие.

Жирной красной чертой подчеркну, что от первого до второго из цитированных здесь обращений проходит одиннадцать лет,– это не считая всего того, что было в промежутке. Одиннадцать лет, в течение которых МВФ беспрепятственно вершит в Российской Федерации свои чёрные дела: банкротятся, отдаются иностранцам или вообще на поток и разграбление высокотехнологичные предприятия, разгоняются трудовые коллективы, зарастают бурьяном пахотные земли, режется на металлолом вооружение, которому нет аналогов в мире, расформировываются войсковые части стратегического назначения, оболванивается наша молодёжь разными ЕГЭ и "болонскими процессами", и т.д., и т.п. И что самое ужасающее, самое непростительное – народ ПРОДОЛЖАЕТ НЕ ПОНИМАТЬ, что вокруг него происходит.

Ну хорошо, безобразия в стране зависят от МВФ и от квислингов в Кремле; а от кого зависит, что этого НЕ ПОНИМАЕТ НАРОД? Геннадий Андреевич, как вы думаете,– от кого?

Сколько же можно доказывать, что если не определён адекватно и соответственно объективной действительности текущий геополитический статус страны, то – не разобравшись с этим – сочинять дальше любые программы, хоть предвыборные, а уж тем паче партийные, это или какая-то издевательская по отношению к народу беллетристика, или сознательное подыгрывание тем же кремлёвским квислингам.



В ОБЩЕМ, в Программе КПРФ,– чтобы её, просто-напросто, можно было воспринимать всерьёз,– должно быть в первую голову правильно констатировано нынешнее геополитическое положение Российской Федерации как временно оккупированной территории.

Как это сделать,– да хотя бы через указание на абсолютную неприемлемость дальнейшего нахождения страны под внешним управлением посредством Международного валютного фонда.

Нет, опять это обрыдевшее – "выйти их кризиса". Произносятся решительные, вроде бы, слова: что, мол, "утвердился режим национальной измены". Но в чём измена заключается-то? Ведь она в том и заключается, что за спиной народа, воровски, установили внешнее управление, чем и отдали государство под фактическую оккупацию геополитическому противнику. Так почему не сказать об этом людям открытым текстом? Нет, всё в проекте Программы как-то вертится вокруг и около, а то, что позарез нужно, народу не доводится.

Вместо этого плетутся разные усыпляющие выдумки, "три этапа достижения целей". Ну, какой может быть в оккупированной стране "общедемократический этап"? Дескать, придут к власти антиимпериалистические силы во главе с КПРФ. Но КАК вы собираетесь к власти-то придти? Ведь проблема, она именно в этом. Выиграть выборы в нормативном поле оккупационного режима,– где процент голосов, якобы "полученных" каждой партией, он тоже откуда-то "оттуда" спускается? И потом первый же свой годовой бюджет составлять опять под присмотром МВФ? Кому и на кой чёрт такая "революционно-демократическая" власть будет нужна?

Международный валютный фонд надо вышибить из страны. Но он по-хорошему не уйдёт, он уцепится мёртвой хваткой за свои "договорённости" с Ельциным. Значит, их надо даже не денонсировать, а объявлять юридически ничтожными с момента заключения, как заключённые, вот именно, с нелегитимным режимом НАЦИОНАЛЬНОЙ ИЗМЕНЫ.

Кстати, вы сами же выдвигаете задачу "всеми средствами добиваться … признания преступными беловежских документов". Только зачем же снова и снова кругами-то ходить? Признание беловежского сговора преступлением как раз и означает изначальную нелегитимность образовавшихся на его "базе" режимов. И здесь давно пора поставить жирную точку, во всеуслышание сказать это народу и постараться, чтобы  он это, наконец, понял.

И потом, " добиваться" тут тоже давно уже ничего не нужно. Поскольку Съезд граждан СССР первого созыва 29 октября 1995г. уже объявил "так называемые «беловежские соглашения» НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ С МОМЕНТА ИХ ЗАКЛЮЧЕНИЯ, а самый акт их заключения – подпадающим под ст.64 УК РСФСР «Измена Родине»".[27]

В той же Декларации о единстве Советского народа можно прочитать: "Режимы, образовавшиеся на территории СССР в результате попрания воли Советского народа к сохранению Советской социалистической госу­дарственности, НЕЛЕГИТИМНЫ и рано или поздно должны будут уступить ме­сто восстановленной Советской власти. … Нелегитимные режимы должны быть принуждены к САМОЛИКВИДАЦИИ, что явилось бы наименее разрушительным выходом из соз­давшегося положения."

Так что не надо ничего "добиваться", а надо прекратить постыдную многолетнюю даллесовщину по отношению к наработкам Съезда граждан СССР и по-честному наработки эти предать гласности не в микро-, а в массовотиражной левой прессе. Сколько недоуменных вопросов сразу отпало бы. Сколько захламлённых проблемных "тёмных углов" озарилось бы ярким светом.

И вообще-то, у кого вы намерены "добиваться признания преступными беловежских документов"? У Международного валютного фонда, что ли? Их уже признали недействительными советские люди, сохранившие посреди оккупационной катастрофы верность гражданству СССР и Конституции СССР,– т.е., в ситуации общенациональной катастрофы это законные представители Советского народа. Волеизъявление сумевших самоорганизоваться граждан СССР в данной ситуации – юридически решающее, оно имеет неоспоримую правовую силу, и никаких дополнительных ему подтверждений ни от кого не требуется. Так что на Постановления Съездов граждан СССР спокойно можете ссылаться, это полновесные юридические материалы, и чем скорее и смелее наше левопатриотическое сообщество начнёт это делать, тем яснее будут перед нами перспективы и чётче цели.

Далее.

Если мы всё происшедшее в Беловежье в 1991г. квалифицируем как преступление, то отсюда следует, что СССР не был и не мог быть "распущен".

Вот третья наиважнейшая вещь, которая должна быть отражена в Программе Коммунистической партии на временно оккупированной территории нашей Советской Родины:

Союз Советских Социалистических Республик продолжает существовать де-юре.

Де-юре продолжает существовать конституционно-правовое пространство СССР.

Ну, а как же иначе-то вы себе представляли "признание беловежских документов преступными"? Прокукарекать, а там хоть не рассветай? Или подходящую "Нину Андрееву" ещё не нашли, кого провозгласить очередной "первой и единственной"? А то ой как страшно, если массы всё это услышат от какой-то шмакодявки Хабаровой…



УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ, по времени мне нужно уже закругляться,– хотя я с трудом удерживаюсь от дальнейшего разбирательства по всем этим больным и безобразно замурыженным проблемам.

Вот, напоследок, пример демагогического замурыживания проблемы – и задачи – освобождения СССР. Призывают "воссоздать обновлённый Союз советских народов". Ну, и с чем же это едят, позвольте вас спросить? В Конституции СССР есть понятия – Союз Советских Социалистических Республик и Советский народ. Но никакого "Союза советских народов" там нет. Навскидку вроде очень "круто" звучит, а взглянешь чуть пристальней – и сразу видно, что попросту ловко ушли и от задачи воссоздания Советского союзного государства, и от "парной" к ней задачи новой консолидации Советского народа. Бренчат какие-то слова-погремушки, а в концептуальном, стратегическом плане за ними – совершеннейшая пустота.

И к величайшему сожалению, такими же побрякушками густо засорены имеющиеся в Программе попытки политэкономического анализа как нашего советского прошлого, так и предполагаемого будущего.

"Мобилизационная экономика".

Это один из жупелов психополитической войны, ярлык, который наклеивают на сталинскую экономическую модель, чтобы хоть как-нибудь, да лягнуть её,– даже когда невозможно обойтись без упоминания об уникальной её эффективности.

Между тем, если восстанавливать социалистический строй в стране, то в экономике это подразумевает возврат к сталинской модели, к двухмасштабной системе цен; других-то вариантов нет. А мы никак ничего, кроме подсунутого нам жупела, разглядеть в ней не можем.

"Задача социалистического развития состояла в том, чтобы не формально-юридически, а реально, на деле обобществить производство …" [28]

Задача социалистического развития состояла и состоит в том, чтобы обобществить не одни лишь средства производства, но также и прибавочный продукт. Но это как раз в сталинской модели и было схвачено. А "обобществитьреально, на деле" – это, опять-таки, слова-пустышки, за которыми если их авторов попросить растолковать, что скрывается, они этого объяснить не смогут.

"Наладить самоуправление трудовых коллективов".

Господи боже, зачем нам это надо? Не накушались ещё этим "самоуправлением", со времён горбачёвского закона 1987г. В плановой социалистической экономике трудовой коллектив должен выполнять доводимый ему государственный план, думать о снижении себестоимости продукции, без ущерба для её качества, и о наращивании её выпуска, если таковое планом предусмотрено. При государственной собственности на основные средства производства никакого " самоуправления" отдельных производственных единиц быть не может. Или вы за то, или за другое. И когда окончательно на чём-то остановитесь, тогда в самый раз будет писать Программу. А не наоборот – Программа написана, но за что, в итоге, вы выступаете, понять практически нельзя.

"Поощрять создание народных предприятий с коллективной формой собственности, где прибыль распределяется с учётом коэффициента трудового участия".

Сущностный признак социализма, это,– как было уже сказано,– обобществление прибавочного продукта. Где прибыль распределяется внутри обособленной хозяйствующей ячейки, это, строго говоря, к социализму имеет весьма косвенное отношение. Прибыль они желают делить между собой, а учиться, лечиться, отдыхать на Чёрном море и т.д. – за счёт государства. Откуда государство средства на это возьмёт, их не интересует. А если они рвутся сами за всё платить, то чем это отличается от нашего сегодняшнего житья-бытья?

"Экономическая многоукладность".

Даже комментировать не хочется, надоело уже. Надоело это настырное протаскивание в социализм частной собственности: "национального капитала", "малого и среднего предпринимательства" и пр. Если вам так любезен национальный капитал, живите там, где живёте, и не надо никого обманывать, якобы вы устремлены в коммунистическое будущее. Сколько можно разжёвывать, что частная собственность совместима лишь с капиталистической же формой государственной собственности. А если государственная собственность носит   социалистический  характер, т.е. в ней обобществляется прибавочный продукт, то тут "национальному капиталу", "малому и среднему бизнесу", господам со "сверхвысокими доходами" и т.п. делать нечего, и их тоже обманывать на этот счёт не следует.



ИЗ ВСЕГО ДОЛОЖЕННОГО вывод получается такой, что представленный нам проект Программы КПРФ находится значительно ниже того уровня, который реально достигнут марксистской мыслью в стране.

