Автор Тема: МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ (рассказ)  (Прочитано 782 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн Смирнов Игорь Павлович

  • Активист Движения "17 марта"
  • **
  • Сообщений: 274

МЕЖДУ  ПРОШЛЫМ   И  БУДУЩИМ

 - Только что закончил читать роман Т. Драйзера "Фи-нансист", - говорит мой хороший приятель и сосед по даче Вла-димир Владимирович, спускаясь со своей веранды и усажива-ясь на нашу любимую скамью, расположенную на границе уча-стков. Здесь мы частенько отдыхаем  от дачных трудов правед-ных и ведём философские беседы. 
 - Впервые я прочитал всю эту очень известную в былые времена американскую трилогию в пятидесятых годах. Но то-гда  перипетии жизни её героев казались мне какими-то фанта-стическими, нереальными, возможно и происходившими, но где-то очень далеко от меня, может быть, на Луне. У нас в стране тогда была совершенно другая атмосфера, и судьбы ге-роев Драйзера, и жизнь такого далёкого от моего миропонима-ния американского общества меня в те годы не слишком взвол-новали. Впечатление от прочитанного осталось примерно та-ким же, как после прочтения истории походов Александра Ма-кедонского или Пунических войн. Лично меня это не касалось, и я был уверен, что никогда не коснётся. Как оказалось, я глу-боко заблуждался! Теперь вижу, что события девяностых годов прошлого века в России очень похожи на те, что происходили в США в шестидесятых годах девятнадцатого. Только у нас они были ещё более безнравственны и жестоки!  И меня они коснулись, увы, самым непосредственным образом!
 - Вы что принимали участие в так называемом первона-чальном накоплении капитала, а попросту в разграблении бо-гатств СССР?! – удивился я.
О соседе мне было известно только, что ранее, на актив-ном участке своего жизненного пути, он занимался наукой, имеет заслуги перед советским государством, и  отмечен разно-го рода наградами и премиями.
 - Да, представьте себе, принимал! И  по началу доста-точно успешно! И даже богатым был!
Видимо, на лице моём появилось крайнее неудовольст-вие, потому что Владимир Владимирович поспешил добавить:
 - Не подумайте, что я занимался коммерцией – распро-дажей, точнее разворовыванием, общенародной собственно-сти при развале СССР! Нет. Я основал своё дело самым при-личествующим  образом. И как интеллигент, был при этом предельно наивен и честен! Потому и закончилась моя буржу-азная эпопея очень быстро и довольно печально. Потому и сижу я сейчас рядом с Вами на шестисоточной даче, которую в хорошем смысле и дачей-то назвать нельзя: так, - участок земли для занятия в старости физическим трудом в целях са-мостоятельного обеспечения своего прожиточного минимума и поддержания физического здоровья! Кстати, - не уверен, что мою нынешнюю жизнь следует стремиться продлить!
 - Ну, это уж Вы слишком хватили! – возразил я. – Жизнь даётся человеку один раз – не в какие реинкорнации я лично не верю – и посему считаю, что следует полностью ис-пользовать данную Богом возможность для её познания и со-вершенствования!
 - Пессимистом проще жить! – упорствовал Владимир Владимирович. – Не ожидая ничего хорошего впереди, легче переносить удары судьбы. Однако мы отвлеклись. Хотите, я как очевидец и каком-то смысле участник событий, расскажу Вам некоторые подробности  становления капитализма в Рос-сии?   Думаю, Вам будет интересно! Ведь Вы, насколько мне известно, были далеки от всего этого при Вашей фанатичной увлечённости чистой наукой!
 Тут он был абсолютно прав. Всю жизнь я занимался вещами абстрактными, далёкими от реальной жизни, в част-ности, от экономики и, честно говоря, меня даже пугала эта область человеческих отношений. Моя работа никогда не бы-ла непосредственно связана с материальными ценностями. Необходимый мне достаток я всегда имел, и был этим вполне удовлетворён. Поэтому после буржуазной контрреволюции меня больше беспокоила утрата приоритета духовных ценно-стей над материальными, нежели делёж собственности. И то обстоятельство, что лично мне при разделе огромных  бо-гатств СССР ничего не досталось кроме предназначавшегося для свалки портрета В.И. Ленина, меня не слишком волнова-ло.  Поэтому я не раздумывая, тут же согласился послушать подробности нашей недавней истории. Они обещали дать  новую информацию для размышлений о судьбе моей Родины.
