Возгорающаяся Сирия
Сравнительно небольшая по площади Сирийская Арабская Республика (территория государства составляет 185 180 квадратных километров, по этому показателю Сирии принадлежит 86-е место в мире) в религиозном отношении представляет собой сложную чересполосицу. В стране проживают верующие двух конфессий - мусульманской и христианской.
Мусульмане делятся на несколько течений. Большинство (около половины всех приверженцев ислама) относится к суннитам, преобладающим по численности во всем исламском мире. Кроме суннитов есть еще шииты-двунадесятники, исмаилиты, исмаилиты-назариты. Примерно 16% сирийских мусульман принадлежат к ветви алавитов, являющейся, по мнению некоторых западных исследователей, не разновидностью ислама, а скорее отдельной религией. Алавитизм представляет собой причудливую смесь из ортодоксальных мусульманских верований шиитского толка, некоторых элементов христианства, а также унаследованных от давних времен обрывков дохристианских и домусульманских культов Востока.
Население современной Сирии также сравнительно невелико: 20,2 миллиона человек. Но в Сирии, как и в любой другой мусульманской стране, религиозная принадлежность нередко более существенна, чем этнические и языковые отличия. Накал конфликтов не гасится от того, что их участники отличаются только тем, что, к примеру, шииты почитают лишь Коран, а сунниты еще и сборник священных преданий - Сунну. Нет прочного мира и среди шиитов. Одни считают настоящими только десять первых пророков, повелевавших правоверными после смерти основателя ислама Мухаммеда, а шииты-двунадесятники по сей день ожидают второго пришествия двенадцатого имама (отсюда и название этого течения в исламе), таинственно исчезнувшего в двенадцатилетнем возрасте не то в 873-м, не то в 874 году новой эры. Градус межконфессиональной напряженности в Сирии всегда оставался высоким.
Масла в огонь подливает и сравнительно молодая история государственности современной Сирии. В 1920 году несколько тяготеющих друг к другу провинций Османской империи после краха своего сюзерена объявили себя самостоятельным королевством. Но в 1923 году земля современной Сирии была объявлена Лигой Наций подмандатной территорией Франции. В 1940 году, после оккупации большей части Франции войсками фашистской Германии, режим маршала Петена установил в Сирии правление губернатора генерала Денца. Но уже в сентябре 1941 года прогитлеровский режим был ликвидирован войсками «Сражающейся Франции» генерала де Голля. 27 сентября 1941 года Сирии была предоставлена формальная независимость. Окончательная эвакуация французских войск из Сирии произошла в апреле 1946 года.
В эти исторические дебри, произрастающие еще из седой древности, можно было бы и не забираться, если бы сложившаяся в Сирии на протяжении веков непростая и потенциально конфликтная политическая и религиозная ситуация не служила исходной точкой для разжигания в этой стране серьезного внутреннего кризиса. В плане поддержания внутренней стабильности Сирия относительно долго выигрывала от того, что правящее в стране с 1963 года (с перерывом в 1966-1970 годах) семейство Асадов принадлежит к течению алавитов. Взобравшиеся на государственный олимп представители сравнительно небольшой конфессии были заинтересованы в поддержании мира между суннитами и шиитами, а также внутри шиитизма. С этой целью президент Хафез Асад железной рукой подавлял проявления воинствующего исламизма, достаточно вспомнить разгром вооруженного мятежа, поднятого ортодоксальной исламской группировкой «Братья-мусульмане» в феврале 1982 года в городе Хама.
Политику своего отца продолжил нынешний президент Сирии Башар Аль-Асад, возглавляющий страну с июня 2000 года. Принадлежность Асадов к обособленному течению алавитов предоставляла верховной власти также возможность выступать в роли арбитров и примирителей внутренних конфликтов, грозивших перейти в горячую фазу. Отцу и сыну Асадам надо отдать должное: пользоваться своим положением «третейских судей» они умели и всегда предпочитали мирное решение межконфессиональных споров и осуществляющихся через их внешнюю религиозную фабулу социальных и в той или иной мере межрегиональных и межэтнитических противоречий. Так продолжалось несколько десятилетий, но как нередко случается в истории, период успешного развития может послужить предпосылкой наступления кризисной полосы.