Мы понимаем, конечно, что критика наша услышана, как всегда, не будет. Существует, тем не менее, старинная мудрость, которая гласит, что тот, кто знает истину, обязан её высказать, при любых обстоятельствах. Поэтому не нужно гадать, правильно ли мы поступаем, высказывая в полном объёме то, в чём мы убеждены. Ибо этот образ действий, он правилен   объективно, сам по себе, вне зависимости от каких-либо и чьих-либо ожиданий. Ну, а правильно ли поступают те, кто вот такой обращённый к ним честный и граждански-нравственный подход упорно, десятилетиями игнорируют,– это вопрос, к счастью, риторический. Время на него известно, как отвечает. Жаль только, что при этом в первую очередь безвинно страдает масса фактически обманутых людей. Но это уже дело совести тех, кому так уж претит своевременно внять голосу разума и гражданского долга.



Суммируя, можно было бы заключить, что перед нами хорошая Программа имитационной компартии в оккупированной стране, где власть вместе с имитаторами старается скрыть от народа самый факт оккупации и её истинные цели в отношении народа и страны.

Но это не Программа Коммунистической партии во временно оккупированной социалистической стране, которая должна быть от оккупации освобождена.

Как перейти от первого ко второму,– наверное, надо перестать быть имитаторами и сделаться настоящими коммунистами, советскими патриотами, гражданами СССР. Ничего более утешительного мы здесь посоветовать не можем, ибо сами никогда имитаторством не занимались и этого перехода не совершали. Как родились гражданами СССР, так ими и остаёмся, по сей день. И останемся впредь.



                                                                                   Исполком Съезда граждан СССР
                                                                                    Оргкомитет Большевистской платформы в КПСС

­­
___________________________________________________________
127322, Москва, а/я 82.  Телефон: (495) 610-56-83.
http://www.cccp-kpss.narod.ru ; E-mail: pochta-sssr@mail.ru

Текст сносок смотрите в оригинале:
http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/z33/z33.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/index.htm

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Материалы политклуба
Московского центра Большевистской платформы в КПСС
(Заседание тридцать четвёртое)
Москва, 24 декабря 2008 г.

Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
канд. филос. наук
Т.ХАБАРОВА

МИФ
О  "ПРЕКРАЩЕНИИ  СУЩЕСТВОВАНИЯ"  СССР

(Послесловие к докладу
Ещё раз об оккупации, Сопротивлении ей
и Международном валютном фонде
)


Выступление /не состоявшееся по болезни/
на XXXIV заседании
политклуба Московского центра БП в КПСС
(Из цикла Современная антикоммунистическая мифология, в том числе в её псевдо-"коммунистических" версиях)

Москва, 24 декабря 2008 г.

УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ,

замысел сегодняшнего нашего политклуба возник так.

В.Н.Прищепенко, историк, член Российской народной академии наук, прилежный посетитель наших мероприятий, предложил заслушать его сообщение на тему "Мифы о Великой Отечественной войне".

Мы предложение это приняли, и слово ему сегодня предоставим.

Но, по нашему убеждению, мы не должны ограничивать себя рассмотрением только тех мифов, которые сочиняет и распространяет идеологическая обслуга оккупационного режима. Беда в том, что изрядная доля этой мифологии вредоносной, она исходит изнутри самих же наших левопатриотических, как мы их называем, сил. И это "левопатриотическое" сочинительство, оно едва ли не вредней режимного, поскольку тут с критикой дела обстоят гораздо хуже. Скажем, критику на режим опубликует "Советская Россия", но кто опубликует критику на самоё "Советскую Россию", а ведь там было, ой, было и есть, что критиковать.

И тем не менее, делать это – т.е. критиковать – обязательно надо, и мы решили в рамках нашего политклуба нечто вроде цикла такого организовать, по расследованию хотя бы наиболее злокачественных домыслов, по сути своей антикоммунистических, антисоветских, но гнездящихся, сколь это ни прискорбно, на левом фланге. Итак, фабулу нынешнего нашего сбора мы вам, как будто бы, объяснили, а теперь позвольте мне перейти, чтобы не тратить зря время, непосредственно к теме моего выступления.



В ИЮНЕ этого года мы провели политклуб, посвящённый анализу проекта Программы КПРФ; тогда это был проект, сейчас это уже принятая партийным съездом Программа,– в которой, к сожалению, выдвигавшиеся нами, более чем обоснованные критические доводы никак, ни в какой их части не учтены. Конечно, не соглашаться с критикой в твой адрес – это право каждого. Но при одном условии – что ты против этой критики   концептуально  неуязвим, что ты вот эту самую, или подобную же критику уже опровергал, разбивал, и в принципе можешь опровергнуть столько раз, сколько она будет выставлена.

Но у нас товарищи коммунисты,– по дурной "традиции", идущей от худших времён в истории КПСС,– товарищи упорно не желают понять, что если ты выставленную против тебя критику определённого толка НЕ опровергал ни разу, не получалось это у тебя, и опровергнуть совершенно ясно, что не можешь, то ВОТ ТАКУЮ критику игнорировать, это уже грубейшее нарушение научной процедуры. И кто на такое нарушение идёт, тот должен отдавать себе отчёт, что после этого он всецело, начисто теряет право рассуждать о какой бы то ни было "научности" своих построений. Сколько тут съездов ни собирай и как на них ни голосуй. Не отменяет голосование на съезде факта наличия неопровергнутой контраргументации. Не отменяет и не перевешивает. Это процедуры разного плана, и нельзя пытаться одну из них подменить другой.

Уж если мы претендуем на   научность  наших партийных документов, то в общественных науках скрыть, замолчать наличие логически не опровергнутых контрдоводов – это то же самое, что в естествознании скрыть отрицательный результат эксперимента. Причём результат, стойко повторяющийся. Представьте себе инженера, который скрыл, что предложенная им конструкция при определённых воспроизводимых условиях испытания разваливается. Да ещё какую-нибудь комиссию подговорил "не заметить" этого. Вот так же ведут себя и такой же оценки заслуживают партийные "идеологи", которые через съезд проталкивают Программу, нашпигованную аргументационно недееспособными положениями.

Следует сказать, что наш июньский политклуб мы организовали как бы в ответ на просьбу руководства Общероссийского штаба протестных действий ко всем членам Штаба провести у себя обсуждение проекта Программы КПРФ. Буквально через пару дней после политклуба мы на заседании Штаба вручили распечатки основного доклада В.И.Кашину и другим товарищам, в том числе представителю "Правды" при Штабе Ю.А.Петракову. В "Правду" и "Советскую Россию", а также председателю Программной комиссии ЦК КПРФ Г.А.Зюганову отправили этот материал заказными письмами с уведомлением. Все всё получили.

Замечу, что и по линии публикации материалов политклуба в наших изданиях мы в этот раз раскрутились так, что даже и на нас непохоже: и нескольких месяцев не прошло, а политклуб уже полностью был опубликован и в нашей ростовской газете, в 10-м номере, и в виде брошюры, причём и то, и другое распространялось на съезде КПРФ в Измайлово 28–29 ноября.

Каков же итог всех этих – согласитесь, весьма и весьма добросовестных – усилий?

Наша главная претензия к проекту Программы была (и остаётся) та, что авторы проекта всячески избегали (и избежали-таки) честной, трезвой констатации нынешнего геополитического положения России как страны, фактически оккупированной структурами транснационального империализма. Исполнительным же органом этой ползучей оккупации служит Международный валютный фонд, который под прикрытием закулисной, изменнической договорённости с ним правительства РФ, от 1992г., практически пишет за нас все выпускаемые законодательные акты, все эти погромные, бандитские "кодексы" – жилищные, водные, лесные, земельные и т.д., все эти 122-е и прочие "федеральные законы",– если вообще можно называть законами гнусную людоедскую стряпню, прямо нацеленную на геноцид населения, коему она адресована. К тому же регулярно, год за годом составляют за нас "наш", если позволительно так выразиться, государственный бюджет, от первой до последней его цифры и буквы.

Короче, объективно мы находимся на территории Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, временно оккупированной, как часть СССР, методами новейшей психоинформационной войны.

Только не надо, ради бога, снова и снова требовать от нас: а вы, мол, докажите. Доказательств этих горы, начиная примерно с 1993г. и кончая июнем 2008-го, и нужно очень крепко зажмуриться, заткнуть уши и отключить всю мозговую деятельность, чтобы десятилетиями ничего этого не видеть, не слышать и не воспринимать.

И однако, ухитрились в очередной раз ничего не увидеть, не услышать и не воспринять.

Вот новоизбранный первый зам. Председателя ЦК КПРФ И.И.Мельников предлагает нам "основываться на тезисе, что капитализм утвердился".[1]

Далее я прошу прощения за довольно длинную цитату из одной полезной книги. Это всё к вопросу о "реставрации капитализма" в СССР и его "утверждении" на нашей земле.

"Гитлеровская клика лелеяла мечту превратить СССР в сырьевой придаток Германии, уничтожить социалистические формы хозяйства. Для этого монополистический капитал пытался на временно оккупированной советской территории насаждать свои формы организации экономики… Оккупанты организовали разветвлённую сеть банков. С 7 июня 1942 года в Ровно начал действовать центральный эмиссионный банк Украины с отделениями в крупных городах. Были также организованы украинский союз хозяйственных банков во главе с центральным хозяйственным банком, эмиссионный банк "Остланд" в Риге, "Гемейншафтс банк Остланд", прибалтийские филиалы немецких банков: дрезденского, коммерческого, трудового и "Ганзабанка". Оккупантами было создано около 50 обществ и компаний.

В целях эксплуатации тяжёлой промышленности был образован восточный филиал концерна "Герман Геринг", угольной промышленности – общество "Берг-Хюттс Ост", "Восточное горно-промышленное общество", "Контора донецкой и украинской каменноугольной промышленности". Нефтяную промышленность должны были прибрать к рукам акционерное общество "Континенталь-Оль", общества "Ост-Оль", "Карпатен-Оль", "Балтик-Оль". … в области энергетики были созданы "Энергибау-Ост", "Энергиферзорунг Остланд" и другие. Восстановление Днепрогэса поручалось фирме "Симменс"."[2]

Ну и что же, мы всю вот эту картину должны были за "реставрацию капитализма" принимать, что ли? Вам это ничего не напоминает?

Никакой "реставрации капитализма" ни в тогдашнем, ни в нашем теперешнем случае не было и нет. Было и есть принудительное насаждение временно возобладавшим геополитическим противником посторонних для нашей экономики методов хозяйствования. И не просто посторонних, но объективно враждебных ей, не отвечавших (и не отвечающих) абсолютно никаким тенденциям и запросам развития наших производительных сил. Методов, призванных удовлетворять исключительно потребности противника   за счёт  порабощённого населения, в прямой и подчас невосполнимый ущерб нашим людям.

