От Александра Васильевича поступили ответы Вениамину: Вопросы Вениамина
Здравствуйте, Александр Васильевич!
У меня есть два вопроса к Вам.
Вопрос первый. Давайте немного пофантазируем и представим себе, что вам посредством машины времени удалось встретиться с самим собой в юности, когда вам было лет 17. Что бы вы сказали тогда тому юноше, то есть самому себе, представ перед ним в образе неведомого старца? О чём предупредили бы, к чему наставили бы?
Ответ: Уважаемый Вениамин Сергеевич, фантазировать, так уж представим того неведомого старца ещё и провидцем.
Простите, если эта «фантазия» уже теперь известного «старца» - ясновидящего», будет по-стариковски не очень краткой. Если, конечно, пофантазировать, то тем предвоенным юношам я сказал бы, что на ту войну, про которую мы тогда пели «Если завтра война, если завтра в поход…» точно и верно настраивали нас всех, готовили к защите отечества. И если кому-то это «завтра» ещё кажется каким-то далёким, это большая ошибка, и что нас, школьников, да и всё взрослое население и всю промышленность, всё народное хозяйство правильно готовили, всесторонне. Развёрнутые в стране широчайшие индустриализация и коллективизация неизмеримо усилили нашу мощь. Однако, превратить страну из отсталой в техническом отношении, какой она стала после почти десятка лет империалистической и гражданской войн, нам не хватило времени. Война начнётся в июне 1941 года, как только вы окончите средние школы.
Но мы устоим и победим, хотя и с большими потерями и людей, а поначалу и земли нашей, промышленных и добывающих предприятий. Фашизм, угроза всему человечеству, будет повержен, и к этому святому делу примкнут даже многие наши извечные недруги вроде Англии, США, хотя их главные руководители будут долгое время обещать помощь в виде открытия «второго фронта», а втайне они станут планировать выступить против СССР , как только у нас начнут иссякать силы. Будущий президент Америки на второй день после начала войны заявит:
«Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, нам следует помогать России, если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга.»
Мы не дадим осуществиться этим зловещим планам, повернув войну вспять после таких битв, как Сталинградская, Курская, мы освободим Украину, Белоруссию. Три года англо-американцы будут выжидать, но когда увидят, что и без их прямого участия в разгроме фашизма мы побеждаем уверенно, тогда они весьма ограниченно войдут в прямое вооружённое вмешательство на нашей стороне, открыв, наконец, в 1944 году обещанный ещё в конце 1941 года второй фронт. Мы и без этой «помощи» изгоним фашистов из Польши и водрузим знамя Победы в самом Берлине. За пять послевоенных лет страна, потеряв за время войны огромное число наиболее работоспособного населения, в основном восстановит всё, что в течение долгих лет войны ежедневно разрушалось бомбами, снарядами и оккупационным беспределом фашистов.
Буквально почти сразу после победы над Германией и Японией, наши «союзники» устами руководителя Англии объявят «холодную войну» Советскому Союзу, разработают доктрину внедрения так называемой «демократизации» нашего общества, и самыми изощрёнными способами будут стремиться разрушить тот моральный и экономический потенциал, которым будет обладать послевоенный СССР.
Изобретённой к тому времени бомбой небывалой разрушительной мощности будут грозить всему миру. В советском народе, перенесшем такие большие человеческие жертвы, такие разрушения, возникнет желание предотвращать повторение всяких войн. Естественно родившаяся в нём готовность идти на компромисс, выразившаяся как «Лишь бы не было войны», заокеанские «друзья», и наши недруги сумеют превратить в безоговорочный постулат и использовать для достижения своих подлых целей.
Всегда имея главной целью уничтожение любыми способами первого в мире социалистического государства, империалисты вначале через людей неустойчивых или сверхамбициозных, типа Никиты Хрущёва, помогут оболгать нашего вождя и организатора побед товарища Сталина, посеют раздор и неверие в высокие цели социализма. Затем подберут и более хитрых «агентов влияния», типа Горбачёва, его приспешников Яковлева, Шеварднадзе и других, с помощью которых внедрят обманную идеологию «перестройки» нашего общества в «социализм с человеческим лицом». И тогда найдут и приведут к рулю государством авантюристов Ельцина и иже с ним, которые тоже не без помощи Запада обманом развалят страну, а сопротивляющуюся законную власть России расстреляют из танковых орудий…
Враги скрытые и явные , «забугорные» и свои поведут страну назад, в капитализм. И если первое в мире социалистическое государство СССР, ставшее сильнейшей в мире державой, первой проложившей путь человечеству в космос, будет успешно противостоять мировой системе капитализма, то постсоветская Россия, по воле ставших у её руководства прислужников той системы, станет второразрядной страной на планете Земля. А бывшие «союзники» разместят вдоль всех западных и южных границ России свои военные базы с ракетно-ядерным вооружением.