" Я уже говорил Вам раньше, что жизнь моя прошла в трудах по укреплению обороноспособности СССР на пред-приятиях военно-промышленного комплекса или, как сейчас говорят, в оборонке, - начал своё повествование Владимир Владимирович. О том, чем я занимался конкретно, говорить не будем, хотя оба прекрасно знаем, что все военные и госу-дарственные тайны СССР в настоящее время проданы наши-ми предприимчивыми согражданами. Но я остаюсь, верен се-бе и своим принципам, и не желаю уподобливаться приспо-собленцам и предателям. За годы упорного и любимого мной  труда мне удалось сделать несколько изобретений и откры-тий, которые были официально зарегистрированы и уже в со-ветское время нашли практическое применение на ряде про-мышленных предприятий, производящих продукцию чисто мирного предназначения.
В самом конце восьмидесятых годов, когда бурно шли горбачёвские реформы: было объявлено о гласности и плюра-лизме мнений, на предприятиях проводились выборы администрации, появились кооперативы и, так называемые, "малые предприятия",   то есть якобы строился "социализм с человеческим лицом", а на деле ЦК КПСС готовил буржуазный переворот 1991-го года;  по совету друзей я организовал небольшое научно-производственное объединение.  Цель состояла в дальнейшем совершенствовании технологии  внедрения моих открытий в производство и повышении экономического эффекта от их реализации. Предприятие финансировалось на деньги, которые лично я получал от заводов, реализовавших мои идеи. Повторюсь: меня интересовали не личные прибыли, а совершенствование производства и, в конечном счёте, повышение жизненного уровня моих соотечественников. Я оставался советским человеком! Руководствовался принципом: "Раньше думай о Родине, а потом о себе!"
Вначале работа шла вполне удовлетворительно. Все служащие своевременно получали неплохую зарплату, рабо-тали с энтузиазмом. Должно быть, более других чувствовал удовлетворение я сам. Конечно, я не мог не видеть, как посте-пенно, с переходом к рыночным отношениям, в худшую сто-рону меняются окружающие меня люди, как растёт в их гла-зах роль денег, жажда накопительства и потребительства, за-висть, эгоизм; как единый коллектив превращается в совокуп-ность индивидуалистов. Однако тогда я не придавал этому большого значения, считая издержками переходного процес-са. 
Всё резко изменилось с января 1992 года после отпуска-ния цен Гайдаром и начала приватизации предприятий народ-ного хозяйства.
С увлечением, занимаясь своим делом, я не слишком об-ращал внимание на такие заявления отдельных директоров как: "Мне приказали стать миллионером" или на непропор-циональность раздела предприятия, когда администрации доставалось 10-15% акций, а десяткам тысяч рабочих и служащих - остальные! Видимо эйфория от широко пропагандируемой СМИ идеи построения народного капитализма как-то повлияла и на меня. Именно в это время мы – ещё по-прежнему советские люди – впервые услышали такие слова из уголовного лексикона как "рэкет", "киллер", "крыша", "стрелка", "счётчик" и т.п. В СМИ замелькали сообщения о похищениях, издевательствах и пытках, учиняемых мгновенно, как с неба свалившимися и быстро размножившимися бандитами, над  также быстро размножившимися нуворишами; о многочисленных убийст-вах, сопутствующих дележу собственности.   Страна, понукаемая западными "доброжелателями" и руководимая их лакеями, ускоренными темпами входила в европейскую "цивилизацию"! СМИ уверяли наш доверчивый народ, что разгул уголовщины – необходимая, совсем незначительная плата за дальнейшую красивую, богатую и счастливую жизнь! Но одно дело, когда ты слышишь или читаешь об этом, другое – когда  плата касается тебя лично!
Первое просветление наступило, когда меня предал мой давнишний знакомый, которого я считал другом. Этот "ува-жаемый учёный" подписал подложные документы ради того, чтобы получать десять вместо положенных ему пяти процен-тов прибыли моего предприятия! Правда, в те годы у людей ещё сохранялись остатки совести и они, совершив подлый поступок, старались не показываться на глаза своей жертве. Чуть позже и этого не стало!