Никакая оккупация никогда не создаёт на захваченных территориях никакого "другого", "нового" общественного строя. Она создаёт – обычно при содействии туземных коллаборационистов,– специфический механизм по ограблению и опустошению приобретённых владений в интересах страны-оккупанта. Механизм этот может быть закамуфлирован подо что угодно; в том числе,– как нынче у нас,– под пришествие "рынка" и "буржуазно-демократических свобод". Но надо же уметь, в конце концов, отличать политтехнологический камуфляж от сути того, что имеет место на самом деле.

На самом деле у нас тут имеет место временно отторгнутая у народа, средствами психоинформационной войны, территория СССР, с работающим на ней механизмом разграбления наших национальных богатств, уничтожения нашего культурного и человеческого потенциала в интересах США, их союзников по НАТО, да и прочих наших империалистических соседей.

Изображать эту поистине цивилизационную катастрофу так, что это, дескать, капитализм утверждается, именно как некий "новый строй",– это значит не то что ничего не понимать, а ни черта не понимать, вот так лучше будет,– ни черта не понимать в происходящем, или же сознательно пособничать оккупантам. Всё, ничего более утешительного по поводу этих "концепций" сказать нельзя. Хоть бы десять съездов за них проголосовали.

Если бы гитлеровцам удалось продержаться на наших оккупированных землях ещё года полтора – два, то они, без сомнения, попробовали бы, плюс к хозяйственной инфраструктуре, ещё и политическую соорудить. Т.е., объявили бы выборы, многопартийность, оппозицию… Представляете, насколько ко двору пришлись бы там "коммунисты" вот с такими воззрениями: капитализм, мол, утвердился, добьёмся, чтобы выборы были честными, сформируем правительство народного доверия. "Коммунисты", которые оцепенели бы перед концерном "Герман Геринг",– как нынешние вожди КПРФ оцепенели, видимо, перед разными "Русалами" и "Лукойлами".



САМО СОБОЙ, я учитываю возможные и даже неизбежные возражения: зачем-де так резко, зачем раскол вносить, надо объединяться, мы делаем одно общее дело.

Ой, товарищи, боюсь я, что у нас – поборников освобождения и возрождения СССР – с приверженцами мифологии насчёт "утверждения капитализма" никаких "общих дел", на поверку, нет, да и вряд ли когда были.

Существует расхожее мнение, что перестройка, горбачёвщина, разрушение СССР свалились нам, как снег на голову, где-то в самом конце 1980-х годов.

В действительности катастрофа методично вызревала на протяжении, самое меньшее, лет пятнадцати. Она прекрасно диагностировалась и прогнозировалась вполне традиционными приёмами марксистского социодиалектического анализа, и добросовестные учёные-марксисты,– к числу которых и я принадлежу,– за годы и годы до того, как Горбачёв уселся в кресло генсека, ещё в брежневские времена, пытались предупредить высшее партийное и советское руководство о том, насколько опасные гнойники набухают в недрах нашего общественного организма.

Желающие удостовериться в правоте моих слов, посетите наш сайт, раздел Сопротивление Бесстрашных, или прочитайте мою статью 1981г. в 7-м номере нашей газеты "Советы граждан СССР".

Назревавшая беда была не только элементарно прогнозируема, но её также вполне можно было предотвратить в рамках социалистического общественного строя, не учиняя погрома в государстве и не сдавая страну на поток и разграбление внешнему врагу.

Но в ответ на разумные и взвешенные, без особых потрясений осуществимые предложения выставлялись, вот именно, МИФЫ: миф так называемого "развитого социализма", при котором в обществе, будто бы, исчезают диалектические противоречия, невозможны сколь-либо серьёзные социальные конфликты, а происходит лишь "устранение недостатков", и т.п. благоглупости. В "подтверждение" этой мифологии указывалось, что под ней имел неосторожность подписаться Л.И.Брежнев, или её одобрил такой-то съезд, и пр. В то время как по-настоящему подтвердить все эти измышления могло только одно: если бы они выиграли открытую дискуссию с заявленной против них принципиальной критикой, критикой на уровне   концепции,  а не просто препирательства по мелочам.

Но таких дискуссий тогдашнее кремлёвское и околокремлёвское мифотворчество не выигрывало и выиграть было неспособно. Поэтому исходившие от учёных-патриотов "штормовые предупреждения" попросту замалчивались, затаптывались; гнилостные явления, подтачивавшие Советское государство, продолжали беспрепятственно разрастаться. Встретить их было нечем: низовой, народный критикующий разум подавлялся, а мифологическое сознание тогдашней партийной "элиты" жило своей виртуальной жизнью и отпора разлагающей психоинформационной агрессии дать не могло. Уже не говоря, что увесистая часть этой "элиты" сама представляла собой агентуру влияния транснационального классового врага и сочиняла свои басни не по дурости, а под чужую целенаправленную диктовку.

Так была потеряна страна. Но вместо того, чтобы извлечь уроки из свершившегося, нам спустя четверть века навязывают ту же насквозь порочную систему мифологического мышления, отличительная черта которого – это что все его конструкции, они заведомо, так сказать, непроверяемы ни логикой, ни практикой. Логической проверки путём равноправной дискуссии просто не допускают, а когда эта белиберда проваливается на практике, от неё преспокойно отрекаются. Т.е., не то что ошибки свои признают, а так: я тут ни при чём, и кто это всё напридумывал, мне неизвестно.

Страну таким способом потеряли, давайте постараемся и не позволим, чтобы нас этим же самым способом лишили всяких шансов её вернуть.

Вот почему, в силу всего вышеизложенного, мы историю с Программой КПРФ законченной никоим образом не считаем. В Программе, да, достаточно обтекаемых формулировок, которые касаются общепринятых вещей. Кто же станет оспаривать, например, что без крестьянских войн, без идей Радищева, Герцена и Чернышевского не рухнуло бы крепостное право. И т.п. Но этот благостный фон не должен заслонять того факта, что КОНЦЕПТУАЛЬНО – не в части идей Герцена и Радищева, а в части   своей собственной  стержневой идеи,– Программа абсолютно несостоятельна, она даёт мифологическое, а не марксистски-научное описание текущего положения страны и той цепи событий, которая к этому удручающему положению привела. А следовательно, она и выхода реалистического из этого положения указать не может. И такой документ претендует бог знает на что: на то, чтобы народ смотрел на него, как на знамя, и ждал бы, что отсюда какой-то "обновлённый социализм" произойдёт.

Но "обновлённый социализм XXI века" из подобных иллюзорных – или сознательно имитационных – установок, это такое же молоко от козла, каким был "развитой социализм" тридцатилетней давности. Измышлявшийся, кстати, не без помощи некоторых "крупных учёных", упомянутых и на прошедшем съезде КПРФ. Видно, кому-то до сих пор всё ещё мало кажется того вселенского конфуза, который нас постиг с этим "развитым социализмом", с разными "комплексными программами научно-технического прогресса до 2000 года" и прочими бреднями.

Сегодня подлинно коммунистической может считаться в России только партия, которая берёт за отправную точку факт временного поражения СССР в Третьей мировой (информационно-психологической) войне и то, что СССР продолжает существовать в статусе страны, оккупированной силами и структурами транснационального капитала.

Должны быть оставлены разговоры о "реставрации капитализма", "отступлении социализма" и "проигрыше ранней его формы". Проигранный нами этап новой империалистической войны проиграла не "ранняя форма социализма" (что это вообще за вздор?), а проиграло государство Советский Союз. И проиграл СССР именно потому, что в нём посредством ползучей психополитической агрессии оказалась практически разрушена никакая не "ранняя" (в смысле – несовершенная) модель социализма, а как раз наиболее продвинутая и высокоорганизованная из всех когда-либо предлагавшихся, сталинская его модель.

Опять же, такой вопрос. Ведь товарищи из КПРФ факта ведения мировым империализмом войны против нас не признают. Но что же в таком случае мы проиграли-то? А вот то и проиграли – соревнование с капитализмом. Чувствуете, какой подвох в этих словоплетениях упакован? Проиграли мы капитализму историческое соревнование с ним.

Ну, тут уж, извините,– разбираться надо, кто, конкретно, и что проиграл. И что такое "ранняя форма социализма"? Дело в том, что у нас в рассматриваемый период этих форм две было. Одна – это сталинский социализм; он никому ничего не проигрывал, он блистательно   выиграл  все исторические "кампании", в которых участвовал, включая единоборство с фашистским монстром. Проигрыши и провалы начались, когда сталинскую модель исковеркали вредительскими "реформами".

И опять-таки, социализм как таковой здесь ни при чём. Он уступил открытому натиску врага лишь после того, как его двадцать лет уродовали, подрывали и калечили изнутри. И проиграло социалистическое государство отнюдь не соревнование с врагом, но именно широкомасштабную диверсионную войну, развязанную против нас в нарушение Устава ООН и всех норм международного права.

Итог этой войны, пока что,– расчленение СССР и его оккупация противником, т.е. попадание всей этой "расчленёнки" под внешнее управление со стороны оперативных структур мирового финансового капитала. И вот, теперь наши же братья-коммунисты от нас хотят, чтобы мы это нахождение под внешним управлением приняли, как некий незыблемый статус кво, с которым,– дескать,– ничего уже не поделаешь.

Следует ли снова и снова объяснять, что это полностью пораженческая позиция, которая по сию пору вела и далее будет вести только к увековечению внешней кабалы, со всеми её унизительными и порабощающими атрибутами.

Нет уж, если страна очутилась, так или иначе, в оккупации, из этой исторической ямы выход только один: не морочить людей, что,– мол,– ничего страшного, и в яме можно победить на выборах и образовать правительство народного доверия. Нет, а нужно доводить случившееся, во всём его объёме, до понимания народа, нужно вернуть народ – наш, Советский народ – в национально-самосознательное состояние и упорно, неотступно организовывать его на борьбу не за какие-то улучшенные варианты социализма, никому неведомые, а за свободу, независимость и территориальную целостность своего Социалистического Отечества.

Мы убеждены, что этот единственно верный подход рано или поздно возобладает в умах наших сограждан, развеет все и всяческие мифы, и народ наш предстанет перед всем миром таким, каким он некогда был и каким одни мучительно боятся, а другие – как мы с вами – страстно жаждут вновь его увидеть.

____________________________________________

[1] См. "Правда" от 2–3 декабря 2008г., стр. 5.
[2] Страницы памяти. О планах, планировании и плановиках. М., Профиздат, 1987, стр. 221.


http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/z34/z34.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/
http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/index.htm


Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Материалы политклуба
Московского центра Большевистской платформы в КПСС
(Заседание двадцать шестое)
Москва, 15 апреля 2000 г.

Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
член Исполкома Съезда граждан СССР
Т.ХАБАРОВА

СОЦИАЛЬНАЯ БАЗА
СОВРЕМЕННОГО ОСВОБОДИТЕЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ
НА ТЕРРИТОРИИ СССР


Выступление на XXVI заседании политклуба
Московского центра БП в КПСС
Москва, 15 апреля 2000 г.

Роль передового борца
может выполнить только
партия, руководимая
передовой теорией

В.И.Ленин

УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ,

среди причин малой эффективности,- а точнее сказать, вовсе неэффективности,- нашего оппозиционного движения в целом, здесь далеко не последнее место занимает то, что нет согласованных представлений о том социальном контингенте, который нас должен поддержать. Поддерживать же нас этот социальный контингент должен и может (и будет) лишь постольку, поскольку мы выражаем его крупномасштабный, социально значимый интерес.

Имеющийся разнобой по данному вопросу общеизвестен: одни уповают на рабочий класс; другие считают, что рабочего класса в традиционном понимании уже попросту не существует, и прочат на его место,- например,- интеллигенцию; третьи больше всего пекутся о так называемом среднем классе и новоявленном "честном" предпринимателе; четвёртые ставят во главу угла народ, из этих последних одни говорят о некоем народе вообще, когда начинают конкретизировать, то у них получается обычно русский народ, другие же под народом имеют в виду Советский народ. И т.д.

Из этих постановок вопроса одни - марксистские, а значит, и ленинско-сталинские, другие никогда марксистскими не были, не являются на сей день и впредь не будут, как бы ни менялись внешние обстоятельства. Задача моего сегодняшнего выступления - сблизить между собой[/font], елико возможно, и подвести к общему знаменателю те подходы, которые идут, в целом, в марксистском (т.е. подлинно научном) русле. Это подход, ориентирующийся на рабочий класс; наш подход (Большевистской платформы и Движения граждан СССР) - ориентация на Советский народ; и частично подход, за которым закрепилось название народно-патриотического.


Закон соответствия производственных (базисных) отношений
характеру и уровню развития производительных сил -
- фундаментальная объяснительно-предсказательная схема
марксистско-ленинской науки.

СРАЗУ ЖЕ могут меня спросить: а где критерий столь безапелляционного разделения существующих взглядов на марксистские и немарксистские?
Проблема эта серьёзная, и я сейчас попробую, постараюсь вкратце суммировать то, что - в общем-то - множество раз говорилось по данному поводу в материалах Большевистской платформы. Материалы эти публикуются, пусть малыми тиражами, и их просто надо знать, и давно пора знать всякому, кто хочет добросовестно и компетентно судить о современном состоянии политико-философской мысли у нас в стране.

Итак, у марксистско-ленинской науки, как и у всякой науки вообще, есть фундаментальная объяснительно-предсказательная схема,- ну, например, как в классической механике три основных закона Ньютона плюс закон всемирного тяготения. Для марксизма такой универсальной объяснительно-предсказательной схемой является конструкция ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ. В истмате, т.е. в обществоведческой ветви марксизма схема диалектического противоречия выглядит как ЗАКОН СООТВЕТСТВИЯ ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ ХАРАКТЕРУ И УРОВНЮ РАЗВИТИЯ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ.

Производственные, или базисные отношения классики наши характеризовали как СТРУКТУРУ ОБЩЕСТВА. 1 Марксизм,- по В.И.Ленину,- впервые поставил социологию (т.е., в ленинском контексте,- обществоведение как таковое) на научную почву, установив понятие общественно-экономической формации, как совокупности данных производственных отношений, и указав, что развитие таких формаций представляет собой естественно-исторический процесс.2 Иначе говоря, тот первоисходный объективный процесс, с которым мы имеем дело, когда рассматриваем любую общественно-историческую реальность, это,- в конечном итоге,- движение производственных отношений по схеме закона соответствия.
Что же касается классов, то классы - это как бы человеческая персонификация, материализация вот этой базисной, производственно-отношенческой динамики общества; подобно тому, как в небесной механике планеты - это как бы материализация структуры Солнечной системы, которая описывается законами Кеплера, вытекающими, в свою очередь, из ньютоновского принципа всемирного тяготения.

Вот этого у нас никак не хотят или не могут понять многие и многие наши, скажем так, крикуны о классовом подходе. Судить и рядить о динамике классов в отрыве от рассмотрения БАЗИСНОЙ динамики данного общественного строя - это совершенно такой же необъяснимый идиотизм, прошу прощения за резкость, как рассуждать о положении и движении планет в мировом пространстве в отрыве от схематики кеплеровских законов. Т.е., подобные "марксисты" стоят к Марксу в таком же отношении, как к Ньютону стояли те его современники,- кстати, довольно многочисленные,- до которых попросту не доходило, что принцип всемирного тяготения есть универсальный закон движения небесных тел. Точно так же,- как выясняется,- даже в наши дни всё ещё полно людей, которые считают себя марксистами, но до них не доходит, что закон соответствия есть универсальный закон становления, развития и смены общественных формаций и что никакие общественные явления вне рамок этого закона рассматривать нельзя.

Далее.

Тот или иной класс возносится на гребень, так сказать, исторической волны благодаря тому, что с его появлением и его жизнедеятельностью связаны крупные, революционные изменения в базисной структуре общества. В нём эти революционные сдвиги как бы находят своё человеческое, материальное воплощение. Буржуазия исторически персонифицирует отношение частнокапиталистической собственности, более прогрессивное, чем отношение собственности феодальной. А. с выходом на сцену пролетариата связано становление отношения общественной собственности на средства производства, несравнимо более прогрессивного, чем в целом вся частнособственническая предыстория человечества.
Что такое общественная собственность, это обязательно должно быть расшифровано на уровне отдельного члена рабочего класса, как класса, стремящегося к господству в обществе и достигающего такого господства. На уровне отдельного трудящегося, общественная собственность - это есть гарантируемое государством ПРАВО НА ТРУД И НА ДОСТИЖЕНИЕ ПОСРЕДСТВОМ ДОБРОСОВЕСТНОГО ТРУДА ВСЕЙ ПОЛНОТЫ МАТЕРИАЛЬНОГО И КУЛЬТУРНОГО БЛАГОСОСТОЯНИЯ, ВОЗМОЖНОГО ПРИ ДАННОЙ РАЗВИТОСТИ ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ. В советское время у нас,- к сожалению,- эта расшифровка не была вбита людям в головы так, чтобы они чётко видели, что утрата общественной собственности - это незамедлительная утрата всех привычных им прав, начиная с права на труд. Благодаря этому антисоветским элементам и удалось провернуть аферу с приватизацией.

Как классу, порождённому капиталистическим обществом, пролетариату первоначально трудовое отношение присуще в исторически ущербной форме - в форме "РАБОЧЕЙ СИЛЫ". "Труд - рабочая сила", это отношение, если так можно выразиться, страдательное, внутренне пассивное, и в качестве такового, само по себе, оно господствующим в обществе быть не может. Тогда в каком же качестве приходит к власти и осуществляет свою власть пролетариат? Пролетариат утверждается у власти как представитель отношения: "ТРУД - РАБОЧАЯ СИЛА", АКТИВНО САМОПРЕОБРАЗУЮЩИЙСЯ В ТРУД-ТВОРЧЕСТВО. Искоренение вот этой самой "рабочей силы" как общественного отношения, т.е. наёмного труда и всех его исторических пережитков и отголосков, повсеместная и всеобщая замена труда как добывания средств к жизни таким трудом, который сам составляет первую потребность жизни,- это и есть то, что в марксизме называется: ВСЕМИРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ МИССИЯ РАБОЧЕГО КЛАССА. Выполняется же эта миссия, или эта задача, при помощи государства ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА. Диктатура пролетариата - это есть такой тип государственности, который обеспечивает полную всемирноисторическую переработку несамоцельного, отчуждённого труда в труд как социальное самовыражение личности человека, как реализацию его творческой способности.

Вот теперь понятно,- надеюсь,- почему у коммунистической общественно-экономической формации две фазы, и почему классики применительно к другим формациям никогда вопроса о каких-то фазах внутри них не ставили. Это потому, что пролетариат сразу осуществить свою историческую сверхзадачу не может, он вначале создаёт лишь предпосылки для её осуществления. В отличие,- скажем,- от буржуазии, которая совершает революцию и тут же устанавливает в обществе своё специфическое отношение частнокапиталистического присвоения; и никаких дальнейших особых миссий у неё, собственно, и нет.


Базисная динамика социализма в СССР.

В ЭТОЙ ТОЧКЕ нашего анализа мы уже можем окинуть единым взглядом базисную динамику социализма в СССР.

Вне всяких сомнений, в Советском Союзе в сталинский период БЫЛА построена система общественной собственности на средства производства, или общественная собственность как система; вопреки известным утверждениям, будто полноценной общественной собственности у нас никогда не существовало.

Дело в том, что в СТАЛИНСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ, там не просто средства производства обобществлены, но там найдены и общественная форма консолидации совокупного прибавочного продукта, или чистого дохода, и общественная форма распределения чистого дохода между трудящимися, т.е. адекватная форма "распределения по труду". Это регулярное снижение опорных розничных цен и непрерывное наращивание фондов бесплатного общественного потребления. С течением времени при такой системе неизбежно начинает, рано или поздно, сокращаться суммарный объём меновой стоимости в народном хозяйстве. Иными словами, функционирование сталинской экономической модели, это есть как бы процесс самоизживания, самоустранения товарно-денежных отношений.

Таким образом, устанавливается важнейшая - непосредственно экономическая предпосылка для той самой переработки труда по найму в коммунистический труд по призванию, о чём у нас шла речь выше.

Но у этой экономической предпосылки должно быть концентрированное выражение в политико-правовой, государственно-правовой сфере. Т.е., как в экономике идёт превращение частично ещё товарного производства в производство полностью бестоварное, так на политико-правовом этаже должно идти превращение представительно-демократической государственности в систему непредставительной демократии, или,- как В.И.Ленин это формулировал,- поголовного участия в управлении.
Однако, если сталинскую экономическую модель мы успели запустить в ход, и она какое-то время работала и давала впечатляющие результаты, то в сфере надстройки дела обстояли несколько хуже. Правда, здесь была выдвинута совершенно блистательная концепция необходимых демократических преобразований - это сталинская программа развёртывания самокритики и массовой критики снизу. Но до конкретного институционального воплощения её при жизни И.В.Сталина не довели, а потом,- как всё сталинское,- она вообще на десятилетия оказалась предана забвению.