А дальше останется разложить наших людей морально, нравственно, вселить в них жажду развлечений, сексуальных и других наслаждений, потребления и приобретения, выветрив из них стремление к созиданию, чувства товарищества, взаимовыручки, коллективизма, скромности и верности. В ход будет пущено всё: низкопробная музыка, засорение когда-то могучего русского языка примитивным иностранным мусором, широким фронтом пойдёт наступление на всю нашу историю славянства, особенно – русских, у которых даже под благовидным предлогом отнимут право называть себя русскими. И в этом они преуспеют, если ветераны, и пришедшие им на смену новые поколения, упустят это поле борьбы, которое может стоить нашей стране многих Бородинских, Куликовских, Прохоровских полей, Сталинградских и других великих битв, побед над Гитлером, Наполеоном, шведскими и немецкими псами-рыцарями и многого другого. Вот к чему приведёт страну казалось бы безобидный и даже гуманный лозунг «Лишь бы не было войны», если мы поверим пришедшим в «Новую Россию» «дерьмократам».
А наставление будущему поколению, молодым, кто останется после той тяжелейшей войны, одно: будьте бдительны, не давайте себя обмануть или убаюкать хитростями, изобретёнными нашими вечными недругами. Не дайте развязать ещё более опасную войну – идеологически-информационную. Не опоздайте встать горой за нашу Родину, не отдавайте её в руки воров и предателей, какими бы они лозунгами не прикрывались. Успехов вам в этом и ПОБЕДЫ!!!
Вопрос второй. Сейчас модно говорить о тяжёлом морально-психологическом состоянии воинов, вернувшихся из горячих точек. Появились даже выражения вроде "афганский синдром" или "чеченский синдром".
Сохранились ли у вас, Александр Васильевич, воспоминания о раннем послевоенном периоде? Как вы чувствовали себя в 1945-46 годах после окончания войны? Было ли у вас чувство своей ненужности в этой жизни, ощущение чужеродности общества, отрыв собственных интересов от интересов общества, ощущение безвозвратного окончания какого-то очень важного периода вашей жизни?
Никаких «синдромов» , вроде «вьетнамского» у американцев, а потом и «афганского», «чеченского» у наших воинов, у нас тогда не было. Был, я бы сказал, «ПОБЕДНЫЙ СИНДРОМ!». Да, мы ПОБЕДИЛИ, мы освободили пол-Европы, наш сапог в Берлин ступил, сколько народов спасли от фашизма! И никаких тяжёлых морально-психологических состояний, вызванных чувствами ненужности себя в мирной обстановке у абсолютного большинства бывших фронтовиков не проявлялось. Тем, что победно закончили тяжелейшую войну, советские люди гордились, этим жили, с этим «синдромом» отстраивали, восстанавливали всё, что было порушено, взорвано, загублено во время войны.
Конечно, были проблемы у многих. Увечья, тяжёлая инвалидность, утрата семей, жилища, полуголодный паёк – всё это было следствием войны, не нами начатой, но нами наконец законченной. Была у многих неустроенность, но не было отчаяния, не грызла совесть за якобы неправедно уничтоженного противника. Ведь в сознании каждого прочно закрепилось то, что всё это было совершено при защите своего отечества и всего человечества от фашистского притязания на мировое господство.. Не сравнить же Великую Отечественную ни с афганской, ни с чеченскими войнами ни по их масштабам, ни по значению. Очень к месту здесь стихи уважаемого Александра Харчикова, из которых я взял только небольшую часть:
"Генерал- старикан седовласый, ……………………………………………………………………………
Говорил он "полкану": - Салага,
Хоть и был ты комбатом в Афгане,
Не видал ты того, бедолага,
Что отцы на войне повидали.
Ты не видел горящую ниву
Той земли, что была нам своею,
Ты не шел через всю Украину,
Ты не знаешь, как бабы жалеют.
Ты не видел, сынок, как вставали
Вслед за мною бойцы из окопов,
И орлами в атаку взлетали,
Пол-земли пешкодралом протопав.
Ты не видел, как мы наступали
Сквозь прорывы поротно, повзводно,
Как голодных детей согревали
И кормили из кухонь походных.
Как живыми мы в плен не сдавались,
А израненных нас выносили,
С поля боя ползком выбираясь,
На руках медсестрички России...."
Пусть не обидятся на меня и на Александра Анатольевича ни «афганцы», ни «чеченцы» их героизм неоспорим, но разные это войны. И «синдромы» несопоставимы.