Первая моя встреча с "новыми русскими" произошла следующим образом. Сижу я в своём кабинете. Работаю. Без стука открывается дверь, и на пороге возникают три молодых человека. В кожаных куртках, стриженые наголо, с шеями буйволов и бессмысленно-наглым взглядом угольночёрных глаз. "Кавказцы!" – отмечаю про себя. Вежливо спрашиваю, что их привело ко мне. Не удосужив меня ответом, они на-хально разваливаются на моём диване, закуривают и один из них, не скрывая презрения ко мне,  говорит:
 - Я Ахмет, да?! У тибе крыша есть?
Не зная, что ответить - молчу. Роюсь в своих бумагах, тяну время.
 - Повторяю, ара эй: у тибе крыша есть? Нэ молчи! Кому надо всё знает о твоих дилах! Надо делиться, ара! Ми люди бедный, нэ жадный – много нэ возьмём! Будем тибе честно охранять! Нэ согласен на десять процентов – всё потеряешь! Я знаю: казанский группа хочит тибе украсть! Будут жечь тибе живот утюг! Сам всё отдашь!
Понимаю, что всё равно рано или поздно это должно было произойти. Вижу в глазах у них нет ничего человеческого, а глаза, как известно – зеркало души; ребята алчные, решительные, способные разделаться со мной и самостоятельно, без помощи казанцев. Пришлось согласиться. Потом пили чай – спиртного я тогда ещё по неопытности в кабинете не держал. Они хлопали меня по плечу, хвалили: "Молодэц! Сразу всё понял!" Клялись в вечной дружбе и готовности жизнь отдать за меня.
Несколько месяцев прошли спокойно. Не знаю: разбира-лись они  с кем-либо, охраняли или нет. Только я исправно ежемесячно расплачивался. Меня  никто не трогал, и я спо-койно работал. Но на заводах началась приватизация, произ-водство нарушилось или остановилось совсем. Деньги на мои счета стали приходить не своевременно, не регулярно, да и суммы существенно уменьшились. Ахмет с помощью подруч-ных тщательно отслеживал мои доходы и свою долю пока по-лучал, но процент возрос – инфляция! Денег на оплату труда моих сотрудников стало нехватать. Они стали роптать и увольняться. Процесс развала активизировался.
Однажды в день очередного платежа Ахмет не явился. Это меня насторожило и не зря. Через пару дней в моём каби-нете появляется другая компания. На этот раз - русская. "Вряд ли это изменит что-либо к лучшему!" – подумал я. Рожи у них были откровенно бандитские. Один из пришедших – парень огромного роста, широкоплечий, с длинными, как у гориллы руками,  несоразмерно маленькой головой с близко посажен-ными маленькими, колючими глазками  - подошёл вплотную, представился и протянул в знак дружеских намерений руку: "Клещ!" Рука действительно походила на клещи.
 - Мы с Ахметом забили стрелку и сумели договориться. Он отказывается от крышевания твоей конторы. Теперь этим  буду заниматься я. Платить будешь двадцать процентов. При задержке сразу ставлю на счётчик – один процент за каждый просроченный день! Ну, а потом сам знаешь, что тебя ждёт! Небось, телевизор смотришь!
 Ответа от меня никто не ожидал. Компания тут же по-кинула мой кабинет. Надеюсь, Вы понимаете: с какими чувст-вами остался  я?! К тому времени я уже знал, что банды рабо-тают заодно с милицией и заступиться за меня некому! Одна-ко предприятие ещё дышало, и на мои банковские счета кое-что поступало.  Совсем плохо стало, когда деньги приходить перестали. Клеща это мало интересовало: "Плати и точка!" Начались ежедневные угрозы. Личным вниманием меня не удостаивали, но телефонные звонки раздавались по несколько раз в день. Звонившие обещали зажарить меня на медленном огне, искалечить и убить, похитить и надругаться над женой, дочерью и внучкой, поджечь мой дом, если я откажусь пла-тить.  Ежедневно объявлялось показание счётчика, предлага-лось отдать за долги сначала машину, затем квартиру свою, потом и дочери, наконец,  дачу. Реализация угроз неумолимо приближалась. Наступил день, когда от истязаний и пыток, а, возможно, и от смерти меня спас только случай.