В итоге получилось, что искомый процесс перехода от труда - рабочей силы к труду-творчеству опирался в значительной мере лишь на экономическую предпосылку и нормально протекать не мог. С базисным отношением "труд - рабочая сила",- которое доминирует на первой фазе коммунистической формации,- произошло то, что марксизм определяет как УСТАРЕВАНИЕ: оно устаревало, давило на производительные силы, в первую очередь на их человеческую составляющую, требовавшую новых перспектив для своего развития; и всё это могло вылиться в БАЗИСНЫЙ КОНФЛИКТ, о чём И.В.Сталин и предупреждал в "Экономических проблемах социализма в СССР".

Вдобавок ко всему, вышедшая из подполья где-то к концу 50-х годов "пятая колонна" разрушила и сталинскую модель в экономике. Общество поползло по наклонной плоскости неуправляемого конфликта между устаревающим базисным костяком первой фазы коммунизма и главной производительной силой - трудящимися. Аналогичный конфликт, но в ещё более резких и драматичных формах, параллельно разыгрывался в Польской Народной Республике, и это позволяло достаточно достоверно прогнозировать наше собственное малопривлекательное будущее. Всё это для грамотного учёного-марксиста - как для меня, например,- уже на протяжении 70-х годов было совершенно очевидно; но,- увы,- официальным советским обществоведением того времени абсолютно не воспринималось и не осмысливалось.

Нестабильной базисной ситуацией в стране вовсю пользовался внешний классовый враг, т.е. транснациональный капитал. Через свою агентуру он всячески эту нестабильность раскачивал, а в значительной степени сам же её и создавал. С конца 70-х - начала 80-х годов американцы, по существу, и не скрывали, что считают себя в состоянии войны с Советским Союзом. Безусловно, одним из вреднейших проявлений информационно-психологической войны как раз и была вот эта нарочитая глухота официальной науки, идеологических инстанций, а заодно и органов государственной безопасности к своевременным и настойчивым предостережениям.


Наше местонахождение в пространстве мировой истории на сегодняшний день.
Предстоящее нам "возвращение вперёд".

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ закона соответствия, где мы находимся сейчас в пространстве мировой истории? Каковое пространство,- повторю снова и снова,- столь же объективно и столь же жёстко структурировано, как и всемирное поле тяготения; и как там - в гравитационном поле - планета с такой-то массой и плотностью вещества не может болтаться где попало, а должна двигаться по строго определённой орбите, точно так же своя строго определённая траектория в мировом эволюционно-историческом пространстве есть и у каждого общественного организма. И как построены эти траектории, как их определять,- об этом учит марксизм-ленинизм, совершенно так же, как ньютоновская механика раскрывает нам закономерности пребывания небесных тел на их орбитах и движения по ним.

Итак, с точки зрения закона соответствия мы ПРОДОЛЖАЕМ находиться В ЗОНЕ ВЫШЕДШЕГО ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ БАЗИСЮГО КОНФЛИКТА НА РУБЕЖЕ МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ ФАЗАМИ КОММУНИЗМА. Мы этого рубежа своевременно преодолеть не сумели, и устаревшие производственные отношения первой фазы "наехали" у нас на производительные силы, а разблокировать этот тормозной "наезд" тогдашнее руководство страны не смогло. Не надо без конца спрашивать, почему. Во-первых, просто потому, что это очень трудно и для этого нужен гений, а его к тому времени уже не было. Во-вторых, послесталинское национальное руководство оказалось кругом и насквозь опутано, поражено и проедено агентурой геополитического противника; в этом, собственно, и заключалась информационно-интеллектуальная война.

В зоне неконтролируемого базисного конфликта возможны любые общественные катаклизмы; и вот, с нами в этом плане приключилось то, что мы,- по существу,- попали под оккупацию геополитическим противником.

Противник установил у нас некий фантомный псевдокапитализм, который на самом деле представляет собой,- для наших условий,- специфическую личину оккупационного режима. Никакой настоящей "реставрации капитализма" в стране, конечно же, не произошло и произойти не могло. Да и с чего бы ей взяться, реставрации? Реставрация капитализма как производящего, продуктивного общественного строя, энергично способствующего прогрессу производительных сил, могла произойти в СССР только в том случае, если бы нашим производительным силам для их дальнейшего развития требовались,- по закону соответствия,- частнокапиталистические базисные отношения. А им разве это требовалось? Советским производительным силам,- по всем канонам марксистской науки,- требовалось, во-первых, восстановление сталинской экономической модели, а во-вторых, дополнение её СТАЛИНСКОЙ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ МОДЕЛЬЮ; т.е., экономика снижения затрат и цен, постепенного вытеснения товарно-денежных отношений должна была получить, наконец, необходимое ей политическое концентрированное выражение в сфере гражданских прав и свобод.

И кстати сказать, им - нашим производительным силам - и сегодня требуется СОВЕРШЕННО ТО ЖЕ САМОЕ. Почему? Да потому, что у закона соответствия (или, что то же, у социодиалектического противоречия) НЕТ ОБРАТНОГО ХОДА, как мне десятки раз уже доводилось повторять. Если противоречие своевременно во всём его объёме не разрешено и общество не справляется с очередным качественным рубежом в своём развитии, то оно оказывается в зоне затяжного конфликта между базисом и производительными силами, который может продолжаться десятилетиями. И оно должно или подняться, в конце концов, на ту новую структурную высоту, которая предопределена законом соответствия, или же оно побарахтается-побарахтается и попросту сойдёт с исторической сцены, будет отброшено куда-то на задворки мировой истории.

Вот наша базисная, научно достоверная ситуация на сегодняшний день. Или возвращение на социалистическую траекторию развития, или скатывание в никуда и прекращение существования в качестве самостоятельного исторического субъекта. Всё остальное - это домыслы и фантазии людей, не владеющих СОВРЕМЕННЫМ, вот именно по-настоящему СОВРЕМЕННЫМ, Т.Е. МАРКСИСТСКИМ научным инструментарием анализа объективно-исторического процесса.

Однако, с возвращением в социализм тоже надо очень пристально разбираться. Социализм - понятие растяжимое. Абы куда, лишь бы вокруг что-то социалистическое проглядывало,- из такого "возвращения" ничего хорошего не получится. Возвращаться надо в ту точку, где мы споткнулись, на тот этап в развитии социалистического строя, объективное противоречие которого мы не смогли разрешить. Вот говорят,- нам нужен новый НЭП. Да на кой, извините, ляд он нам нужен? Мы же не на НЭПе сбились с пути истинного, и не на индустриализации, не на коллективизации, не на технической и кадровой реконструкции народного хозяйства. И тем более не на отпоре фашистскому нашествию. Мы сбились на этапе, который в материалах XXII съезда КПСС абсолютно правильно,- при всём моём личном и гражданском неприятии хрущёвщины,- абсолютно правильно он там характеризовался как период развёрнутого строительства коммунизма.

Противоречие между устаревающим базисным отношением "труд - рабочая сила" и потребностью самых широких масс в труде-творчестве, в гораздо более свободной, гибкой, многообразной реализации их способности к труду - это как раз типичнейшее противоречие перехода от первой ко второй фазе коммунистической общественно-экономической формации. Что возвращаться нам предстоит именно на этап строительства коммунизма непосредственно, а не просто "в социализм", об этом мы на Большевистской платформе говорим - ну, уж как минимум с 1996 г.

И это "ВОЗВРАЩЕНИЕ ВПЕРЁД" означает, подытоживаю ещё раз: в экономике - восстановление сталинской модели, т.е. линии на непрерывное массированное снижение затрат и цен, наращивание фондов неоплачиваемого общественного потребления, создание общедоступного, а не издевательски-элитарного изобилия материальных, социальных и культурных благ. В надстроечной же сфере это означает отбрасывание нынешней, опять-таки издевательски-элитарной лжедемократизации на буржуазный лад: её должна заменить подлинная, пролетарская демократизация по сталинской программе всеобъемлющего и всепроникающего развития в обществе массовой низовой критически-творческой инициативы.
Завершая этот раздел, могу только добавить: какой облик примет в нашей стране социализм, вот таким образом "возвращённый вперёд",- это детально, во всей правовой конкретике показано в проекте новой редакции Конституции СССР, который подготовлен Движением граждан СССР и опубликован в 40-м номере информбюллетеня "Светоч".


Незавершённость всемирноисторической миссии рабочего класса
и его историческая ответственность
за предстоящее нашему обществу "возвращение вперёд".
Марксистско-ленинская идея гегемонии –
- выражение нераздельности революционного класса и народа.

ВОПРОС, который нам осталось разобрать,- это какая классовая сила отвечает за преодоление всей вышеочерченной, так сказать, катавасии: чьё это дело, чья это забота и чья объективно обусловленная историческая ответственность?

Совершенно верно, за всё это отвечает рабочий класс. Ведь это его всемирноисторическая миссия пребывает, в результате, невыполненной; это его государственность разрушили оккупанты при помощи предателей; это им и его социальными союзниками созданы все те несметные богатства, которые нынче нагло грабит транснациональное ворьё.

До этого пункта мы практически полностью согласны с теми нашими товарищами, которые горой, как говорится, стоят за рабочий класс и за диктатуру пролетариата. Но дальше требуются уточнения, и весьма существенные. И мы очень хотели бы, чтобы сегодняшними искренними приверженцами пролетариата наш подход был понят, наконец, не как противоположность их позиции, а как её закономерное и неизбежное обобщение.

Дело в том, что марксизм-ленинизм никогда и ни в каком контексте не рассматривал КЛАСС в отрыве от НАРОДА. Передовой класс, который ниспровергает отжившие общественные порядки и через свою диктатуру устанавливает новый экономический и политический строй,- это не есть нечто противостоящее народу в целом, а это динамическое ядро народа на данной ступени его истории, это сжатое, просветлённое выражение революционной энергии народа и его воли к переменам.

Давайте возьмём произведения В.И.Ленина и просто перелистаем их подряд. Покажите мне такое ленинское рассуждение, такой фрагмент из ленинских работ, где бы шёл разговор о пролетариате и тут же не заходила бы речь о народе, об органической связанности, спаянности пролетариата с самыми широкими массами трудящегося и эксплуатируемого населения.