Огромную, многомиллионную армию после войны нужно было сократить, и была проведена демобилизация таких масштабов, которая вернула в народное хозяйство страны те самые излишние в армии мирного времени миллионы для восстановления страны. Я оказался в числе оставленных в армии, но и тут речь шла о сохранении кадров даже с использованием офицеров на более низких должностях, чем они достигли за время войны. Два года после победы мне довелось ещё послужить в Советских Оккупационных войсках в Германии, а затем многих из нас переводили в войска на Родину. Вот здесь мне пришлось на себе испытать ту кадровую чехарду, которая тогда была в наших вооружённых силах. Мне, боевому офицеру в звании «майор» с боевыми орденами, после долгих проволочек «подыскали» должность категории «старшего лейтенанта» в одном из райвоенкоматов Тульской области по учёту офицеров запаса. Был тогда в ходу у офицеров такой анекдот:
Вызывают в кадровый орган генерала-комдива и спрашивают, как он смотрит на назначение его на должность командира полка.
– Положительно! - отвечает генерал.
- А если батальон?
– Положительно!
Повели кадровики генерала к высокому начальству.
– Это верно, что Вы положительно смотрите на предложенные должности? Генерал отвечает:
- Да …положил я на всех вас! У меня большая выслуга и пойду на пенсию!
У меня-то выслуга всего была только годы войны, до пенсии было очень далеко, и потому мне пришлось соглашаться на такое назначение. Вот там я и столкнулся с проблемами тех, кто увольняется в запас, не имея образования по гражданским специальностям. В Подмосковье и Тульской области главным потребителем рабочих рук были угольные шахты, а не имеющие специальной подготовки офицеры, уволенные в запас, принимались туда на самые неквалифицированные рабочие места: грузчиками, навалоотбойщиками. Помню, на учёт ставил полковника запаса, бывшего начальника связи танкового корпуса. Так вот: его, имеющего огромный фронтовой опыт организации связи в боевых условиях, но не имеющего специального образования, с трудом устроили дежурным телефонистом в одном шахтоуправлении наряду с девчонками-семиклассницами.
Безусловно, проблемы послевоенного устройства своей жизни у каждого, вернувшегося с войны, были. Глядя на такое положение, мне, имеющему только военное образование в пехотном училище, стало понятно, что коснись меня увольнение из армии, где и кем мне придётся работать? А у меня семья, уже двое детей…. И тогда я решил получить высшее образование через военную академию, непременно дающую и гражданскую специальность. Подал рапорт в Военно-юридическую академию, благо там не нужно было сдавать вступительные экзамены по математике, физике. Во-первых, прошло уже 9 лет после школы, а во-вторых, после тяжёлого ранения в голову у меня стали появляться проблемы с памятью, поэтому выбор мой был однозначен – поменьше экзаменов.
Предварительные экзамены я сдал, но на мандатной комиссии мне предложили изменить направление. Куда, мол, боевому майору, с таким войсковым опытом, да в юристы... Давай в Академию Фрунзе, на общевойсковой факультет, недостающие экзамены тебе зачтём! А я стоял на своём: хочу получить и гражданскую специальность, которую Академия Фрунзе не даёт ! Один из членов комиссии даже предложил мне Ветеринарную академию: -Там получишь гражданскую специальность – кобылам клизмы ставить! Поскольку я настойчиво отказался от общевойсковой академии, в юридическую мне отказала та самая мандатная комиссия, видимо, рассчитывая, что я передумаю.
Однако, поиски военной академии, дающей и гражданскую специальность, привели меня в Ленинградскую Военно-транспортную академию, на инженерный факультет которой надо было сдавать уйму экзаменов, в том числе и по физике, и по всем разделам математики. К экзаменам готовился изо всех сил, их выдержал, да и академию сумел окончить «С отличием». Так, что цели своей добился.
Я никогда не жалел о тех решениях, которые принимал в своей жизни, хотя анализируя их позже, оценивал их по-разному. Например, в ту самую общевойсковую академию после войны поступал тоже с боевыми орденами, тоже майор Петров Василий Иванович, ставший Маршалом Советского Союза. Или другой известный маршал Язов Дмитрий Тимофеевич, войну окончил капитаном с одним орденом, получил полное среднее образование только в 1953 году, но потом Академия имени Фрунзе дала ему возможность дорасти до такого высокого звания. Видимо, дело ещё и в более высоких их деловых и других качествах, давших им такую перспективу.
Так что «чувства своей ненужности в этой жизни, ощущения чужеродности общества, отрыва собственных интересов от интересов общества, ощущения безвозвратного окончания какого-то очень важного периода» в моей жизни я не переживал, да и у своих сверстников не видел.