Я шёл по шумной оживлённой улице, уверенный, что здесь-то мне опасаться нечего, когда из остановившейся ря-дом машины выскочили три "добрых молодца".  Двое в счи-танные секунды завернули мне руки за спину, а третий силь-ным пинком втолкнул меня в открытую дверцу. Я не успел оказать даже малейшего сопротивления. Лицо моё было при-жато к сиденью машины севшим на голову бандитом: кричать я не мог.  На моё счастье рядом оказалась бывшая моя со-трудница. Она закричала, моля о помощи.  Некоторые прохо-жие остановились. Кто-то стал записывать номер, марку и цвет машины, приметы похитителей. Это не ускользнуло от их внимания  и они, осознав грозящую опасность, проехав квартал, открыли дверцу и  на ходу вытолкнули меня на ас-фальт. Я отделался ссадинами, синяками и ушибами.
После этого случая стало совершенно очевидно, что если я не приму решительных мер, то буду искалечен или просто убит. Не лучшая участь ожидала и моих близких. Никакой пощады от этих нелюдей ждать не приходилось. Тогда я решил своими средствами защищать себя и свою семью. На занятые у знакомых деньги я купил оружие и патроны, благо в то время это никаких трудностей  не представляло, устроил на своей даче стрельбище и стал всех домочадцев тренировать в стрельбе. Кроме того, вспомнив военное дело, которому меня когда-то обучали на военной кафедре института, соорудил в усадьбе дзот и стрелковые ячейки, расположив их по окружности. Приготовил дом к обороне.  "Без боя не сдамся сам, и близких в обиду не отдам!" Решение было твёрдым. После этого почувствовал себя увереннее, сильнее. 
Надо сказать, что в молодости я был страстным охотни-ком. Приходилось бывать и на медвежьей и на кабаньей охо-те. Трусости не испытывал. А стрелковый спорт всегда считал самым достойным занятием мужчины. Некоторые навыки остались и поныне. Однажды, когда бандиты приеха-ли по мою душу и вылезали из машины, остановившейся у самых ворот моей дачи, я имел возможность продемонстрировать им это: тремя выстрелами из пистолета, почти не целясь, разбил три стеклянные банки, повешенные для просушки на штакетник забора. " Вот также треснут  три ваши головы прежде, чем вы доберётесь до моей! – громко и внятно сказал я. Это произвело на них должное впечатление. Усевшись в машину, они тут же укатили, вероятно, для того, чтобы поделиться своими наблюдениями с главарём.   "Надеюсь, эта информация не придаст Клещу духа! – со злорадством подумал я, провожая машину взглядом, пока она не скрылась из вида. – Ведь это только внешне, на публике, бандиты хорохорятся, храбрятся, изображают из себя бесстрашных. Смелы и нахальны они только в большой стае, как волки. По большей части в одиночку, на деле они трусливы, как шакалы и жизнью дорожат больше своих жертв!"
Нанимать охрану к тому времени у меня уже было не на что. Пришлось по военному образцу составить график наря-дов и всем взрослым членам семьи поочерёдно нести карауль-ную службу на подступах к дому. Благо семья у меня большая и дружная. К дежурству подключил не только своих детей и внуков, но и невесток, и зятьёв, и более отдалённых родствен-ников. Получился полувзвод бойцов. Все мобилизованные на время переселились в мой дом, уверенности в себе прибави-лось! Мы – русские люди – сильны общинностью, сплочённо-стью. Поэтому-то враги наши и действуют по принципу: "Раз-деляй и властвуй!" Ещё в глубокой древности было известно, что "анты могли бы покорить весь мир, если бы были объеди-нены!"
Между тем война с бандой продолжалась, правда, пока холодная. Продолжали поступать звонки с угрозами, не пре-кратилась  демонстрация силы. Зная истинное плачевное со-стояние моего бизнеса теперь Клещ требовал всю мою недви-жимость. Уступать никто не собирался. Бандиты боялись по-терять лицо, у нас не было иного выхода. Однако я понимал, что так долго продолжаться не может и усиленно искал вы-ход. И он неожиданно нашёлся.