Что такое ленинская идея гегемонии, как не идея становления рабочего класса именно вот этим самым ядром народа, "руководителем ... в борьбе всего народа за полный демократический переворот, в борьбе всех трудящихся и эксплуатируемых против угнетателей и эксплуататоров". 3 "Пролетариат становится революционным лишь постольку, поскольку он ... выступает во всех проявлениях и на всех поприщах общественной жизни, как вождь всей трудящейся и эксплуатируемой массы ..." 4

"Наша революция именно потому есть великая российская революция, что она подняла к участию в историческом творчестве гигантские народные массы." 5 "Она опиралась на народную массу. Вот основное отличие этой новой власти от всех прочих органов старой власти." "Это - власть, открытая для всех, делающая всё на виду у массы, доступная массе, исходящая непосредственно от массы, прямой и непосредственный орган народной массы и её воли." 6

А вопрос о мире, этот кардинальный вопрос всей современной жизни,- пишет Владимир Ильич в своей классической работе "Удержат ли большевики государственную власть?". "Пролетариат выступает здесь поистине как представитель всей нации, всего живого и честного во всех классах, гигантского большинства мелкой буржуазии, ибо только пролетариат, достигши власти, ... пойдёт на действительно революционные меры ..., чтобы достигнуть как можно скорее, как можно более справедливого мира." 7

С сожалением от этого цитирования отрываешься, но в принципе его можно продолжать буквально без конца.

Иногда,- действительно,- основоположники наши резко ополчались против абстрактных апелляций к "народу", не сопровождаемых детальным классовым анализом обстановки. Но это - отнюдь не выражение какого-то отрицания или хотя бы умаления ими первостепенной значимости категории "народ". Просто в марксизме-ленинизме "народ",- как это ни парадоксально может показаться на поверхностный взгляд,- категория также ярко классовая.

Ведь если народ вообще способен действовать на исторической сцене как самостоятельный субъект, то у него непременно имеется ГЕГЕМОН, т.е. именно вот это активное консолидирующее ядро; в роли которого на разных исторических этапах выступают разные классы. Совершенно естественно, что вся нация, все её слои в большей или меньшей мере, вольно или невольно, но ориентируются на систему ценностей, на образ мышления класса-гегемона. Поэтому народ всегда, так сказать, классово опосредован, классово нейтральных народов не бывает.

Но у этой истины есть и обратная формулировка. А именно, деятельность любого революционного класса нельзя рассматривать безотносительно к вопросу о том народе, гегемоном которого данный класс является. В этом,- кстати,- причина, почему исторически не сработала идея мировой пролетарской революции, но зато сработала идея социалистической революции и затем строительства социализма (и даже коммунизма) в отдельно взятой стране. Идея мировой революции отрывала пролетариат от конкретного народа, а идея социализма в отдельно взятой стране, наоборот, их соединяла. Социалистическая революция не случайно, не ситуативно произошла сперва в одной лишь России, но она вообще, в принципе, возможна первоначально только в национальном варианте. Этот вывод был нами сделан ещё в 1994г., на политклубе "Большевизм и троцкизм".

В результате любой успешной революции, а не только социалистической, народ неизбежно преобразуется, реструктурируется в НОВУЮ ИСТОРИЧЕСКУЮ ОБЩНОСТЬ, консолидированную уже вокруг нового гегемона. Поэтому тезис о Советском народе как новой исторической общности людей, консолидированной вокруг рабочего класса, правильно отражал объективную реальность и с полным основанием был возведён у нас в конституционную норму в 1977г., когда его вписали в преамбулу Конституции СССР. Странно и необъяснимо было бы как раз обратное: если бы революционная гегемония пролетариата после победоносного Октября НЕ развилась в новую человеческую общность. Более того, положение о Советском народе следовало,- наверное,- конституционно узаконить гораздо раньше, чем это было фактически сделано, поскольку сформировался он, уж конечно, не в 70-х годах. Можно ли отрицать, что именно с Советским народом враг столкнулся во время Великой Отечественной войны, и это оказался тот главный фактор, о который разбилось гитлеровское нашествие.


Социальная база современного освободительного движения на территории СССР -
- Советский народ, организующим ядром которого выступает
советский рабочий класс.

И ВОТ, когда мы говорим, что возвращаться нам надо на исторический этап перехода ко второй фазе коммунизма, то ведь и движущая сила этого возвращения, она тоже должна фигурировать именно в том виде, какой отвечает объективной природе данного этапа.

И в каком же виде рабочий класс отвечает природе того этапа, куда нам необходимо вернуться, в каком виде он вообще способен решить объективно стоящую перед нами задачу? Из всего вышеизложенного вытекает однозначно, что стоящую перед нами задачу рабочий класс способен решить, только выступая как ОРГАНИЗУЩЕЕ ЯДРО СОВЕТСКОГО НАРОДА. Иначе говоря, социальную базу современного освободительного движения на территории СССР составляет Советский народ, ядром которого служит рабочий класс, чётко осознающий себя именно советским рабочим классом, а не абстрактным "пролетариатом".

Что касается разговоров о том, что-де наш рабочий класс должен как можно полней пролетаризироваться, превратиться в типовой пролетариат буржуазного общества и в этом качестве совершить нам новую социалистическую революцию,- то если уж начистоту, это просто какая-то игра в "революционные" бирюльки, игра, у которой могут быть две причины. Одна - это полное невладение понятийным аппаратом марксистской науки; другая - прямой классовый заказ противника, ведущего с нами информационно-психологическую войну.

Нам не нужна новая социалистическая революция в её классическом понимании, потому что у нас нет никакого "буржуазного общества". У нас гибнущее СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ общество в зоне затяжного базисного конфликта, с которым ещё переплелась и на который наслоилась агрессия внешнего врага, по своим последствиям равносильная оккупации. Нам надо выгнать оккупантов вкупе с их пособниками и справиться с теми проблемами развития социализма, нерешённость которых столкнула нас в эту яму. Весь этот комплекс задач гораздо лучше и не в пример более адекватно описывается не в терминах революции, а в терминах новой Отечественной, или НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ ВОЙНЫ - ВОЙНЫ СОВЕТСКОГО НАРОДА ЗА СВОБОДУ, НЕЗАВИСИМОСТЬ И ТЕРРИТОРИАЛЬНУЮ ЦЕЛОСТНОСТЬ СВОЕГО ГОСУДАРСТВА, СССР. Такая постановка вопроса была предложена Большевистской платформой ещё в 1993г.

Чтобы освободительная борьба могла, наконец, развернуться, Советский народ нужно прежде всего вывести из шокового состояния, в которое его повергла информационно-психологическая агрессия, и затем заново его консолидировать. Организовать и возглавить этот процесс должна,- понятное дело,- партия. Какая партия? Конституционная партия оккупированного Советского Союза и Советского народа, т.е. КПСС.

Столь же понятно, что это должна быть обновившаяся, полностью большевизированная, марксистско-ленинско-сталинская КПСС. Но ленинско-сталинской эта партия должна не просто на словах себя объявить, а она должна действительно - во всех своих теоретических построениях и на практике - руководствоваться МАРКСИСТСКИ-НАУЧНОЙ КАРТИНОЙ всего того, что с нами произошло, происходит, и чему ещё предстоит произойти. Т.е., той картиной, которая в очередной раз представлена вот и в сегодняшнем моём докладе.
Для этого не надо никого ни с кем объединять, потому что механическое объединение партий и движений, НЕ стоящих на марксистски-научных позициях в оценке нашего прошлого, будущего и текущего момента, такое объединение абсолютно ничего не даст,- и до сих пор не давало,- кроме нового идейного и организационного разброда. Беда и проблема наша не в отсутствии механического объединения, а в том, что не складывается пока ещё критическая масса мыслящих людей, достаточная для того, чтобы можно было перейти от определения - Большевистская платформа в КПСС к определению - КПСС на платформе действительного, современного марксистско-ленинско-сталинского большевизма.
Ну, а почему и отчего не складывается так долго подлинно большевистская КПСС,- на то, простите, и ведётся против нас информационно-психологическая война, чтобы Советский народ как можно дольше не восстал из политического небытия и не получил в свои руки необходимого ему концептуального оружия.


Деятельность Движения граждан СССР и Большевистской платформы в КПСС
по защите суверенных прав Советского народа.

НО ДАЖЕ и в нынешнем нашем малочисленном состоянии мы, как сознательные граждане СССР, делаем и сделали уже многое из того, что Советскому народу так или иначе нужно будет сделать при его полномасштабном выходе на политическую сцену.

Мы руководствуемся 62-й статьёй Конституции СССР 1977 г., согласно которой КАЖДЫЙ гражданин СССР обязан оберегать интересы Советского государства, независимо от складывающейся обстановки. Вот мы и оберегаем,- насколько это вообще в наших силах,- интересы оккупированного СССР в той ситуации, которая реально сложилась.

Сегодня исполняется ровно пять лет, как сознательные советские граждане, собравшись на митинг на Октябрьской пл. в Москве, провозгласили Советский народ РАЗДЕЛЁННЫМ НАРОДОМ, имеющим право на воссоединение. Это сделано в юридически грамотной форме, имеет несомненную правовую силу, об этом доведено до сведения Организации Объединённых Наций. А ведь международно-правовая норма о разделённом народе - она очень важная; по ней, между прочим, Германия воссоединилась. Можно сколько угодно сегодня нос воротить и фыркать: ну, подумаешь, какие-то там провозгласили... Вот и подумаешь, очень даже подумаешь, когда всерьёз страну придётся объединять. А тут, как говорится, и думать особо не надо,- пожалуйста, 15 апреля 1995г. уже провозглашено. Кем? Гражданами СССР, каковые суть наизаконнейшие представители Советского государства, пусть даже оно в данный момент и претерпевает национальную катастрофу.

В октябре 1995г. был проведён Съезд граждан СССР первого созыва, принявший документ,- не побоюсь сказать,- исторического значения: Декларацию о праве Советского народа на воссоединение и на осуществление всей полноты власти и государственного суверенитета на территории СССР.

В Декларации,- опять-таки, подчёркиваю, в юридически грамотной форме,- подтверждены, а тем самым в определённой мере и защищены все основные правовые параметры оккупированного СССР. Подтверждены факт существования Советского народа, продолжение действия де-юре Конституции СССР и всего вытекающего из неё законодательства, сохранение юридической силы советским гражданством. Объявлены недействительными с момента их заключения так называемые беловежские, соглашения.

В декабре 1997г. очередной Расширенный пленум Исполкома Съезда граждан СССР принял Обращение к руководителям дружественных Советскому Союзу государств "О подтверждении существования СССР де-юре". Ряд обращений и писем направлен в ООН, где подняты вопросы и о геноциде Советского народа, и о необходимости международно-правовой квалификации информационно-психологической войны именно как войны в полном смысле этого слова, причём войны агрессивной со стороны США и их союзников по НАТО, и др.

Наконец, подготовлен и опубликован проект новой редакции Конституции СССР, о чём уже говорилось в докладе.

Возникают по стране,- правда, далеко не так активно, как нам того хотелось бы,- Советы граждан СССР и другие формы объединения советских граждан. Движение граждан СССР и Большевистская платформа стали одними из первых,- если не самыми первыми организациями на территории СССР, поддержавшими инициативу канадских товарищей о проведении Международного конгресса дружбы и солидарности с Советским народом.