Внутренне и внешнеполитическое положение Сирии в последние годы осложнилось еще и тем, что утвердившийся в стране социально-экономический порядок представляет собой одно из воплощений «арабского социализма». Стремление построить общество социальной справедливости, не порывающее с традиционными этноконфессиональными основами, записано и в программе правящей в Сирии Партии арабского социалистического возрождения (арабская аббревиатура - Баас означает «возрождение»). К последователя баасизма принадлежит и семейство Асадов. Подход двух президентов - отца и сына - к решению внутренних проблем, сочетающий политику социальной модернизации с традиционными исламскими ценностями, до поры до времени способствовал прогрессу станы и поддержанию внутреннего спокойствия. Но в конце 20-го - в начале 21-го века социализм, продолжавший оставаться по происхождению и по сути международной теорией и практикой, вступил в трудные времена. Предпосылки и возможности, на которые опирались социалистические учения 20-го столетия, были в основном исчерпаны. Со всей неизбежностью встал вопрос: что реально сделано, в чем заключается природа возникших трудностей, куда и как идти дальше?
На вызовы времени не смог найти правильные ответы даже Советский Союз, а ведь сверхдержава реального социализма была для баасистской Сирии надежной опорой и стратегическим союзником. Во многих существенных моментах Сирия на международной арене осталась практически в одиночестве. Кризис идей и теорий прогрессивного преобразования человеческого общества вызвал также активизацию, идеологический и политический «разогрев» сил контрмодерна, которые в арабском и мусульманском мире представлены воинствующими исламистскими движениями и группировками. Вернее даже сказать, что рост агрессивности ортодоксального ислама, выразившийся в курсе на свержение даже относительно светских государств и установление порядков, основанных на нормах шариата, стал одним из проявлений и следствий достижения социализмом прошлого века определенных пределов возможностей.
Помимо этого в таких странах, как Ирак, Ливия, а с некоторых пор и Сирия, пришли в движение силы, выступающие против существовавших порядков с позиций демократизации общества. Эти «демократизаторы» могут быть разными: часть из них не отрицает особенностей исторического развития своих стран, но немало и таких, кто открыто ориентируется на западные ценности. В качестве средства установления либеральной демократии западного образца они приемлют и вторжение армий стран НАТО. Но в любом случае, как уже показывает опыт Египта, Туниса и Ливии, местные демократы, работают прежде всего на обеспечение интересов Запада, а затем на исламских ортодоксов.
Сходный сценарий раскручивается, похоже, и в Сирии. Для этого по максимуму используются все ее внутренние болячки и конфликты. Социалистическая модернизация по-сирийски, хотя это и обусловлено историческими обстоятельствами, также не смогла (да и не ставила своей целью) сломать традиционную исламскую матрицу существования и развития своей страны и формировавшегося в ней общества. Свидетельством этого, в частности, является положение в не утратившем своих традиций исламском обществе, женщин. Они по-прежнему воспринимаются «родильной машиной», выкупаемой за калым. Изначально присущие проекту «арабского социализма» противоречивость, «недоделанность» и «побочность» сейчас обернулись на руку его внутренним и внешним противникам.
Гражданский конфликт разгорается в Сирии с марта 2011 года. Начался он почти параллельно с известными событиями «арабской весны» и одновременно с началом гражданской войны в Ливии. Внутреннее противостояние в Ливии стало поводом для внешнего вмешательства, однозначно вставшего на сторону «антидиктаторской», исламистско-«демократической» оппозиции. Что-подобное происходило в 1992 году в бывшем советском Таджикистане. Там также демократами объявили себя те, кто будто бы всю жизнь только и знал, что боролся против тоталитаризма, подавлявшего либеральные принципы шариата а гражданская война, развязанная поклонниками шариатской демократии, унесла свыше 100 тысяч человеческих жизней. Политический кризис в Сирии тоже подозрительно быстро перешел в боевую стадию и заметно обострился к концу прошлого года.
