Казнь
«Распни его!», - толпа кричала,
Ей бичеванья было мало,
А зной язвил следы венца…
И крест понес он на Голгофу,
Свой крест, и пот кровавой охрой,
Стекал с усталого лица.
Он шел неровно, спотыкался,
То приседал, то поднимался,
Темнел, политый кровью, след.
Но не приглушенный страданьем,
И большей муки, ожиданьем,
Сиял в глазах небесный свет.
«Прощаю вас», - шептали губы,
«Молюсь», - песком скрипели зубы,
«Не ведая, творите зло»
А стражники кололи грубо,
Туда, где были раны, струпья,
Оттачивая ремесло.
И вот прибиты ноги, руки,
И поднят крест, и роем мухи –
На кровь, сочащуюся с ран.
Жара частями жизнь глотает,
Толпа ликует и рыдает,
Бурлит, как грозный океан.
Кричат подвижники Иуды:
«Раз ты Господь – яви нам чудо,
Сойди без помощи с креста…
Смотрите – он такой убогий,
А утверждал, что послан Богом,
В обетованные места.
Как ты посмел свои идеи
Нести в Святую Иудею,
Смущать наш избранный народ.
Ты, обещавший всем спасенье,
Яви нам чудо воскресенья,
Гляди, как он, заблудший, ждет»
Семь раз с креста он обращался,
Прощал, молился и прощался,
Взывал к Небесному Отцу.
И смертью проложил дорогу,
Распятым и распявшим – к Богу,
Оборотив их взор к Творцу.
Воистину, все так и было,
С тех пор вкруг солнца накружила
Годов - двухтысячная рать.
Но, осененный, Благодатью,
Мир рвется к новому распятью,
Ему, увы, не привыкать…
*****
Известным лицедеям.
Вы, лицедеи, в никуда, зовущие,
Талант свой, ежедневно продающие,
Ленкомов, Табакерок, обитатели
На прошлое, Таганки – злопыхатели.
Усы «свободной» кинематографии,
Так надоели – тянет к эпитафии,
На антирусский пасквиль – подлость та еще,
«Двенадцать»…. А когда-то был «товарищем»
Скажите нам артисты, да по совести,
Не надоело вам еще поклеп вести,
На устроЕнье русское-советское?
Вы, по рассказам, там терпели бедствие.
Вы надрывались в Каннах и Венециях,
Вы очень тяготились знойной Грецией,
И премии вручали против воли вам,
Душила вас Союзная символика.
Замучили известность вас, замучила,
Богема фестивальная наскучила,
«Так жить нельзя», на кухнях возмущались вы,
«Народ устал», рыдали вы от жалости,
«Устал от жизни несамостоятельной,
От всякой дармовщины обязательной,
Он хочет зарабатывать по-честному,
Не хочет жить по принципу известному -
«Все – по труду!» Тянуло сверх, до одури,
Чтоб нагрузиться крабами и водкою,
Чтоб ездить за границу, как в Медведково,
Чтоб за кордоном обучались детки их,
Да и не хочет наш народ в цеха идти,
Мы это знаем лучше, чем в ЦК, етти,
Мы вжились в образ в сценах, перед камерой,
И написали этими руками, вот.
Даешь! – орали вы, ну, как в семнадцатом»
А утром надо было просыпаться вам,
С тяжелой головой и дрожью мускулов,
Ругая непонятливого русского..
*****
О выборах, Путине и силе убеждения.
Вот выборы, и бюллетень,
И дед над урной, словно тень,
Слезится глаз, хромает. Трость
Стучит по полу на участке,
Вот он отходит безучастно,
Садится, вынимает горсть
Из брючных кладовых, с трудом,
И шамкает беззубым ртом…
«Здорово дед! Отголосился?
А за кого, коль не секрет?»
А он удобней примостился:
«За Путина. Другого нет»
«Ты что старик, офонарел?
Восьмой десяток, и все то же.
Ты много ль от него имел?»
«Дык, ничего. Но он хороший»
«Обескуражил, старина…
Давай сначала – ты одетый?»
«Смеешься? Брюки от Советов»
«Квартира?» «Ась? Лет тридцать где-то,
Ключи вручал предгорсовета,
От них, родимая, она»
«Болеешь?» «Дык болею, ясно,
Замучила вражина - астма»
«А как с лекарствами?» «Хана!
Напутал кто-то там, негожий,
Иль кто-то деньги своровал…»
«А Путин?» «Путин – он хороший,
Я за него голосовал»
«Но он же правит восемь лет!»
«Его обманывают тоже,
А к пенсии добавку дал»
«А сколько платишь за жилье?»
«Да пенсиона половинку»
Из глаз закапали слезинки,
«Совсем замучило жулье,
Туда отдай, там заплати,
Да как же жить на этом свете?
Пиявки, господи прости»
«Но есть Зюганов!»
«Кто такой?
Мы не слыхали, не видали»
«Он коммунист…»
«Тогда плохой.
Ведь коммунисты нас сажали…
Надысь по телеку смотрел,
В затылок всех поубивали
Нет, мне Зуганов ни к чему,
Я за Володю, он хороший,
А коммунисты всех в тюрьму,
А кто не хочет – укокошат,
По телеку сказали тоже,
Володе верю одному.»
Сглотнув слезу, поднялся дед,
Поплелся… Вслед смотрел я долго,
Во мне боролось чувство долга
С обидой горькой на весь свет,
И с неуменьем убедить,
Смести абсурдные осколки,
И затянувшееся «Нет»
Взял отпечатанный листок,
Отметил, бросил в урну тоже…
Над ухом: «За кого, дружок?»
«За Путина, на посошок»
«А почему?» «Ну…. Он хороший»
Пускай идет на третий срок…
Июль,2007г.