Разумеется, вся эта деятельность выглядела бы совсем иначе, и результаты были бы куда более внушительными, если бы она имела массовый размах. Со временем она, безусловно, такой размах приобретёт, только время-то сейчас не на нас работает, вот что плохо. Пока мы раскачиваемся и примеряемся, и ракеты порежут, и землю распродадут, и энергетику всю угробят. Надо, товарищи, проворней вспоминать, что все мы - граждане СССР. Это наш последний ресурс, и если мы его оперативно не задействуем, потомки о нас скажут: это те самые, которые в массовом порядке предали свою страну. Вот такой может быть финал нынешней "революционной" возни, и эту перспективу всем надо хорошо иметь в виду.

___________________________
1/ См. В.И.Ленин. ПСС, т.1, стр. 137.
2/ Там же, стр.139.
3/ В.И.Ленин. ПСС, т. 20, стр. 308.
4/ В.И.Ленин. ПСС, т. 41, стр. 193-194.
5/ В.И.Ленин. ПСС, т. 13, стр. 196.
6/ В.И.Ленин. ПСС, т. 12, стр. 318-319.
7/ В.И.Ленин. ПСС, т. 34, стр. 300.


http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/z26/z26.html
http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/index.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/

Оффлайн В. Пырков

  • Участник
  • *
  • Сообщений: 454
Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
канд. филос. наук
Т.ХАБАРОВА

Разъяснение
по некоторым вопросам                       
                сегодняшнего членства в КПСС


Большевистская платформа в КПСС была образована, в первом полугодии 1991 года, как канал проникновения в КПСС "беспартийных большевиков" – людей, искренне преданных идеям сохранения в стране Советской власти, Союзной государственности, советского конституционного правопорядка и ленинско-сталинской коммунистической партийности. Причём, "преданных" не просто на словах, но доказавших эту свою преданность своей предыдущей деятельностью в рамках различных общественных организаций или, может быть, даже в одиночку.

Основной контингент сторонников образования БП в КПСС как раз такие "беспартийные большевики" и составляли – люди, отторгавшиеся тогдашней горбачёвской и "андроповской" КПСС, но истинные коммунисты по своим убеждениям.

Авторы проекта рассчитывали, что приток свежих сил в КПСС, засорённую и обездвиженную правотроцкистами, устранение с партийно-государственных постов Горбачёва и его своры – всё это поможет вывести партию, а вместе с ней и Советское государство из рукотворного контрреволюционного кризиса.

Сегодня можно, конечно, говорить,– слишком поздно, дескать, спохватились; но лучше поздно, чем никогда, и такая попытка была предпринята.

Документы Учредительной конференции Платформы в Минске от 13–14 июля 1991г. были представлены в ЦК КПСС, и оттуда ни возражений, ни запрета на образование БП в КПСС не последовало.

Итак, в партию на законных основаниях внедрилась структура, состоящая в значительной своей части из беспартийных.

Согласившись,– скрепя сердце,– с этим парадоксом, тогдашние партийные бонзы стали требовать от членов БП в КПСС, чтобы они "вступили в партию" обычным для того времени порядком: где-нибудь "на стороне", в каком-то трудовом коллективе и т.д. А иначе,– мол,– мы ваше пребывание тут у нас, в наших партийных рядах, считать правомочным не можем.

На это руководством Платформы был дан единственно правильный в той ситуации ответ: нет уж, мы вступили так, как вступили. Страна вами доведена, фактически, до прямой угрозы контрреволюционного переворота, и коль скоро вы до этого допустили, то и будьте добры мириться с тем, что в партию пришли честные советские люди "с улицы", закрепились здесь на законных правах и твёрдо намерены помешать вам дальше крушить в СССР социалистический общественный строй.

В экстремальных условиях рождаются неординарные решения, и было постановлено, руководителями Платформы, что отныне правом приёма в КПСС должны обладать, кроме всех прочих, также и сами по себе первичные ячейки Большевистской платформы: Оргбюро, как они тогда назвались. А вы вспомните "ленинский призыв" в партию 1924 года, когда беспартийные рабочие, потрясённые известием о смерти Вождя, целыми цехами, бригадами объявляли на собраниях о своём вступлении в РКП(б),– и ведь никто не оспаривал их священного права на такое "неуставное" волеизъявление. И на фронтах Великой Отечественной войны люди, уходившие подчас на верную гибель, нередко писали: прошу считать меня коммунистом. И им тоже в этом их праве не отказывали, ни прижизненно, ни посмертно.



Инициатива наша с приёмом в члены КПСС через первички Большевистской платформы не смогла в то время быть в должной мере осуществлена, по ряду причин, в общем-то достаточно известных, но здесь нет возможности о них распространяться. Это и провокация с ГКЧП,– которую, несомненно, подстегнула перспектива "воскресения" заново большевизированной КПСС; и то, что в сентябре 1991г. от Платформы скоропалительно и на первый взгляд необъяснимо "отреклась" тогдашний номинальный её лидер Н.Андреева,– чем обрекла Платформу на раскол, и т.д.

Часть Платформы (меньшая её часть) не пошла за Андреевой в организованную ею ВКПБ, осталась верна идеям Минской конференции, сохранила за собой название "Большевистская платформа в КПСС" и начала действовать самостоятельно.

В январе 1992г. Платформа инициировала процесс воссоздания КПСС (сегодня об этом надо говорить без всяких обиняков, ибо так оно и было на самом деле).

Хотя Платформа и сама участвовала в процессе, и весьма активно, но переломить натиск и перехват процесса бывшей горбачёвской номенклатурой ей не удалось,– ввиду их подавляющего численного превосходства. Процесс завершился в марте 1993г. образованием псевдокоммунистического симулякра СКП–КПСС. Единая Компартия советского Союза на том этапе не была воссоздана.

В 1995г. Съезд граждан СССР,–  инициированный также Большевистской платформой,– принял, среди прочих, Постановление О восстановлении советского конституционного порядка в сфере коммунистической партийности, в котором коммунистам, считающим себя гражданами СССР, предлагалось провести Восстановительный съезд КПСС. http://cccp-kpss.narod.ru/arhiv/zagrazhd/sjezd-1/POSTokp.htm.

Но и эта здравая и своевременная инициатива оказалась "осёдлана" целой оравой имитаторов,– хотя и более мелкого калибра, чем те, что сотворили антиконституционную аферу с подменой общесоюзной унитарной партии бездельным "международным объединением" СКП–КПСС. Прошла череда лжевосстановительных "съездов" (около десятка) и возник на политической арене соответствующий кагал псевдо-КПСС, со свежеиспечёнными впопыхах малограмотными "программами", самым фактом своего "явления народу" только позоривший идею и память великой ленинско-сталинской Парии большевиков.

И какой же вывод мы должны были из всего происшедшего сделать?

Со всей очевидностью, вывод здесь мог быть только такой, что если мы хотим вернуть на политическую сцену партию по-настоящему большевистскую, и в смысле исторического, хронологического приоритета, и в смысле мощного идейно-теоретического фундамента, то надо уяснить себе, наконец, что в наших нынешних условиях бушующей психоинформационной войны и транснациональной оккупации ни одна из реально наличествующих организаций, кроме Большевистской платформы, в нужной мере – да и вообще ни в какой мере! – данными качествами не располагает.

И стало быть, или эта требуемая партия возродится, выстроится из нас же самих – приверженцев большевизма, как он дан в документах Большевистской платформы,– или мы так и будем, сами того не желая, плодить одну серию имитаторов за другой.

В переводе на язык практических действий.

Из опыта нашей Московской организации Движения граждан СССР 90-х годов.

Совета у нас тогда ещё не было (вернее, он находился в эмбриональном состоянии). Роль Совета выполнял весь наш вместе взятый актив (можно было бы писать – Актив, с заглавной буквы), большинство в котором составляли беспартийные. Было несколько человек с советским партийным стажем, но не они образовывали костяк организации, а как раз беспартийные активисты.

Вот их и надо было принять в партию; легко сказать – надо, но как это сделать? Ведь той партии, куда мы могли рассчитывать вернуться как Платформа, с 1993г. уже не существовало.

И тут-то мы и обратились к принципу САМИ СЕБЕ ПАРТИЯ,– нещупаному в период становления Большевистской платформы.

Созываем весь Актив без изъятия и объявляем, что конституируемся как открытое партийное собрание. В ту пору спайка между ДГ СССР и БП в КПСС была гораздо более плотной, чем она,– к сожалению,– стала впоследствии. Т.е., никому из участников Движения и в голову бы не пришло сомневаться, что одновременно он является сторонником Большевистской платформы в КПСС.

А значит, наше открытое партийное собрание с полным основанием могло сойти за ту самую первичку БП в КПСС, для которых мы в 1991 году добивались (и совершенно справедливо добивались!) того же права приёма в партию новых членов, что и первички официальной КПСС. А чем они, "официальные", лучше нас, если они страну разваливали, мы же стремились в партию, чтобы этот развал прекратить и предотвратить?

Собственно, ну вот она и "вся поэма". Наше открытое партийное собрание плавно (и подчеркну лишний раз – в общем-то вполне законно) брало на себя функции обычного собрания КПССной первичной парторганизации. И дальше всё разворачивалось своим чередом: представление кандидатур, обсуждение, голосование всех присутствующих, решение – принять кандидатом в члены КПСС или даже напрямик в КПСС, если речь шла о товарище, уже предостаточно себя в работе зарекомендовавшем.

Таким способом мы приняли в партию незабвенного для нас В.С.Лебедева, долгое время безотказно тянувшего на себе основной "воз" организационной работы в нашем сообществе, и других соратников, в которых также не ошиблись.

Что касается партбилетов, то они у наших партийных "новобранцев" были настоящие, образца 1974г.,– ибо мне, в мою бытность членом Оргкомитета XXIX съезда КПСС, удалось заручиться небольшим количеством официальных бланков.

Вышеописанную процедуру можно провести также и на любом форуме Большевистской платформы – конференции, пленуме Координационного совета и т.п., ибо такое мероприятие в принципе допускает его конституирование в качестве "открытого партийного собрания".



И теперь главный для нас вопрос: насколько вышеописанная методология применима в сегодняшней нашей обстановке?

Сразу бросается в глаза, что,– к примеру,– многолюдный и устойчиво работающий Совет вполне мог бы взять на себя роль той самой первичной ячейки Большевистской платформы, которая нужна для проведения "открытого партийного собрания". Для этого надо в полном объёме восстановить упоминавшуюся выше,– частично нами утерянную,– спайку между Движением граждан СССР и Большевистской платформой.