 Однажды в доме раздался телефонный звонок  Он был не обычным бандитским: требовательным и нахально длин-ным, а каким-то, как мне показалось, дружественным. Интуи-ция меня не обманула, звонил мой старинный приятель по совместным охотам и предлагал принять участие в облаве на волков. Сейчас мне было, конечно, не до развлечений, но, зная, что он давно служит в МВД, подумалось: "Чем чёрт не шутит? Может быть, он-то  остался ещё порядочным челове-ком, не клюнул на  буржуазную пропаганду, не перестроился, не продвинулся и поможет мне?" Не дав ответа, я попросил его приехать ко мне для обсуждения деталей. На следующее утро его машина остановилась возле моих ворот.
 - Я не на долго, спешу, дел много! – сразу предупредил Пётр Николаевич.
Вошли в дом. Я предложил рюмку коньяка. Он катего-рически отказался:
 - На работе не пью!
Может быть, именно это сразу и толкнуло меня  на от-кровенность. Я коротко рассказал о своих злоключениях.
 - Ты совершенно правильно мыслишь, подозревая вла-сти в связях с бандитами! – похвалил приятель. Спросишь: почему же я ей служу? Ответ прост: деваться некуда! Надо дотянуть до пенсии! Кто знает, что нас ждёт впереди!?  Но я тебе, как старому другу помогу: устрою  встречу с городским криминальным авторитетом.  Настоящая власть в городе сей-час у него! У этих людей своеобразная мораль, однако, она существует и довольно стабильна, в отличие от вчерашних "убеждённых коммунистов"! Если этот человек посчитает те-бя правым - непременно оградит от домогательств. Это я тебе гарантирую!
Он выполнил своё обещание.
Встреча состоялась в обычной трёхкомнатной квартире одного из спальных районов города. На мой звонок дверь от-крыл одетый по-домашнему пожилой, даже благообразный человек.  Ничего зверского и примитивного в нём видно не было. Не здороваясь, он жестом пригласил меня через узкий коридор пройти в комнату, обставленную во вкусе среднего советского человека: не богатого и не бедного. Стенка с кни-гами и посудой, круглый стол со стульями посередине, диван у стены, цветы на подоконнике. Отодвинув стул, он сел к сто-лу. Я последовал его примеру. Теперь я имел возможность разглядеть внешность нынешнего хозяина города.
 Напротив меня сидел с виду ничем не выделяющийся человек. Встретишь такого на улице – не обратишь внимания. Лысоватый, в очках, с руками, не ведавшими физического труда – он походил на старого бухгалтера. Неординарную ра-боту мысли выдавали только его глаза, изредка пронзительно осматривающие меня из-под полу прикрытых век.
 - Расскажите о своих делах! – сказал хозяин твёрдым и властным голосом, совсем не соответствующим его внешно-сти. Говорите только правду и кратко! Времени у меня нет!
Ничего не утаивая, я рассказал ему историю своего биз-неса. Несмотря на его специфику, чувствовалось, что он по-нимает, о чём идёт речь. Выслушав меня, не перебивая, высо-кий авторитет подвёл итог:
 - Вы наивный интеллигент и не годитесь для деловой жизни! Советую оставаться самим собой и заниматься своим знакомым делом! А донимать Вас больше не будут! Обещаю!
 - Что я Вам должен?
 - С подобных Вам ничего не беру. Сейчас в России дос-таточно тех, которые обязаны делиться!
Он встал, проводил меня до двери и, не прощаясь, за-крыл её за мной. Аудиенция была окончена.
"Современный российский Робин Гуд!" – думал я, спус-каясь по лестнице.
Своё обещание Робин Гуд выполнил. Звонки с угрозами прекратились. С бандитами я больше не встречался. Вскоре и предприятие моё окончательно прекратило своё существова-ние – за аренду помещения платить стало нечем! Я продал свою дачу, купил вот это – Владимир Владимирович обвёл рукой вокруг себя, отошёл от всяких дел и очень счастлив, что навсегда расстался с миром бизнеса. Духовное, накопленное за долгую жизнь богатство, осталось при мне, а материального, как я имел возможность убедиться, мне не надо. Оно приносит больше несчастья и разочарования, чем радости!"
Сосед умолк и несколько минут сидел неподвижно, опустив голову. Затем поднялся со скамьи, извинился и пошёл домой. Видимо, воспоминания дались ему не легко.