Еще в середине ноября в окрестностях города Хомс в результате перестрелки с антиправительственными формированиями погибли двадцать солдат сирийской армии. Вскоре, в ходе нападения боевиков, причисляющих себя к так называемой «сирийской народной армии», на месте дислокации службы разведки сирийских военно-воздушных сил погибли еще шесть военнослужащих. Затем, 8 и 12 декабря, прогремели взрывы на сирийских нефтепроводах, а с 23 декабря характер террористических акций приобрел еще более масштабный характер. В пригородах Дамаска были взорваны начиненные взрывчаткой автомобили. Взрывы произошли вблизи зданий центрального управления государственной безопасности Сирии и регионального управления общей безопасности. В результате акции 44 человека погибли и около 150 получили ранения, среди раненых преимущественно люди, случайно оказавшиеся в зоне досягаемости осколков взрывного устройства.
Кроме «сирийской народной армии», среди действующих в стране вооруженных антиправительственных группировок известна также «сирийская свободная армия». Она состоит в основном из дезертиров, покинувших ряды сирийских вооруженных сил. После того как 26 декабря в Сирию прибыли наблюдатели от Лиги арабских государств, командование «сирийской свободной армии» объявило о прекращении огня. Но это решение было обставлено существенной оговоркой: прекращение огня остается в силе до тех пор, пока на территории Сирии присутствуют иностранные наблюдатели.
Сирийские власти в первый день 2012 заявили, что части регулярной армии покидают города, охваченные вооруженным противостоянием. Руководство Сирии также выразило готовность продолжить сотрудничество с Лигой арабских государств, но лидер сирийского национального совета Бурхан Галиун правительственное решение назвал уловкой, предпринятой «правящим режимом для того, чтобы скрыть свои преступления». По всему видно, что сирийская оппозиция использует перемирие только для того, чтобы укрепить свои позиции. В этом ей усердно помогают зарубежные покровители.
В последние дни 2011 года под нажимом США и их ближайших союзников Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, осуждающую положение, возникшее в Сирии с соблюдением «прав человек». Этот узнаваемый «почерк» постоянный представитель Сирии в ООН Башар Джафари назвал «демократическим заговором» против его страны.
Сирия возгорается, и происходит это не в силу исключительно внутренних причин. Как показала история первого десятилетия 21-го века, «демократические заговорщики» всегда готовы использовать полосы кризисного развития в самых разных странах, особенно в тех, которые богаты энергоносителями или занимают важное стратегическое положение. После сокрушения Джамахирии полковника Каддафи Средиземное море фактически превратилось во внутренний водоем 6-го военно-морского флота Соединенных Штатов и военно-морских сил стран НАТО. В эту стратегическую географию не вписывается только «сирийский клин», разрывающий общий натовский фронт на восточном берегу Средиземноморья. Это разрыв, похоже, и вознамерились ликвидировать под знакомым предлогом защиты «права человека».
Америку и ее союзников поджимает время. По оценке группы экспертов Российской академии наук, череда экономических кризисов, разразившаяся в 2007-2008 годах, должна завершиться к 2020 году радикальным изменением в соотношении сил ключевых мировых игроков. Это изменение в свою очередь может привести к крупным военным конфликтам. «Полем боя» по многим прогнозам станут страны Ближнего и Среднего Востока, а также бывшая советская Центральная Азия. Поэтому захватить как можно раньше «сирийский плацдарм» за океаном считают сосем не лишним.
Игорь СЫЧЁВ.
газета ДОНЕЦКИЙ КРЯЖЪ
"Донецкий коммуникационный ресурс"