Об этом говорилось и в моём Вступительном слове при открытии Съезда 9 июня: "… именно Большевистская платформа инициировала в начале 90-х годов созыв и проведение такого ещё небывалого в истории страны форума, как Съезд граждан СССР, и подготовила для него великолепный учредительный документ – ту самую нашу Декларацию о единстве Советского народа.

Наш Съезд и всё, что с ним связано, всё это вызвала к жизни пусть микроскопическая, но по-ленински, по-сталински стойкая частица прежней Коммунистической партии Советского Союза. Частица, которая в самый разгар и разгул горбачёвщины, в 91-м году сохранила верность Советской власти, Советской Конституции, принципам и идеалам социализма и коммунизма.

… вы где прочитали, что все вы – граждане СССР, что СССР де-юре существует, Конституция СССР 1977 года де-юре действует, Беловежский сговор – уголовное преступление и т.д.? Вы это прочитали в документе, составленном пусть крошечной,– повторяю,– но вполне законной и неотъемлемой частью Коммунистической партии Советского Союза." http://cccp-kpss.narod.ru/sjezdy/2019/2019-06-01-vstupitelnoe-slovo.htm.

Совет, проникшийся вот таким отношением к Большевистской платформе, без всяких натяжек может считаться состоящим не просто из участников Движения граждан СССР, но и из сторонников БП в КПСС, и он вправе некоторые из своих сборов конституировать как "открытые партийные собрания" и принимать людей в партию.

Наблюдательный оппонент мне наверняка на это возразит: а где та партия, куда вы их принимать намереваетесь? Ведь её же не существует.

Не существует, так мы же именно и хотим вернуть её к полномасштабному существованию. И потом, насчёт "не существует", это вопрос вообще спорный. БП в своём Программном заявлении 2001 года провозгласила принцип НЕУНИЧТОЖИМОСТИ партии, покуда существует коммунистическая идея. Ни один из образуемых ею органов не правомочен её распустить. "Если хотя бы трое коммунистов (первичка) не пожелают разойтись, партия считается продолжающей свою деятельность.

Любая часть входивших в объединение первичек, продолжившая существование в экстремальных обстоятельствах, обладает правом говорить и действовать от имени партии как таковой." http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/BPLAT.htm.

Стало быть, и сама Большевистская платформа, при всей её нынешней "микроскопичности", также таким правом обладает.

Так что вступить можно и в партию-идею, и в партию-проект, только ещё борющийся за своё полномасштабное возвращение в политическую жизнь.

Сегодня всем следовало бы хорошо осмыслить и ту, в общем-то, историческую очевидность, что "второе пришествие" КПСС не может совершиться – и, думаем, стопроцентно НЕ совершится – традиционным путём, через созыв партийного съезда, избрание на нём ЦК, секретариата, Генерального секретаря и т.д. Доказательством служит,– к сожалению,– и эпопея с нами же предлагавшимся Восстановительным съездом КПСС, которая привела лишь к появлению доброй дюжины партий-симулякров и соответствующего количества "генеральных секретарей" и "центральных комитетов", от коих толку народу и стране – ноль (и спасибо ещё, если в минус не ушло).

Видимо, мы недоучли тот факт, что идеологическую часть требуемой работы взял на себя и успешно проделал Съезд граждан СССР, и "поле деятельности" оставалось лишь для симулякров,– которые и не замедлили возникнуть.

И таким образом, опыт продемонстрировал, что в наших нынешних политических координатах возрождение партии возможно,– вернее всего,– лишь по той же схеме, что и восстановление Советской власти,– явочным порядком СНИЗУ. Т.е., как по советской линии должна быть наращена "обволакивающая" сеть местных Советов, точно так же и партия (в облике института, а не только "мозгового центра") должна восстать из руин как ОБЪЕДИНЕНИЕ ПЕРВИЧЕК, опять-таки "обволакивающее" всю страну.

Кстати, мы этот вариант предусмотрели и ещё в 1994г. выпустили набросок Устава для партии как объединения первичек. http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/poliklub/z2/ustavrdo.htm.



Итак, вырисовывается – пока что – следующая картина.

Товарищи подают заявления о своём желании вступить в КПСС,– не пугайтесь и не терзайтесь сомнениями,– да, в свой Совет (если, конечно, он по своим параметрам, по численности и репутации, подходит для проведения открытого партийного собрания; над тем, как быть с малолюдными ячейками, надо дальше думать).

К заявлению о приёме в КПСС необходимо приложить подробную автобиографию и рекомендацию от кого-то, кто знает вас по общественной работе и имеет что-либо толковое сказать в вашу поддержку. В копиях все эти документы направляются в Московский центр БП в КПСС, ибо ему ведь, с очевидностью, придётся осуществлять координирующие функции, поскольку больше некому.

Проходит открытое партийное собрание, и товарищей принимают кандидатами в члены КПСС.

Годичный кандидатский стаж новопринятых коммунистов протекает,– естественно,– тут же, в Совете, и они занимаются тем же, чем и Совет в целом, сохраняя свои полномочия по Совету, если таковые у них имелись. С той лишь разницей, что они стараются исполнять эти свои обязанности наиболее ревностно и служить прочим соратникам примером, образцом для подражания.

Если кто-то засомневается,– что, мол, у партии ведь и своя Программа должна быть, то я вам отвечу: прочитайте внимательно Программное заявление Большевистской платформы 2001 года, и вы убедитесь, что действуя подобным образом,– как выше обозначено,– вы как раз и проводите в жизнь самую что ни на есть большевистскую партийную Программу.

Разве в Заявлении (в разделе Взгляд в будущее) не сказано:

"… историческая обязанность освободить страну и вернуть её в русло цивилизованного, т.е. социалистического развития, восстановив повсюду на её территории законную власть и государственность, лежит на Советском народе как совокупности граждан СССР;

– Советский народ должен быть выведен из шока и граждански бессознательного состояния, причинённого информационно-психологической войной, заново консолидирован и именно как Народ подвигнут на освободительную борьбу с оккупантами и их пособниками;

– метод освободительной борьбы Советского народа, в его принципиальных чертах, это организация массового гражданского неповиновения режиму, воссоздание явочным порядком снизу любых легитимных структур советского конституционного строя, принуждение режима к самоликвидации или политическое "удушение" его в вакууме, который возникнет для него благодаря перетеканию реального гражданского авторитета к инициативным властным структурам."

"Понятно, что при таком подходе мы в качестве главного направления массовой политической работы видим создание Советов граждан СССР и стимулирование других форм объединения людей именно как советских граждан." http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/BPLAT.htm.

Ну, и разве не этим озадачены (в современном смысле этого слова) и поглощены в своей деятельности наши Советы,– во всяком случае, лучшие из них?

Так что с Программой всё, вроде, ясно. Работая в Советах, коммунисты не отклоняются от некоей "своей собственной" Программы, но именно её-то и реализуют. Нет у Советской власти и большевистской партии каких-то двух Программ, у них Программа одна и та же.

Как выразился поэт некогда, "Себе самим мы Сфинкс единый оба, единых тайн двугласные уста".[1]



И последнее возражение, которого стоило бы здесь коснуться: это что же такое у вас получается, всё шиворот-навыворот,– Советы принимают в партию, где это видано, где это слыхано?..

Но ничего невиданного и неслыханного в наших предложениях не содержится.

Вот и товарищ Сталин учит, что сначала рождается Идея, которая отражает назревшие потребности общественного развития. Идея пробивает, уж как умеет, себе пути в массовое сознание. Но потом часть массы, которая осознала и восприняла продиктованную объективным ходом событий Идею, сама помогает ей осуществиться и проявить во всю ширь заложенные в ней перспективы.

Но не что иное мы имеем и в нашей ситуации.

Большевики расшевелили Советский народ,– по крайней мере какую-то его часть точно расшевелили. На следующем этапе уже эта разбуженная часть народа должна помочь большевистской Идее вернуть её законное место в структуре общества – её институционального носителя, Партию.

Все эти процессы нерасторжимо между собой переплетены. Их практически невозможно отделить один от другого; в целом это и есть та самая СМЫЧКА между партией и массами, о которой классики бессчётно предупреждали, что если она окажется утрачена, то весь механизм коммунистического партийного руководства обществом – руководства на основе высокой Идеи, а не Прибыли и Наживы,– механизм этот развалится.



Словом, товарищи дорогие, на сегодняшний день у нас попросту нет иного выбора, кроме как попробовать воссоздать нашу "руководящую и направляющую силу", "ядро нашей политической системы" по схеме "партии объединённых первичек".

Съездами (имею в виду – партийными съездами) эту проблему не решить, Съезды нужны для выработки идеологии, стратегии, Программы, но ведь всё это у нас имеется, и едва ли не в избытке. Четверть века "за партию" исправно поработал Съезд граждан СССР, плюс конференции Большевистской платформы.

Вся загвоздка в том, чтобы этот гигантский ментальный задел перевоплотился в некое "физическое тело", в дееспособную массовую организацию. И для этого ему, заделу этому, надо,– наверное,– кроме господства на ментальных вершинах, расползтись "мыслию по древу" народной жизни, где-то "понизу". И как представляется, наша модель партии – сообщества или содружества первичек, формируемых непосредственно "беспартийными" массами, может оказаться самым пригодным орудием для такого "расползания".

Вот и станет КПСС,– как и провозглашалось когда-то,– партией Советского народа,– удачно подытожил суть происходящего один из соратников.

И действительно, миссию партийных съездов, в её идеологическом аспекте, уже переняли на себя Съезды граждан СССР, хотя и не без помощи Большевистской платформы; осталось вылепить "материальное тело" партии нашим методом "в партию через Советы".

Не исключено, впрочем, что вся эта "перевёрнутая", на поверхностный взгляд, конструкция – вовсе не случайность, не казус, вызванный чрезвычайными обстоятельствами, а через неё пробивает себе дорогу какой-то новый тип, новая разновидность идеократического государственного устройства. Уж очень она, эта конструкция, подозрительно "приживчивая". Да, всё это по-прежнему наше, советское, социалистическое и коммунистическое, но от прихода качественной исторической новизны никакой строй не застрахован, этого не нужно бояться и с этим незачем "бороться", ибо если мы на правильном пути, то всё, что ни придёт, всё будет "за нас".

Ну что ж, товарищи,– пробуем? Или как?

                                                 Т.Хабарова
                                                 11 апреля 2020г.

________________________________

[1] (Вяч. Иванов.) Русский сонет. Изд-во "Московский рабочий", 1983, стр. 312.


http://cccp-kpss.narod.ru/bpk/2020/2020-04-11-razjasnenie.htm
http://cccp-kpss.narod.ru/